Проявляется состязательность в различных формах, например, заявление ходатайств может происходить в письменной или устной форме; прения сторон проводятся в форме произнесения сторонами судебных речей; представление доказательств проявляется в форме дачи показаний или передачи вещественных доказательств, документов, их оглашения и т.п.

Пределы действия принципа состязательности определяются его действием на отдельных стадиях уголовного процесса.

По мнению А. Тушева, состязательность - это способ достижения истины. В этом его основное назначение. В споре рождается истина. Хотя в УПК РФ уже нет прямого указания о необходимости полного, всестороннего и объективного расследования и рассмотрения дела, но косвенно, во многих статьях такая задача прослеживается весьма явно.[26]

Некоторые процессуалисты, как было уже сказано выше, считают равноправие сторон исходным положением принципа состязательности или же его неотъемлемым элементом.[27] Это, на первый взгляд, вытекает и из ч.4 ст. 15 УПК, которая гласит, что стороны обвинения и защиты равноправны перед судом. Однако, как представляется, принцип состязательности имеет место даже тогда, когда стороны наделены неравными правами. Практически уравнять стороны во всех правах невозможно. На это еще указывали известные дореволюционные русские юристы. В. Случевский, например, писал: "Полная равноправность сторон - это идеал, к которому стремятся законодательства, его, однако же, никогда полностью не достигая. Для жизненного осуществления этого принципа недостаточно признания равенства в правах сторон, а нужно, чтобы оно проявлялось и в равенстве средств и действий... Прокурор является у нас на суд не исключительно стороною, но и представителем законности, что, выражаясь даже во внешних атрибутах власти (например, в ношении служебного мундира), ставит его не в одинаковое на суде положение с защитником".[28]

В Конституции РФ закреплено положение об осуществлении правосудия на основе состязательности и равноправия сторон (ч. 3 ст. 123). Однако ни в законе, ни в юридической литературе принцип состязательности в полной мере   не   раскрыт,   поэтому   каждый   вынужден  понимать  его  по-своему,

обращаясь, то к Уставу уголовного судопроизводства 1864 г., то к опыту отправления правосудия в странах англо-американской системы права. Не достигнуто единообразия в понимании этого принципа и в науке российского уголовного процессуального права.

Как известно, большой вклад в развитие теории состязательности уголовного судопроизводства внес М.С. Строгович,[29] одним из первых обосновавший такой взгляд на состязательное начало, который до сих пор является доминирующим среди других точек зрения. Состязательность, писал М.С. Строгович, состоит в том, что суд рассматривает дело с участием сторон - обвинения и защиты, причем всеми правами стороны пользуется обвиняемый (подсудимый). Стороны: обвинитель, потерпевший, подсудимый, защитник, а также гражданский истец и гражданский ответчик и их представители, - наделены равными процессуальными правами для отстаивания перед судом своих требований, для оспаривания, опровержения требований и утверждений других сторон. "Функции сторон - обвинения и защиты отделены от функции суда, который в судебном разбирательстве не является стороной, наделен руководящей и решающей ролью.[30]

Таким образом, традиционно в понятие принципа состязательности включают следующие элементы (признаки):

а) разделение основных уголовно-процессуальных функций: обвинения (уголовного преследования), защиты и разрешения дела (правосудия);

б) процессуальное равноправие сторон;

в) активную и руководящую роль суда в процессе.

Высказывалось мнение, что при такой теоретической конструкции состязательного начала невозможно определить его сущность, ибо если перечисленные выше "элементы принципа состязательности рассматривать в отдельности, то нетрудно будет заметить, что в большинстве своем они входят  в  качестве  составных  частей  в  содержание иных  самостоятельных

принципов, таких как публичность, право обвиняемого на защиту, равенство прав участников судебного разбирательства и т.п."[31] Эта точка зрения справедливо не нашла поддержки в широких научных кругах, поскольку при таком подходе аналогичным будет проявление и других принципов: их тесная взаимосвязь и взаимообусловленность затрудняют четкое отграничение каждого из составных, элементов системы процессуальных принципов.[32]

Некоторые ученые считают, что сущность принципа состязательности сводится ко всем трем указанным выше признакам.[33] Однако в данном вопросе преобладает точка зрения, согласно которой сущность состязательного начала состоит в разделении функций обвинения, защиты и разрешения дела.[34] Такой взгляд на принцип состязательности поддерживает и Конституционный Суд РФ. Впервые в п. 5 постановления Конституционного Суда РФ "По делу о проверке конституционности статьи 418 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с запросом Каратузского районного суда Красноярского края" от 28 ноября 1996 г. записано, что положения статьи 418 УПК РСФСР, возлагающие на суд полномочия по возбуждению уголовного дела и формулированию обвинения в отношении конкретного лица, противоречат... ст. 123 (ч. 3) Конституции РФ, закрепляющей принцип осуществления судопроизводства на основе состязательности. Этот конституционный принцип предполагает такое построение судопроизводства, при котором функция правосудия (разрешения дела), осуществляемая только судом, отделена от функций спорящих перед судом сторон. При этом суд обязан обеспечивать справедливое и беспристрастное разрешение спора, предоставляя сторонам равные возможности для отстаивания своих позиций, и  потому не  может принимать

на себя выполнение их процессуальных (целевых) функций.

