Рассудочное поведение человека возможно только при условии, что он правильно ориентируется в окружающей действительности, понимает внешние обстоятельства, видит конечный результат своей деятельности, словом, действует свободно. Любое поведение, полностью исключающее такую свободу (непреодолимая сила и т. п.), исключает вопрос не только об ответственности, но и о вменяемости. Нормальный человек, имеющий определенную сумму знаний об окружающем мире, способен ориентироваться в нем так, чтобы в своем обычном поведении достигать поставленных целей.

Это, собственно, и есть вменяемость, т. е. способность не только оценить фактическую сторону, но и социальную значимость своего поведения, о чем сказано в ст. 21 УК РФ (ч. I):

«Не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости, т. е. не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действии бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия, либо иного болезненного состояния психики».

    Сказанное, однако, не означает, что действия невменяемых не опасны для окружающих. Поэтому к подобным лицам вполне правомерны принудительные меры медицинского характера в условиях изоляции от общества, которые в большой степени зависят от характера и тяжести заболевания[7].

    Итак, невменяемость исключает вину, а следовательно, и уголовную ответственность.

    Невменяемость взрослого человека определяется следствием или судом на основе соответствующего заключения судебно-психиатрической экспертизы, для несовершеннолетних же достаточно точной констатации возраста на момент совершения преступления. Кроме того, надо заметить, что зачастую вменяемые преступники пытаются убедить суд, что они невменяемые и таким образом избежать ответственности. Приведем такой пример из  судебной практики:

 Верховный Суд Республики Татарстан 15 февраля 1996 г. осудил Шитькова по ч. 2 ст. 206 и ст. 103 УК РСФСР. Он признан виновным в злостном хулиганстве и умышленном убийстве своей бывшей жены - Шитьковой. В судебном заседании Шитьков свою вину не признал, показав, что событий, связанных с убийством бывшей жены, не помнит. В кассационной жалобе Шитьков повторил свои доводы, которые приводил в судебном заседании. По его словам, убийство совершено им в состоянии сильного душевного волнения. Он просил о проведении повторной судебно-психиатрической экспертизы и помещении его в лечебное учреждение. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 18 июля 1996 г. приговор суда оставила без изменения, указав следующее:

Вторая дочь Шитькова - свидетель Шитькова М. рассказала, что 9 апреля 1995 г. она и мать лежали вместе в кровати. Когда пришел отец, то между ними произошел скандал, во время которого он стащил мать с кровати на пол. Увидев у матери кровь, она выбежала из квартиры за помощью. Вернувшись с соседом Алексеевым, застала отца с ножом в руке. Он сказал, что убил жену.

Как пояснил свидетель Алексеев, 9 апреля 1995 г. около 22 час. в квартире Шитьковых он увидел лежащую в луже крови соседку Шитькову Л. Тут же находился Шитьков. Он был спокоен и сказал, что вызвал "скорую помощь". Прибывший в квартиру медицинский работник констатировал смерть потерпевшей.

Показания свидетелей согласуются с данными, содержащимися в протоколе осмотра места происшествия. Согласно заключению судебно-медицинского эксперта, смерть потерпевшей наступила от колото-резаного ранения шеи. Доводы кассационной жалобы осужденного о том, что он не совершал преступлений, несостоятельны, поскольку они опровергнуты приведенными доказательствами. Органами следствия была проведена амбулаторная, а судом - стационарная судебно-психиатрическая экспертиза, и эксперты пришли к выводу, что у Шитькова обнаруживаются последствия органического поражения центральной нервной системы, не исключающего способности отдавать отчет своим действиям и руководить ими. Во время инкриминируемых ему деяний он имел те же отклонения психики и находился в состоянии простого алкогольного опьянения. После совершения правонарушения у Шитькова был реактивный психоз, который полностью прошел. В содеянном его следует признать вменяемым. Эти заключения были исследованы в судебном заседании, и их обоснованность сомнений у суда не вызвала, а поэтому доводы, изложенные в кассационной жалобе о необходимости проведения повторной судебно-психиатрической экспертизы, несостоятельны. Необоснованны также доводы Шитькова о совершении им убийства в состоянии сильного душевного волнения, поскольку установлено, что убийство совершено во время ссоры между Шитьковым и его бывшей женой.

