Меню
Поиск



рефераты скачать Тактика и организация допроса

Результаты применения полиграфа не имеют доказатель­ственного значения и используются следователем лишь как ориентирующая информация; доказательствами при­знаются лишь фактические данные, содержащиеся в по­казаниях допрашиваемого. Материальные свидетельства применения полиграфа (ленты, записи) к делу не при­общаются.

 Разработка процессуального порядка испытаний на
полиграфе требует предварительно накопить значительный эмпирический
материал на основе использования полиграфа в оперативно-розыскной
деятельности. Необходимо отметить, что практическому решению вопроса об условиях, формах и пределах применения полиграфа в уго­ловном процессе должно предшествовать глубокое и всестороннее научное исследование с широким обсуждением его результатов научной общественностью и достаточно репре­зентативными экспериментами, отражающими специфику оте­чественного судопроизводства и  ментальности  населения.  И такие исследования в настоящее время успешно ведутся специ­альным отделом ВНИИ МВД РФ, а также научными подразде­лениями Федеральной службы безопасности.

Принимая во внимание высокую эффективность метода (достоверность получаемой информации составляет 90-95%), а также перспективы использования полиграфа при раскрытии преступлений не только как средства, снижающего трудоемкость проверки следственных версий и ускоряющего ход расследования, но и в качестве дополнительного способа защиты прав и интересов законопослушных граждан, прокуратурой Саратовской области (например) ещё в апреле 2003 года было принято решение о проведении эксперимента по внедрению в следственно-судебную практику комплексных психиатрическо-психолого-психофизиоло­гических, а также психолого-психофизиологических экспертиз. С учетом изложенного, в ГУ Саратовской ЛСЭ в настоящее время ведется работа по становлению экспертной специальности «Исследование психофизиологии человека с использованием полиграфа».

5. Если говорить о процессуальном статусе результатов применения «следственного гипноза», то на основании имеющихся на сегодняшний день данных многие зарубежные авторы полагают, что репродуктивный гипноз, применяемый в отношении готового к сотрудничеству
свидетеля преступления или потерпевшего, может в значительной степени повысить возможности следствия в получении необходимой информации первостепенной значимости. При этом подчеркивается, что, хотя данные, полученные посредством следственного гипноза, характеризуются большим объемом и точностью информации по сравнению с обычным допросом, очень важно, чтобы эти данные подвергались тщательной проверке в ходе дальнейшего следствия.

Из этических соображений и в целях защиты гражданских прав не
следует допрашивать под гипнозом подозреваемых и обвиняемых. Единственным исключением из этого правила, может быть, применение гипноза по просьбе самого подозреваемого или обвиняемого и по возможности в присутствии адвоката, когда подозреваемый надеется вспомнить важный для установления истины факт. Во всех случаях необходимо быть уверенным в психологическом благополучии допрашиваемого под гипнозом. Если же такой уверенности нет, необходимо провести консультацию с соответствующим специалистом. Сеансы следственного гипноза должны проводиться опытными психиатрами или психологами, имеющими специальную подготовку в практическом осуществлении гипнорепродукции.

6. УПК РФ разрешает проведение допроса специалиста. Однако, обратившись к нормам (статьям) УПК РФ, регламентирующим следственные действия в ходе предварительного расследования и в суде первой инстанции, мы не найдем среди них отдельной статьи, регламентирующей порядок допроса специалиста. Получается, что в стадии предварительного расследования производство допроса специалиста вообще не регламентируется, а в судебном разбирательстве подобный вопрос упоминается лишь в частной норме (ст. 271 УПК РФ) без закрепления порядка его проведения в главе 37 УПК РФ «Судебное следствие». В ст. 74 УПК РФ говорится о том, что в качестве доказательств допускается заключение специалиста, но порядок и правила составления данного документа не определены в УПК РФ. Поэтому допрос специалиста (по аналогии ст.205 УПК РФ “Допрос эксперта”), а также его заключение (по аналогии ст.204 УПК РФ “Заключение эксперта”), подлежат безотлагательному внесению в УПК РФ (статья 204-1 УПК РФ “Заключение специалиста” и статья 205-1 УПК РФ “Допрос специалиста”).

