Честь и достоинство сотрудника российских спецслужб
Оглавление
Введение
1. Понятия "достоинство" и "честь" в
ретроспективе развития спецслужб в России
2. Современные подходы к этическим категориям
"достоинство" и "честь" в деятельности сотрудников
спецслужб
Список использованной литературы
Впервые категории чести и
достоинства начали разрабатываться представителями римского стоицизма - Сенекой,
Эпиктетом и Марком Аврелием, утверждавшими, что честь и достоинство - это
высшие человеческие ценности, без которых жизнь теряет смысл. Самоубийство для
стоиков более предпочтительно, чем жизнь без чести и достоинства. Эпиктет
говорил:
"Нe то жалко, что человек
родился или умер, что он лишился своих денег, долга, именно все это не
принадлежит человеку. А то жалко, когда человек теряет истинную собственность -
свое человеческое достоинство"[1].
Категория чести выражает
сознание человеком, в том числе сотрудником спецслужб, своей ценности в
обществе, а также признание этой ценности со стороны общества. Честь как
нравственное понятие указывает на наличие у сотрудника добродетелей, из которых
складывается социальная значимость и моральная ценность личности, т.е. добродетелей,
необходимых для блага общества и его прогресса. В понятии "честь" ценность
личности связывается с конкретным положением каждого человека в обществе, его родом
деятельности и значимостью в жизни общества, признаваемыми за ним нравственными
заслугами. Ни один человек, будучи частицей общества, не может избежать
социальной оценки. Категория чести указывает на связь человека с определенной
общностью людей и характеризует его как гражданина.
Понятие чести включает в себя сознание
личного достоинства. Эти нравственные понятия тесно связаны и во многом сходны
между собой. Подобно чести достоинство раскрывает отношение человека к самому
себе и отношение к нему со стороны общества, в которых выражается моральная
оценка и самооценка человека, и связано главным образом с потребностью человека
в сознании своей нравственной ценности, хотя и не отрицает его общественных
заслуг. Честь же опирается, прежде всего, на оценку общественной значимости и
общественных заслуг личности, хотя и не отрицает за человеком потребности в
сознании своей нравственной ценности. В своем единстве эти категории выступают
в качестве эталонов, с помощью которых определяется нравственная ценность
человека как представителя социальной группы, класса или всего человечества.
Для сотрудника российских спецслужб,
как для каждого гражданина России, понятия "честь" и "достоинство"
оказывают определяющее влияние на социальную направленность его профессиональной
деятельности, задают те нормы социального поведения, которые не позволяют ему стать
"человеком без чести", утратить свое достоинство. Вместе с тем, специфика
деятельности сотрудника российских спецслужб, да и сотрудника спецслужбы любой другой
страны, жесткие политические и социальные условиях, в которых осуществляется
извечная тайная война спецслужб противоборствующих сторон, методы деятельности спецслужб,
порою не отличающиеся гуманизмом, накладывают существенный отпечаток на
трактовку понятий "честь" и "достоинство" применительно к
сотруднику спецслужбы.
Говоря о чести сотрудника
спецслужбы и вообще любого "государственного человека", несущего
службу, уместно говорить о "служебной чести". "Служебная честь
есть всеобщее мнение о том, что человек, занимающий какую-либо должность,
действительно обладает всеми необходимыми для того данными и всегда точно
исполняет свои служебные обязанности... Служебная честь подразделяется на честь
чиновника, врача, адвоката, учителя, даже ученого, иначе говоря, каждого, кто
официальным актом, признан способным, к исполнению известного умственного труда
и возложившего по долгу на себя известные обязанности... "[2]
Шопенгауэр, например, выделяет
честь воинскую, которая, учитывая тот факт, что сотрудник российской спецслужбы
является военнослужащим, является родовым понятием по отношению к понятию
"честь сотрудника спецслужбы". Он пишет: "... она (воинская
честь – авт.) состоит в том, что каждый, принявший на себя обязанность защищать
отечество, действительно должен обладать необходимыми для того качествами, т.е.
