тем не менее, по складу своего ума, характера и темперамента он был

типичным русским интеллигентом, либеральным, образованным, идеалистом,

искавшим в жизни правду и справедливость, отрицавшим насилие. И эти черты,

шедшие вразрез с тем, что требовалось в борьбе не на жизнь, а на смерть с

диктатурой Ленина, мешали Антону Ивановичу стать подлинным вождем.

Человек большого, но не гибкого ума, он поздно понял свои ошибки и, как

всегда, честно признался в них в своем пятитомном труде «Очерки русской

смуты».

Антон Иванович нежно любил свою супругу, оказывал ей всяческое внимание, но

не допускал и мысли, что она могла вмешиваться в его дела. Через несколько

лет жена стала верной помощницей своего мужа в его историко-литературных

трудах. Но в те ранние годы их семейной жизни молодость Ксении Васильевны

ограничивала ее положение в доме ролью приветливой хозяйки. Она разливала

чай и предлагала скромное угощение приходившим к ним гостям. По

собственному признанию, участия в общем, разговоре, обычно носившем

политический характер, она тогда не принимала, большинство гостей были

старте хозяйки лет на пятнадцать — двадцать и их интересы не затрагивали

молодую женщину, ушедшую с головой в заботы о дочери. В семейной жизни

Деникиных весь интерес сосредоточился на маленькой Марине. Кроме ближайших

помощников с женами бывали у Деникина в Екатеринодаре лишь графиня С. В.

Панина, Н. И. Астров, М. М. Федоров, активные деятели кадетской партии и

еще, быть может, два-три посторонних человека.

В начале 1919 года большевики в полной мере оценили значение конницы

противника. Весной и летом с предельной быстротой была сформирована и

собрана в мощный кулак кавалерия красных. Во главе ее был поставлен Семен

Михайлович Буденный.

В штабе генерала Деникина расстановка сил противника не являлась тайной. Но

нет сомнения, что грозившая опасность сильно пре уменьшалась, также как и

успехи неприятеля в области стратеги Советских стратегов, бывших

полковников Каменева и Шорина, бывшего подполковника Егорова, удавалось

нещадно бить в течение последних месяцев, поэтому никто не предполагал, что

эти люди могли, в конце концов, многому научиться на собственном опыте и

направить этот опыт, приобретенный благодаря Деникину, против него же.

Советские полководцы оказались одаренными учениками. Они усвоили методы

неприятеля, в особенности его искусство маневрировать, применили это

искусство в широком масштабе. Однако после свое победы они не последовали

примеру Петра Великого, который, разбив Карла XII под Полтавой, поднял

бокал за своих шведских учителей, научивших его побеждать.

Тем временем генерал Деникин, будучи уверенным, в стойкости Кутеповского

корпуса, решил не приостанавливать его наступление к северу от Орла. Он не

слишком беспокоился о намечавшемся ударе 14-й армии по левому флангу

Кутепова. Угрозу же конницы Буденного он считал более серьезной, но

опасность от нее видел не столько для правого фланга добровольцев, сколько

для левого фланга Донской армии, менее стойкой, хотя и гораздо более

многочисленной. И чтобы ее подкрепить, передал ей конницу генерала Шкуро.

Встречные бои начались в центре у корпуса генерала Кутепова и, как искры

пожара, перекинулись на другие участки фронта. Вскоре все его огромное

протяжение было охвачено зловещим пламенем, И белое, и красное командования

отлично сознавали, что разыгравшемуся сражению суждено решить участь всей

кампании.

Войска генерала Кутепова - вели упорные и ожесточенные бои. Села переходили

из рук в руки в рукопашных схватках. И тут в полной мере сказалось

численное превосходство противника. Густые и непрерывные цепи его двигались

на разбросанные по длинной линии фронта батальоны и роты марковцев,

корниловцев, дроздовцев, стараясь смять и охватить их фланги. Белые

доблестно отбивались от красных, но потери их росли с невероятной

быстротой. Воинские части Кутепова таяли на глазах, а оперативные резервы

оказались израсходованными.

