Лукьянова Е.А. также подчеркивает, что усиление указного права в последнее время свидетельствует о том, «насколько глубоки в нашем правосознании исторические корни и живучи национальные стереотипы поведения».

Другая связанная с вышеуказанной проблема российского правосознания заключается в том, что законодательство, позитивное право признается чем-то преходящим, теоретическим, а основная роль отводится воли тех или иных должностных лиц. Как следствие, чрезвычайно широко распространено соблюдение различных подзаконных актов, ведомственных инструкций, даже если они противоречат законам, так называемое телефонное право. Это характерно и для современной России, и, как пишет  Степин В.С., для советского периода [19].

Очевидно, впрочем, что истоки этой проблемы уходят в прошлое еще глубже. Возможно, что особенность российского правосознания заключается также в существенно отличающемся от западного понятии о равенстве граждан: россияне могут признавать неравенство справедливым.

Так, И.А. Ильин как проповедник монархического государства и монархического правосознания утверждал одним из принципов государства принцип неравенства. В его концепции люди не равны от природы и в духе и уравнять их никогда не удастся, поэтому провозглашаемое республиканцами равенство является предрассудком, а для России оно вообще неприемлемо, так как «монархическое правосознание склоняется к признанию того, что люди и перед лицом Божиим, и от природы разнокачественны, разноценны и потому естественно должны быть не равны в своих правах» (цитата по [7]).

Еще одной важнейшей особенностью российского правосознания является специфика соотношения индивида и общества. Для российского общества характерна соборность, тогда в западной концепции господствуют идеалы индивидуализма.

Эта тема получила свое наибольшее развитие в работах российских ученых 19-го – начала 20-го века, однако можно утверждать, что такая тенденция правосознания сохранилась и в советское время: соборные черты общественной жизни были во многом воссозданы в жизни производственных и социальных коллективов советской эпохи.

В непосредственной связи с идеей соборности находятся и стереотипы российского правосознания в отношении проблемы частной собственности. Если в западной концепции частная собственность и ее неприкосновенность являются краеугольным камнем миропорядка, то в России в этом отношении существует значительная дифференциация. Традиционно лишь незначительные слои населения заботились этим вопросом, а у остальных было негативное или индифферентное отношение. Такое положение по известным причинам сохранилось и в советское время. В этом отношении очень интересно мнение немецкого публициста К. Эггерта, изложенное в начале 90-х годов: «видите ли, восточные немцы просто не способны работать так, как того требует рыночная экономика… У них отсутствует уважение к собственности, будь то пиджак или фабрика. А без этого качества нормальную экономику не создать» (цитата по [6]).

Одной из основных ошибок реформаторов первой волны 90-х годов была недооценка именно этих особенностей российского правосознания: не было учтено, что российская правовая культура традиционно является системоцентристской, базирующиеся на солидарности, ответственности, обязанностях по отношению к обществу, группе, коллективу, а право собственности традиционно не играет той роли, которая ему присуща в западной системе. Как пишет В.В.Сорокин, «персоноцентристский тип правовой культуры возможен в обществе, обладающем высокой степенью стабильности и высоким уровнем общей культуры, а также при более или менее справедливой системе распределения материальных благ» [18].

Искусственное же его насаждение в России в кратчайшие сроки и без корректировки правосознания, без соответствующего механизма социальной поддержки и адаптации привело к глубокому экономическому и социальному расслоению российского общества. Так, категория населения, которая, как было указано, негативно или индифферентно оценивала роль частной собственности, по большому счету, ее и лишилась. Все это в совокупности с прочими факторами привело к определенным сдвигам в системе ценностных ориентаций граждан, появлению негативных явлений правового характера, происходящих от самих граждан, таких как социальная напряженность, невысокая правовая активность и правовой нигилизм.

Впрочем, по мнению многих специалистов, определенный правовой нигилизм также является характерной особенностью российского правосознания. Еще Б.А. Кистяковский писал: «широкими кругами нашего общества право до сих пор не признавалось и не признается самостоятельной силой, регулирующей, направляющей, созидающей различные формы личной и общественной жизни, каковой оно является по своему подлинному существу» (цитата по [18]).

Возможно, наиболее отчетливо общественное правосознание характеризуют пословицы и поговорки, широко распространенные в народе. Так, отношение россиян к праву показывают выдержавшие многовековую историю пословицы «от сумы да от тюрьмы не зарекайся», «закон – что дышло» и так далее. В последнее время появилась и получила широкое распространение и новая поговорка: «сколько у государства не воруй – своего не вернешь». Такое отношение обусловлено, во-первых, неспособностью правоохранительных органов государства преодолеть многочисленные нарушения законности, в т.ч. посягательства на собственность граждан, а во-вторых, тем фактом, что многие из таких нарушений были в той или иной степени инициированы и самими государственными органами (речь идет об особенностях приватизации, обесценении сбережений граждан и т.п.). В таких условиях повышение правовой культуры и правовой активности граждан и общества, формирование приверженности правовым формам отстаивания своих интересов во многом зависит от способности политической и правовых систем добиваться результатов, которые соответствуют социально оправданным ожиданиям членов общества.

