Теориям традиционного терминоведения, соотносимым только с одним типом "семиологического сознания", когда "та или иная семиотическая теория ухватывает из колоссального семиотического целого отдельные стороны и моменты, через которые для нас приоткрываются определенные сущностные стороны семиотического сознания", противопоставлены теории когнитивного терминоведения, в которых "прагматические правила описывают или конструируют те условия, при которых знаковое средство является для интерпретатора знаком. Соответственно, может мыслиться ряд степеней реализации знаковости ... Интерпретируя знаки, мы приобретаем сведения не только и не столько о том, что в них непосредственно сообщается, сколько о личности и сознании субъекта коммуникации".(5,103)

Обращение к семиотическому обоснованию когнитивного термнноведения позволяет рассмотреть объект терминоведения в динамическом аспекте. Р. Барт, подчеркивая, что существует история знака и это - история его "осознаний", считает, что ее первый этап "может быть определен исторически как переход от символического сознания к сознанию парадигматическому". Этот исторический переход от символического сознания к парадигматическому, по мнению Р. Барта, и составляет сущность структурализма. По аналогии можно назвать функционализмом переход от парадигматического сознания к синтагматическому. Следующий этап, сущность которого составляет переход от синтагматического сознания к когнитивному, назван в исследовании Е.С. Кубряковой, неофункционализмом. В соответствии с когнитивным принципом на этом этапе происходит интеграция научных дисциплин, связанных с изучением процессов получения и обработки знаний человеком "для выявления общих стратегий производства и понимания дискурса, построения теории пользования языком". Таким образом, в содержательном аспекте каждый исторически предшествующий этап рассматривается как частный случай или момент последующего" "символическое сознание" рассматривается как частный случай "парадигматического", "парадигматическое сознание" рассматривается как момент "синтагматического" (ср. понимание статики как момента динамики), "синтагматическое сознание" предстает как способ и результат когнитивного развития личности.(5,105)

При характеристике "процедурной" части когнитивного направления необходимо принимать во внимание его экспланаторность, стремление к объяснению явлений "с разных точек зрения" при обязательном учете человеческого фактора, что позволяет охарактеризовать когнитивное терминоведение как полипарадигмальное и обусловливает выбор полипарадигмального анализа в качестве его методологической основы. Полипарадигмальный анализ понимается нами как перекрестная интерпретация одного и того же объекта несколькими дополняющими друг друга исследовательскими парадигмами. Это создает, во-первых, разное "видение" этого объекта, а во-вторых, способствует формированию более полного и разностороннего представления о нем.

1.2 Социальные факторы языковых изменений экономической терминологии

Время, в которое мы живем, — это время утраты старых экономических догм, время новых профессий, время формирования новой экономической культуры. Магическое слово «рынок», прозвучавшее на первых съез­дах народных депутатов, символизировало этот поворот в экономичес­ком развитии. За ним последовала целая лавина новых «экономичес­ких» слов — хронологических маркеров происходящих перемен. Эко­номическая терминология смела границы традиционного узкопро­фессионального употребления. Она щедро выплеснулась на книжные лотки в виде многочисленных актуальных изданий по менеджменту и маркетингу, лизингу и консалтингу, бухучету и аудиту и мн. др., за­звучала в устной речи на радио и телевидении. В условиях инфляции «курс доллара» стал не менее актуальной информацией, чем сводка погоды. Большинство ключевых экономических терминов оказались «на слуху» у значительной части общества. Они стали материалом для языковой шутки, обыгрывались на эстраде, осваивались в непринуж­денной бытовой речи, не становясь при этом для многих более понят­ными в своей экономической сути.

Обращенность активно формирующейся экономической термино-системы к нашей сегодняшней реальности требует некоторых общих предварительных замечаний нелингвистического характера, касающих­ся сути происходящих экономических перемен, поскольку междисцип­линарный характер исследуемого объекта определенным образом дик­тует возможности собственно лингвистической его интерпретации.

