Все эти выражения являются для научного текста устойчивыми. Экспрессивность

выражается также в имплицитной или эксплицитной заявке отправителя речи на

объективность, на достоверность сообщаемого.

Таким образом, если в РР оценочность носит прежде всего оценочный

характер, то в НС она является количественной.

На основании проведенного обзора характеристик трех функциональных

стилей – разговорной речи, газетно-публицистического и научного стилей -

можно сделать вывод, что все три стиля обладают своими отличительными

особенностями как на лексическом, так и на грамматическом и синтаксическом

уровнях языковой системы. Комплекс этих особенностей позволяет каждому из

них наиболее эффективно выполнять присущие ему функции. В то же время, как

отмечалось в начале введения, стили не представляют абсолютно замкнутых,

закрытых микросистем. Будучи подсистемами единого литературного языка, они

имеют и зоны пересечения.

Объектом нашего изучения является широкозначный английский глагол to

make в аспекте его функционирования в трёх описанных выше стилях. Как

отмечалось выше, широкозначная лексика составляет одну из особенностей

разговорной речи и ГПС. В научном стиле слова широкой семантики также

употребляются, хотя и с меньшей частотностью (в научном тексте слово

широкой семантики может относиться только к одному понятию[38]).

Следовательно, знание всех значений глагола to make и правил их корректного

употребления в исследуемых стилях позволит успешно воспринимать английскую

диалогическую и монологическую речь, газетную и научную информацию и

обучать восприятию читателей. По этой причине наше исследование актуально

не только с теоретической, но и с практической точки зрения.

В соответствии с этим цель настоящей работы заключается в системном

анализе функций глагола в каждом из стилей и выявлении как общих черт его

функционирования во всех сравниваемых стилях, так и специфических черт

исследуемого глагола в каждом из стилей. Задачи нашей работы состоят в:

1) выявлении грамматических функций и лексических значений глагола to

make;

2) выделении дистрибутивных моделей, определяющих семантические

характеристики глагола to make;

3) сравнении функциональных характеристик глагола to make в

разговорной речи, газетно-публицистическом и научном стиле.

Семантический анализ глагола to make базировался на данных следующих

словарей: Longman Dictionary of Culture, Longman Dictionary of Contemporary

English, English-English Dictionary by А. Hornby и «Фразеологический

словарь», составленный А.В. Куниным. Следует, однако, заметить, что

классификацию, приведенную даже самыми авторитетными английскими словарями

нельзя считать безупречной, потому что она часто носит слишком дробный

характер, критерии для разграничения одного значения от другого не

приводятся, а иллюстрируются только примерами; порой имеет место

перечисление значений. Именно по этой причине выделение дистрибутивных

моделей, разграничивающих разные значения, представляется весьма актуальным

как для целей теоретического, так и практического плана.

Материал исследования представлен равным объемом примеров (350 единиц)

случаев употребления глагола to make в каждом из стилей. Источником выборки

послужили: разговорная речь – драматургические произведения английских и

американских авторов, таких как Oscar Wilde, Eugene O’Neil, Lillian

Hellman, Tennessee Williams и др. Газетно-публицистический стиль -

английские и американские газеты и журналы: “The Financial Times”, The

Business Age”, “The Forbes”, “The World Monitor”, “The Economist”, “For a

Change”, “The Fortune” за 1991-1999 года. Научный стиль представлен

филологическими текстами (лингвистика)английских и американских авторов:

R.A. Close, Geoffrey Leech, S. Ullmann, D. Crystal, H. Whitehall, L.

Bloomfield, R. Quirk и др.

В исследовании будет использоваться метод лингвистического описания,

дистрибутивный метод, метод моделирования, метод компонентного анализа, а

также будет проведен количественный анализ фактического материала.

Работа состоит из введения, двух глав и заключения. Во введении были

рассмотрены основные стилеобразующие особенности разговорной речи, газетно-

публицистического и научного стиля. В первой главе, носящей теоретический

характер, мы раскроем сущность широкозначности, сравнив её с

многозначностью, отметим аспекты функционирования широкозначной лексики в

исследуемых стилях, охарактеризуем лексико-грамматические категории глагола

to make. Во второй главе будет проведен сравнительный анализ

функционирования глагола to make в РР, ГПС и НС.

Заключение содержит выводы по работе в целом.

