мужские черты: как настоящий мужчина, он, влюбившись, тут же признается в

любви:

“Shall I love you?” – said the Swallow, who liked to come to the point

at once…

Мужественно оставшись на почти верную гибель, которую сулит приход

осенних холодов, он (что опять-таки свойственно больше мужчинам) через

некоторое время, не встретив взаимности, разочаровывается в своей

возлюбленной:

After they had gone he felt lonely, and began to tire of his lady-love.

“She has no conversation. And I’m afraid that she is a coquette, for she

is always flirting with the wind”.

Таким образом, в оригинале мы видим явное противопоставление мужского и

женского начал, каждое из которых получает определенную оценку автора. Но

при переводе даже такого мастера, как Чуйковский, все это исчезло, так как

переводчик выбрал в качестве соответствий “ласточку” и “тростник”, что

полностью перестраивает систему «мужское начало» – «женское начало» в

структуре художественного произведения.

Как же поступить переводчику в подобных случаях? А.О.Иванов предлагает

использовать два основных способа для преодоления подобных расхождений в

роде.

Способ I заключается во избежание употребления местоимений того или иного

рода (т.е. перед нами такой способ грамматической трансформации, как

опущение), например:

…for Love is wiser than Philosophy, though he is wise, and mighter that

Power, though he is mighty. (O.Wilde)

Как ни мудра Философия, в Любви больше мудрости, чем в Философии, – и

как ни могущественна Власть, Любовь сильнее любой Власти.

Способ II: замена формы слова – эквивалента переводного языка на аналог

нужного рода, например:

“Order! Order!” cried a Cracker. He was something of a politician, and

had always taken part in the local elections, so he knew the proper

Parliamentary expressions to use. (O.Wilde)

Словарь дает для слова “cracker” значение “шутиха”, которая в русском

языке относится к женскому роду. Однако занятие практикой в те времена было

чисто мужской прерогативой, и поэтому “шутиха” не подходит. Переводчица

Т.Озерская довольно удачно заменяет ее на “бенгальский огонь”:

“Внимание! Внимание!” – закричал Бенгальский Огонь. Он увлекся

политикой, всегда принимал участия в местных выборах и поэтому очень

умело пользовался всеми парламентскими выражениями.

Аналогично и в переводе сказки «Счастливый принц» следовало бы заменить

ласточку, скажем, на стрижа, а камыш на тростинку. Тем более, что ласточки

и стрижи относятся к одному виду и сходны как по образу жизни, так и по

внешнему виду. И тогда все стало бы на свои места.

Однако на практике можно столкнуться со случаями, когда ни тот, ни другой

способ не могут быть применены, и переводчику приходится мириться с

потерями. Бывает это тогда, когда за словом оригинала и его иноязычным

соответствием стоят свои, привычные для каждого из двух языков образы,

резко отличающиеся по всему набору признаков, включая и родовой. Английское

“death” означает “смерть”. Но если для англичан death ассоциируется с

существом мужского пола, то русским смерть видится

Костлявой старухой с косой в руке. Обменяться представлениями потому и

трудно, что они традиционны в обоих языках. Например:

“Juidman, – go’he, – put up your wittle,

I’m no design’d to try its mettle;

But if I did – I wad be kittle

To be misleared –

I wad no mind it, no that spittle

Out of my beard”. (R.Burns. Death and Dr.Horbook)

“Смерть отвечала мне: – Сынок,

Ты спрячь подальше свой клинок,

Подумай сам, какой в нем прок?

Его удары

Страшны не больше, чем плевок,

Для Смерти старой!”

Нельзя не заметить, что образ смерти претерпел некоторую трансформацию.

Потеряв бороду и другие атрибуты, присущие ей в оригинале, смерть несколько

«обрусела», превратившись в привычную нам костлявую старуху с косой. Таким

образом, при отражении в переводе категории рода следует учитывать не

только грамматические особенности языка оригинала, но и вопросы

менталитета, национального мышления носителей языка.

2. 4. Замена частей речи.

Замена части речи является самым распространенным видом морфологической

трансформации. Подобные замены обычно вызваны «различным употреблением слов

и различными нормами сочетаемости в английском и русском языках, а в

некоторых случаях – отсутствием части речи с соответствующим значением в

русском языке» [Левицкая Т.Р., Фитерман А.М., 1973, с.46].

Такой морфологический трансформации чаще всего подвергается имя

существительное. Весьма типичной заменой при переводе с английского на

русский является замена отглагольного существительного на глагол в личной

форме. Вот примеры такого рода замены:

He had one of those very piercing whistles that was practically never in

time… (J.Salinger. The Catcher in the Rye).

