С другой стороны, семантика слова часто определяет фиксированный знак оценки: ср. clever «умный», admirable «замечательный», charming «очаровательный», honest «честный», diligent «прилежный» (положительный знак оценки); disgustful «отвратительный», dirty «неприличный», awful «ужасный», false «фальшивый» и т.п. (отрицательный знак оценки). Данные оценочные прилагательные играют важную роль в акте оценки, поскольку позволяют идентифицировать знак оценки сочетаемых лексических единиц, в частности метафор: ср. dirty dog «подлец», но clever dog «умница»; grave owl «недовольный человек», но solemn owl «мудрец».

Исследование структуры акта оценки предполагает учет человеческого фактора, поскольку субъектом оценки всегда является человек как языковая личность, и объектом оценки преимущественно является человек. Обозначение отношения к человеку и его физическим и психическим свойствам более свойственно человеческому общению, чем высказывание отношения к предметам. Своеобразие оценки проявляется в форме антропометричности, т.е. «в таком соизмерении объекта оценки и некоторого эталона, в котором на первый план выдвигаются свойства, приписываемые человеком этому эталону» (27,40). В.Н. Телия определяет антропометричность как «способность помыслить одну сущность как если бы она была подобной другой, а это значит, соизмерить их в соответствии с собственно человеческим масштабом знаний и представлений, а вместе с тем – и с системой национально-культурных ценностей и стереотипов», иными словами, «осознание человеком себя как меры всех вещей» (21,40). Таким образом, антропометрический подход ставит в центр внимания человека, характеризуемого в социальном, эмоциональном, прагматическом и других аспектах.

Человек оценивает себя и окружающую его действительность в рамках своего тезауруса, и метафора в данной практике является необходимым средством. Поэтому представляется целесообразным рассмотреть онтологию метафоры и особенности ее оценочной семантики.

1.2. Онтология метафоры. Особенности оценочной семантики метафоры.

Основы теории метафоры были заложены еще в античную эпоху (Аристотель, Квинтилиан, Цицерон и др.). Феномен метафоры исследовался крупнейшими мыслителями (Ж. Руссо, Г. Гегель, М.В. Ломоносов и др.). В современной отечественной лингвистике существует большое количество работ, содержащих анализ метафорического значения слова (Н.Д. Арутюнова, В.Г. Гак, С.М. Мезенин, В.Н. Телия, Ю.Н. Караулов и др.).

Традиционными в теории метафоры стали утверждения о семантической двуплановости метафоры, о контекстном окружении метафоры, о регулярности метафоры, об определенных семантических классах слов, способных развивать образные значения, об объективных признаках метафоры: синтаксических и морфологических, отвлеченности, экспрессивности, оценочности (13,27-29).

Семантическая двуплановость как инвариант всех существующих теорий метафоры определяется тем фактом, что гетерогенность и гипотетичность различных объектов выражены в метафоре синтезом двух различных смыслов – «не есть» и «похож» (31,154). Лингвистическая традиция соотносит реализацию семантической двуплановости метафоры с контекстом, который является ключом к пониманию значения метафоры. Поэтому для рассмотрения оценочности как компонента значения в семантике метафоры важна не только семантика отдельного слова, но и семантика слова в контексте. Когда метафора становится языковой, она может использоваться как готовый «блок» и включаться во всё новые и новые контексты.

Ю.Д. Апресян справедливо рассматривает метафору как намеренную аномалию (4,51). Метафора нарушает принцип истинности, однако такое нарушение не препятствует коммуникации. «Ложность» прямого смысла слова заставляет слушающего искать в нем скрытый смысл и интерпретировать его как содержащее оценку говорящим некоторого действия, состояния или свойства.

Метафора призвана идентифицировать «своё» через «чужое», индивидуальное через общее, аномалию через норму. Метафора через нормативные признаки дает оценку индивида, создавая личностный образ. В дальнейшем индивидные признаки нередко создают основу для стереотипизации. Стереотипизация выступает как «способ экономии» мышления и сведения большого объема информации, полученной человеком в процессе освоения действительности, в некоторые ёмкие формулы» (13,32). Стереотипизация признаков в семантике метафоры приводит к существованию «прецедентных» метафор как стандартных типовых средств для оценки общеизвестных фактов, событий, отношений, которые включены в фонд обязательных знаний каждого носителя языка. Внутренняя форма метафоры является квазистереотипом, так как она заключает в себе образное представление о стереотипе, а не его прямое обозначение.

В лингвистике широкое распространение получила концепция метафоры как взаимодействия, выдвинутая А. Ричардсом и разработанная М. Блэком (17,297). Согласно этой концепции, в образовании метафоры участвуют 4 компонента: основной и вспомогательный субъекты, а также свойства каждого из субъектов. Свойства основного и вспомогательного субъектов рассматриваются либо как психологические категории, либо как лингвистические категории (6,171).