  При таких обстоятельствах оснований для изменения приговора нет[8].

В ст. 22 УК РФ предусматривается и так называемая ограниченная вменяемость: она указывает на то, что лицо, которое не могло в полной мере осознавать значение своих действий или руководить ими вследствие болезненного психического расстройства, подлежит уголовной ответственности, но подобное состояние может учитываться при назначении наказания и служить основанием для назначения принудительных мер медицинского характера. Определить ограниченную вменяемость довольно сложно, но вполне очевидно, что должны быть учтены те же критерии, что и при невменяемости полной: наличие определенных дефектов психики и пониженная способность руководить своими поступками.

     Общественно опасное деяние влечет за собой уголовную ответственность при достижении субъектом определенного возраста. Это условие предусмотрено практически во всех УК мира.

Законодательство различных стран по разному решает вопрос о начальном возрасте уголовной ответственности, причем разброс точек зрения очень значителен: от восьми-девяти до 14 и даже 16 лет.

В ст. 20 УК РФ указывается минимальный возраст уголовной ответственности — 16 лет, а по наиболее опасным преступлениям — 14 лет. Только с определенного возраста человек начинает понимать социальную значимость своих поступков, предвидеть развитие причинной связи и ближайшие результаты своего поступка, т. е. становится способным к критическому анализу своего поведения и соразмерению его с определенными нормами, принятыми в обществе. В данном случае несовершеннолетнего можно условно приравнять к невменяемому. Как уже было сказано выше, вина может выражаться в форме умысла и неосторожности.

Под умышленной виной подразумевается, что лицо сознает фактическую и социальную значимость своего поведения, т. е. понимает, что оно причиняет другому телесные повреждения, крадет чужое имущество и т. п. Бесспорно, когда лицо не осознает фактической стороны своего поведения, то оно не понимает и ее социальной значимости. В данном случае о вине не может быть и речи.

Характерными чертами умысла являются:

а) сознание общественной опасности поведения;

б) предвидение общественно опасных последствий этого поведения.

Сказанное означает, что, действуя преступным образом умышленно, субъект сознает, что его действия (поведение) причиняют или могут причинить существенный вред интересам общества, государства, личности.

Итак, субъективным компонентом преступного поведения является презумпция того, что всякий вменяемый и достигший определенного законом возраста человек сознает общественную (социальную) опасность своего поведения, и это обстоятельство не подлежит специальному доказыванию со стороны обвинения.

Под неосторожностью понимаются действия выраженные в виде легкомыслия или небрежности.

Преступление    признается   совершенным  по   легкомыслию,   если лицо предвидело    возможность   наступления  общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но без достаточных на то оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий. Ущербность осознания опасности действий при легкомыслии заключается в том, что возможность наступления последствий для виновного кажется абстрактной и предотвратимой, хотя в действительности это не так.

Преступление признается совершенным по небрежности, если лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия.  При небрежности сознание хотя бы абстрактной возможности предвидения последствий отсутствует вообще, но ущербность сознания виновного состоит в том, что он, как вменяемый человек, должен был действовать более осторожно, ибо имел возможность предвидеть наступление общественно опасных последствий, но не воспользовался ею.

Наказуемость

Наказуемость преступления означает угрозу применения наказания за совершенное деяние.

Наказуемость в определении понятия преступления указывается как один из признаков преступления. Если деяние не наказуемо, оно не может рассматриваться как преступление, наказуемость – необходимое свойство преступления. Норма без санкции с угрозой наказания не может быть уголовно-правовой нормой. Исключение наказуемости из числа признаков преступлений стирает грань между преступлением и непреступлением. За каждое преступление в санкциях статей Особенной части предусматривается наказание. Данным признаком преступления закон называет угрозу применения наказания за совершенное деяние. Наказуемость понимается именно как угроза наказания, а не как фактическое реальное применение наказания. Это означает, что не во всех случаях установленное законом наказание подлежит применению. Уголовный закон допускает возможность освобождения лица от уголовной ответственности и наказания, например, в случае деятельного раскаяния, примирения с потерпевшим. Поэтому признаком преступления следует считать угрозу наказания, а не наказанность деяния. Наказанность – это не признак преступления, а его последствие. Не наказанное преступление не перестает из - за этого быть преступлением.

