Олжас Сулейменов

18 мая  2001 года  в  столице  Республики Казахстан  городе  Астане  в Евразийском  государственном  университете   имени  Л.Н. Гумилева  открылась  международная  конференция « Древнетюркская  цивилизация: памятники  письменности», в  работе  которой  приняли  участие  крупнейшие  тюркологи  мира.

В  качестве  почетного  гостя  и  участника  на  конференцию  был  приглашен  Олжас  Сулейменов,  посол  Республики  Казахстан  в  Италии. Имя  Олжаса  Сулейменова  всегда  ассоциируется  с  лучшими  образцами  поэзии. Достаточно  вспомнить  его  поэму «Земля, поклонись  человеку», посвященную  первому  космонавту  Юрию  Гагарину. Олжас  Сулейменов – блестящий  публицист. Пример  тому  остро полемичная  его  статья  « Об  ошибках  критиков  социализма».  За  всем  за  этим  стоит  человек  высочайшего  гражданского  мужества. И вместе  с тем  это  поборник  правды  и  справедливости, для  утверждения  которых  у  Олжаса  Сулейменова  не  существовало  преград. 14  марта  1987 года, выступая  на  VIII Пленуме  Компартии  Казахстана, он  в  очередной  раз  проявил  свою  принципиальную  позицию и  гражданскую  стойкость. Он  сказал, что  Колбин  идеалист  в  окружении  прожженных  прагматистов, которые  пытаются  поджарить  себе  куырдак  на  пожаре. « Волновался, не  все  складно  получилось, но говорил, что  чувствовал и  думал. « Культ  личности  Кунаева - до  этого  договорились. Зная  много  лет  Димаша  Ахмедовича, не  увидел  в  нем  диктатора. Культ  личности  в  нашем  представлении  связан  с  репрессиями  и  всеобщим  страхом. Этого  в  Казахстане  при  Кунаеве  не  было.»1

Олжас  Сулейменов – человек  решительных  действий. Именно  поэтому в короткий  срок  было  создано  движение  « Невада – Семипалатинск». Об этом  он  рассказал  в  интервью  газете «Казахстанская  правда». «Я узнал, что подземные  испытания  вовсе  не  безвредны. И  прорыв  радиоактивных  газов  происходил  постоянно  на  протяжении  многих  лет. Об  этом  должны  были  узнать  казахстанцы. 25 февраля  был  запланирован  на телевидении  мой прямой  эфир. Для  изложения  предвыборной  программы: я  баллотировался  на  второй  срок  в  Верховный  Совет  СССР  по Алма-Аты. У  меня  была  заготовлена  речь- обещание  защищать  интересы  столице  в  союзном  парламенте. И  пара  стихотворений. Но то, что  я  узнал, не  вмещалось  в  рамки  моего  избирательного  округа. Государство  обманывало  своих  граждан  и  сорок  лет, по  сути, вело  тихую  атомную  войну  против  своего  народа. Я отложил  в  сторону  предвыборную  программу  и  к  ужасу  телевизионного  начальства  выдал  в  эфир  узнанную  информацию и  призвал  народ  на  митинг  в  Союз  писателей».2

28  февраля  несколько  тысяч  человек  собралось  вокруг  здания  Союза  писателей  Казахстана. Это  был  первый  в  Казахстане  митинг  после  16  декабря 1986 года. Так  было  положено начало создания  движения «Невада – Семипалатинск», которое  стало  школой  демократии  в  республике.

Этот  краткий  перечень  общественных  дел  Олжаса  Сулейменова  свидетельствует  о  его  постоянном  стремлении  утвердить, доказать  свою  точку  зрения, свой  взгляд  на  события, в  основе  которых  всегдашнее  стремление  хоть  чем – то  помочь  людям.