Сегодняшние дни это не только время становления новой модели экономики, очередной попытки России встать на путь европейского развития. Это и время осмысления и типологического описания уходя­щей экономической реальности — обществ однотипной экономической структуры, т. е. описание явлений, получивших названия администра­тивно-командная система, государственный социализм, казарменный коммунизм, а также, в зависимости от конкретной страны — стали­низм, полпотовщина, маоизм и т. п. Концептуализация эмпирических описаний сопровождается поисками плодотворных методологических приемов, позволяющих выявлять общесоциологические закономернос­ти и исторические инварианты Исходным в концепции редистрибуции является выделение двух принципиально различных типов обмена продуктами деятельности:

— эквивалентный обмен, основанный на законе стоимости, т. е. товарно-денежный тип, или «рынок». Рынок — это экономическая структура «горизонтального» типа.

— неэквивалентный обмен, основанный на изъятии внеэкономи­ческими, властно-политическими методами прибавочного и части не­обходимого продукта и последующего его перераспределения, т. е. редистрибуции. Редистрибуция — это экономическая структура «верти­кального» типа. (В рамках концепции К. Маркса это явление фигури­рует под термином «азиатский способ производства», имеющим не ре­гиональное, а экономическое содержание.)

Рынок и редистрибуция лежат в основе разных моделей общест­венного развития — европейской и азиатской. Общества с рыночной и редистрибутивной экономикой во многом антонимичны, характеризу­ются различными политическими и ментальными структурами, раз­ной ролью и функциями государства.

Для рыночной модели характерна классическая частная собствен­ность, т. е. когда все три отношения собственности — пользование, владение и распоряжение — проецируются на одного собственника. Европейской парадигме общественного развития присуще наличие не­зависимых от государства субъектов собственности и возникающих на этой основе экономических классов, которые и формируют граждан­ское общество. Государство при этом является одним из элементов по­литической надстройки.

Сущность происходящих объективно неизбежных перемен в сегод­няшнем российском обществе сводится к замене «вертикальной» редистрибутивной экономической системы на «горизонтальную» рыночную.

Порожденные товарно-денежными отношениями свободно устанав­ливаемые горизонтальные связи товаровладельцев определяют суть экономической структуры рыночного типа, когда каждый человек яв­ляется субъектом собственности и, следовательно, субъектом права. Таким образом, рыночная экономика является предельно субъектно-ориентированной.(6,68)

В редистрибутивных структурах горизонтальные связи равенства заменяются вертикально-пирамидальными связями подчинения. Сис­тема работает от импульсов, идущих сверху в виде приказов, распоря­жений и призывов (ср. соответствующие этому фразеологизмы — спус­тить план, дать команду ). Снизу идут рапорты, отчеты, а тру­довые почины имеют обычно инициированный сверху характер. То есть, в отличие от рынка редистрибутивная экономика оказывается объект­но-ориентированной.

Переход от политизированной директивной экономики к рынку сопровождается болезненным процессом утраты традиционных для со­ветской экономики ценностей и норм. В условиях рынка каждый чело­век вынужден стать «экономистом поневоле», т. е. научиться считать, анализировать, прогнозировать, искать пути выживания в нестабиль­ной ситуации. Новые ценности, новые критерии успеха, расчетная пси­хология как неизбежный элемент «рыночного поведения» формируют новые стереотипы экономического поведения7 и их оценку в массовом сознании. Ср., например, посреднические услуги, оцениваемые рань­ше исключительно как спекулянтство: «Новое для советской действи­тельности понятие посредник вошло в лексикон делового общения. Кто-то воспринял его настороженно — нечто вроде перекупщика или спе­кулянта» (Малый бизнес. Приложение к газете «Менеджер». № 3(6), май, 1999).