Свистел он ужасно пронзительно и всегда фальшиво…

В следующем примере существительные переводятся инфинитивами:

You give me food and drink and I’ll tell you how to sail the ship.

(R.L.Stevenson. Treasure Island).

Вы будете поить и кормить меня, а я покажу вам, как управлять кораблем.

Следует отметить, что некоторые английские существительные переводятся

как личной формой глагола, так и отглагольными существительными, например:

But if she went, Cindy realized it would mean a showdown – almost

certainly irreversible and final – between them both. (A.Hailey.

Airport).

Но Синди понимала, что если она туда явится, объяснение будет нешуточным

и может наступить разрыв, окончательный и необратимый.

Should she go to the airport for a showdown with Mal, as she had

considered earlier? (A.Hailey. Airport).

Ехать ли в аэропорт, чтобы объясниться с Мелом, как она собиралась?

По поводу данных примеров Е.Н.Бортничук отмечает, что при переводе

существительных, образованных по модели «глагол + постпозитив» >

«существительное» (breakdown, breakthrough, throw-away, showdown и т.д.),

«все же отглагольное существительное, по-видимому, более точно передает

особенности лексической единицы оригинала и поэтому более охотно

используется переводчиками. Так, например, существительное takeoff в

сопоставляемых текстах было переведено существительным 25 раз, а глаголом –

14» [Бортничук Е.Н., с.92]. Сравним:

Translated into aviation terms, the river at the sea is an airliner at

its moment of takeoff. (A.Hailey. Airport).

Если перевести это на язык авиации, то река, когда она впадает в море,

подобна самолету в момент взлета.

After takeoff there would be no time for anything but work. (A.Hailey.

Airport).

Когда они поднимутся в воздух, не останется времени ни для чего, кроме

работы.

Таким образом, в подобных случаях основной причиной использования

трансформации будет являться индивидуально-переводческая.

Н.Н.Нестеренко исследовала проблему перевода английских деадьективных

существительных на материале романа Дж.Голсуорси «Сага о Форсайтах».

Лингвист отмечает, что при переводе данного вида существительных замена

части речи достаточно распространена. Так, при сравнении текста перевода с

текстом оригинала было установлено, что английскому имени существительному,

образованному от производного прилагательного с исходной производящей

основой-глаголом, в русском языке (кроме имени существительного)

соответствуют:

а) глагол:

The strange resolution of trustfulness he had taken seemed to be animate

even his secret thought… (J.Galsworthy)

Внезапно принятое решение довериться им овладело всеми его мыслями.

A firsite of the best period, so far as the lack of responsibility was

concerned... (J.Galsworthy)

Представительница Форсайтов лучшего периода, когда ни перед кем не

приходилось отчитываться…

б) пассивное причастие:

The two yearlings, as Val called them in his thoughts, met therefore in

manner, which for unpreparedness left nothing to be desired.

(J.Galsworthy)

Оба стригунка, как мысленно назвал их Вэл, встретились, таким образом,

совершенно неподготовленными.

Английскому деадьективному существительному с исходной производящей

основой-существительным в русском языке (кроме имени существительного)

может соответствовать имя прилагательное:

If he remembered anything, it was the fainty capriciousness, with which

the goldhaired browneyed girl had treated. (J.Galsworthy)

Если Сомс и понял что-нибудь, так только ту капризную грацию, с которой

золотоволосая темноглазая девушка обращалась с ним.

Imogen’s inquiring friendliness… (J.Galsworthy)

…дружелюбная приветливость Имоджин.

Особенно часто приходится прибегать к грамматическим трансформациям при

переводе сказуемого, что обычно сопровождается заменами частей речи (а

последнее, в свою очередь, ведет к синтаксическим трансформациям).

Например:

He was a very bad dancer… (Gr.Greene)

Он танцевал очень плохо.

“You are a poor liar” (J.Galsworthy. To Let)

“Ты не умеешь лгать”,

где именное сказуемое в первом примере передано простым глагольным, а во

втором – сложным глагольным сказуемым.

Встречаются случаи замен и других частей речи. Так, трансформации при

переводе часто подвергается местоимение(заменяется существительным),

например:

“I look possession of his effects after his death”, I explained. “They

were done up in a parcel and I was directed to give them to you”.

(S.Maugham. A Casual Affair).

- Все, что осталось от него после смерти, отдали мне, – объяснил я. –

Письма и портсигар были связаны в пакет. На нем было написано: передать

леди Кастеллан, лично.

