он, не в пример некоторым современным преподавателям русского языка

за рубежом, и каким-то невероятно трудным языком. Возможно, русское

соотношение звуков и букв, очень простое по сравнению с английским

языком, позволило Елизавете сказать: «Я бы скоро научилась этому» (I

could quickly learn it). Следует отметить, что в эпоху Возрождения в

Англии и в аристократической и в купеческой среде было распространено

знание иностранных языков: джентльмен XVI века писал итальянские

стихи, говорил по-латыни и по-французски; странствующий купец знал

практически не менее четырех языков.

«Русская грамматика» Г. Лудольфа. Большинство русских

заимствований этого периода проникают в английский язык письменным

путем – через различные описания, отчеты, дневники англичан,

посетивших Россию. Очень многие из руссизмов того периода включены в

английские толковые словари. Конечно, значительная часть русских

заимствований появилась в английском языке вследствие трудности, а

подчас и невозможности передать словами английского языка то

своеобразие понятий, которые выражались русскими словами. Первые

источники русского языка для иноземцев, чужестранцев, или, как

принято говорить теперь, русского языка как иностранного, преподносят

русский язык в разговорном плане, так как главной целью было

стремление научить и научиться говорить по-русски. Примечателен

интерес к устной речи, к ее звуковой стороне. Появление в Англии XVII

века русских рукописей и словарей не может не свидетельствовать о

действительном интересе англичан к русской речи в эту эпоху, и

поэтому далеко не случайным является тот факт, что первая печатная

грамматика русского языка для иностранцев вышла в свет в Оксфорде в

конце того же столетия. Это была «Русская грамматика» («Grammatica

Russica») саксонского выходца Генриха Вильгельма Лудольфа (1655 –

1712), написанная по-латыни и представлявшая особенно большое

значение для истории культурных связей Русского государства со

странами Европы. Его ранние английские биографы упоминают, что он

приобрел некоторые знания русского языка в Англии прежде, чем ему

удалось совершить поездку в Россию в начаде 90-х годов XVII века.

Через несколько лет после своего возвращения в Англию он выпустил

свою замечательную книгу в Оксфорде. Книга содержит немало сведений о

нравах, природе, хозяйстве и культуре России конца XVII века. Автор

разграничивал старославянские и чисто русские элементы в речи. Он

обращает внимание, например, на то, что хотя пишется слово сегодня,

но произносится оно как севодна. Языковой материал не исчерпывается

грамматической частью: в книгу включены диалоги, главным образом на

бытовые темы, которые представляют собой, как и «Словарь Московитов»,

и «Русско-английский словарь» Р. Джемса, ценный материал по

разговорной русской речи. Заслуживают внимания лингвистические

принципы автора: Лудольф настаивает на том, чтобы права разговорного

языка были расширены, чтобы он стал употребительным в книгах, заменяя

отживающий церковнославянский язык. Генрих Лудольф правильно и

прозорливо понял те течения, те изменения, которые происходили в

русском языке XVII века.

Через слово иноземные авторы русских словарей стремились

познакомить с бытом, жизнью и историей русского народа и русской

страны, как бы тем самым демонстрируя неразрывность языка и истории,

социальную обусловленность языка и свое понимание этого важного

момента в науке о языке и в практике его преподавания. Изучая русский

язык, ученые-иноземцы записывали рассказы и суждения русских людей.

Г. Лудольф полагал, что его труд послужит купцам и

путешественникам. Скромно считая изучение разговорного языка только

введением в изучение языка, Лудольф стремился ввести страноведческие

элементы в изучение языка даже на этом первом этапе, справедливо

определяя их важность в процессе взаимообщения и взаимопонимания. Сам

же выбор русских слов, заимствованных английским языком, говорит об

определенном характере возникшего отношения (термины из делового,

дипломатического языка на уровне государственных, посольских

переговоров и названия предметов торговли). «Русская грамматика»

Лудольфа, действительно, ответила тем целям, для которых она

предназначалась автором; ею очень заинтересовался западноевропейский

ученый мир и ею широко пользовались также в практическом смысле в

течение нескольких десятилетий.

