Следует отметить, что цели занятий боевыми искусствами на Востоке были различны, иногда прямо противоположны, и зависели от религиозных воззрений, социального статуса адептов, но вне зависимости от целей результат был один - совершенствование боевого искусства. Приемы ушу, например, использовались в качестве методов для достижения бессмертия и освобождения от плоти. Это означает, что совершенствование приемов ушу происходило в рамках различных религиозно-философских систем, и доказывает многогранность и многофункциональность боевых искусств. Также можно говорить о развитии ушу «сверху» и «снизу», что придает боевым искусствам триединый характер: помимо монастырского ушу, существовало еще государственное (военное) и народное.

В древности термином «ушу» обозначали любую воинскую подготовку, но в VI-VII веках наметилось разделение между воинскими и боевыми искусствами в Китае. Понятие воинского искусства (бинфа) включало в себя умения вести крупномасштабные сражения, управлять войсками, организовывать тренировку и закалку воинов. Воинские методы были исключительно прагматичны, то есть кроме достижения победы в бою никаких других целей не ставилось, и все приемы боевого искусства преследовали только одну задачу - одержать физическую победу над противником.

Воинские искусства были монополией элиты и аристократической культуры и никогда не ставили таких целей как достижение просветления или очищение духа. В свою очередь, элементы мистики и даосские воззрения были популярны в народной среде, и именно там формировалась духовная культура ушу. К VI-VII векам в народной среде армейские приемы, получив новое осмысление, включались в систему сложных народных мистерий, ритуалов, боевых танцев и переходили на уровень сложного таинства боевого искусства. Народная среда давала новое, более глубокое содержание формам армейского ушу.

Чань-буддийские монастыри получают широкое распространение в танскую эпоху. VI - X вв. н.э. - время зарождения и расцвета легендарного чаньского монастыря Шаолинь-сы - универсальной военной школы Средневекового Китая. Именно здесь, получает развитие монастырская форма военного обучения и особенно те ее методы, которые позволяли достигать максимально адекватного поведения адепта (воина-монаха) в критической ситуации. Упор делался на индивидуальный учебно-воспитательный процесс. В Шаолинь-сы стекались видные полководцы и военачальники Поднебесной, учиться здесь было огромной честью для любого человека. Военная школа Шаолинь достаточно быстро обросла легендами, некоторые из которых и сегодня не потеряли своей актуальности. Последнее известное учебное пособие по шаолиньской форме «Шаолинь Цигун» было написано одним из хранителей древней традиции Дэ Чанем в 1983 г. Основным методом обучения здесь, во времена династии Мин (1368-1644), стал так называемый метод воплощений - ассоциативного мыслеобразного отождествления себя с тем или иным героем прошлых времен, животным, предметом или явлением объективного мира (деревом, огнем, ветром, водой и т.д.). Этот метод иногда называют «способ отключения сознания», «транс», «мгновенное просветление» и др., но эти термины употребляются чаще переводчиками, чем самими монахами.

К процессу обучения чаньские монахи предъявляли 5 основных требований: постепенность, непрерывность, умеренность, самоконтроль и выдержка, учтивость. Уже в VI веке для поступления в монастырь требовалось сдать экзамен на сообразительность, выносливость, терпение и упорство. Основой практики в чаньских монастырях стала военная гимнастика, перенявшая принципы Дао-Инь, но переименованный в «формальные комплексы» ТАО-ЛУ......., каждому упражнению которого соответствовала не только определенная янтра (мыслеобразный символ), как в Дао-Инь, но и мантра (звуковое сочетание по типу молитвы), что ранее в военное обучение попытался ввести Гань Бао.

Метод «произношения звуков» получает широкое распространение в манчжурской армии, как система ускоренной массовой подготовки новобранцев к ведению боевых действий. В основу методики был положен принцип психомоторной гимнастики Дао-Инь, но под хоровое произношение, на мотивы народных песен, 32-х четверостиший-мантр, в которых описывалось и боевое действие, и мыслеобраз, и конкретный прием. Сущность метода Ци Цзигуана, описанного им в «Книге о повышении эффективности обучения солдат» заключалась в переносе системы монастырского военного обучения, подкрепленного богатым военно-историческим прошлым Китая, в условия государственной армии с целью осуществления ускоренной подготовки воинов к выполнению задач по «укреплению тела, пресечения предательства и упрочению государства».

Из документальных источников[6] известно, что в тайных обществах Китая эту методику довели до ее совершенства. Минимальные сроки обучения воинов занимали всего 10 (!) суток, причем первый экзамен сдавался уже на четвертые сутки обучения. Комплексное внушающее воздействие позволяло в самые кратчайшие сроки проводить массовую подготовку воинов к участию в реальных боевых действиях. Принцип тай-цзи цюань заключается в том, что все тело расслаблено, акцент делается на умственном усилии, а не на мускульном. Другими словами, последовательность боевых приемов

В триедином характере боевых искусств народное направление позволяло синтезировать мистические элементы монастырского ушу и практику армейских боевых искусств.