7.  Анкетирование следователей в городе Орле по поводу тактики допроса несовершеннолетних показал, что допрос несовершеннолетних не создает, по их мнению, каких-либо трудностей, относится к разряду "легких" следственных действий. По нашему мнению, такое убеждение связано с тем, что подростки, как правило, сознаются в совершенном, их попытки скрыть происшедшее или дать ложные показания обычно непродуманны. Тем не менее, как правильно замечают криминалисты[3], абсолютно бесконфликтных ситуаций не бывает, и, признаваясь в совершении преступления в целом, обвиняемые могут преуменьшать или преувеличивать свою роль в совершенном преступлении, скрывать соучастников преступления, не рассказывать про отрицательно их характеризующие эпизоды в процессе совершения преступления.










 

Глава 1. Общие положения теории и практики допроса.

1.1. Становление и развитие допроса в судопроизводстве.

В истории становления и развития допроса можно выделить три этапа, соответствующих историческим типам уголовного процесса.

 Первый этап развития допроса.

Зарождение допроса как способа установления истины — ха­рактеризуется отсутствием упоминания о тактике и порядке его проведения. В доклассовом обществе при разрешении конфлик­тов внутри родовой группы не существовало еще какой-либо про­цессуальной процедуры. Но и тогда при решении спора выслуши­вались показания сторон. В дошедших до нашего времени источниках древности имеются лишь указания на то, кто мог быть свидетелем и чьи показания заслуживали доверия. Так, в сборни­ке Ману, относящемся к V в. до н.э., определяется достаточное число свидетелей, подробно излагаются причины, по которым оп­ределенные лица не могут допускаться к свидетельству: «Если че­ловек был вызван в суд истцом по делу о собственности, но на пред­ложенный вопрос не отвечает, то брами, представляющий короля, должен решить дело по выслушивании по крайней мере трех сви­детелей».

Ману говорит: «Нужно выбирать свидетелей из людей, достой­ных доверия, знающих свои обязанности, некорыстолюбивых, а других не допускать. Главы семейства, люди, имеющие детей мужского пола, жители той же местности, принадлежат ли они к классу воинов, купцов или рабов, могут быть допускаемы к свиде­тельству, а не первые попавшиеся, за исключением случаев необхо­димости». Список лиц, не способных к свидетельству, довольно ве­лик. «Не допускаются к свидетельству: находящиеся под влиянием денежного интереса, больные люди, способные на преступления, друзья, слуги, враги, люди заведомо недобросовестные. Нельзя позвать в суд свидетелем ни короля, ни рабочего низшего класса, ни ученика, ни аскета, отрешенного от всех мирских отношений, ни человека в скорби, ни пьяного, ни сумасшедшего, ни человека в гневе, ни вора, ни голодного, ни жаждущего, ни влюбленного, ни старика, ни ребенка, ни занимающегося запрещенным делом, ни человека, имеющего жестокое ремесло, ни человека, вполне зави­симого».

В индийском комментарии к законам Ману обращается внима­ние судьи на необходимость подмечать такие признаки поведения свидетеля, по которым можно сделать вывод о лжесвидетельстве: «Те, которые переступают с одного места на другое, облизывают языком углы рта, лицо которых покрывается потом и меняется в цвете, которые отвечают медленно, голосом дрожащим и обрываю­щимся, шевелят губами и не отвечают ни голосом, ни взглядом и которые непроизвольно проявляют подобные изменения в деятель­ности духа, тела и голоса, те подозреваются в лживости жалобы или свидетельства».

В другом источнике этой эпохи — Нарады — лживыми свиде­телями признаются те, «кто, угнетенный сознанием своей винов­ности, смотрит как бы больным, постоянно переходит с места на место и бегает за каждым; кто кашляет без всякой причины, взды­хает, двигает ногами, как будто ими пишет, машет руками; кто ме­няется в лице, чье лицо потеет, а губы сохнут; кто смотрит вверх и по сторонам, кто много болтает без удержу, как человек в спехе, отвечает без спросу».

Для того чтобы исключить возможность психологического воз­действия свидетелей на судей, разбирательство дела в Древней Гре­ции происходило ночью, когда судьи не могли видеть выражения лиц ораторов, а только могли слышать их голоса.