Русские заимствования и литература. Благодаря прочности и

надежности торговых отношений с Московском государстве в эту эпоху и

частым обменам людьми между обеими странами, в Англии XVI – XVII

веках даже среди широких кругов населения некоторые слова из русской

лексики использовались в английском языке не только для обозначения

предметов торговли, но употреблялись и в драматургических,

стихотворных, общественно-политических произведениях. Так, драматург

Томас Гейвуд упоминает о русском напитке квас («The Rush drinks

quasse») в своих пьесах «Похищение Лукреции» (The Rape of Lucrece,

1608) и «Вызов красоте» (The Challenge of Beauty, 1635); в первой из

них говорится также о русских, украшающих свои головные уборы

соболями («The Russ with sables furs his cap»). Упоминается квас

также у поэта Джорджа Тербервиля в его стихотворных посланиях из

Москвы, наряду с такими словами как мед ‘mead’ и однорядка

‘odnoriadka’. Ряд русских слов приводит Флетчер в своем сочинении о

Русском государстве (1598), сопровождая их толкованиями и

объяснениями, например, квас – «не что иное, как вода, заквашенная с

небольшой примесью солода»; однорядка – крестьянское «широкое платье,

которое спускается до самых пяток и подпоясано кушаком, из грубого

белого или синего сукна». Томас Нэш, писатель той же эпохи, подхватил

где-то русское местоимение наш, и оно запомнилось ему, благодаря

случайному созвучию с его именем. в своем памфлете (1596) он

прибегает к основанному на этом сходстве каламбуру, говоря, что он до

тех пор будет преследовать своих врагов, пока они не станут перед ним

на колени и не закричат: «помилуй нас» («Pomiloi Nash!») /1, стр.

80/. Многие русские слова вошли в словарный состав английского языка

и используются английскими писателями. Например: «across the street

and back the haunted creature strode, not groping as other men were

groping in that gloom but driven forward as though the faithful

George behind wielded a «knout». (Galsworthy.)

О некотором распространении русского языка в Англии в эту пору

свидетельствует также бывшее, вероятно, довольно значительным по тому

времени импортирование в Англию русской рукописной литературы и

начало переводческой деятельности англичен с русского языка. Одним из

наиболее ранних является, сделанный еще в 1558 году Ричардом

Джонсоном, очень точный перевод небольшого русского этнографического

сочинения XV века «О человецех незнаемых в восточной стране и о

языцех розных». Привозившиеся в Англию русские рукописные книги имели

своей целью прежде всего служить материалом для изучения русского

языка, поэтому среди них часто попадались азбуки и прописи, а другие

книги так или иначе использовались для учебных целей.

Классификация русских заимствований по обозначаемым понятиям. В

дошедших до нас воспоминаниях и описаниях Московского государства,

сделанных англичанами, встречается ряд русских слов, отражающих

особенности русского быта и государственного устройства. Проникшие в

английский язык в тот период слова по своему значению являются

различного рода наименованиями предметов торговли, названиями

правящих, сословных, должностных и подчиненных лиц, установлений,

названиями предметов обихода и географическими названиями.

Среди первых заимствований:

Наименования, связанные с государственным устройством, с

наименованиями правящих, сословных, должностных и подчиненных лиц:

czar (tzar) ‘царь’, voivode ‘воеовда’, knes ‘князь’, bojar ‘боярин’,

moujik ‘мужик’, cossack ‘казак’, opritchina ‘опритчина’, strelscy

‘стрелец’, starosta ‘староста’, ukase ‘указ’, kremlin ‘кремль’,

sotnia ‘сотня’, Raskolnik ‘раскольник’.

Обозначения мер веса, расстояний, денежных единиц: verst ‘верста’,

arshin ‘аршин’, pood ‘пуд’, sagene ‘сажень’, rouble ‘рубль’, copeck

‘копейка’, chervonets ‘червонец’.

Названия предметов одежды и продуктов питания, поражавших англичан

как экзотизмы: shuba ‘шуба’, kvass ‘квас’, morse ‘морс’, koumiss

‘кумыс’, shchi ‘щи’, borshch ‘борщ’, mead ‘мед’, calash ‘калач’,

shashlik ‘шашлык’, kissel ‘кисель’, vodka ‘водка’, starka ‘старка’,

nalivka ‘наливка’, nastoika ‘настойка’, bliny ‘блины’ , oladyi

‘оладьи’, okroshka ‘окрошка’.

Бытовые слова: troika ‘тройка’, izba ‘изба’, telega ‘телега’, peach

‘печь’, balalaika ‘балалайка’, bayan ‘баян’, samovar ‘самовар’,

tarantass ‘тарантас’, droshki ‘дрожки’, kibitka ‘кибитка’, makhorka

‘махорка’.

Названия природных особенностей России и некоторых животных: steppe

‘степь’, tundra ‘тундра’, taiga ‘тайга’, polinia ’полыня’, suslik

‘суслик’, borzoi ‘борзая’.

Религилзные наименования: molitva ‘молитва’, obednja ‘обедня’ и

другие безэквивалентные наименования русских реалий.

В дальнейшем в английском языке появились такие слова,

заимствованные из русского, как: kokoshnik ‘кокошник’, khorovod

‘хоровод’, beluga ‘белуга’, obrok ‘оброк’, zolotnik ‘золотник’,

otrezok ‘отрезок’, vedro ‘ведро’, matrioshka ‘матрешка’.

Значительная часть заимствований связана с обозначением

характерных для России явлений, ее природных особенностей и т.п.