Крайне важным обстоятельством является тот факт, что в восточных боевых искусствах существует культ мастера. В Китае мастеров сравнивали с сокровенным зеркалом сюаньцзин - предметом даосской культовой практики, представлявшим собой отполированную круглую металлическую пластину. Зеркало объективно отражает события, само при этом не меняясь. Человек, глядя в него, видит не зеркальную поверхность, а свое отражение. Таков и мастер: его характер, истинный облик являются тайной для абсолютного большинства окружающих. Лишь у мастера прием действительно исходит из сердца. Так обучение ушу обращается в передачу истинной традиции. Наставник ушу - это живое воплощение первооснователей школы, а школа обеспечивает передачу того внутреннего сокровенного знания, в которое посвящен учитель. Для передачи истинной традиции боевого искусства важно, чтобы между учителем и учеником установились взаимоотношения глубочайшей содоверительности - лишь вера в учителя поможет ученику реализовать форму, которую он постигает. Благодаря вере, ученик относится с искренним доверием к стилю, который он изучает, к его истинности и непреходящей ценности, заключенной в нем мудрости. Безраздельная вера в стиль и учителя задает направление развития, и не позволяет ученику сойти с истинного пути.

Вопрос передачи истинной традиции (чжэньчуань) очень важен для боевых искусств, так как ценно не только умение вести бой и владение приемами, но и овладение духовным потоком, берущим свою силу от древних мудрецов. При этом посредством определенных медитативных упражнений и общения с носителем «истинной передачи» человек приобщался к потоку духа древних мудрецов-мастеров и входил в духовное соприкосновение с ними.

Истинную традицию можно передать только при личностном общении, ее нельзя описать в книге, прочесть и выучить. Подобные взаимоотношения между учителем и учеником, а также проблема передачи истинной традиции характерны не только для боевых искусств Китая. Наиболее ярким подтверждением вышесказанному служит, к примеру, японское айкидо. Его техническое и духовное содержание невозможно передать только словами, здесь главная роль отводится интуиции, а без тесного духовного контакта между учителем и учеником канал интуитивной передачи не действует.

Настоящий учитель должен быть для своего ученика другом, тонко ощущающим его душу. Только в этом случае возможно свободное развитие индивидуальности подопечного. Благодаря общению, построенному на принципе «от сердца к сердцу», в сознание ученика проникают доверие, признательность и прилежание, и он сможет передать в будущем то, что получил от собственного учителя.

Именно утрата «истинной традиции» в обучение является, на мой взгляд, одной из острейших проблем современного педагогического процесса. И в этом состоит особая ценность в изучении и использовании практики обучения восточных боевых искусств.

Таким образом, боевые искусства на Востоке стали единым универсальным средством для достижения самых разных целей: 1. Для монахов (это метод приведения своего сознания и организма в состояние, ведущее к слиянию с Дао или к обретению долголетия (даосы), или к достижению просветления (буддисты). 2. Для военачальников и воинов (это метод совершенствования технического мастерства ради достижения победы над конкретным противником. 3. Для адептов народных школ (это возможность обрести внутреннее, духовное самосовершенствование и приобщиться к духовной традиции предков, тем самым обретя новую форму существования. При этом для адептов народных школ ушу духовное богатство зачастую становилось альтернативой материальному благополучию, способом внутреннего противостояния неблагоприятной внешней среде. Во всех трех группах шло совершенствование техники боевых искусств - как параллельными курсами, так и пересекающимися.

В наши дни боевые искусства имеют следующую классификацию современных форм: массовые, специализированные, воинские и др[7]. Массовые БИ рассматриваются как народная физическая культура и оздоровительная гимнастика для трудящихся масс, подрастающего поколения и пенсионеров. Специализированные БИ получили развитие в спортивных и медицинских вузах, вновь открывшихся чаньских и даосских монастырях. Воинские СБИ определяются, с одной стороны, как эффективная система рукопашного боя, с другой - система повышения личностных качеств военнослужащих. Под «другими» понимаются формы, которые могут найти применение в самых широких областях современной деятельности человека: космонавтика, фундаментальные исследования, история и т. д.

1.2. Восточные единоборства в современной педагогике

В современной педагогике боевые искусства еще не нашли широкого применения. Имеет место использование лишь отдельных методов БИ. Например, в КНР в серии «Народные традиции» регулярно печатаются методические пособия по тем или иным формам БИ; в США издается периодическое издание «Journal of Asian Martial Arts»; в нашей стране с 1991 г. выпускается журнал «Цигун и Спорт», приложение к «Проблемам Дальнего Востока».