Тем временем конница Буденного к северо-востоку от Воронежа перешла в

наступление. Готовясь захватить этот город, а затем вместе с частями 13-й

армии овладеть железнодорожной станцией Касторная и нанести удар в общем,

направлении на Курск, она сильно потрепала части генерала Шкуро и угрожала

тылу Кутеповского корпуса. Упорные, жестокие бои длились 30 дней. Под

давлением противника пришлось отходить, оставляя города, местечки, селения.

Положение на фронте становилось чрезвычайно серьезным. Однако генерал

Деникин, переживший на своем веку немало труднейших ситуаций, не терял

бодрости духа

Катастрофы поражений и отступления морально надломили его, исчерпали все

силы, и Деникин решил сложить с себя бремя власти. По избранию совета

старших командиров он назначил своим преемником П.Н. Врангеля и выехал за

границу. Весь его капитал составлял... 13 фунтов стерлингов.

В эмиграции главной работой и источником средств к существованию стала

литература. В 1920 -1926 гг. он написал пятитомный труд "Очерки русской

смуты", быстро ставший классикой мемуарной литературы и переведенный на

несколько языков. Впоследствии вышли в свет его книги "Офицеры" и "Старая

армия". В парижской писательской среде он был близок с Буниным, Куприным,

Бальмонтом, Шмелевым, Цветаевой. Выступал с публичными лекциями на

международно-политические темы, тексты которых издавались потом в виде

брошюр. Деникин вел и серьезную антикоммунистическую работу. Он много

сделал для разоблачения провокационно-террористической организации "Трест",

созданной ОГПУ. Входил в состав "комитета Мельгунова", собиравшего и

распределявшего средства для организаций, активно борющихся с большевизмом,

и издавшего журнал "Борьба за Россию", часть тиража которого переправлялась

в СССР. 20 сентября 1937 г. Деникин лишь по случайности избежал похищения

по тому же сценарию и теми же исполнителями из ОГПУ, которыми через 2 дня

был похищен председатель Русского общевоинского союза генерал Миллер.

Антон Иванович являлся противником любого иностранного вмешательства в

русские дела и считал, что только сама Россия, пробудившись, способна

сбросить с себя коммунистический гнет. Еще с 1933 г. он предвидел

неизбежность столкновения СССР и Германии, и всячески предостерегал

эмиграцию от какого бы то ни было сотрудничества с Гитлером, выдвинув

лозунг "Свержение большевизма и защита России".

В 1940 г. при вторжении немцев во Францию Деникины бежали на юг и

обосновались в пос. Мимизан, тоже вскоре оккупированном. Книги Деникина

попали в ряд запрещенных, 70-летний генерал жил впроголодь, занимался

огородничеством. Но на неоднократные предложения нацистов, обещавших самые

заманчивые условия, отвечал твердым отказом. Мало того, он вел посильную

антифашистскую работу. Слушая с женой радио, распространял запретную

информацию среди крестьян. Продолжал агитацию эмигрантов против

сотрудничества с немцами. Много общался с "власовцами", расквартированными

на Атлантическом побережье, советуя им переходить на сторону англо-

американцев. Деникин собирал также материалы о нацистских зверствах и

положении русских военнопленных - он был одним из первых, кто заговорил в

Европе о двойной трагедии этих людей, преданных собственным правительством

и уничтожаемых немцами.

После поражения Германии вернулся в Париж, но прежняя жизнь и деятельность

здесь оказались невозможными. Победы Советской армии полностью затмили в

глазах общественности бесчеловечность коммунистического режима, а для

многих даже казались его оправданием. Антисоветские взгляды подвергались

обструкции. Русские издания, в которых сотрудничал ранее Деникин,

закрылись, и он переехал в США. Здесь разработал и направил правительствам

США и Англии меморандум "Русский вопрос", где доказывал, что в случае

грядущей войны нельзя смешивать воедино советскую власть и русский народ.