В уголовном-судопроизводстве состязательность означает строгое отграничение функции суда по разрешению дела от функций обвинения и защиты, каждая из которых возложена на определенных участников процесса. Возбуждая в соответствии со ст. 418 УПК РСФСР уголовное дело, и особенно формулируя обвинение против конкретного лица, суд неизбежно оказывается на стороне обвинения и начинает выполнять одновременно две функции - обвинения и разрешения дела, что порождает неравенство сторон в уголовном судопроизводстве и нарушает конституционный принцип состязательности.[35] Данная трактовка принципа состязательности вызывает критику со стороны ряда процессуалистов. Они считают, что поскольку среди ученых нет единства в определении понятия функций, их количества, субъектов, выполняющих конкретные функции, то и "состязательность" нельзя понимать как разделение функций на три вида - разрешение дела, обвинение и защиту. На их взгляд, состязательность представляет собой только способ исследования доказательств в судебном заседании и не более того.[36]

В рамках проблемы уголовно-процессуальных функций наиболее сложной является дилемма концепций состязательного и несостязательного их разделения. На позиции состязательного размежевания трех основных уголовно-процессуальных функций стоит, в частности, Конституционный Суд РФ. Суть его позиции проста и заключается в Строгом разделении труда между сторонами и судом, где суд не должен проявлять инициативу обвинительной направленности (явной или скрытой), а именно: возбуждать уголовные дела публичного обвинения;[37] возвращать прокурору дела на дополнительное расследование по основаниям, предусмотренным п. 1, 3, 4 ч. 1 ст. 232 УПК РСФСР, при отсутствии ходатайств сторон; продолжать разбирательство по всем делам (а не только в суде присяжных) при отказе обвинителя от обвинения и т.п.[38]

Приверженцы другой точки зрения полагают, что "состязательность процесса не может существовать в отрыве от публичности и объективной истины. Но чтобы данный вывод не остался чисто теоретическим изысканием, его необходимо попытаться воплотить через реальные действия участников судебного разбирательства, определяемые их процессуальными функциями".[39] В обоснование несостязательной концепции разделения уголовно-процессуальных функций ее сторонники выделяют интегративный принцип построения уголовного процесса, ведущей стороной которого является единство. Принцип интеграции не исключает, но предполагает возможность разногласий и борьбу мнений тех или иных участников процесса. Таким образом, состязательное начало вовсе не исчезает из... уголовного процесса - оно диалектически "снимается" принципом интеграции, перерабатывается и включается в его структуру, однако уже не на правах принципа, а в качестве одного из основных тактических методов процессуальной деятельности (наряду с методом процессуального сотрудничества). При этом судьба уголовного дела зависит уже не от того, кто формально одержал верх в процессуальном споре (например, при отказе обвинителя от обвинения или признании подсудимым своей виновности), как это имело бы место при последовательном осуществлении принципа состязательности, а от достижения объективной истины по делу.[40]

Как отмечает В.П. Смирнов, концепция несостязательного разделения уголовно-процессуальных функций мало чем отличается от теории, заключенной в известном высказывании А.Я. Вышинского о том, что "советский принцип состязательности - это состязательность сторон плюс активное участие в судебном процессе самого суда на основе гласности и равенства сторон, на основе социалистического демократизма".[41]

Недостаток определения принципа состязательности, данного М.Я. Вышинским, Н.Н. Полянский видел в том, что "оно механически с помощью слова "плюс" соединяет два существенных признака понятия состязательности: состязание сторон и активность суда. Этот недостаток устраняется, если определить состязательность в советском уголовном процессе как состязание сторон, контролируемое и восполняемое активным участием суда в разбирательстве дела". Эту точку зрения Н.Н. Полянского до сих пор разделяют многие ученые и практики.[42]

Однако исторический опыт показывает, что отказ от придания трем основным функциям процессуальной самостоятельности неизбежно приводит к господству функции обвинения, в результате чего весь уголовный процесс получает обвинительный уклон.

Придерживаясь мнения В.П. Смирнова, этому служат как минимум три фактора - психологический, социально-политический и юридический (или нормативно-правовой).