Однако многие из них в английском языке с течением времени расширяют

свое значение в том смысле, что начинают уже применяться не только в

связи с Россией, но и вне этой связи. Так, например, слово степь

заимствуется как название специфического географического ландшафта

России и вначале употреблялось в английском языке только при описании

картин русской природы, путешествий по России. Впервые это слово

встречается в английском языке в 1671 году. Но с течением времени оно

приобретает значение географического термина и часто встречается в

специальной и даже художественной английской литературе: «These great

steppes which range along the feet of the Rocky Mountains» (Irving,

W. The Adventures of Capitain Bonnerville, 1849); «These rocky

steppes possess but few streams» (A.K. Jahuston Africa). Слово steppe

встречается в таких сочетаниях: steppe bird, steppe travelling и т.п.

Другие русские геаграфические термины тоже используются не только для

описания природных особенностей России. Например, слово тундра

встречается при описании географических особенностей Аляски. Слово

мамонт заимствовано английским языком как название доисторического

животного, впервые найденного в России. Слово mammoth входит в состав

сложного слова для обозначения дерева, растущего в Калифорнии mammoth

tree (велингтония), а также в состав имени собственного Mammoth Cave

(пещера в США, в штате Кентукки, открытая в 1809 году).

Англичане вывозили из России корабельный лес, пеньку для канатов,

парусину для парусов, а также меха, шкуры воск и красную рыбу.

Названия видов рыбы, прежде неизвестных англичанам, вошли в

английский язык и употребляются англичанами до сих пор: sterlet

‘стерлядь’, belouga ‘белуга’. Русские слова вышли за пределы деловых

донесений и вошли в словарь английского языка. Знакомство с русскими

и их жизнью приносило в язык заезжих торговых и посольских людей

наименования чисто русских реалий из разных сфер жизни, быта,

истории. Проникают в английский язык и некоторые специальные термины,

например: siberite (особый вид рубина), uralite (асбестовый сланец,

найденный на Урале). В технической специальной литературе встречается

термин nephtyanye astatki. В некоторых английских словарях приводится

astatki как refuse petroleum.

Конечно, скорее всего вживаются названия товаров и кушаний,

получивших распространение в Англии. Если до XVI века безусловное

распространение имело слово соболь ‘sable’, то с XVI века число

русизмов растет: квас, мед и неизвестное в русском языке астрахань

(astrakhan от географического названия «Астрахань» в значении

'каракуль'). Слова эти проникают из деловой речи в английский обиход,

в литературный и даже поэтический язык.

Позднее в Англии распространились слова самовар, икра, балалайка,

частушка, городки и т.д. Нетрудно заметить, что многие из этих слов

отражают особенности общественной жизни России, русского быта.

Однако характер русских слов и особенно характер их бытования в

английском языке говорит об отдаленности народов, об отсутствии

непосредственного общения, бытового соприкосновения, что наблюдалось

на юге славянских земель в общении славянских и, например, румынского

народов. Русизмы в английском языке не вживались в фольклор и не

обрастали образными фразеологическими сочетаниями. Это были отдельные

экзотизмы, проникавшие в общелитературный английский язык, в речевой

обиход не в результате широкого соприкосновения жизни народов, а

проникшие из делового языка и сферы дипломатических и экономических

отношений. Это было проникновение уже внутриязыковое: из одной сферы

в другую, расширение функции от номенклатурного названия реалии как

предмета торговли в название реалии, принятой английским бытом или

привлекшей внимание своей необычностью. Возникал как бы набор особых

предметов, наиболее известных и символизировавших русскую землю,

русский быт, самих русских в представлении малоосведомленных

англичан. Русизмы притягивали внимание, их истолковывали довольно

подробно, искали аналогии (по словам Р. Ченслера квас –питье русских

монахов, похожее на ‘грошовый эль’). Все это свидетельствует об

интересе к русскому слову, за которым стояла жизнь далекого народа.

Но восприятие по отдельным реалиям (квас, мед) скорее было в плане

экзотики, чем в плане реальной жизни.

Характер общения между народами определяет языковые связи и

лексические заимствования. В середине XVIII века на Аляске, а затем в

Калифорнии появились поселения русских мореходов – землепроходцев.

Встречи и связи с местным населением запечатлел язык. Так, в языке

индейцев Помо есть ряд слов русского происхождения. Заимствованные

слова свидетельствуют об определенном влиянии и мирных устремлениях

русских поселенцев. Слова эти группируются по своему значению в

сферах: растения, посуда и одежда, предметы быта, обихода, промысла.

Индейцы Помо, научившись от русских возделывать хлеб, переняли и

название основной зерновой культуры – sinitsa ‘пшеница’. То же

явление наблюдается в распространении садоводства, которое дало

индейцам и название ja. palka ‘яблоко’, ’арбуз’.

Важно подчеркнуть, что первоначальный поток русских слов чаще

всего состоит из конкретных наименований, т.е. слово обозначает какую-

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13