Сущность дифференциации уголовной ответственности более полно раскрывается в аспекте сравнения ее с индивидуализацией ответственности как процесс, отличающийся по ряду параметров от индивидуализации и позволяющий более четко выделить характерные черты последней. Но вместе с тем процесс дифференциации и индивидуализации ответственности связаны логически и во времени. Следуют одно за другим. Вначале законодатель устанавливает уголовную ответственность и типовое наказание за тот или иной вид преступления, очерчивает общий контур наказуемости; затем он градирует эту ответственность, предусматривая возможность как бы двигаться «по ступенькам», увеличивая или уменьшая ответственность вплоть до возможности полного от нее освобождения; наконец, правоприменитель избирает конкретную, индивидуальную меру ответственности в рамках, уже определенных законодателем на предыдущих этапах. Тем не менее, рассматриваемые процессы имеют различную правовую природу:

1) по субъектам: если дифференциация ответственности — деятельность законодателя, то ее индивидуализация — деятельность правоприменителя;

2) по правовым актам: при дифференциации ответственности — закон, при индивидуализации — акт правоприменения.

Помимо того по времени, процедуре, порядку осуществления.

Дифференциация ответственности в уголовном законе и предоставленная законом правоприменителю возможность индивидуализировать ответственность — это, можно сказать, две части на весах уголовно-правовой политики. Чем больше сфера дифференциации, чем подробнее регламентировал законодатель усиление и ослабление ответственности, тем меньше сфера индивидуализации и свободы правоприменителя действовать по своему усмотрению. И наоборот. Искусство уголовно-правовой политики заключается в том, чтобы гармонизировать сочетание дифференциации и индивидуализации ответственности.

При этом следует учитывать, что чрезмерная дифференциация таит в себе опасность мелочной опеки судьи, крен в иную сторону — индивидуализации ответственности — ведет к чрезвычайному расширению свободы судьи, например, посредством широко и абстрактно сформулированных оснований освобождения от уголовной ответственности или редкого использования квалифицирующих признаков состава преступления. Примеров такого направления уголовной политики достаточно как в отечественном, так и в зарубежном праве.

Для послереволюционного уголовного законодательства были характерны широкие рамки санкций, нечетная законодательная регламентация оснований освобождения от наказания, уголовной ответственности, менее активное использование квалифицирующих и привилегирующих признаков в сравнении с смягчающими и отягчающими обстоятельствами. Все это, безусловно, создавало предпосылки для расширения свободы, судьи, которому законодатель делегировал часть своей компетенции. Иными словами, равновесие между дифференциацией и индивидуализацией ответственности нарушалось в пользу последней.

Это особенно заметно при сравнении послереволюционного и дореволюционного отечественного уголовного законодательства. Для последнего было характерно довольно четкое ограничение пределов судейского усмотрения: были подробно регламентированы схемы квалифицированных и привилегированных составов преступлений, деятельно урегулированы процессы назначения наказания и освобождения от него.

В советский период после отмеченной тенденции к сужению сферы дифференциации уголовной ответственности вновь просматривается направленность на сужение судейского усмотрения и одновременное увеличение компетенции законодателя в сфере дифференциации ответственности.

В ходе последней реформы российского уголовного законодательства для дифференциации уголовной ответственности были широко использованы традиционные средства дифференциации. К ним относится такой институт уголовного права как освобождение от уголовной ответственности.

В какой мере этот институт уголовного права является средством дифференциации уголовной ответственности рассмотрено в следующем параграфе.

3.2. Средства дифференциации уголовной ответственности

Все виды освобождения от уголовной ответственности призваны создать в законе различные меры ответственности. Такая «лестница» мер ответственности может быть прослежена и в Особенной части уголовного закона, где квалифицированные и привилегированные составы преступлений изменяют ответственность и рамки типового наказания. Если представить движение «вниз по лестнице», например, в привилегированных составах убийства, то на нижней ступеньке минимальная мера ответственности будет ничтожна и лицо следует освободить от ответственности (например, ввиду истечения сроков давности).

Подобная или несколько иная картина наблюдается и в отношении других видов преступлений. И если освобождение в связи с истечением сроков давности применимо ко всем категориям преступлений, то иные виды освобождения — к преступлениям небольшой или средней тяжести.