Психологический фактор обвинительного уклона у судей. Еще Маркс указывал на то, что соединение в одном лице функций судьи, обвинителя и защитника противоречит всем законам психологии. Результаты же современных специальных исследований таковы: 80% российских судей "заражены" обвинительным уклоном, т.е. подавляющее большинство из них априори смотрят на подсудимого как на лицо виновное в совершении инкриминируемого ему преступления.[43]

Исследования в области психологии показывают, что возникновение обвинительной тенденции у большинства судей не зависит от их воли, желания или нежелания быть объективными. Иными словами, механизм формирования такой фиксированной установки, как правило, не поддается контролю их сознания. Данный феномен психологи объясняют "частотой совпадения явлений".[44]

0дну из причин, которая не позволяет суду проявлять активность в собирании доказательств, американский ученый-юрист У. Бернэм видит в "естественной человеческой тенденции" слишком скоропалительно выносить суждения о том, что еще не полностью известно на основании сравнения со знакомыми образцами.[45]

Социально-политический фактор обвинительного уклона у судей. Тип процесса, как правильно заметил А.М. Ларин, определяется не только записанными в законе правилами, но и практикой их применения, складывающимися в этой практике правовыми обыкновениями, которые уходят подчас далеко от того, что заложено первоначально в законе, берет верх над законом. Конкретные правила, обнаруживающие состязательность в нашем уголовном процессе, являются малоэффективными. "И не столько из-за их фрагментарности, неполноты, непоследовательности, сколько из-за недостатка лежащих уже вне процесса политических, социально-психологических гарантий".[46] Очевидно, что указанная концепция заняла господствующее положение только потому, что достаточно долгое время в нашей стране свобода человека, его жизнь и достоинство имели (и во многом имеют и сейчас) весьма низкую цену.

Юридический (нормативно-правовой) фактор обвинительного уклона у судей. За явлениями субъективного порядка необходимо видеть и более глубокие причины, имеющие объективный характер. Тот факт, что в уголовном процессе существует проблема именно обвинительного, а не оправдательного уклона, в определенной мере объясняется и направленностью деятельности органов следствия и суда. В свою очередь, такая направленность объясняется тем, что "...сама процессуальная конструкция, запечатленная в действующем законодательстве, представляет собой способ закрепления вполне определенной обвинительной концепции судопроизводства".[47]

Действующее уголовно-процессуальное законодательство построено таким образом, что следование ему не может не сформировать у судьи обвинительной установки до начала рассмотрения дела по существу. Нормы УПК РСФСР выступают в качестве психогенного фактора, детерминирующего у суда (еще до выяснения всех обстоятельств в ходе состязания сторон) определенной позиции, мнения, точки зрения, т.е. оценочной установки. Поэтому абсолютно правы те процессуалисты, которые считают, что "состязательность производства в суде должна быть обеспечена не призывами к объективности судей, а последовательные совершенствованием законодательства".[48]

Для реализации состязательного начала необходимо закрепить в законе требование об обязательном участии в судебном разбирательстве представителя стороны обвинения. Логика справедливого судебного разбирательства подсказывает, что для успешного завершения производства по уголовному делу недостаточно сформулировать обвинительное заключение и направить его вместе с делом в суд. Обвинение необходимо поддерживать, отстаивать, если к тому имеются основания. Согласно ч. 1 ст. 282 проекта УПК РФ участие в судебном разбирательстве прокурора в качестве государственного обвинителя обязательно, за исключением дел, подсудных мировому суду. В ч. 4 ст. 360 этого же проекта предусмотрено, что при производстве у мирового судьи обвинение в судебном заседании поддерживают:

1)представитель органа дознания - по делам о преступлениях, поступивших в суд с протоколом досудебного производства или с обвинительным заключением;

2) частный обвинитель или его представитель - по делам частного обвинения.

Как считают сторонники несостязательной концепции уголовно-процессуальных функций, когда речь идет об активной роли суда в доказывании, следует различать активность суда как элемент состязательного начала и как элемент принципа публичности. Что касается первого элемента, то они не против передачи сторонам некоторых полномочий суда в исследовании доказательств (право самостоятельно устанавливать порядок исследования доказательств, право первыми допрашивать подсудимого, потерпевшего и свидетелей и т.п.). В тоже время, на их взгляд, в силу активности, заключенной в принципе публичности, за судом должна сохраняться обязанность по восполнению пробелов предварительного расследования.[49]

По мнению В.П. Смирнова, в условиях смешанной (инквизиционно-состязательной) формы уголовного процесса, в которой по делам публичного обвинения большая его часть (предварительное расследование) находится в ведении субъектов, формирующих и поддерживающих обвинение, говорить о том, что эти субъекты не в состоянии без помощи суда решить поставленные перед ними функциональные задачи, нельзя. У них есть все необходимое для успешного решения этих задач, и дублер в виде суда им не нужен. Проведенное нами обобщение протоколов судебных заседаний по 250 уголовным делам показало, что не более 7% доказательств в ходе судебного разбирательства добывается по инициативе суда. В остальных случаях стороны сами представляют суду новые доказательства или заявляют перед ним соответствующие ходатайства.[50]

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11