Формирование рыночной экономики предполагает возрождение утраченных стереотипов экономического поведения: купля-продажа товаров на свободном рынке, коммерсантство, дача взаем под процен­ты, арендные отношения, торговое посредничество и др. Так, ситуация купли-продажи предполагает определение цены на товар, торг, что оп­ределяется термином «уторговывание цены». Ср., например, многочис­ленные примеры, отражающие эту ситуацию в российской жизни досо­ветского периода, которые содержатся в книге бытописателя Евг. Ива­нова «Меткое московское слово». В частности он свидетельствует: «Один из самых состоятельных людей Москвы коллекционер Бахрушин лю­бил крепко, по-купечески поторговаться» (дальше следует описание этой «процедуры» с характерным набором поведенческих стереотипов) [17,98]. В советское время свободный торг был возможен лишь на колхозном рынке, «черном» рынке, да еще в достаточно ограниченном кругу экономических ситуаций (например, сдача внаем жилых помещений, в частности дач). Ср. новый стереотип, появив­шийся в объявлениях о продаже — торг уместен, торг возможен, напр.:

ВАЗ-2103 1979 года выпуска в нормальном состоянии, капитальный ремонт в 1993 году, продаю за 1500 долл. Торг уместен.; Дом 60 кв.м. Савел. напр., ст. Лобня, продаю, 25 тыс. долл. Торг возможен.

Языковым аналогом происходящих социально-экономических пере­мен является замена монолога (редистрибуция) на диалог (рынок). Этот переход, в частности, наглядно объективируется в актуализации ситуаций и соответствующих им жанров делового общения. На смену монологическим по своей сути ситуациям с иерархически организо­ванной ролевой структурой (совещания, заседания, конференции и др.) пришел в качестве ведущего диалогический жанр — «переговоры». Ср. показательное название статьи, посвященной проблемам управле­ния: «От приказа — к сотрудничеству» (ЭиЖ, № 11, март 1996).

Становление рыночной экономики как субъектно ориентирован­ной означает усиление личностного начала. Тенденция к усилению личностного начала, к диалогизации в настоящее время захватывает всю сферу социального общения и вторгается в язык, определяя изме­нения в современной языковой ситуации в целом и конкретных рече­вых сферах, в том числе в языке экономики.(17,94)

1.3 Формирование экономической терминологии

Языковая ситуация предзастойных 1960-х радикально отличается в исследовательском плане от языковой ситуации наших дней. В последние десятилетия необычайно активизировался процесс пополнения словарного состава русского языка. Среди новых слов преобладают слова финансовой и экономической терминологии: бартер, брокер, дилер, инвестиции, маркетинг, монетаризм, риэлтер, спонсор.

Эта лексика на каждом этапе развития может быть разделена на две группы:

1) единицы кодифицированные, вошедшие в словари

2) слова, употребляемые в текстах (литературных, публицистических, научных, деловых)

Широко употребляемые в рекламе, они проходят этап письменной фиксации и включаются в словари.

Эксперимент, в ходе которого было опрошено 100 респондентов, дававшие толкование экономическим лексемам, было выяснено, что даже наиболее часто встречающие слова не всегда знакомы носителем языка или знакомы приблизительно.

Точно значение слова «маркетинг» - «система производства и сбыта продукции» смогли сформулировать 58 человек. Значение слова «риэлтор»-«фирма или агент, занимающийся сделками с недвижимостью», знакомо 78 опрошенных. По-видимому, мы можем сделать вывод, что приведенные слова могут уже считаться вошедшими в русский литературный язык, поскольку в процессе лингвистического эксперимента  выяснилось,   что не менее 60% респондентов могут сформулировать их значение.

 Изменения в области экономики   привели к изменению толкования слов в этой сфере. Очень часто это связано с исчезновением в них определения «капиталистический» или указаний «при капитализме» «в капиталистических странах». Так,  в словарной статье, посвящённой слову «банк», опущена часть толкования, связанная с комментарием о роли банков при капитализме и при социализме; в словарной статье к слову «биржа» убрана часть «в капиталистических  странах»: более точно сформулировано слово «брокер».

Лексема «маркетинг» толкуется не как « осуществляемая крупными капиталистическими компаниями система мероприятий по изучению рынка», а «комплексный подход к управлению производства и реализацией продукции».