Бомбардируя письмами самые высокие инстанции, он, один из немногих в то

время, поднимал голос против выдачи Сталину власовцев, казаков и других

русских, искавших убежище на Западе. В Америке Деникин начал работу над

книгами "Путь русского офицера" и "Вторая мировая война, Россия и

зарубежье" (эта работа осталась незавершенной).

Свободное время Антон Иванович посвятил пересмотру и редактированию

дневников своей жены, с мыслью (когда представится возможность) частично их

опубликовать.

Закончил он в Америке свой ответ на труд генерала Н. Н. Головина

«Российская контрреволюция» и озаглавил его «Навет на белое движение». Эта

неопубликованная рукопись представляет большой интерес для всех,

занимающихся изучением гражданской войны на Юге России. Она дает ответы

бывшего Главнокомандующего на критику его политических и стратегических

решений.

Вообще трудоспособность, энергия и творческая деятельность не покидали А.

И. Деникина до самой его смерти. Время от времени, а под конец все чаще и

чаще, давала знать болезнь сердца.

По настоянию знакомых Антон Иванович обратился в начале 1947 года за

медицинским советом кроме своего русского враче! г. Нью-Йорке к одному

доктору «из немцев».

Жизнь подходила к концу. Медленной поступью приближался он к горизонту, за

которым лежала великая и неразгаданная тайна. Как верующий христианин,

Антон Иванович не боялся смерти. На последнем суде он готов был с чистой

совестью дать отчет во всех своих поступках, в прегрешениях вольных и

невольных. Одного боялся Деникин, что не доживет до «воскресения» России,

не увидит разрушения того зла, борьбе с которым он посвятил все свои силы.

К середине 1947 года грудная жаба стала для Антона Ивановича почти

невыносимым мучением, и «беспричинные» схватки не давали ему покоя.

Тем не менее, чтобы избежать летней жары в Нью-Йорке, Деникины решили

воспользоваться приглашением одного из своих знакомых провести у него на

ферме летние месяцы в штате Мичиган,

Там 20 июля случился с Антоном Ивановичем сильнейший сердечный припадок.

Его сразу перевезли в ближайший город Анарбор и поместили в больницу при

Мичиганском университете. Через два-три дня он почувствовал себя немного

лучше и попросил жену принести ему рукопись, чтобы продолжать работу над

автобиографией. Попутно, для собственного развлечения, составлял он

крестословицы.

Но дни были сочтены. Вскоре повторный сердечный приступ оборвал эту жизнь,

полную борьбы и веры. И, несмотря на все удары судьбы, на всю, казалось бы,

безнадежность политической обстановки, генерал Деникин, как это ни странно,

до последней почти минуты верил в какое-то чудо, ибо последние его слова

жене были: «Вот не увижу, как Россия спасется!» (28. С. 291).

Скончался Антон Иванович 7 августа 1947 года на семьдесят пятом году жизни,

и после отпевания в Успенской церкви города Детройта временно был погребен

с воинскими почестями американской армии на кладбище в Детройте. Воинские

почести были оказаны ему, как бывшему Главнокомандующему одной из союзных

армий первой мировой войны.

Прах его сейчас покоится на русском кладбище Святого Владимира в местечке

Джаксон штата Нью-Джерси. Но последним его желанием было, чтобы гроб с его

останками со временем, когда обстановка в России изменится, был перевезен

на родину.

Все бумаги генерала после его смерти были переданы вдовой на хранение в

Русский архив Колумбийского университета с оговоркой, что пользование ими в

полном объеме без особого на то разрешения предоставляется лишь с 1980

года.