4. Классификация преступлений в действующем уголовном законодательстве. Правовое значение классификации преступлений

Формальный признак преступления означает законодательное выражение принципа “ нет преступления без указания на то в законе”, т.е. преступным является лишь то деяние, про которое прямо сказано в законе. Он подразумевает не допущение применение уголовного закона по аналогии, в отличие, например, от гражданского права. Правоприменительными органами могут быть обнаружены общественно опасные деяния, которые выпали из поля зрения законодателя и потому не признаны уголовно наказуемыми. Кроме того, общественная опасность не остается чем-то неизменным, раз и навсегда данным. Развитие общественных отношений, научно-технический прогресс могут вносить коррективы в критерии признания деяний общественно опасными и наказуемыми. То, что сегодня общественно опасно, завтра может лишиться этого качества и наоборот. Но такое восполнение пробелов в уголовном законодательстве относится к компетенции только законодателя. Суд, прокурор, следователь, орган дознания не вправе придавать уголовно-правового значения деянию находящемуся вне сферы уголовно-правового регулирования. Долг правоприменительных органов в данных случаях – обнаружить новый вид общественно-опасной деятельности и поставить вопрос об их законодательном запрещении.

Материальный признак преступления предполагает, что преступным может быть только общественно опасное деяние, а также, что не является преступлением деяние, хотя формально и подпадающее под признаки преступления указанные в Уголовном Кодексе, но в силу малозначительности не представляющие общественно опасности.3

Преступление-это всегда деяние, которое может выражаться в форме преступного действия и преступного бездействия.

Преступное действие представляет собой активную форму человеческого поведения. Это означает, что виновный не ожидает естественного течения событий, а непосредственно сам (по своей инициативе или по инициативе другого лица) вмешивается в их развитие с тем, чтобы достичь желаемых для него последствий.

С физической стороны действием характеризуется  активным поведением человека. Оно всегда проявляется в телодвижении, но не сводится лишь к нему, так как обычно включает не одно  а несколько телодвижений (например, выстрел убийцы из пистолета включает ряд движений, связанных с прицеливанием и нажатием на спусковой крючок пистолета). Но главной для преступного действия является не физическая, а социальная характеристика, в качестве которой выступает его общественная опасность.

Общественно опасным является действие, которое причиняет вред объектам, охраняемым уголовным законом, либо ставит их под непосредственную угрозу причинения вреда. Если действия не общественно опасно, то они не могут быть признаны преступными и не могут влечь уголовной ответственности.

Чтобы иметь уголовно-правовой характер, действие должно быть обязательно волевым. Не имеет уголовно-правового характера активное поведение человека, допущенное им под влиянием непреодолимого физического принуждения со стороны другого лица или других  лиц. Под ним понимается физическое воздействие на человека (например, нанесение ему побоев) с целью заставить его совершить общественно опасное действие.

Для того чтобы физическое принуждение исключало уголовную ответственность, необходимо, чтобы деяние совершалось вопреки воле лица, действующего по принуждению. Не может, например, отвечать за повреждение чужой вещи лицо, которое  умышленно толкнули, чтобы оно  повредило эту вещь. Если физическое принуждение не исключало для лица возможность действовать по своей воле,  то оно не освобождается от уголовной ответственности, однако примененное к нему насилие при этом рассматривается как обстоятельство, смягчающее ответственность при назначении наказания.

Определенное уголовно-правовое значение имеет и  психическое принуждение. Под ним понимается угроза причинением какого-либо вреда (в том числе и физического) с целью  заставить человека совершить  общественно опасное деяние. Психическое принуждение (насилие) обычно не исключает волевого характера действия, и поэтому оно  по общему правилу не исключает уголовной  ответственности лица, совершившего под его влиянием предусмотренное законом общественно опасное деяние. Вместе с тем как и физическое, психическое принуждение признается обстоятельством, смягчающим уголовную ответственность. Психическое принуждение может исключать уголовную ответственность лица, действовавшего под его влиянием, лишь тогда, когда это лицо действовало в состоянии крайней необходимости. Например, кассир, который под угрозой немедленного лишения его жизни передает преступникам деньги, освобождается от уголовной ответственности, так как жизнь человека дороже любых материальных ценностей[9].   