В связи с социально-политическими потрясениями прошлого столетия, китайская классическая концепция военного обучения подверглась идеологической критике, а ее последователи - репрессиям. Но возрождение народных традиций в современном Китае не оставило в стороне и многовековой опыт военного обучения. С 1973 года в КНР классическая концепция военного обучения изучается и развивается в форме «национальных воинских искусств» го-шу или у-шу, психофизических упражнений ци-гун и различных форм кулачного боя цюань-шу. В средней и высшей школе КНР она входит в обязательную программу обучения. С 1986 года вновь действует старая монастырская школа Шаолинь.

Основное требование для успешной реализации китайской концепции обучения единоборствам в современном военно-педагогическом процессе сформулировал китайский исследователь Сю Шаотин, в своей работе «Основные требования к занятиям цигун в ВУЗах» он указал, что обучая по исследуемой концепции не следует перенимать методику современного учебного процесса. Более того, заострил внимание Сю Шаотин, после очередного этапа обучения обучающиеся должны писать сочинение по теме «Суть обучения...». Формами обучения являются лекции и тренировки, семинары и учения, причем время практических занятий должно существенно превышать время теоретических занятий в пропорции не менее 9:1[8].

В нашей стране с 70-х г. ХХ века советские специалисты начинают изучать опыт восточных единоборств, постепенно расширяя спектр исследований от узко спортивных аспектов к психологическим, философским, педагогическим. Первоначально взгляды исследователей и энтузиастов были обращены на японские системы дзю-до, каратэ-до; затем, после запрета каратэ в 1981 г.,- на китайские у-шу и ци-гун. Отдельные компоненты классического китайского военного обучения изучались китайскими, отечественными и европейскими исследователями[9]. Надо отдать должное историографам и психологам, заострившим свое внимание на проблематике военного обучения в Классическом Китае, но именно вопросы педагогики, вопросы обучения затронуты практически не были, а ведь богатое педагогическое прошлое описываемой концепции позволяет использовать ее идеи в решении ряда современных проблем и общеобразовательной школы, и армии, и народного хозяйства, и многих других областей деятельности человека, вплоть до фундаментальных научных исследований.

Далее всех в области практической реализации восточно-азиатских форм обучения в современных условиях продвинулась группа новосибирских ученых под руководством Н. В. Абаева; они впервые предложили использовать идеи секретных боевых искусств в современном обществе. Например, в тренажеростроении с целью повышения эффективности адаптации человека к воздействию стрессовых факторов, указывая, что имитация факторов неблагоприятной или агрессивной среды способствует формированию у обучаемого более устойчивого и гибкого механизма реагирования на стрессовые ситуации по сравнению с тем, который вырабатывается в обычных условиях.[10]

Социально-практическое значение этих «секретных» методов обучения определялось тем, что они служили действенным средством психофизической подготовки к различным видам практической деятельности, которое давало человеку возможность активно противодействовать влиянию неблагоприятных и агрессивных факторов окружающей социально-природной среды, поддерживать оптимальный режим жизнедеятельности и повышать свою работоспособность не только в обычных, но и в сложных или экстремальных условиях. Овладение этими методами и их применение непосредственно в процессе конкретной практической деятельности существенно повышало ее продуктивность.

Особенно важное значение владение этими методами имеет в тех видах деятельности, которые протекают в условиях интенсивного воздействия стрессовых факторов и острого дефицита времени, отведенного для выработки творческого нетривиального решения поставленной задачи, или же в ситуациях, когда требуется максимально быстрое и правильное решение ситуационной задачи на основе недостаточной, ложной или неопределенной информации. В таких условиях успешность и продуктивность деятельности находятся в прямой зависимости от методов отражения, моделирования внешней среды и поддержания гомеостаза, а также от методов активизации творческого мышления.

Обобщая вышесказанное, можно констатировать, что основополагающими факторами философско-религиозного и психологического характера боевых искусств Востока являлись их морально-этические нормы. При этом, общекультурные принципы воспитания единоборцев, сформулированные на основах конфуцианской морали (дао дэ), отражали взаимосвязь с военной и трудовой практикой и стимулировали их нравственное, умственное и физическое развитие.

ГЛАВА 2.НАУЧНО-МЕТОДИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ К ПОСТРОЕНИЮ ТРЕНИРОВОЧНОГО ПРОЦЕССА В ВОСТОЧНЫХ ЕДИНОБОРСТВАХ

2.1. Проблемы профессиональной подготовленности специалистов

по восточным единоборствам

Первый и наиболее важный вопрос, который должен быть решен в рамках построения эффективного тренировочного процесса, на наш взгляд, заключается в том, насколько сегодня готовы специалисты организовать тренировочный процесс в обучении восточным единоборствам?

В настоящее время в научно-методической литературе модель профессиональной подготовленности специалиста в области физической культуры и спорта вообще рассматривается неоднозначно. Ряд авторов[11] считают, что в основе профессиональной подготовки специалиста должна лежать модель его деятельности, так как она является эталоном, отражающим социальные требования к конкретной профессии.

Вместе с тем профессия тренера-преподавателя предполагает творческую активность специалиста[12].

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8