Казахстанский  писатель  Геннадий  Толмачев  написал  книгу « Повесть  об  Олжасе», В  которой  приводит  факты  постоянной  готовности  поэта  помочь  людям  словом  и  делом. Это  и  поездка  в  Баку  в  жуткие  январские  дни  1990 года, чтобы  провести  собственное  расследование  причин  трагедии. В  1994 году  он  с  активистами  общества  « Вайнах»  прилетел  в  Грозный,  чтобы  отметить  50-летиетрагедии  чеченского  народа. И  в  этих  примерах  боль  Олжаса  Сулейменова  за  трагедию  любого  народа  и  всегдашнее  стремление  помочь  ему. Хотя  официально  поэт  представлен  в  Советской  энциклопедии  скупыми  и  сухими  строками: «Сулейменов  Олжас  Омарович  ( р  1936г ) казах. сов. поэт. Пишет  на  рус. языке. Поэма  «Земля, поклонись человеку» (1961)  посвящается   подвигу  Ю. А. Гагарина. В лирических  стихах  философичность, эмоциональная  напряженность, ритмич. поиски (сб. «Круглая  звезда», 1985г.)  Сб. стихов  и  прозы  « Над  белыми  реками» (1970г), киносценарии».

Таков  человек, который  был  приглашен  на  международную  конференцию. Но  не  это  было  главным. Главное  в  том, публицист  внес  весомый  вклад  в  изучении  древнетюркской  письменности. Об  этом  так  сказано  в  докладе  Имангали  Тасмагамбетова, заместителя  премьера – министра  Республики  Казахстан  « Зримый  образ  великой  культуры»: « Говоря  о  древнетюркской  рунической  письменности, нельзя  не  упомянуть  о  том  вкладе, который  внесли  в  это  благородное  дело  казахстанские  ученые. По этому  поводу,  прежде  всего,  следует  широко  известный  труд  нашего  соотечественника  Олжаса  Сулейменова «Аз  и  Я», вызвавший  широкий  резонанс  во  всем  мире  и  несправедливо  подвергнутый  советской  властью  жестокой  цензуре  вплоть  до  уничтожения  тиража  уже  изданной  книги. А  последний  труд  Олжаса  Омаровича – «Язык  письма»- справедливо  можно  отнести  в  разряд  фундаментальных  академических  трудов, написанный, причем, живым  и  доступным  языком.»3

Таким  предстает  перед  современниками  и  предстанет  перед  последующими  поколениями  Олжас  Омарович  Сулейменов – инженер- геофизик  по  специальности, поэт  по  призванию, ученый – исследователь  по  устремлениям.     

ІІ. ГЛАВА   1. НЕОЖИДАННОЕ  ПРОЧТЕНИЕ

 « Факты  мне  говорили, что  образ  кочевника  фальсифицирован. Я выступаю  не  только  в  качестве  защитника, но  даже  как  осуждаемый  кочевник, который  требует  право  последнего  слова  после  приговора. Для  того, чтобы  настоять  на  необходимости  пересмотра  «тяжбы», я написал  свою  книгу  «Аз  и  Я».1

Это  строки  из  эссе  Олжаса  Сулейменова  «Кочевники  и  культура: казахский  эксперимент», которая  была  напечатана  в  1978 году  в  журнале  «Культура», издаваемом  ЮНЕСКО. В  этих  словах  раскрыт  авторский  замысел  создания  книги  «Аз  и  Я». Более  точно, более  конкретно  автор  выразил  свою  задачу  в  тексте  книги: «Обосновать  проникновение  в  славянские  языки  тюркских  лексем, связанных  с  идеей  объединения».

Начинается  книга  своеобразным  гимном  памятники  древнерусской  литературе  «Слово  о  полку  Игореве»: «стиху  учит  «Слово». Годами  вчитываясь  в  него , получаешь  поэтическое  образование. Живой  учебник  русского  языка  и  поэтики».2

Олжас  Сулейменов  никогда  не  чувствовал  себя  стесненным  в  русской  речи. Даже  в  самых  жестоких  рамках  цензуры. Славянская  азбука, и  арабская  вязь, помогли  ему  иначе  взглянуть  на  судьбу  собственного  народа. Понять  историю. Полюбить  язык  образов. Оценить  значимость  и  глубину  поэтической  речи. Так  возник  его  интерес  к  памятнику  древнерусской  литературы  «Слово  о  полку  Игореве».