Таким образом, движение «вниз по лестнице» для преступлений небольшой тяжести составляет лишь одну ступеньку — лицо либо привлекается к уголовной ответственности, либо освобождается от нее. Происходит дифференциация, градация ответственности в зависимости от характеристики общественной опасности преступления и личности виновного (его возраста, позитивного поведения после преступления и т. д.).

Предметом освобождения от уголовной ответственности в качестве вида дифференциации ответственности должна быть именно уголовная ответственность.

Процедура освобождения лица от уголовной ответственности означает депенализацию деяния, создание законодателем предпосылки для неприменения ответственности и наказания в определенных типичных случаях.

Освобождение от уголовной ответственности как процесс дифференциации ответственности характеризует депенализацию (условия) деяния на законодательном уровне. Дифференциация уголовной ответственности осуществляется законодателем, то есть субъектом уголовной ответственности является законодатель.

С субъектом освобождения от уголовной ответственности дело обстоит несколько сложнее. Авторы отмечают обычно, что освобождение осуществляется судом либо органами предварительного расследования. Действительно, названные органы являются субъектами освобождения от уголовной ответственности. Однако возникает вопрос: какого именно освобождения? Законодатель определяет в самом законе основания и условия для каждой разновидности освобождения и градирует, дифференцирует таким образом ответственность. А суд (а также прокурор или следователь), рассматривающий конкретное уголовное дело и освобождающий конкретное лицо от уголовной ответственности, по сути, индивидуализируют ответственность, избирают конкретную ее меру для виновного. Суд фигурирует в статьях закона об освобождении от уголовной ответственности потому, что статьи адресованы, безусловно, правоприменителю. На основании законодательно определенных оснований и критериев (дифференциация ответственности) суд решает вопрос об освобождении конкретного лица от уголовной ответственности (индивидуализация ответственности).

Таким образом, субъект дифференциации уголовной ответственности и субъект освобождения от уголовной ответственности тождественны.

Основанием дифференциации уголовной ответственности является типовая степень общественной опасности содеянного и личности виновного. А основанием освобождения от уголовной ответственности является:

1) небольшая степень общественной опасности совершенного преступления;

2) отсутствие или небольшая степень общественной опасности личности виновного, который не нуждается в применении к нему мер уголовной ответственности.

Признание именно небольшой типовой степени общественной опасности содеянного и лица, его совершившего, основаниями освобождения от уголовной ответственности как одного из средств дифференциации уголовной ответственности. А уголовная ответственность дифференцируется, исходя не из характера или индивидуальной степени общественной опасности содеянного и личности, а из типовой степени общественной опасности. Таким образом, не кто иной, как законодатель установил типовую степень общественной опасности деяния одним из критериев освобождения лица от уголовной ответственности, причем этот критерий играет ведущую роль практически во всех видах освобождения (за исключением освобождения ввиду давности и специальных видов освобождения)[18].

Законодатель, дифференцируя ответственность в уголовном законе, в принципе не может учесть все данные о личности виновного. Поэтому законодатель оперирует лишь такими обстоятельствами, которые по своим свойствам могут быть типизированы, закреплены в законе. Такие обстоятельства, безусловно, более абстрактны, чем данные о конкретной личности. Кроме того, указанные обстоятельства должны характеризовать существенно пониженную, в сравнении с обычными случаями

совершения преступлений, общественную опасность личности. Именно о такой характеристике свидетельствуют указания закона о том, что вследствие изменения обстановки лицо перестало быть общественно опасным (ст. 77 УК РФ). «Исправление может быть достигнуто путем применения принудительных мер воспитательного воздействия», а не мер уголовной ответственности (ч. 1 ст. 90 УК РФ).

В ряде случаев небольшая общественная опасность личности отражается в содеянном: совершение впервые преступления небольшой или средней тяжести (ч. 1 ст. 75, ст. ст. 76, 77, ч. 1 ст. 90 УК РФ) либо в поведении лица после совершения преступления[19]. Таким образом, о небольшой степени общественной опасности личности могут свидетельствовать данные, связанные с самим преступным деянием или с послепреступным поведением лица либо не связанные с ними. Конкретизация таких данных составляет компетенцию правоприменителя, индивидуализирующего ответственность.