Здесь конкретизация местоимений they и you осуществляется на основе

данных широкого контекста; ср. несколькими трансформациями оригинала выше:

I took the parcel… Inside was another wrapping, and on this, in a neat,

well-educated writing: …Please deliver personally to the Viscountess

Kastellan… The first thing I found was a gold and platinum cigarette-

case… Besides the cigarette-case there was nothing but a bundle of

letters.

Таким образом, как акцентирует Л.С.Бархударов, здесь мы имеем «пример

установления семантической эквивалентности на уровне всего переводимого

текста в целом, выражающегося в перераспределении семантических элементов

между отдельными предложениями текста на исходном языке и переводимом

языке» [Бархударов Л.С., с.195 – 196].

Довольно обычной является замена прилагательного существительным.

Например:

Has any British battle ever been won except by a bold individual

initiative? (B.Shaw. Augustus Does His Bit).

Разве англичане когда-либо выигрывали сражение кроме как с помощью

отваги и личной инициативы?

В.Я.Мизецкая отмечает, что в данном примере имя прилагательное “bold”,

преобразованное при переводе в существительное “отвага”, «в русском

варианте из подчиненного ядерному субстантиву “initiative” элемента

превращается в независимый от него равноправный с ним член синтаксического

ряда “отваги и инициативы” [Мизецкая В.Я., с.138].

Еще пример:

You always got these very lumpy mashed potatoes… (J.Salinger. The

Catcher in the Rye).

К ним всегда подавали картофельное пюре с комками…

Здесь прилагательное при переводе заменяется группой «предлог +

существительное», выступающей в атрибутивной функции.

Прилагательное в предикативной функции (с глаголом-связкой be или другим)

часто заменяется глаголом: to be glad – радоваться, to be angry –

сердиться, to be silent – молчать и пр., например:

…I was really glad to see him. (J.Salinger. The Catcher in the Rye).

Я ему обрадовался.

He was too conceited. (J.Salinger. The Catcher in the Rye).

Слишком он воображает.

Причастие часто переводится личной формой глагола, например:

His brother… dies, leaving everything on my shoulders. (B.Shaw.

Widower’s Houses).

Братец его умер и все бросил на меня одну ,

благодаря чему меняется синтаксис предложения.

При переводе имеют место и другие типы замен частей речи, причем часто

они сопровождаются так же, как и в приведенных примерах, заменой членов

предложения, т.е. перестройкой синтаксической структуры предложения.

3. Словообразовательные трансформации.

Вопрос о словообразовательных трансформациях в лингвистике

рассматривается, в основном, применительно к переводам научных и

общественно - политических текстов. Это связано, прежде всего, с тем, что в

большей степени новообразования присущи именно перечисленным стилям

(например, различного рода неологизмы). При этом особенностям

словообразовательных трансформаций при художественном переводе уделено

незначительное внимание. И в данном параграфе мы попытаемся обобщить те

немногочисленные исследования, в которых отражена проблема

словообразовательных трансформаций.

Так, словообразовательные суффиксы в разных языках далеко не всегда

совпадают по своему значению и по употреблению. В каждом языке имеются

суффиксы чрезвычайно продуктивные, например, суффикс существительного -er.

«При помощи -er можно образовывать существительное, выражающее агент

действия, фактически от любого глагола. Поэтому при переводе слов,

образованных при помощи суффикса -er, часто приходится пользоваться

глаголами» [Левицкая Т.Р., Фитерман А.М., 1973, с.93]:

That branch of the family had been reckless marriers. (C.A.Porter. Ship

of Fools).

В этой семье мужчины всегда женились опрометчиво.

Замена английского отглагольного существительного, образованного с

помощью -er, на русскую личную форму глагола является «закономерной и

обычной» [Бархударов Л.С., с.196]. Еще примеры:

Oh, I’m no dancer, but I like watching her dance. (G.Greene. The Quiet

American).

А я ведь не танцую, я только люблю смотреть как она танцует.

I’m quite a heavy smoker, for one thing… (J.Salinger. The Catcher in

the Rye).

Во-первых, я курю как паровоз…

I’m a very rapid packer. (J.Salinger. The Catcher in the Rye).

Я очень быстро укладываюсь.

Ввиду того, что «удельный вес аффиксальных образований в английском языке

значительно выше, нежели в русском» [Каращук П.М., с. 36], при переводе не

всегда возможно использовать русский аналог английского аффикса, а это

ведет к введению дополнительных лексем в текст (например, при переводе

словоформ с суффиксом -able). Суффикс -able является очень продуктивным и

образует, в основном, прилагательные от глаголов. В нем обычно присутствует

модальное значение, поэтому для его перевода часто добавляются такие

модальные слова, как “возможно”, “невозможно”, “нельзя” и др.:

Страницы: 1, 2, 3, 4