Преступное бездействие – пассивная форма преступного деяния, состоящая в неисполнении субъектом возложенной на него правовой обязанности к активному поведению при наличии реальной возможности ее выполнить. При действии запрещен конкретно определенный вид активной деятельности, признаки которой описаны в законе, и предписывается избрание любого поведения, не содержащего признаков преступления, а при бездействии наблюдается обратное: предметом предписания являются четко определенные действия, а запрещается любое поведение, не соответствующее возложенной на лицо обязанности и предпринятое им вместо ее исполнения.

 Обязанность лица совершить определенные действия может вытекать:

а) из предписаний закона или иного нормативного акта;

б) из служебного или профессионального положения лица;

в) из решения суда;

г) из договора;

д) из предыдущих действий, которые поставили в опасность какие-либо охраняемые законом интересы.

Однако обязанность совершить те или иные действия еще не означает виновности лица в преступном бездействии. Бездействие становится преступным только в случае, когда у лица была реальная возможность совершить обязательные для него действия. Решение вопроса о том, была ли у него возможность поступить соответствующим образом, основывается на учете всех обстоятельств конкретного дела[10].

 Действием или бездействием в уголовно-правовом смысле признается не только само телодвижение или их совокупность, но и сознательное использование в качестве орудия совершения преступления поступков других лиц – малолетних, психически больных, действующих под влиянием обмана со стороны виновного. Преступным действием или бездействием признается также сознательное использование сил природы и животных в целях совершения преступления.

Если лицо использует для достижения целей ненаказуемые действия другого лица (невменяемого, малолетнего) имеет место так называемое посредственное причинение вреда. Посредственное исполнение- особая форма преступной деятельности, которая характеризуется повышенной общественной опасностью как  самого посредственного исполнения, так и повышенной общественной опасности личности самого посредственного исполнителя, использующего при осуществлении своей преступной деятельности в преступных целях в качестве “живого орудия” преступления другого человека, не обладающего общими или специальными признаками субъекта уголовной ответственности по различным правовым основаниям. В научной литературе вопрос о посредственном исполнении и посредственном исполнителе разработан недостаточно и для правоприменительной практики вопрос о посредственном исполнении представляет сложность. Его практическое выявление и юридическая оценка сопряжены с большими трудностями, обусловленными как отсутствием правового регулирования этой проблемы, так и отсутствием научно- практических разработок и методик по правовому урегулированию посредственного исполнения, методам его установления и доказывания, его юридической квалификации следственными и судебными органами. Но сейчас ученые работают над решением данной проблемы[11].

Действие или бездействие должны выражаться вовне сознания и воли лица. Нет преступления в случае, когда общественно опасное деяние совершенно лицом в состоянии невменяемости, либо против своей воли, например в результате непреодолимой силы или под влиянием физического насилия, исключающего свободу его волеизъявления.

Преступное действие или бездействие, совершенное вследствие психического принуждения является преступлением, но исключение составляют случаи совершения преступления в состоянии крайней необходимости (человек под угрозой применения оружия заставляет выдать государственную тайну)[12].

В ч.2 ст. 14 УК РФ говорится: “ Не является преступлением действие (бездействие), хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного настоящим Кодексом, но в силу малозначительности не представляющее общественно опасности, т.е. не причинившее вреда и не создавшее угрозы причинения вреда личности, обществу или государству”. В таких случаях налицо формальный признак- противоправность, но нет характерного для преступления признака-существенного вреда охраняемым уголовным законом объектам. Таким образом, данное положение закона свидетельствует о том, что возможна коллизия между формальным и материальным признаком. Учитывая  правоприменительные функции суда в условиях разделения властей, суд не может осуществлять правотворческие функции, относя по собственному разумению деяние к малозначительным. Поэтому в ч. 2 ст.14 УК предусмотрено наряду с малозначительностью деяния и отсутствие вреда, а также угрозы его причинения личности, обществу, государству.

     Признаки малозначительности относятся лишь к объективной стороне преступления (деяние, последствия, время, место совершения преступления и т.д.). Что касается признаков субъекта преступления, то они не могут влиять на решение вопроса о малозначительности деяния, ибо такой учет нарушил бы равенство граждан перед законом. Суд, осуществляя правосудие, должен при решении вопроса о малозначительности дать оценку деяния, а не деятелю.