В римском классическом праве не содержится упоминаний о до­просе подозреваемого или обвиняемого. Только к концу император­ского периода, когда пытка стала применяться как средство получе­ния показаний, допрос подсудимого получает свою регламентацию.

 Второй этап развития допроса.

На данном периоде допрос характеризуется уже определенной регламентацией порядка его проведения. Доказательствами по делу в соответствии с законом выступали показания свидетелей, призна­ние обвиняемого и присяга, а средством получения показаний — пытка. Показания свидетелей записывались в протокол. Число сви­детелей по делу не могло быть меньше двух. Свидетелями могли быть только свободные люди, к свидетельству не допускались не­совершеннолетние и близкие родственники обвиняемого. Пока­зания рабов принимались во внимание, если они были даны под пыткой. Аристотель, Лисий, Демосфен и другие античные авторы утверждали, что пытка, применяемая к рабам, являлась верным и надежным средством установления истины, получения убедитель­ных доказательств. Показания, данные под пыткой, протоколиро­вались и приобщались к делу. За увечье, причиненное рабу в про­цессе пытки, вознаграждение выплачивалось его хозяину за счет того, кто проиграл процесс.

При Юлии Цезаре пытка стала применяться и к свободным гражданам, совершившим государственные преступления. Посте­пенно состязательный процесс был вытеснен инквизиционной формой суда, при которой пытка стала основным средством полу­чения показаний от обвиняемых и свидетелей.

В каноническом инквизиционном процессе подсудимый из сто­роны превращается в объект исследования, от которого при из­вестном воздействии можно было получить все требуемые сведе­ния. Усилия допрашивающих направлялись на получение во что бы то ни стало от обвиняемого признания, ко­торое считалось вернейшим доказательством и исключало необ­ходимость дальнейшего представления доказательств. Появляется особое искусство допроса, основанное на житейской психологии: определенным выражениям лица, жестам и другим внешним про­явлениям чувств, описание которых обстоятельно вносилось в про­токол допроса, придавалось доказательственное значение. Выраба­тывается целая система допроса, заключающаяся в формировании допрашивающим неясных, двусмысленных вопросов.

В XI—XII вв. уголовный процесс становится обвинительным. Исключительно важное значение в нем отводится сторонам, вы­ступающим перед судом устно в строгих формах, установленных феодальным обычаем. Стороны ведут процесс, представляют до­казательства, решение суда выносится на основании сказанных сторонами слов во время разбирательства дела. Признание обви­няемого в совершенном деянии считается лучшим доказательством. Свидетели, которых требовалось не менее двух, подразделялись на тех, кто видел (очевидцы), слышал от других или высказывает лишь свое мнение. Свидетельским показаниям придавалось важное значение. Пытка применялась в отношении лиц заподозренных либо в отношении тех, о ком была плохая молва. Она была основным средством получения от обвиняемого показаний. Так, во француз­ском Ордонансе 1498 г. пытка признается столь же естественным способом получения доказательства, как и допрос свидетелей, оч­ные ставки. Пов­торное применение пытки без открытия новых улик не допуска­лось. На следующий день после пытки обвиняемый снова допра­шивался для проверки показаний, данных под пыткой.

В Большом уголовном ордонансе Людовика XIV (1670 г.) дает­ся подробный порядок допроса обвиняемого: задержанные долж­ны быть допрошены в течение 24 часов, допрос производится лич­но судьей. Обвиняемые допрашивались порознь и перед допросом приносили присягу. На заданный судьей вопрос, обвиняемый дол­жен был отвечать немедленно. Допрос мог быть возобновлен вся­кий раз, когда это требовалось в интересах дела. Протокол допро­са прочитывался обвиняемым и им удостоверялся. Этот Ордонанс подробно регламентировал и порядок проведения очной ставки, которая признавалось особым видом допроса обвиняемого. Если против него было собрано недостаточно улик или он не признавал себя виновным, несмотря на неоспоримые доказательства, его под­вергали пытке. В процессе допроса обвиняемому могли быть предъ­явлены предметы, являющиеся в деле доказательствами. К свиде­тельству не допускались дети до 14 лет, безумные, глухонемые и «бесчестные» люди. Не могли быть полноценными свидетелями женщины, слуги, ближайшие родственники и соучастники. Сви­детельство со слов других лиц не допускалось. Изменение показа­ний в суде рассматривалось как лжесвидетельство и влекло нака­зание.

