_________________________________________________________________

27 БВС РФ. 2000 г. № 4. П. 1.

являющихся. Не может рассматри­ваться в качестве должностного лица лицо, лишь изображающее должностное, создающее видимость его присутствия, однако функций должностного лица не выполняющее (например, судья “попросил” секретаря суда и архивариуса “посидеть” в процес­се, изображая народных заседателей).

Закон различает две категории должностных лиц:

1) представители власти;

2) лица, выполняющие управленческие (организационно-рас­порядительные или административно-хозяйственные) функции в органах публичной власти и определенных организациях.

Пленум Верховного Суда в п. 2 упомянутого постановления относит к представителям власти “лиц, осуществляющих за­конодательную, исполнительную или судебную власть, а также работников государственных, надзорных или контролирующих органов, наделенных в установленном законом порядке распо­рядительными полномочиями в отношении лиц, не находящих­ся от них в служебной зависимости, либо правом принимать решения, обязательные для исполнения гражданами, а также организациями независимо от их ведомственной подчиненности (например, члены Совета Федерации, депутаты Государствен­ной Думы, депутаты законодательных органов государственной власти субъектов Российской Федерации, члены Правительства Российской Федерации и органов исполнительной власти субъек­тов Российской Федерации, судьи федеральных судов и миро­вые судьи, наделенные соответствующими полномочиями работники прокуратуры, налоговых, таможенных органов, орга­нов МВД Российской Федерации и ФСБ Российской Федерации, состоящие на государственной службе аудиторы, государствен­ные инспекторы и контролеры, военнослужащие при выполне­нии возложенных на них обязанностей по охране общественного порядка, обеспечению безопасности и иных функций, при выпол­нении которых военнослужащие наделяются распорядительны­ми полномочиями)”.

В Примечании к ст. 318 УК предусмотрено: “представите­лем власти в настоящей статье и других статьях настоящего Ко­декса признается должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа, а также иное должностное лицо, наде­ленное в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в слу­жебной зависимости”. В данном Примечании допущена логичес­кая ошибка - понятие представителя власти определяется путем указания на признак “должностное лицо”. С другой сто­роны, в Примечании к ст. 290 понятие “должностного лица” определяется путем указания на “представителя власти”. Оче­виден и тот факт, что представителям власти свойственны не только распорядительные, но и нормотворческие полномочия. Непонятно и то, что следует понимать под “служебной зависи­мостью”. В такой ситуации уяснение понятие должностного лица потребовало судебного толкования, что и сделал Верховный суд в упомянутом разъяснении.

В строгом смысле слова представителем власти является лицо, наделенное от имени государства или местного самоуп­равления распорядительными, нормотворческими или конт­рольными полномочиями в отношении лиц, которые не подчинены ему (по службе или в силу трудовых отношений). Именно такие лица и осуществляют законодательную, исполнительную или су­дебную власть, а также местное самоуправление (что является формой публичной власти).

Функции представителя власти могут выполнять лица, не свя­занные с государственными органами или организациями служеб­ными или трудовыми отношениями. Так, например, в соответствии с п. 3 ст. 40 УПК РФ капитаны морских судов, находящихся в даль­нем плавании, являются органом дознания. Работникам коммер­ческих организаций (в том числе и организованных на акционерных началах) законодательством субъекта федерации может быть предоставлено право налагать административные взыскания, на­пример, за правонарушения на общественном транспорте. Не со­стоят на государственной или муниципальной службе присяжные и народные заседатели, представители общественности, которым предоставлены властные полномочия в связи с участием их в ох­ране общественного порядка и борьбе с правонарушениями.