Защиту  кочевников, их культуры  автор  осуществляет  не  составлением  и  произнесением  защитительной  речи, а  скрупулезным  анализом  текста  слова  не  только  для  выявления  нем  тексте  тюркизмов, но  и  для  обоснования  нового  прочтения  и  перевода  текста  «Слова». Для  этого  автор  сопоставляет  тексты  летописей: «Повесть  временных  лет», «Задонщина». Автору  это  нужно  для  того, чтобы  на  основе  сопоставления  постараться  восстановить  подлинный  текст  «Слова». Дело  в  том, что  переписчиком  XVI века  и  последующими  переводчиками  в  текст  памятника  были  внесены  фактические  и  языковые  изменения. Одни  из  них  делались  по  незнанию, другие - по  религиозным  и  политическим  мотивам.

В  тексте  «Слова»  Олжас  Сулейменов  выделяет  два  рода  или  два  способа  использования  тюркских  слов: прямые  тюркизмы, русское  словообразование  от  тюркизма или  скрытые  тюркизмы. Уже  один  этот  факт  может  говорить  о  том, что  автор  «Слова»  хорошо  знал  тюркский  язык  или  даже  языки. Кроме  того, автор  памятника  был  знаком  и  с  европейскими  языками. Говоря  о  своих  воинах, князь  Всеволод  замечает, что  они  «под  трубами  повиты», как  спеленуты , чем  снижалась  поэтическая  возвышенность  характеристики  воинов  Всеволода. Автор  исследования  находит  единственно  правильный  перевод     слова  «повиты» - рождены, которая  восходит  к  латинскому  «вита» - жизнь. Автор  «Слова»  называет  князя  Всеволода  «Буй  тур». Это  словосочетание  в  тексте  памятника  используется  неоднократно, особенно  в  «золотом  слове»  Святослава. Переводчики  понимали  это  слово, как  буйный  бык, что  должно  было  ассоциироваться  не  только  с  мощью  и  силой, но  и с  необузданным  характером. А  ведь  Святослав  обращается  к  удельным  князьям, которых  отличает  взвешенность  поступков  и  широта  кругозоров. Ясно, что  «буй  тур»  применительно  к  ним  снижал  бы  их  образ. Вот  это  смысловое  несоответствие  заставило  искать  Олжаса  Сулейменова в  тюркских  языках  подлинного  значения  этого  слова. И  он  его  нашел. И  вот  теперь  характеристика  князя  Всеволода  в  устах  автора, приобретает  совершенно  иное, более  поэтизированное звучание. Языковое  богатство  памятника  достигается  не  только  прямым  использованием тюркоязычных   слов, но  образованием  новых  слов  от  тюркских  корней  по  законам  русского  языка. Так  в  тексте  «Слова»  неоднократно  фигурирует  слово  «язычник». Переводчик  XVI века  и  последующие  придали  этому  слову  значение  нехристей. В  действительности  это  слово  образовано  от  тюркского  «языги» - степь. И  слово  «язычник»  обозначало  жителя  степи – степняка. Вот  пример  того, как  в  угоду  религиозным  убеждениям  искажалось  содержание  и  смысл  памятника. Если  в  дохристианский период  слово  «язычник» обозначало  одного  из  жителей, то  в  христианский  период  оно  несло  на  себе  печать  противопоставления.