прежде всего храбростью и силой, постоянною готовностью до последней капли
крови защищать Родину и ни в коем случае не покидать знамени, которому он
присягал …"[3]
По мере исторического развития
представители различных профессий, которые умеют делать то, что не умеют
другие, труд которых важен для всех, все чаще оказываются перед лицом
определенных обязанностей по отношению к людям, пользующимся их услугами,
результатами их труда. Это и потребовало вырабатывать определенные нормы
профессиональной этики, клятвы, присяги, кодексы чести, способные поддерживать
моральный престиж профессиональных групп в обществе, внушать к ним доверие,
позитивное отношение.
Спецслужбам России доверяются
такие моральные ценности, как честь и достоинство человека, его доброе имя,
свобода, а иногда и жизнь. Авторитет закона в значительной степени зависит от
авторитета людей в форме, людей, олицетворяющих закон, от их профессионального
мастерства и нравственных качеств, знания профессионального этикета и умения
проявить такт, тактичное, уважительное отношение к гражданам, к людям вообще.
Вместе с тем, деятельность
спецслужб на протяжении всей истории их существования есть одна из ключевых
составляющих скрытых войн противоборствующих стран и их политических союзов. А
тайные войны, в отличие от войн, когда "говорят пушки", никогда не
прекращаются. Известный китайский полководец и стратег Сунь-цзы, говорил:
"…война - это великое дело для государства, это почва жизни и смерти, это
путь существования и гибели. Это нужно понять…Война - это путь обмана"[4].
Для военачальников всех времен обмануть противника - дело чести. При этом Сунь-цзы
исключительную роль отводит шпионам: "…знание положения противника можно
получить только от людей…поэтому для армии нет ничего боле близкого чем шпионы;
нет больших наград, чем для шпионов; нет дел более секретных, чем шпионские. Не
обладая совершенным знанием, не сможешь пользоваться шпионами; не обладая
гуманностью и справедливостью, не сможешь применять шпионов; не обладая
тонкостью и проницательностью, не сможешь получить от шпионов действительный
результат. "[5]
Для профессиональных шпионов древности дело чести - любой ценой и любыми
методами выполнить приказ своего господина. Это накладывало особый отпечаток на
кодекс чести шпиона, на оценку их деятельности другими сословиями. Например, в
древней Японии самураи, для которых понятие "честь" вообще являлось
смыслом жизни, презирали представителей кланов ниндзя - профессиональных
шпионов и убийц, вообще не считали их достойными жизни и при поимке подвергали
самым бесчеловечным пыткам. Это, впрочем, не мешало шпионам-ниндзя иметь свой
кодекс чести, который они, как и благородные самураи, свято чтили, не считаясь
со своей жизнью. Например, в случае угрозы захвата, ниндзя должен был покончить
жизнь самоубийством, предварительно обезобразив себе до неузнаваемости лицо,
чтобы не допустить идентификации своей личности и, соответственно,
принадлежности к конкретному клану ниндзя, дабы "не подставлять" своих
сотоварищей по шпионскому мастерству.
По мере развития цивилизации шел
естественный процесс трансформации нравственных ценностей, этических норм, но в
целом понятия "честь" и "достоинство" для "служивых"
сохранили свою основу - беззаветное служение правителю (государству, обществу),
не считаясь с собственной жизнью; профессиональное исполнение служебного долга
и строгое соблюдение норм соответствующего кодекса чести, в зависимости от
профессиональной принадлежности.
История российских спецслужб
неразрывно связана с историей Российского государства, которая, в свою очередь,
полна драматических событий, революционных преобразований во всех сферах
общественной жизни, что естественно приводило к попыткам со стороны новой власти
навязать обществу свои нравственные ценности, свое толкование понятий "честь"
и "достоинство". Естественно, в первую очередь, такие попытки
предпринимались, прежде всего, в отношении армии и структур, выполнявших
разведывательные и контрразведывательные функции, игравших роль политического
сыска, являвшихся прототипом российских спецслужб. В первую очередь, власть
стремилась заручиться силовой поддержкой со стороны людей под погонами. Моральную
основу такой поддержки власти и готовности самопожертвования ради новых идей
играют нормы профессиональной чести и достоинства.