Концепция метафоры как взаимодействия внесла существенный вклад в развитие теории метафоры. Тем не менее, мы согласны с мнением В.Н. Телии, что в данной концепции не учитывается ряд свойств метафор, например, аксиологическая ориентация метафоры, антропометричность, роль языковой личности в функционировании метафор (21,34).

Оценивание является одной из важнейших составляющих когнитивной деятельности человека. 

Знания человека постоянно обновляются и модифицируются, обеспечивая когнитивную обработку стандартных ситуаций. Предшествующее знание играет важную роль в восприятии, понимании и запоминании метафоры. При употреблении метафоры в сознании человека всегда активизируется соответствующий метафоре фрейм – структура знания, хранимая человеческой памятью (5,34), что обусловливает способность носителей языка адекватно воспринимать значение метафоры (31,67).

В целом, все подходы к исследованию метафоры можно охарактеризовать как или структуралистические, или деятельностные.

В основе структуралистических подходов наиболее важным объектом исследования метафоры является ее структурно-семантическая организация. В основе деятельностных подходов лежит понимание метафоры как механизма речевой коммуникации, при этом человек предстает как организующий центр данного механизма.

Оценочность метафоры имеет как структуралистические, так и деятельностные характеристики. С одной стороны, оценочность является компонентом структуры значения метафоры. С другой стороны, метафора выступает как аксиологический механизм речевой деятельности человека, характеризуемый в прагматическом и социокультурном аспектах.

В основе метафоризации лежит семантическая двуплановость лексической единицы (2), т.е. её способность иметь лексико-семантические варианты, выражающие её основное (первый план) и переносное (второй план) значение. Поэтому семантическую структуру метафоры целесообразно рассматривать на уровне сем – минимальных единиц плана содержания.

Семы представляют собой иерархически упорядоченную структуру по отношению к некоторому лексико-семантическому варианту. Методика компонентного анализа позволяет разделить содержательную сторону метафоры на составляющие её компоненты и представить их значения в виде сем.

Во многих современных лингвистических исследованиях в семантической структуре слова выделяют три типа сем: архисема – общая сема родового значения, дифференциальная сема видового значения и потенциальная сема, актуализирующаяся в определенных условиях.

На семном уровне анализа актуализация оценочной семы в семантике метафоры происходит в результате перестройки иерархии сем (22,60-64). Оценочная сема гипертрофируется, а архисема, в свою очередь, редуцируется. Так, при метафоризации слова lion «лев» происходит редукция архисемы «животное» и дифференциальной семы «животное с определенными биологическими признаками» и экспликация потенциальных сем «известный, знаменитый» и/или «сила, власть». Таким образом, специфика семантики метафоры заключается в актуализации оценочной семы.

1.3. Выводы.

Рассмотрение места и специфики категории оценки в семантике метафоры убеждает нас в следующем:

1.                 Формализация категории оценки в семантике метафоры основывается на том, что оценка включается в семантическую структуру метафоры в качестве компонента «оценочность».

2.                 Оценочность метафоры можно отнести как к денотативному, так и к коннотативному аспекту значения метафоры.

3.                 В метафоре оценочные потенциальные или дифференциальные семы исходного значения слова актуализируются, замещая архисему или редуцируя её.

4.   Оценочность метафоры реализует оценочное отношение человека к объекту оценки по типу «хорошо / плохо», где в центре находится зона нормы. Норма соотносится со стереотипными представлениями о среднем количестве признака, которым должен обладать объект оценки. Норма предполагает нейтральную оценочность как «точку отсчета» оценочной квалификации. Семантика исходного значения слова и контекст влияют на знак оценки метафоры.

5. В основе оценочной семантики метафоры лежит антропометрический принцип, так как человек является обязательным компонентом структуры любого акта оценки. Антропометрический подход к исследованию метафоры ставит в центр внимания человека, характеризуемого в социокультурном и прагматическом аспектах.

Все концепции метафоры отражают структуралистические или деятельностные аспекты её исследования.

6. В контексте оценочный компонент значения в семантике метафоры может подвергаться варьированию.

Глава 2.

Субстантивная метафора в процессе коммуникации.

2.1. Аксиологический статус субстантивной метафоры

(на материале английского языка).

Критерии оценки субстантивных метафор.

Имя существительное наиболее часто выступает в качестве метафоры как средства оценки, сто мы связываем с его высоким номинативным потенциалом. Имя существительное образует наиболее многочисленную и наиболее «открытую» категорию слов. Имя существительное может значительно расширять свое основное категориальное значение предметности, вбирая в себя значения других лексико-грамматических разрядов слов и придавая всем этим значениям предметный характер (14,91). Имя существительное способно выступать источником метафор других лексико-грамматических разрядов. Так, ряд глагольных метафор образован способом конверсии от имени существительного, в сфере адъективных метафор широко представлены прилагательные, образованные способом суффиксации от имени существительного.