В бумагах вдовы генерала Деникина имеется любопытное письмо к ней от

Вильяма Генри Чемберлина. В начале 20-х годов он сочувствовал

коммунистическому эксперименту в России. Но, проведя в Советском Союзе

двенадцать лет (с 1922 по 1934 год) корреспондентом журнала "The Christian

Science Monitor" и наблюдая, как применялись там на практике теории

Карла Маркса, он переменил свое отношение к коммунизму. Его двухтомный труд

«Русская революция, 1917—1921 », опубликованный в 1935 году, был одной из

первых серьезных попыток за границей дать продуманное и уравновешенное

исследование той сложной эпохи.

Много лет спустя, в марте 1965 года, Чемберлин писал госпоже Деникикой,

что, изучая труд ее мужа «Очерки русской смуты» и другие исторические

источники, он проникся глубоким уважением к личности генерала Деникина и к

его доблестной попытке отстоять подлинную ценность культуры и цивилизации

от надвигавшейся заразы коммунизма. Чемберлин выражал вдове генерала свое

искреннее восхищение безупречным патриотизмом Деникина и свое сожаление,

что белое движение потерпело неудачу, ибо, писал он, история не только

России, но и Европы была бы гораздо счастливее, если бы поход Деникина

увенчался успехом.

Деникин, противник самодержавия и убежденный сторонник конституционного

строя, типа британского, не искал власти, тяготился ею ii смотрел на нее

как на тяжкий крест, возложенный судьбой. Свою «диктатуру» периода

гражданской войны он считал чисто временной — переходной фазой на пути к

народовластию, то есть к подлинному демократическому государственному

строю, в возможность установления которого в России он искренне верил.

Белое движение генерала Деникина потерпело неудачу, а грандиозные события,

происходившие после второй мировой войны, совершенно затмили имя человека,

на которого в свое время в России и вне ее одни смотрели с надеждой,

другие—с ненавистью.

Объективно рассматривая доводы Деникина и его соратников, пытаясь

понять их думы, стремления, понять, чем они руководствовались, поднимая

меч против собственного народа начнем с главного - с отношения Деникина

к революции, Советам, большевикам. Ничего ни сглаживая, не скрывая, не

приуменьшая, мы можем ясно и четко сказать, что Деникин и его соратники

являются врагами Советов, врагами убежденными, непримиримыми, их

ненависть безгранична. Можно выразится и сильнее: эта ненависть

раскалена до бела, она бурлит и клокочет.

Деникин называет большевизм огромным и страшным явлением,

утверждает, что весь народ был против Советской власти, что она была

"ненавистной народу", что "противобольшевицкие движения... вырастали

стихийно и непредотвратимо". (41. 299).

Непримиримая позиция Деникина понятна, ведь в 1917 году он

провозгласил целью своей жизни борьбу с революцией, затем возглавил один

из решающих, может быть, решающий участок борьбы с республикой Советов. Во

имя своей цели он вел в бой десятки и сотни тысяч людей, которые убивали

других и гибли сами. Он отдал этой борьбе все свои силы, потерял друзей и

соратников...

Ища причины падения старого, Деникин не находит другого аргумента,

как обвинение русским в недостатке патриотизма. Обиженный, потерявший

веру в народ, в конечном счете отринутый на родом, он продолжает нанизывать

в адрес народа одно обвинение за другим. Деникин потерпел поражение

дважды - и в революции и в гражданской войне. Он был убежден в правоте

своего дела, но дело не получило поддержки. После революции он, как ему

казалось, снова встал за правое дело, за народ, за Россию. И опять -

конечная неудача, еще более трагическая для него, еще более масштабная.

Деникин не признавал возрождения России после гражданской войны. Это не его

вина - это его беда.

Поучителен нравственный пример Деникина - человека удиви тельной

личной скромности, покинувшего Россию нищим генералом, в то время, как

многие другие его сослуживцы успели награбить целые состояния. Это

выдающийся русский патриот, который, рискуя жизнью и благополучием своей

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9