Завершая рассмотрение вопроса оснований освобождения от уголовной ответственности, подчеркнем, что законодатель использует оба основания регламентации в законе практически всех видов такого освобождения. Итак, значительно пониженный уровень общественной опасности содеянного и деятеля составляют два равноправных основания освобождения от уголовной ответственности, что вполне соответствует основаниям дифференциации уголовной ответственности. Этот факт наряду с другими признаками позволяет отнести освобождение от уголовной ответственности к одному из видов ее дифференциации.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Выше изложенное позволяет сделать ряд выводов о правовой и законодательной природе освобождения от уголовной ответственности.

1. Введение в уголовный закон видов освобождения, предусмотренных ст. ст. 75, 76 УК РФ (в связи с деятельным раскаянием и примирением с потерпевшим) преследует цель усилить элементы поощрения в уголовном праве. В частности, речь идет о поощрении позитивного послепреступного поведения лица, которое столь сильно снижает общественную опасность содеянного и самого лица, что становится нецелесообразно привлекать такое лицо к уголовной ответственности.

Наметилась тенденция к увеличению числа специальных видов освобождения от уголовной ответственности.

2. Введение в уголовный закон освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим привнесло частный элемент в отрасль классического публичного права. По преступлениям небольшой тяжести привлечение виновного к уголовной ответственности или освобождению от нее, традиционно составлявшие прерогативу государства, защищающего публичные интересы, отдано на усмотрение частного лица — потерпевшего. Преступления небольшой тяжести — это довольно большая группа умышленных и неосторожных преступлений, за которые закон предусматривает максимальное наказание не выше двух лет лишения свободы.

Таким образом, можно утверждать, что сфера «частного начала» получила официальный статус в действующем уголовном законодательстве.

3. Новый уголовный закон четко различает освобождение от ответственности и освобождение от наказания.

Виды освобождения от уголовной ответственности оформлены однотипно: «Лицо, совершившее … освобождается от уголовной ответственности» (унификация законодательных актов).

4. Освобождение от уголовной ответственности подразделено на обязательные и факультативные (при этом имеется ввиду обязательность или факультативность).

5. Статья 76 УК РФ усиливает охрану частных интересов в уголовном праве, сделала акцент на восстановление интересов потерпевшего, возмещение причиненного преступлением вреда. В ранее действовавшем отечественном уголовном законодательстве заглаживание причиненного вреда не являлось необходимым условием для прекращения дела за примирением сторон. В ходе реформ была расширена сфера частных интересов, в которую государство не вправе вмешиваться без согласия частного лица. Это особенно ярко проявилось в примечании 2 к ст. 201 УК РФ: «Если деяние … причинило вред интересам исключительно коммерческой организации … уголовное преследование осуществляется по заявлению этой организации или с ее согласия».

6. Виды освобождения как в Общей, так и в Особенной частях активно используются для дифференциации уголовной ответственности.

7. Тенденция к увеличению специальных видов уголовной ответственности (ст. ст. 126, 204, 208, 222, 228, 275, 291, 307 УК РФ).

8. Дана квалификация оснований освобождения от уголовной ответственности:

Fсубъективные и объективные;

Fобщие и специальные;

Fусловные и безусловные;

Fдискреционные и императивные.

В заключении отметим, что освобождение от уголовной ответственности носит не всеобщий, а можно сказать, исключительный характер. Однако оно не должно быть и уникальным. Единичные случаи не могут и не должны регулировать закон. Под тот или иной вид освобождения должны подпадать определенные группы реально совершенных преступных деяний и их деятелей, иначе говоря, такие явления должны иметь определенную распространенность.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Конституция Российской Федерации.

2. Уголовный кодекс Российской Федерации. — СПб.: Литера. — 1998.

3. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР по состоянию на 10 октября 1998 г. — М., СПб.: Герда. — 1998.

4. Гражданский кодекс Российской Федерации // Сборник кодексов Российской Федерации. — М.: Транспорт. — 1997.

5. Рарго А. И. Уголовное право России. Общая и Особенная части. — М. — 1998.

6. Скуратов Ю. И., Лебедев В. М. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. — М. — 1997.

7. Смирнов И. И. Уголовное право. — СПб. — 1998. — ст. 421.