В приложении дана таблица качественно-количественных характеристик

глагола to make в РР, ГПС, НС, список использованной литературы и список

источников фактического материала.

Глава 1. Понятие широкозначности в языке.

§1. О соотнесенности понятий «многозначность» и «широкозначность» и о

сущности широкозначности.

Явление широкозначности или эврисемии всегда привлекало внимание

лингвистов. Здесь достаточно упомянуть выполненные в этом направлении

работы таких лингвистов, как Н.Н. Амосова, В.Я. Плоткин, Л.Я. Гросул и

др.[39]

Успешное изучение широкозначности требует определение места этого

лексико-семантического явления в языковой системе, что, в свою очередь,

невозможно без целостного, системного подхода к широкозначным словам, без

преодоления фрагментарности в их описании, проявляющейся в двух планах.

Какие же слова называют широкозначными? По определению Э.Я. Медникововой,

словами широкой семантики называются такие, которые соотносятся с

понятиями, отражающими объективную действительность в максимально

обобщенном виде (максимально обобщенное лексическое значение), а также те,

в семантическую структуру которых входят наряду с другими ЛСВ с широкой

понятийной основой.[40]

Категория слов широкой семантики, как и другие лингвистические

явления, не однородна – она характеризуется степенью признака. В данном

случае это означает, что степень лексической абстракции в них достигает

разного уровня. Таких слов в английском языке, как и в других языках,

немного, но они играют весьма существенную роль в функционировании языка.

Основное отличие этих слов от обычных многозначных слов заключается в том,

что широкое значение «остается основой любого специализированного своего

варианта»[41]; при этом в каждой речевой ситуации реализуется прямое, а не

переносное значение. Употребление же многозначного слова «исключает все его

лексические значения, кроме одного, действующего в данный момент»[42].

Н.П. Кудрявцева пишет о том, что, во-первых, широкое значение слова

иногда расчленяют на несколько семантических сегментов, которые затем

исследуют по отдельности. Такая трактовка типична для многозначных слов,

которые в одном из своих значений относятся, например, к одушевленным

именам, а в другом – к неодушевленным. Фрагментарность присуща

семантической структуре многозначных слов по определению: ведь само понятие

многозначности предполагает вхождение в эту структуру многих значений, её

несводимость к единому значению. Как известно, многозначность возникает,

главным образом, в результате метафорической и метонимической деривации от

первичного значения, не исключая первичного; отдельные компоненты значения

выпадают из семантической структуры многозначного слова, вследствие чего

семантические связи между сохранившимися значениями затемняются, иногда

вовсе исчезают. [43]

Фрагментарность семантической структуры многозначного слова облегчает

выбор в контексте одного из значений и тем самым отвлечение от остальных.

Важнейшую роль в этом играют тематическая отнесенность контекста и

обусловленное ею лексическое заполнение валентностей многозначного слова.

По этой причине многозначность слова принципиально исключает существование

у него единого, объединяющего значения; возможна лишь большая или меньшая

мотивированность деривационных связей между его значениями.

В то же время Т.В. Жукова отмечает, что широкозначности присуще

закрепление в сигнификативе минимального количества признаков, о чём

свидетельствует невозможность их разложения на дифференциальные признаки в

обычном смысле.[44] Именно этот факт создает необходимые условия для

соотнесения данного минимума признаков с широким кругом денотатов и

сохранения во всех многочисленных и разнообразных употреблениях одного,

хотя и очень обобщенного значения. А.Н. Степанова и Л.Ф. Кистанова

утверждают, что систематическая реализация такой инвариантной информации

даёт возможность противопоставить широкозначность многозначности, которая,

развиваясь, за счёт метафорической и метонимической деривации от первичного

значения, распадаясь на отдельные семантические сегменты, не сводится к

единому значению. Широкозначность сохраняет семантический инвариант в

различных употреблениях.[45]

Ещё одну характеристику широкозначности, проявляющуюся на

синтаксическом уровне, называет А.С. Кузякин, проводивший глубокие

исследования широкозначных слов. По его мнению, широкозначности всегда

сопутствует широта дистрибутивного диапазона слова, которая может охватить

существенно различные синтаксические модели. Так, у английского

широкозначного глагола get трем синтаксическим моделям – с прямым

дополнением (get a book), с предикативным членом (get rich), с

обстоятельством места (get home) приписывают три разных значения:

«получать», «становиться», «достигать».[46] Безусловно, в контексте данного

высказывания широкое значение всегда сужается, конкретизируется, и, как

справедливо отмечает Н.Н. Амосова, широкозначному слову присуще лишь одно

значение, а не много разных, невозможно говорить об элиминации каких-либо

его значений в контексте. [47]

По мнению И.С. Лотовой, вариативность широкого значения может выходить

за рамки лексической полнозначности, когда широкозначные слова выступают в

служебных функциях, в частности, как связочные и вспомогательные глаголы.