Уголовно-судебное Уложение Карла V Священной Римской империи середины XVI в. («Каролина») уже содержит отдельные рекомендации по тактике допроса обвиняемого. Судье рекомен­довалось прибегать к неясным или даже «ловушечным» вопросам. Обвиняемому нельзя было сообщать об обстоятельствах, ставших известными следствию. Для изобли­чения обвиняемого могли проводиться очные ставки со свидете­лями, предъявляться предметы, выполняющие роль вещественных доказательств, к обвиняемому могли применяться и религиозные увещевания, разрешалась угроза применения пытки. К числу со­вершенных доказательств виновности относились признание об­виняемого, показания двух достойных веры свидетелей, совпада­ющие во всех подробностях.

  Допрос в России.

В Киевской Руси конфликты разрешались судебным поедин­ком («поле») и с помощью ордалий, т.е. испытаний допрашивае­мых с помощью железа или воды. Свидетельские показания, назы­ваемые в Древней Руси сказкой, были основным источником доказательств. Русская Правда делит свидетелей на послухов и видоков. По мнению С. В. Юшкова, «видок» — очевидец совер­шившегося факта, «послух» — человек, свидетельствующий по слуху.

Видоками могли быть только «свободные мужи» (ст. 59), и лишь в случае крайней нужды закон дозволял сослаться на боярского тиуна, а в небольшом процессе — также на закупа. «Тяже все су­дят послухи свободными» (ст. 84), — говорит Русская Правда. По инициативе холопа мог быть начат процесс. Вынести же приго­вор, основываясь только на показаниях холопа, было нельзя.

Царский судебник 1550 г. положил конец послушеству, потре­бовав от свидетелей, «не видев не послушествовать, а, видевши ска­зать правду». Стало придаваться большое значение «повальному обыску», представлявшему собой допрос большой группы соседей, знавших обвиняемого и могущих охарактеризовать его личность. В отношении обвиняемых применялся расспрос, а для получения признания в преступлении — пытка, очная ставка. Эти средства получения признания от обвиняемого известны и Соборному уло­жению 1649 г.

Наиболее полные правила розыскного процесса содержатся в петровском Кратком изображении процессов, изданном в качестве приложения к Воинскому уставу в 1716 г. Здесь все доказатель­ства делятся на совершенные и несовершенные. Совершенным доказательством считается собственное признание обвиняемого.

 К числу несовершенных доказательств за­конодатель относит свидетельские показания, данные «негодны­ми» и «презираемыми» людьми, делит их на лучшие и худшие: «...свидетель мужеска полу паче женска и знатный паче худого, уче­ный неученого и духовный светского человека почтен бывает».

Тактика допроса обвиняемых и свидетелей уже в более или менее систематизированном виде изложена современником Пет­ра I И.Т. Посошковым, который понимал значение фактора вне­запности при допросе, необходимость тщательной к нему подго­товки и проведения допроса наедине, в «особых чуланцах, чтоб во время допроса никто посторонний тут не был, а судье бы никто не мешал»[4]. В книге Посошкова нет еще цельного учения о допросе, но отдельные рекомендации о необходимости тщательной подго­товки к допросу, правильного выбора места допроса, о проведении подробного и раздельного допроса лиц, проходящих по одно­му делу, имеют тактический характер и не лишены оснований.

Пытка как средство получения показаний от обвиняемых в са­мых различных ее способах и самых жестоких формах применя­лась в середине XVIII в. в царствование Екатерины II. В 1762 г. тайная розыскных дел канцелярия представила Екатерине II справ­ку «Обряд како обвиняемый пытается», в которой описывается тех­ника пытки и процессуальный порядок ее проведения.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14




Новости
Мои настройки


   рефераты скачать  Наверх  рефераты скачать  

© 2009 Все права защищены.