     Малозначительность деяния означает, что данное деяние, посягая на тот или иной объект, не могли причинить ему существенный вред заведомо для деятеля. Гражданин, совершая подобные деяния, желал совершить именно малозначительные. Если же он, желая, например, причинить значительный ущерб в результате посягательства на чужую собственность, не смог реализовать задуманное и украл лишь незначительную сумму денег, то ответственность наступает за покушение на преступление, которое виновный желал совершить.

    О малозначительности деяния свидетельствует объективный и субъективный критерии. Объективный критерий свидетельствует о той незначительной степени выраженности признаков деяний и последствий, которая позволяет отнести содеянное к малозначительным деяниям. А субъективный критерий свидетельствует о том, что лицо желало совершить именно эти малозначительные деяния (украсть 10 рублей). Субъективный критерий имеет преимущественное значение при оценке деяний. Так, если виновный желал похитить большую сумму денег из кассы магазина, а реально похитил лишь несколько рублей, то он должен отвечать за покушение на похищение крупного размера, и содеянное не может быть отнесено к малозначительным деяниям.

   Вторым признаком в ч.2 ст. 14 УК РФ является отсутствие вреда и угрозы причинения вреда личности, обществу или государству. Говоря об отсутствии вредных последствий и угрозы их причинения, законодатель имеет в виду последствия, не только предусмотренные в числе обязательных признаков того или иного вида преступления ( например, ничтожный размер похищенного при краже), но и последствия, которые лежат за пределами данного вида преступления (например, виновный похищает незначительное количество зерна, которое имеет реликтовое значение). Однако, если последствия, предусмотренные статьей Особенной части УК, не наступили  в том объеме, который предусмотрен законодателем (крупный размер, существенный ущерб), то следует говорить об отсутствии уголовной противоправности.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

I. Нормативный материал

 Уголовный кодекс Российской Федерации. – М, 1996.

II. Специальная литература

1. Бюллетень Верховного Суда РФ. – 1996. - №7.

2. Бюллетень Верховного Суда РФ. – 2000. - №9.

3. Гонтарь И.Я. Преступление и состав преступления как явления и понятия в уголовном праве. – Владивосток, 1997;

4. Комментарий к Уголовному кодексу РФ с постатейными материалами и судебной практикой / Под ред. С.И. Никулина. – М., 2002.;

5. Марцев С.Н. Общественная вредность и общественная опасность    преступления // Правоведение. – 2001. - №4.;

6. Михеев Р.И. Посредственное исполнение. – Владивосток, 1996.;

7. Преступления и наказания в РФ. / Под ред. А.Л. Цветинович. – М., 1997.;

8. Российское уголовное право. Общая часть/Под ред. В.Н. Кудрявцева. –    М., 1997.;

9. Селезнев М. Умысел как форма вины // Российская юстиция.- 1997. - №3.;

10. Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть общая. - М., 1994.;

11. Уголовное право РФ / Под ред. С.В. Здравомыслова. – М., 1999.

[1] Уголовный кодекс Российской Федерации. – М, 1996.          

[2] Комментарий к Уголовному кодексу РФ с постатейными материалами и судебной практикой / Под ред. С.И. Никулина. – М., 2002. – С. 92.

[3] Уголовное право РФ / Под ред. С.В. Здравомыслова. – М., 1999. – С. 38.

[4] Марцев С.Н. Общественная вредность и общественная опасность    преступления // 

    Правоведение. – 2001. - №4. – С. 27.                          

[5] Нет преступления без указания о том в законе (лат.).

[6] Уголовное право РФ / Под ред. С.В. Здравомыслова. – М., 1999.

[7] Селезнев М. Умысел как форма вины // Российская юстиция.- 1997. - №3. – С.26.

[8] Бюллетень Верховного Суда РФ. – 1996. - №7. – С. 34.

[9] Преступления и наказания в РФ. / Под ред. А.Л. Цветинович. – М., 1997 – С.90.

[10] Российское уголовное право. / Под ред. В.Н. Кудрявцева. –    М., 1997 – С. 44.

[11] Михеев Р.И. Посредственное исполнение. – Владивосток, 1996 – С. 4.

[12] Уголовное право РФ / Под ред. С.В. Здравомыслова. – М., 1999 – С.35.

Страницы: 1, 2