Закон не требует, чтобы представитель власти выполнял свои функции в каком-либо конкретном учрежденном и институ­ционально обособленном органе. Иногда представитель власти представляет собой единоличный орган власти, состоящий из одного лица (например, Президент РФ или ее субъекта, миро­вой судья, тот же капитан судна в качестве органа дознания). Вместе с тем этот вопрос представляет определенную сложность для судебной практики и законодателя. Так, неоправданным представляется помещение в раздел о преступлениях в сфере экономики нормы о злоупотреблении полномочиями частными нотариусами и аудиторами. Частные нотариусы государством наделены распорядительными полномочиями в отношении лиц, им не подчиненных (удостоверение документов, совершение ис­полнительной надписи и иных нотариальных действий), т.е. яв­ляются представителями государственной власти. За совершение нотариальных действий частным нотариусом взи­мается государственная пошлина. На должность они назнача­ются уполномоченными государственными органами юстиции субъекта федерации. Полномочия частных нотариусов ничем не отличаются от полномочий нотариусов государственных, в ряде субъектов федерации государственных нотариусов вовсе не су­ществует. Первое время непосредственно после учреждения ин­ститута частных нотариусов суды обоснованно осуждали их за совершенные должностные преступления. Однако впоследствии практика изменилась. В 1996 г. по конкретному делу Президиум Верховного Суда РФ не признал частного нотариуса субъектом должностного преступления. Частный нотариус И. была осужде­на за халатность. “При удостоверении доверенности на право продажи квартиры она указала, что доверенность подписана до­верителями в ее присутствии, личность их удостоверена, деес­пособность проверена. Фактически доверители доверенность не давали, а подписи от их имени были выполнены неустанов­ленными лицами. Доверенность была использована для заклю­чения договора купли-продажи квартиры, однако вступить в права владения квартирой покупатель не смог, так как договор купли-продажи в судебном порядке признан недействитель­ным”. Президиум Верховного Суда РФ в порядке надзора при­говор отменил и дело прекратил за отсутствием состава преступления, сославшись на то, что частный нотариус не яв­ляется должностным лицом. Такое решение было аргументи­ровано следующими доводами: “в соответствии со ст. 17 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате предус­мотрена разная ответственность государственных и частных но­тариусов за совершение противоправных действий”; “на основании ст. 12 Основ предусмотрен различный порядок от­странения нотариусов от должности; “нотариус, занимающий­ся частной практикой, образует свою контору без согласия органов исполнительной власти; “в соответствии со ст. 34 Ос­нов органы исполнительной власти не вправе их контролиро­вать”. Вместе с тем указанные доводы не имеют отношения к делу и к понятию должностного лица.

Законодатель с учетом позиции Верховного Суда предусмот­рел норму о злоупотреблении полномочиями частными нотариу­сами и аудиторами (ст. 202 УК). Сегодня толкование ст. 202 УК позволяет прийти к однозначному выводу, что частные нотариу­сы не являются должностными лицами и за должностные преступ­ления ответственности не несут (в том числе, за получение взяток и халатность). Из этого исходит и судебная практика. С такой по­зицией законодателя сложно согласиться, однако эта позиция ясно выражена в законе.

Вторая группа должностных лиц: лица, выполняющие управ­ленческие (организационно-распорядительные или админист­ративно-хозяйственные) функции в органах публичной власти и определенных организациях. Для констатации статуса долж­ностного лица в отношении таких управленцев необходимо ус­тановить два обстоятельства:

1)лицо выполняет именно организационно-распорядитель­ные или административно-хозяйственные, а не какие либо иные функции;

2) эти функции выполняются именно в тех органах и органи­зациях, которые указанны в законе (в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муници­пальных учреждениях, а также в Вооруженных Силах Российс­кой Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации).

Содержание организационно-распорядительной функции составляет управление (руководство) людьми. Суть админист­ративно-хозяйственной - управление имуществом. Пленум Вер­ховного Суда в п. 3 и 5 упомянутого постановления разъяснил:

- “организационно - распорядительные функции включают в себя, например, руководство коллективом, расстановку и под­бор кадров, организацию труда или службы подчиненных, под­держание дисциплины, применение мер поощрения и наложение дисциплинарных взысканий”;

- “к административно - хозяйственным функциям могут быть, в частности, отнесены полномочия по управлению и распоряже­нию имуществом и денежными средствами, находящимися на балансе и банковских счетах организаций и учреждений, воинс­ких частей и подразделений, а также совершение иных действий:

принятие решений о начислении заработной платы, премий, осу­ществление контроля за движением материальных ценностей, определение порядка их хранения и т.п.”.