Следующий  языковой  пример  говорит  о  более  тесных  контактах, даже  об  определенном  единстве  населения  киевской  Руси  и  Великой  степи. В тексте  «Слова»  есть  фраза : «Быть  же  брак  велик». В  русский  язык  слово  «брак» пришло  из  кипчакского  «бирак» - союз  (буквально  соединение  сочетания), а  происходит  оно  от  числительного  «бир». Вот  это  слово  раскрывает  одну  из  интересных  страниц  жизни  Руси  и  Степи. Дело  в  том, что  киевские  князья  очень  часто  брали  себе  жен  и  женили  своих  сыновей  на  представительницах  Степи, тем  самым  Русь  заручалась  поддержкой  Степи, обеспечивала  себе  тыл. Вот  эта  деталь  частично  объясняет  тот  факт, что  славянские  племена  не  подверглись  в  противоположность  многим  народам  Великой  степи  исламизации.

Степняки, язычники  в  более  позднее  время  получили  общее  название – половцы, т. е.  Люди  из  поля, а  ведь  Великая  степь  разноплеменна, и  русские  князья  очень  часто  и  в  силу  родственных  связей  и  в  силу  политических, экономических  соображений  привлекали  в  свои  дружины, давали  возможность  поселиться  на  своей  земле  выходцам  из  степи. Так  появились  названия : степняков – берендеи – продавшиеся, черные  клобуки, образованное  от кара-кипчаков. Последние, по  свидетельствам  летописей, играли  немаловажную  роль  в  избрании  великих  киевских  князей.

Половцы  принесли  на  Русь  и  новую  мораль. В  1054 году  состоялось  совещание  Ярославичей, постановившее  внести  поправку  в 

Уголовное  уложение  Ярослава: отмена  кровной  мести  и  переход  на  куновую  систему – вещественную  плату  за  кровь. Кун – плата  за  преступление. Это  пример  прямого  заимствования. Заимствование  названия  предмета  может  произойти  и  при  случайных  контактах, но  восприятие  закона  нравственного  свидетельствует  о  высокой  степени  государственных  и  культурных  отношений  Степи  с  Русью.

Восприятие  новых  нравственных  начал  присутствует  и  в  именах  удельных  князей. Святослав  в  своем  «золотом  слове», Обращаясь  к  удельным  князьям, называет  их  «буй» - именитые, а  затем  перечисляет  их  воинские  доблести. И  только  галицкий  князь  Ярослав  получает  добавочное  имя – Осмомысл. Это  пример  скрытого  тюркизма. Происходит  от  тюркского  «сежз  керлы» - Восемь  наиболее  важных  забот. Обращаясь  к  нему, Святослав  перечисляет  восемь  его  наиболее  важных  дел: «подпер  горы  Венгерские, заступив  королю  путь…, отворяешь  Киеву  ворота  и  т.д.»*

В  этом  плане  автор  книги  делает  интересные  открытия, меняющие  нравственные  оценки  событий  и  людей. Игорь  пленен. « Тут  пересел  Игорь  из  седла  золотого  в  седло  рабское».*Большего  унижения  придумать  нельзя. Так  в  тексте  перевода. А  в  оригинале  Игорь  пересел  в  «седло  кощие». Кощиево  переводилось  вольным  переводом  как  рабское. Олжас  Сулейменов  возводит  слова  «кощ»  к  тюркскому  «кочевать». И  уже  по – иному  звучит  фраза, с  иным  нравственным  содержанием. «И  пересел  Игорь  в  седло  кочевника.» Иначе  не  могло  быть: Степь, связанная  тесными  узами  с  Русью, не  могла  себе  позволить  перейти  грань  человечности. И  подобный           перевод  вполне  согласуется  с  последующим  разговором  Гзака  и  Кончака. «Опутаем  мы  соколенка  красною  девицею».

Могли  ли  себе  позволить  подобное  половецкие  ханы  по  отношению  к рабу? Конечно, нет. Ведь  это  означало  бы  полное  отсутствие  сословных  представлений, чего  тоже  не  могло  быть.