Несмотря на это для русской
армии и ее спецслужб было в целом характерно консервативное, в хорошем смысле
этого слова, отношение к понятиям "честь" и "достоинство" -
эти понятия в умах и сердцах российских офицеров на протяжении многих поколений
не претерпевали существенных изменений в угоду правящему режиму. Вместе с тем,
понятие "честь офицера", имевшее определенный стержень, "каркас"
- самоотверженное профессиональное служение Отчизне, было весьма емким, носило
в отдельных чертах индивидуальный характер в зависимости от конкретной личности.
Так, в историческом романе В. Пикуля
"Честь имею" офицер российской пограничной стражи начала XX века, прибывший к месту службы, обнаружил низкую
грамотность среди своих подчиненных военнослужащих. В своих воспоминаниях он писал:
"Понимая честь офицера на свой лад, я купил грифельные доски, детски
буквари, географические карты и карандашики с тетрадками. Обучение солдат
далось нелегко…И все-таки я горжусь, что через полгода в моем взводе каждый
умел читать и писать, каждый был твердо уверен в том, что Волга впадает не
куда-нибудь, а непременно в Каспийское море."[6]
Другой офицер - начальник штаба погранбригады,
по-своему трактуя понятие чести, накануне Первой мировой войны сказал своим
сослуживцам: "…безопасность отечества не требует, чтобы мундир офицера был
застегнут обязательно на все пуговицы. Но ширинка, пардон, у офицера все-таки
не должна быть расстегнута. Германия не ощутит нашей боевой слабости, если
кто-нибудь из вас заведет шашни с дамою. Но пусть об этом знают лишь два
человека - сам офицер и его дама. Любая оплошность кладет пятно на знамя нашей
славной бригады". А когда один из офицеров-пограничников был зверски убит
в схватке с бандой контрабандистов - "…его добивали прикладами по голове с
такой силой, что костяшки пальцев, которыми он закрывал голову, оказались
вколоченными под череп и перемешаны с мозгами…" - его товарищ заметил на
похоронах погибшего: "Если уж наша служба вызывает у врагов такую лютую
ненависть, значит, она необходимо государству…"[7]
Для российского офицера положения
кодекса чести распространялись не только на его действия непосредственно в бою,
но на всю его служебную деятельность в целом и на поведение в быту. Ни один из
аспектов службы офицера не выпадал из этого правила. Так, слушатель российской Академии
Генерального штаба, позже проходивший службу в русской военной разведке, а
затем в ГРУ ГШ РККА, писал: "Офицер, делающий карьеру за счет обретения
знаний, должен высоко нести эти знания. Если он заглянул в шпаргалку, значит,
он бесчестен, а без чести нет офицера! И нужен очень крепкий лоб, чтобы пробить
несокрушимую стенку наук, за которой твоему взору открывается великолепный
стратегический простор для продвижения…"[8]
Этот же офицер, будучи
сотрудником советской военной разведки, "подставляясь" с ведома своего
руководства "на вербовку" разведке фашистской Германии незадолго до
начала Второй мировой войны, с целью передачи дезинформации, на вопрос
немецкого вербовщика не являются ли деньги главной причиной, заставившей нашего
разведчика пойти на связь с Германией, ответил: "Совсем нет! В моем
возрасте, при отсутствии пороков, дорого оплачиваемых в подворотнях, мне деньги
совсем не нужны. Я поступаю так из чувства российского патриотизма. Родина
будет вечно возвышаться над людьми, над временем, над политикой, над партиями. Разве
не так?"[9]
Обманывая противника относительно своих истинных целей и замыслов, российский
офицер в вопросах чести и долга остался искренним даже и в этом случае!