- “не являются субъектами получения взятки работники го­сударственных органов и органов местного самоуправления, го­сударственных и муниципальных учреждений, исполняющие в них профессиональные или технические обязанности, которые не относятся к организационно - распорядительным или адми­нистративно - хозяйственным функциям28”.

Последнее разъяснение вызывает значительные сложнос­ти при применении уголовного закона. При этом можно отметить широкое понимание в судебной

_________________________________________________________________

28 БВС РФ. 2000 г. № 4. П. 3, 5.

практике должностного лица, более широкое, чем принято в теоретической литературе.

Так, неоднозначно понимается в теории и практике должно­стное положение учителей, преподавателей вузов и других пе­дагогов. Традиционной является точка зрения, что указанные лица принимают подарки от благодарных учеников в благодар­ность за тяжкий труд, и эти подарки в качестве взяток рассмат­ривать нельзя. Однако в юридической практике все не так просто.

Пленум Верховного Суда СССР в п. 4 постановления от 30 марта 1990 г. “О судебной практике по делам о злоупотребле­нии властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге” разъяснил, что преподаватель несет ответственность как долж­ностное лицо “за нарушение обязанностей, возложенных на него как на члена квалификационной или экзаменационной комиссии”, учитель или воспитатель “за неисполнение возложенных на них обязанностей по обеспечению порядка и безопасности во время проведения внеклассных мероприятий или занятий”. Пленум Вер­ховного Суда РФ в постановлении от 10 февраля 2000г. признал этот пункт не действующим на территории Российской Федера­ции в связи с тем, что постановление от 10 февраля дало новое разъяснение по вопросу о субъекте должностного преступления. Однако в новом разъяснении по этому вопросу ничего не сказано о “должностных функциях” педагога.

В практике по конкретным делам встречается как прекраще­ние дел, так и осуждение педагогов за взятки при сходных об­стоятельствах и практика эта крайне нестабильна. В течение последних лет преобладает тенденция к признанию педагогов должностными лицами. Обычно это происходит в случаях цинич­ного взяточничества, когда педагог вымогает или требует взят­ку. Так, в 1998 г. преподаватель государственного университета К. признан виновным и осужден за получение взяток неоднок­ратно. К. входил в состав ГАК и “в установленном законом по­рядке был наделен правами и обязанностями по приему экзаменов у студентов, т.е. организационно-распорядительными функциями. Неудовлетворительная сдача экзаменов влекла   для   студентов    правовые    последствия  -  неназначение стипендии, ­отчисление из вуза, пересдачу экзаменов. В нарушение своих дол­жностных обязанностей преподаватель за взятки в интересах взяткодателей ставил зачеты и оценки за экзамены без самой процедуры их приема”. Верховный Суд в удовлетворении кас­сационной жалобы К., не считавшего себя должностным лицом, отказал. В данном деле Верховный Суд принял уклончивое ре­шение, искусственно закрыв глаза на то обстоятельство, что К. вменялись, в частности, взятки, полученные им за действия, не связанные с его участием в работе ГАК (“зачеты и оценки за эк­замены без самой процедуры их приема”)29. Более решительно повел себя Верховный Суд в другом деле в 1999 г. Доцент госу­дарственного университета М. был осужден за неоднократное получение взяток от студентов и служебный подлог. “М., рабо­тая доцентом кафедры, как преподаватель был наделен правом принятия экзаменов от студентов. Несдача студентом экзамена, т.е. получение неудовлетворительной оценки, влекла опреде­ленные правовые последствия: он не допускался к следующей сессии, не переводился на следующий курс, не получал офици­ального вызова на сессию, следовательно, не имел права на по­лучение оплачиваемого учебного отпуска и, кроме того, мог быть отчислен из вуза. Экзаменационные ведомости, листы, зачетные книжки студентов являются официальными документами, на основании которых принимаются решения о переводе студен­тов на следующий курс, а в итоге - о допуске к дипломной рабо­те. Поскольку М. выполнял свои обязанности в государственном учебном заведении, он являлся должностным лицом, наделен­ным организационно - распорядительными функциями”. Осно­вываясь на этом, Верховный Суд отказал М. в удовлетворении кассационной жалобы.