Безусловно, приведенные здесь культурно-исторические и политико-правовые стереотипы российского сознания не претендуют на полноту, является дискуссионным и вопрос об их объективном существовании. Они являются, по большому счету, мнением, гипотезами, явившимися результатом исследований и наблюдений, проведенных отдельными учеными-правоведами и культуроведами, политологами. Но лишь постольку, поскольку такое мнение существует, правовая мысль уже должна с ним считаться, поскольку оно тоже в определенной степени формирует общественное правосознание.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В заключение подведем основные итоги и сформулируем основные идеи данной работы в отношении особенностей правосознания и правовой культуры и их роли в формировании правового государства применительно к современной российской действительности.

ü       С формальной точки зрения в России установлено правовое государство, так как в Конституции РФ, являющейся законом высшей юридической силы, имеющим прямое действие, перечислены все соответствующие признаки правового государства: верховенство закона, защита прав, свобод и законных интересов граждан и эффективное восстановление в правах, суд признан независимым, власти разделены и так далее. Вместе с тем, в сфере практической реализации этих норм, как было показано в данной работе, ни одна из них не выполняется в полной мере. Впрочем, ни одно из существующих и когда-либо существовавших государств также не смогло полностью реализовать концепцию правового государства, поскольку она представляет собой не констатацию факта, а определенный сформировавшийся идеал политического и правового устройства. Поэтому, на взгляд автора, и характеризовать процесс становления правового государства должны не столько факты и результаты, сколько тенденции. В настоящее время в данной сфере определенные положительные тенденции следует признать (реформа и кодификация большинства отраслей права, относительный рост правовой активности, активизация деятельности КС РФ и др.). Однако степень их реализации в политическом, экономическом и экономическом масштабе не позволяет говорить об успехах, а только о постепенном приближении к уже имевшимся показателям, воспроизводстве достижений, утраченных в результате неадекватных действий власти в начале переходного периода.

ü       В начале переходного периода конца 80-х – начала 90-х годов реформа носила разрушительный характер и являлась не столько положительной (устраняя отжившие реликты правовой культуры), сколько отрицательной, поскольку образовался ценностный вакуум в правосознании, заполнившийся убеждениями и чувствами, не согласующимися с правовой системой организации общества. С одной стороны, в силу ряда причин отказ от коммунистической идеологии и правовой системы был менее кровопролитным, чем процесс его установления, но с другой стороны, его сопровождали более значительные потери в отношении территориальной целостности страны. На взгляд автора, основная ответственность за все эти события лежит на лицах, контролировавших проведение правовой реформы: позитивное право является гораздо более восприимчивым к воздействию, нежели правовое сознание.

ü       Правовое сознание является не просто одним из факторов, влияющих на эффективность реализации позитивного права - в конечном итоге оно определяет успешность или безуспешность правовой реформы в целом. По большому счету, уровень развития права на конкретном этапе не может быть выше уровня развития правовой культуры и общественного правосознания, поскольку они составляют его основу. Несоответствие советского правового сознания требовавшемуся в новых правовых условиях и недооценка важности этого фактора реформаторами привели к расколу общества и прочим негативным экономическим и правовым последствиям, в частности росту правового нигилизма

ü       Правовой нигилизм как неверие общества в потенциальные возможности права, закона и правовых форм организации общественных отношений решать социальные проблемы, широко распространившийся в общественном правосознании россиян, имевших к тому же соответствующую мировоззренческую предпосылку, чрезвычайно опасен, поскольку он объективно приводит к снижению правовой активности граждан и ставит под вопрос действенность самой системы правовой культуры: правовая культура во многом основана на правовом сознании и деформация правосознания приводит к деформации правовой культуры.

ü       Правовая культура может повышаться в процессе целенаправленной деятельности по правовому воспитанию субъектов права. Правовое воспитание является важнейшим средством формирования и моделирования правосознания граждан государством и всеми остальными институтами политической и правовой системы общества. Правовое воспитание предполагает осуществление целого комплекса мероприятий воспитательного, учебного и информационного характера, оно может осуществляться в разных направлениях и имеет богатый инструментарий. Это и непосредственное правовое воспитание органами государственной власти, и воздействие через средства массовой информации, посредством культуры и искусства, сферы образования – примеры такого воспитания применительно к налоговой сфере были приведены в данной работе. При этом особо выделяется такой важнейший аспект правового воспитания, как наглядный пример правовой культуры самих государственных органов и должностных лиц. По мнению автора, этот аспект пока недооценивается, и действенные шаги не предпринимаются. Вместе с тем, нарушение законодательства, игнорирование правовых и этических норм самими органами власти, демонстрируя политику двойных стандартов, приводят обратно к правовому нигилизму, сводят на нет все усилия по правовому воспитанию общества, поскольку правосознание рядовых граждан во многом определяется представляемым и действительным правосознанием представителей органов государственной власти (как исполнительной, так и законодательной). Соответственно, именно в уровне правосознания этих лиц и успешности его связи с правосознанием общества как совокупности граждан заключается уровень качества правовых норм, их соответствие потребностям общественного развития, потенциал эффективности правовой системы в целом.