В основании оценочности любой части речи лежат определенные критерии оценки.

Анализ субстантивных метафор выявил следующие критерии оценки, которые лежат в основании оценочности:

1. Оценка тех или иных качеств – черт характера (характерологический критерий оценки) (доминантная сема – pleasant / unpleasant). Анализ субстантивных метафор с характерологической оценкой позволяет выявить разные основания оценочности:

1) оценка морально-этических качеств референта (доминантная сема – moral / immoral), например:

·        “You know my door is always open”. “Open?” David laughed sarcastically. “If Christ himself came into this studio, those three harpies wouldn’t let him in to see you!” (6,286). (harpy – «гарпия», «хищник», «грабитель»);

·        I got up to the table, and there’s Caruso sitting with these 6 gorillas, see? (36,103). (gorilla – «убийца», «бандит»).

·        - Who is that tall bird?

- I tell you he’s just a radical bastard. (21,166). (bastard – «ублюдок», «подлый человек»).

·        All I mean is that it’s conceivable – just barely – that some nut could have done this job to the girl with an axe and a saw. (3,102). (nut – «сумасброд», «псих»).

·        And in my opinion a wild beast is neither more nor less than what that old devil of a husband of hers is. (9,32). (devil – «дьявол», «злой человек»).

·        That child is a pig and a beast. (38,104). (pig – «свинья», «неряха»; beast – «упрямец»).

·        It appears that the young rip has been taking Julia to night clubs when she ought to have been in bed and asleep. (29,176). (rip – «распутник», «негодяй»).

·        I’ve had’em all – including that pig of a husband of yours. (31,11). (pig – «свинья»).

·        Marsland’s rather an old duck… (17,40). (duck – «добряк», «душка»).

·         

2) оценка интеллектуальных качеств референта (доминантная сема – clever / stupid), например:

·        Don’t be an ass. (9,275). (ass – «осел», «глупый человек»);

·        “… Wilmer’s rather an old goose…” (17,40). (goose – «дурень», «простофиля»).

·        You fool, Roger, d’you think Cleopatra would have liked what that silly old donkey said of her? (29,188). (donkey – «осёл», «дурак»).

·        I was rather a muff at the letter. (40,87). (muff – «глуповатый человек», «шляпа»).

·        Rickards isn’t a brute. (25,385). (brute – «скотина», «тупой человек»).

·        Pompous old ass. (23,81). (ass – «осел», «тупица»).

3) оценка эмоционально-психологических качеств референта, его темперамента (доминантная сема – spirited, excitable / easy-tempered, calm), например:

·        Stand still, man. You aren’t a jumping bean. (44,205). (jumping bean – «непоседа»).

·        I’ll be a babbling baboon. (20,77). (baboon – «бабуин»);

·        Luckily the Lord has tempered the wind to his shorn lamb. (25,309). (lamb – «ягненок», «смиренный человек»).

·        …and it’s not reasonable to give up business for that freckled cat. (40,358). (cat – «сварливая женщина»).

·        He had no real evidence that Oliphant was a bully. (25,172). (bully – «задира», «хвастун»).

4) оценка деятельности референта (доминантная сема – good activities / bad activities), например:

·        Though I knew that he was not informidable, I knew also that he was a bit of a humbug and a bit of a clown. (37,36). (clown – «клоун»).

·        This is a hungry, vicious, ungrateful little monster with large ambitions. (14,138). (monster – «чудовище»).

·        Monkey! Stop making faces. (19,23). (monkey – «обезьяна»).

·        You bloody rats! You’re nothing more. (1,341). (rat – «крыса», «предатель»).

2. Оценка внешности (экстернальный критерий) (доминантная сема – beautiful / ugly).

Объектом оценки чаще всего выступает физическое строение человека; в рамках доминантной семы «красивый / некрасивый» можно выделить контекстуальное значение «опрятный, имеющий вкус / неопрятный, не имеющий вкуса», например:

·        He was a bean-pole of 6 feet, 3 inches. (40,158). (bean-pole – «долговязый человек»).

·        When they asked him to have a luncheon with them which was cooked and served by a scarecrow of a woman whom they called Evie. (29,92). (scarecrow – «пугало, чучело»).

·        Anthony Martson, a young bull with no nerves and precious little brain. (9,210). (bull – «бык», «здоровый парень»).

·        I have life in my body, this dead tree. (43,304). (dead tree – «сухое дерево», «иссохшее, старое тело»).

·        What a bloodless ghost of a woman! (9,169). (ghost – «призрак», «очень бледный человек»).

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6