Понятие чести было не пустым
звуком и для российских офицеров царской политической полиции, преследующей
инакомыслящих и ярых противников престола, несмотря на то, что деятельность
политической полиции традиционно осуждалась как в среде российской гражданской интеллигенции,
так и в среде армейских офицеров. В конце XIX - начале XX веков
систему политического сыска составляли два центральных органа - Департамент
полиции МВД (образован в августе 1880 года) и штаб отдельного корпуса жандармов.
На местах политическим сыском занимались офицеры губернских (областных) жандармских
управлений.
Жандармы использовали в своей
работе агентуру в "преступных сообществах" - подпольных революционных
организациях, среди которых встречались откровенные авантюристы, беспринципные
корыстолюбивые люди, иные "неприятные" лица, общение с которыми для
человека чести из приличного общества считалось зазорным. Да и методы,
используемые политической полицией, не отличались "нравственной чистотой",
были зачастую построены на человеческих слабостях и пороках.
Но специфика служебной
деятельности офицера политического сыска не давала ему выбора - если не можешь
служить Отечеству на порученном участке как должно, уходи со службы и веди
пустые разговоры о чести и достоинстве сколько хочешь! Однако, "…жандармы
по возможности старались избавляться от проходимцев разного рода, предлагавших
услуги в качестве секретных сотрудников… Неискренних секретных сотрудников,
занимавшихся шантажом, жандармы даже подвергали аресту. Так, в мае 1090 года за
распространение клеветнических слухов, предоставление ложных сведений о революционерах
был арестован агент "Иванов" - И.Ф. Русецкий, бежавший из Вологодской
губернии, где находился в ссылке. Результатом преступной деятельности было
возвращение его в место ссылки"[10]
Жандармские офицеры проявляли мужество и героизм при задержании особо опасных
вооруженных членов террористических революционных организаций, погибали в
боестолкновениях с террористами.
После Октябрьской революции 1917
года в истории российских спецслужб начался новый этап, который
характеризовался сломом старой государственной машины вместе с ее силовыми
структурами, уничтожением или изгнанием из страны кадровых офицеров царской
армии и спецслужб (хотя часть офицеров царской армии и спецслужб перешла на
службу советскому правительству). Новая плеяда сотрудников спецслужб - выходцев
из рабочих и крестьян, составивших костяк советских органов, обеспечивающих
государственную безопасность, осуществляющих разведывательные и
контрразведывательные функции, руководствовалась своими понятиями чести и
достоинства. В основе этих "обновленных" понятий для многих чекистов
по-прежнему лежала идея самоотверженного служения Родине, хотя зачастую они
допускали произвол и насилие. В ноябре 1921 года нарком иностранных дел России
Г.В. Чичерин обратился с письмом к В.И. Ленину, в котором привел многочисленные
факты произвола и грубейших злоупотреблений чекистами Черноморско-кубанского
побережья по отношению к иностранцам (аресты дипкурьеров, обстрелы турецких
судов, насильственные обыски, изъятие товаров).
Еще более резко за ограничение
деятельности ВЧК выступал нарком внешней торговли в первом Советском
правительстве Л.Б. Красин, пытавшийся после революции наладить внешнеторговые
отношения Советской России.8 ноября 1921 года он писал В.И. Ленину: "Пока
некомпетентные и даже попросту невежественные в вопросах производства, техники
и т.п. органы и следователи будут гноить по тюрьмам техников и инженеров по
обвинению в каких-то нелепых, невежественными же людьми изобретенных
преступлениях - техническом саботаже или экономическом шпионаже, ни на какую
серьезную работу иностранный капитал не пойдет… Ни одной серьезной концессии и
торгового предприятия мы в России не установим, если не дадим каких-то
определенных гарантий от произвола ВЧК."[11]
Страницы: 1, 2
|
Честь и достоинство сотрудника российских спецслужб
Наверх