Наиболее приоритетной целью на данном этапе становления России как правового государства является формирование национальной правовой идеологии. Здесь автор хотел бы несколько отойти от общепризнанного понятия правовой идеологии и представить свое видение этого понятия в контексте современных условий и требований российской правовой культуры. По мнению автора, под правовой идеологией при ее разработке следует понимать правовую религию – особый вид религии, атеистическую религию социального общества, не отвергающую наличия высшего разума, но и не перелагающую на него  функции правовой сферы. Это не означает того, что в правовой идеологии не следует учитывать влияние действительных религий, наоборот, в таком многоконфессиональном государстве, как Россия, и при том обладающем позитивной тенденцией значении, которое придается религии в общественной деятельности, органическое сочетание в идеологии религиозных начал является объективно необходимым. Вместе с тем, абсолютное большинство существующих религий рассматривают жизнь человека на земле и жизнь человека в загробном мире как единое целое, причем торжество справедливости осуществляется уже в последнем, вне материального мира. Поэтому, на взгляд автора, правовая религия должна стать альтернативой для все еще значительного, даже преобладающего атеистического слоя россиян, охраняя в то же время уже имеющиеся религиозные чувства. Особенность правовой религии должна состоять в достижении справедливости как основного принципа права уже в этом, материальном мире – справедливости как в ее пресекательной функции, так и в правовосстановительной. При практической же разработке правовой идеологии необходимо также учитывать целый комплекс сложнейших факторов, в частности правоисторический опыт прошлых лет, идеальные духовные и этические качества российских граждан, историю и особенности культуры, особенности федеративной и этнической организации российского общества, исторические особенности мировоззрения и правосознания российского общества и граждан.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1.      Алексеев С.С. Философия права. – М., 1999.

2.      Байниязов Р.С. Мировоззренческие основы общероссийской правовой идеологии // Журнал российского права. 2001. №11.

3.      Байниязов Р.С. Правосознание: психологические аспекты // Правоведение. 1998. №3.

4.      Голованов В. О некоторых аспектах строительства правового государства // Юстиция Беларуси. 1999. №3.

5.      Елисеев А.Н., Кикин А.Ю., Кучеров И.И., Соловьев И.Н., Тамбовцев В.Л. Криминологическая характеристика налоговой преступности // Налоговый вестник. 2002. №7.

6.      Жигарев Е., Жеребенков В. Последствия социализма как причина кризиса духовности и нравственности в обществе // Право и жизнь. 2003. №2.

7.      Иванников И.А. И.А. Ильин о государственном устройстве постсоветской России // Правоведение. 1996. №2.

8.      Иванников И.А. Концепция правовой культуры // Правоведение. 1998. №3.

9.      Ильин И.А. О грядущей России: Избранные статьи. – М., 1991.

10.  Ильин И.А. Общее учение о праве и государстве (фрагменты) // Правоведение. 1992. №3.

11.  Куприянов А. Церковное право и его рецепция в российское законотворчество // Российская юстиция. 2001. №2.

12.  Лукьянова Е.А. Указное право как российский политический феномен // Журнал российского права. 2001. №10.

13.  Мамут Л.С. Социальное государство с точки зрения права // Государство и право. 2001. №7.

14.  Нерсесянц В.С. Современное правопонимание: основные концепции. // Центр «Право и средства массовой информации», серия «Журналистика и право», выпуск 16, 1999.

15.  Нерсесянц В.С. Философия права: Учебник для вузов. – М., 1997.

16.  Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. – М., 2000.

17.  Саудабекова Э.К. Трансформация правосознания как условие становления правового государства// Сборник материалов конференции, Алматы, КГЮА, 2000.

18.  Сорокин В.В. Правосознание в переходный период общественного развития // Журнал российского права. 2002. №10.

19.  Степин В.С. Эпоха перемен и сценарии будущего. М. 1996

20.  Тепляшин И.В. Становление российской правовой государственности и правовая активность граждан // Журнал российского права. 2002. №1.

21.  Философский словарь. Под ред. М.М Розенталя. Изд-е 3-е. М., 1975

22.  Чухвичев Д.В. Убеждение как форма государственного обеспечения нормы права // Правоведение. 1996. №2

[1] Это замечание, как и все, что связано с этим ученым, сейчас приводится в литературе преимущественно с негативной окраской – в контексте небезызвестных последствий реализации на практике его доктрины – и, на взгляд автора, совершенно безосновательно: опасно повторять свои же ошибки исторического максимализма (разрушая старый мир «до основанья» и лишь затем обдумывая строительство нового).

[2] Правосознание рядовых граждан во многом определяется представляемым и действительным правосознанием представителей органов государственной власти: правовая культура личности невозможна без правовой культуры власти.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5