8. Доступ к правосудию // Российская юстиция. — 1997. — № 8. — ст. 2-3.

9. Головко Л. В. Новые основания освобождения от уголовной ответственности и проблемы из процессуального применения // Государство и право. 1997. — № 8. — ст. 77-80.

10.Головко Л. В. Классификация оснований освобождения от уголовной ответственности // Российская юстиция. — 1998. — № 7. — ст. 38-40.

11.Головко Л. В. Прощение долга — одно из оснований прекращения уголовного дела // Российская юстиция. — 1998. — № 4. — ст. 15-18.

12.Келина С. Г. Освобождение от уголовной ответственности как правовое последствие совершения преступления. — М. — 1974. — с. 80.

13.Келина С. Г. Теоретические вопросы освобождения от уголовной ответственности. — М. — 1974.

14.Ковалев М. И., Казаченко И. Я. Уголовное право России. Общая и Особенная части. — М. — 1998. — ст. 171.

15.Коломеец В. Явка с повинной: новая трактовка // Российская юстиция. — 1997. — № 10. — ст. 35-36.

16.Кононов П., Стахов А. Прекращение уголовного преследования: административно-правовой аспект // Российская юстиция. — 1999. — № 1. — ст. 38-39.

17.Лесниевски-Костарева Т. А. Дифференциация уголовной ответственности. — М. — 1998.

18.Михайлов В. Признаки деятельного раскаяния // Российская юстиция. — 1998. — № 4. — ст. 5-6.

19.Савкин Л. Деятельное раскаяние — свобода от ответственности // Российская юстиция. — 1997. — № 12. — ст. 35-37.

20.Общая часть Уголовного кодекса и обратная сила уголовного закона // Российская юстиция. — 1998. — № 7. — ст. 10-13.

21.Чувилев Л. Новые основания прекращения уголовного дела в отношении несовершеннолетнего // Государство и право. — 1998. — № 3. — ст. 22-25.

[1] Отдел статистики и аналитических обобщений Министерства юстиции РФ // Российская юстиция. - 1999. - №3.

[2] Рарго А.И. Уголовное право России /Общая и Особенная части/. - М. - 1998.

[3] Головко Л. Прощение долга - одно из оснований прекращения уголовного дела // Российская юстиция. - 1998. - №4. - с. 15-17.

1 Рарго А.И. Уголовное право России. Общая и Особенная части. - М. - 1998.

[5] Смирнов И. И. Уголовное право. Общая и Особенная части. - СПб. - 1998. - с. 421.

[6] Лесниевски-Костарева Т. А. Дифференциация уголовной ответственности. - М. - 1998.

[7] Головко Л. Освобождение от уголовной ответственности // Российская юстиция. - 1998. - №4. - с. 37-39.

[8] Головко Л. Классификация оснований освобождения от уголовной ответственности // Российская юстиция. - 1998. - №7. - с. 38-40.

[9] Савкин А. Деятельное раскаяние - свобода от ответственности // Российская юстиция. - 1997. - №12.

[10] Михайлов В. Признаки деятельного раскаяния // Российская юстиция. - 1998. - №4.

[11] Коломеец В. Явка с повинной: новая трактовка // Российская юстиция. - 1997. - №10. - с. 35-36.

[12] Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР по состоянию на 10 октября 1998 г. - М., СПб.: Герда. - 1998.

[13] Уголовное право. Часть Общая. Учебное пособие в 4-х т. Т. 4 Основания, виды и последствия освобождения от уголовной ответственности и наказания. Екатеринбург, 1994.

[14] Сборник кодексов РФ. - Издательство ТОО «Транспорт». - 1997. - с.608.

[15] Ковалев М. И., Козаченко И. Я. Уголовное право. Общая часть. - М. - 1998.

[16] Ковалев М. И., Казаченко И. Я. Уголовное право. Общая часть. - М. - 1998. - с. 171.

[17] Общая часть Уголовного кодекса и обратная сила уголовного закона // Российская юстиция. - 1998. - №7. - с. 7-8.

[18] Лесниевски-Костарева Т. А. Дифференциация уголовной ответственности. - М. - 1998.

[19] Скуратов И. Ю., Лебедев В. Н. Комментарии к Уголовному кодексу Российской Федерации. - М. - 1997.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6