На этом основании широкозначность трактуется как семантическое опустошение.

В этом случае слова характеризуются лишь морфологическими признаками какого-

либо класса. Лексическая широкозначность в этих случаях создает условия для

употребления данных слов как вспомогательных служебных слов: например,

“one” – как именной, “do” – как глагольный заместитель: Give me the blue

one; You run faster than I do.[48] Таким образом, здесь на первый план

выходит грамматическое, а не логическое значение этих слов.

Итак, целостная семантическая структура широкозначных слов не

проявляет фрагментарности, которая свойственна многозначности, но может

варьировать языковую природу своего значения от лексического до

грамматического.

Объяснение этому явлению дают А.Н. Степанова и Л.Ф. Кистанова, которые

полагают, что широкозначность слова всегда предполагает его широкое

понятийное содержание, но последнее само по себе ещё не делает слово

широкозначным. Широкозначность как особая лексико-семантическая категория

складывается в языках аналитического строя. Будучи обусловлена

типологической характеристикой языковой системы, широкозначность

оказывается такой лексико-семантической категорией, которая теснейшим

образом связана с грамматическим строем.[49]

Это проявляется не только в интенсивном использовании широкозначных

слов как синтаксических и морфологических показателей, но и в самой природе

их семантики. Широкое значение очень похоже на значения, присущие

грамматическим категориям и разрядам слов. Так, широким является значение

местоимений, некоторых предлогов. Однако, как справедливо замечает Г. Б.

Давыдова, лексико-семантической категорией широкозначность становится лишь

тогда, когда она охватывает слова больших частей речи, прежде всего глаголы

и существительные. Широкозначных глаголов больше, и они объединяются в

микросистемы, формирующие значения своих элементов.[50]

По мнению же Н.П. Кудрявцевой, существительные с широким лексическим

значением обычно употребляются для суммарного обозначения различных понятий

и не являются специфической чертой английского языка, но в силу

особенностей грамматического строя английского языка анализ их функций в

английском языке представляет большой интерес.[51]

Ещё одной отличительной особенностью слов широкой семантики является

их тесная связь с контекстом, причем связь эта может носить различный

характер. Р.Р. Николаевская исследует особенности функционирования слова

широкой семантики thing и отмечает, что при реализации широких вариантов

значений этого существительного предмет референции может раскрываться путем

установления семантических связей с другими лексическими единицами того же

предложения, имеющими более конкретные лексические значения[52]:

She laughed at all silly normal things of life: shaving, bathing,

dressing, toast burning.

A. Hailey)

Условие это, однако, не является обязательным, т.к. в ряде случаев

вариант значения восстанавливается из широкого контекста или ситуации.

Things are never as bad as they seem.

(E. Hemingway)

Существительное широкой семантики thing обладает лишь сигнификативным

значением вещности и способностью включать в свой смысловой объём любое

лексическое значение любого другого существительного. По этой же причине в

каждом употреблении оно либо реализует прямое значение, когда соотносится с

определенным денотатом, либо, если оно лишено предметной соотнесенности,

десемантизируется и реализует грамматическое значение существительного.[53]

Употребление существительного thing с целью обобщенного представления

различных понятий можно охарактеризовать как явление лексико-семантического

уровня, в котором проявляется специфика лексического значения этого слова.

Широта объема понятия, выражаемого словом, связана с определенной

лексической «опустошенностью», «бессодержательностью» языкового знака, что

и даёт ему возможность выступать как предельно обобщенный представитель

данного грамматического класса слов. Это касается не только

существительного thing, но и всех широкозначных слов – существительных и

глаголов. Например, исследуемый нами глагол make несет в себе максимально

обобщенное значение действия. На семантической структуре этого глагола мы

остановимся подробнее ниже, потому что он отличается очень высокой

частотностью употребления и создаёт иностранцам определенные сложности в

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9