Скрупулезная  работа  по  расшифровке  словесных   «белых  пятен»  не  могла  не  повлиять  на  совершенно  ином  восприятии  «Слова». Это  уже  не  героическое, а  драматическое  повествование, которое  было  героизировано  переписчиком  XVI века. Что  это  действительно  так, Олжас  Омарович  доказывает, сравнивая  «Слово…»  с  другим  памятником  древнерусской  литературы – «Задонщиной». Это  произведение  написано  монахом  Стефанием  и  повествует  о  Куликовской  битве. Почему  с  «Задонщиной»? Оба  произведения  о  значительных  событиях. «Слово…»  для  Стефания – своеобразный  эталон, не  образец  для  подражания, а  эталон! Ибо  во  втором  случае  нужно  говорить  о  сходстве, чего  очень  мало. Автор  «Аз  и  Я»  сравнивает  оба  памятника  по  принципу  различия. И  место  действия, и  герои, и  окончание  повествования. Стефаний  только  в  одном  строго  следует  «Слову» - в  композиции  произведения. «Задонщина»  заканчивается  монологом  Дмитрия  Донского, в  котором  он  говорит  о  возвращении  к  мирной  жизни  оставшихся  в  живых, о  памяти погибшим. Олжас  Сулейменов  делает  вывод, что  и  оригинал  «Слова…»  должен  заканчиваться  тоже  монологом, но  Игоря. Судя  по  драматизму  описанных  событий, он  должен  быть  безрадостным. Переписчик  XVI века, как  и  автор  «Слова…»  безымянный, переделывает  окончание  на  свой  лад: всеобщее  ликование  по  поводу  возвращения  Игоря, прославление  его  как  опоры  Руси: «Тяжко  голове  без  плеч, беда  телу  без  головы – так и  Русской  земле  без  Игоря».3 Последняя  строка  «Слова…» - последнее  прославление. «Князьям  и  дружине  слава. Аминь!» И  все  это  логически  не  увязывается  с  тем, что  сделали  Игорь  и  Всеволод, в  чем  их  упрекает  князь  Святослав. Автор  «Аз  и  Я»  доказывает, что  последняя  строка  должна  звучать  так: «Князьям  слава, а  дружине – аминь». Так  была  бы  смысловая  завершенность  «Слова…». Так  почему  же  переписчик  XVI века   фальсификацию   текста, почему  вносит  в  него  несвойственные  ему  элементы? Ответ  нужно  искать  в  особенностях  политического  развития  Московского  государства  в  XVI веке. Это  время  становления  молодой  государственности  через  преодоление  боярской  междоусобицы. Военного  героизма  «Задонщины» было  недостаточно. Это  война. Нужен  был  пример  единства  мирного  времени. И  переписчик  XVI века  решается  на  такую  переработку  окончания  «Слова…», которое  отвечало  бы  насущной  потребности  его  времени – единству, прекращению  боярских  раздоров. То  есть  нужен  был  исторический  пример  подлинной  государственности, подлинного  патриотизма, пример, в  котором  нет  места  мелким  честолюбивым  устремлениям.

Уточнением  последней  строчки  «Слова»  Олжас  Сулейменов  поставил  последнюю  точку  в  обосновании  своего  понимания  этого  произведения, своего  понимания  исторического  процесса. Он  как – то  заметил, что  протестует  против  деления  истории  человечества  на  национальные  уделы. Какие  же  выводы  следуют  из  его  работы? Во – первых, осуществлен  новый  подход  к  взаимоотношениям  тюркских  и  славянских  народов, который  заключается  во  взаимосвязи, во  взаимовоздействии. Во – вторых, утверждается  новый, нетрадиционный  образ  кочевого  народа, который  с  молоком  матери  впитывал  в  себя  высоконравственную  норму: «Если  встретишь  человека,  обрадуй  его: может  быть, ты  видишь  его  в  последний  раз». Как  эта  норма  не  вяжется  со  сложившимся  понятием, согласно  которому  «кочевник  подобен  варвару».

Страницы: 1, 2, 3