_________________________________________________________________

29 Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за второй квартал 1998 г. (по уголовным делам) (утв. постановлением Президиума           Верховного Суда РФ от 4 августа 1998 г.)

 В этом деле привлечение И. к ответственности не связывалось с участием в работе ГАК.( Вместе с тем позиция Верховного Суда в делах К. и М. представляется не бесспорной в связи со следующими обстоятельствами:  студенты и абитуриенты не являются подчиненными преподавателя.  Дисциплинарные и иные организационно-распоря­дительные функции как в отношении преподавателя, так и в отношении студентов выполняет администрация вуза. Поэто­му можно говорить не об организационно-распорядительных управленческих функциях, а о распорядительных полномочиях представителя власти. Причем эти полномочия абсолютно тож­дественны как в государственных и муниципальных, так и в иных (“коммерческих”) вузах, выдающих дипломы государственного образца. Для представителя же власти, как уже отмечалось, без­различно, в какой организации он выполняет свои функции. Следу­ет учитывать и то обстоятельство, что отличие преподавательского труда в государственном вузе от труда в вузе “коммерческом” столь ничтожно, что преподаватель и вовсе может не знать о том, кому принадлежит его организация.

 Далеко не всякая деятельность преподавателя может рас­сматриваться в качестве осуществления должностных полномо­чий. Работа в ГАК может рассматриваться в этом качестве (причем как в государственном, так и коммерческом вузе). До­пуск к сессии, перевод на следующий курс, получение офици­ального вызова на сессию, отчисление из вуза и зачисление в него относятся к организационно-распорядительным полномо­чиям администрации. Преподаватель таких полномочий не име­ет. Прием преподавателем семестровых и курсовых экзаменов - это лишь его тяжкий труд, его субъективная (хотя и профессио­нальная, предполагающая определенный уровень квалификации) оценка знаний студента. Оценка эта учитывается администра­цией в ее организационно-распорядительной деятельности, но вовсе не обязательна для нее. Студент может сдать экзамен дру­гому преподавателю, комиссии преподавателей. Понимание преподавательской деятельности в качестве выполнения пол­номочий должностного лица с неизбежностью влечет нелепые последствия. Так, неправомерные действия должностного лица в соответствии со ст. 46 Конституции и гражданско-процессуальным законодательством могут быть обжалованы в суд. Следо­вательно и оценка, поставленная преподавателем, может быть обжалована в суд. Суд, рассмотрев дело по существу, и, оценив знания студента, должен будет оставить иск без удовлетворе­ния либо обязать преподавателя изменить оценку на соответ­ствующую законодательству?

Крайне негативны и социальные последствия такого толко­вания закона. Дело в том, что в российском обществе исключи­тельно широко распространены традиционные подношения педагогам, которые не рассматриваются в народном правосознании в качестве взяток. Например, если староста группы после приема экзамена презентует преподавателю традиционный бу­кет (или бутылку спиртного) с коробкой конфет (а стоит это  больше 5 МРОТ) - содеянное в свете постановления Пленума от 10 февраля 2000 г. следует квалифицировать как взяточничество (заранее не обусловленная взятка-вознаграж­дение за правомерные действия, если педагог был строг, или взятка за попустительство, если тот проявил либерализм). При этом, поскольку такие действия совершаются систематически - педагог будет осужден по ч. 4 ст. 290 (от 7 до 12 лет с конфиска­цией имущества или без таковой), а студенты (в полном составе группы, все, с кого староста смог собрать деньги) - по ст. 291 за дачу взятки. При этом  пресса вновь будет сме­яться над тяжкой долей русского учителя, осужденного за “по­лучение взяток продуктами”. Вместе с тем вызывает удивление исключительная дерзость некоторых профессоров - иногда в ко­ридорах вузов можно наблюдать почтенных дам, убеленных се­динами, гордо шествующих с полученными в качестве взяток букетами. Им, только что совершившим особо тяжкое преступ­ление, следовало бы прятать букет в складках одежды и убегать, удовлетворив корыстные вожделения?30

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8