Аналогичные изменения произошли с определением значения слова «менеджмент» «управлением производством, применяемое в США и др. капстранах», а в современном словаре говорится,   что «менеджмент- это совокупность современных принципов, методов и форм управления производством и сбыта». Подобным же образом снимается отрицательная коннотация в толковании лексем рента, тейлоризм и др. Можно говорить даже о появлении в толковании  ряда подобных лексем положительной коннотации.  

В настоящее время насчитывается более 1000 финансово-экономических понятий, которые вошли в обиход  в последние годы и были включены в словари.

Современная экономическая терминология с точки зрения источ­ников формирования распадается на целый ряд групп.

Можно выделить значительный пласт лексических единиц, кото­рые представляют собой некоторый постоянный фонд экономической терминологии (независимо от типа экономики). Данные слова выра­жают базовые общеэкономические понятия и категории, например: про­изводство, потребление, производственные отношения, производитель­ные силы, капитал, базис, надстройка, спрос, предложение, товар, товарооборот, стоимость, цена, деньги, прибавочный продукт, бюд­жет, национальный доход, экспорт, импорт и др.(17.125)

Часть экономических терминов, нейтральных по своей семанти­ческой структуре, употреблялась в советское время в качестве атрибу­тов или реалий капиталистической экономики: безработица, инфля­ция, индексация, картель, концерн, биржа, банкир и мн. др.

Инфляция (СИнС) Чрезмерное увеличение находящейся в обраще­нии массы бумажных денег по сравнению с реальным предложением товаров; общее длительное повышение цен в капиталистических стра­нах, ведущее к обесценению денег, вызываемое различными причина­ми (ростом военных расходов государства, политикой монополий и т. п.). Инфляция снижает уровень жизни трудящихся, обостряет экономи­ческие и социальные противоречия капиталистического общества.

Банкир (МАС) Крупный акционер или владелец банка в капита­листических странах.

Теперь подобные слова расширили референтную соотнесенность. Они стали «нашими» словами, ср.: Инфляция пока особенно не снижа­ется, делая абсурдным хранение денег в «чулке» (Кур., 19.01.98.).;

Всем тем, кто вот уже который год грозит нам обвальной безработицей во многие миллионы человек, сообщаем, что в России безработных на­считывается (по августовским данным Госкомстата) 1 миллион 581 ты­сяча 100 (Кур., 21.09.98).

Слово «банкир», с появлением коммерческих банков, постепенно при­обретает значение, указанное в словаре (т. е. обозначает собственника денежных средств), но может употребляться для обозначения лиц по профессиональной принадлежности и занимаемой должности — руковдителей банков (ср. устойчивая номинация в средствах массовой ин­формации главы Центробанка — главный банкир страны): (об обмене крупных денежных купюр) Если же за границей наших рублей значительно больше (а наши советские банкиры считают, что меньше), то они в других купюрах, без аналогичного обмена которых страну не спасти (Изв., 13.11.97); Оценивая новый порядок регулирования дея­тельности кредитных организаций банкиры отмечают как поло­жительные, так и отрицательные стороны (ЭиЖ, № 11, март 1996).

Значительный пласт экономической лексики, фиксирующий но­вые явления, представляют собой слова «возвращаемые», слова, ней­трально функционировавшие в русском языке «досоветского» периода по отношению к русским реалиям. Массовым сознанием, вследствие распада связи времен, они могут восприниматься как новые.

Ср., например, терминологические словосочетания, встретившие­ся в книге П. А. Бурышкина «Москва купеческая»(4,89) , которые звучат так современно: акционерные общества, семейные пред­приятия, паевые товарищества, фирма, торговые фирмы, товарный голод, оздоровление рынка, кризис неплатежей, процедура банкрот­ства, биржа, промышленные и биржевые группировки, биржевые сдел­ки, биржевые маклеры и мн. др. Ср. также: Наша фирма была чисто торговой [там же, с. 257]; Уже в то время он [крупнейший русский промышленник С. Г. Лианозов..] имел крупную позицию в русской нефтяной промышленности: он был председателем русско-анг­лийской нефтяной корпорации и единственным, чьи акции котирова­лись на парижской бирже [там же, с. 268].

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8