Даже в благополучных семьях родители часто неспособны обеспечить развлечения ребенку. Ро­дителям важно понять, что он нуждается не толь­ко в заботе о пище, здоровье и учебе, но не менее, и даже более, в организации его свободного вре­мени, в поддержании интереса к окружающему миру. Известно, что, чем выше культурный уро­вень семьи, чем интереснее и спокойнее ребенку дома, тем позже он уходит из-под влияния взрос­лых, тем больше он доверяет жизненным ценнос­тям родителей, тем реже попадает под власть сию­минутных впечатлений и развлечений, предлага­емых ему «на улице», тем менее подвержен вли­яниям моды. Каждая семья должна для себя ре­шить, что она может противопоставить этим, ма­нящим своей запретностью, увлечениям, какое оружие она смогла бы дать в руки своему ребен­ку, который так или иначе столкнется с подо­бными соблазнами. От молодых людей часто при­ходится слышать фразу: «Моя жизнь интересна и полна впечатлений, мне не нужны наркотики». Достаточно ли вы, уважаемые родители, сделали для того, чтобы ваш ребенок сказал то же самое?

Часто родители ничего не могут рассказать об интересах ребенка, типичные ответы: «как все», «хороший». Хотя, возможно, наоборот, вы пере­старались и сделали вашего дитятю жертвой ги­перопеки. Гиперопека, другая крайность воспи­тания, заставляет ребенка «спасаться» от родите­лей «на улице». Это чрезмерное внимание, посто­янный присмотр, отказ ребенку в самостоятель­ности, желание воспитать свою копию. Сверхза­бота становится в тягость взрослеющему человеку, он стремится «сбросить оковы», что приво­дит к тем же результатам: к старанию уйти от контроля родителей, для чего он сознательно идет на конфликты, вызывающе противопоставляя свой новый асоциальный облик тому образцу, который навязывает ему заботливая семья. При опросе студентов английских колледжей о при­чинах употребления наркотиков один молодой человек заявил, что любой аспект его жизни кон­тролировался и манипулировался взрослыми, и он начал употреблять наркотики, так как это была одна из немногих областей его жизни, где, как он считал, он имеет полный контроль. В данном случае причина употребления — чувство безвлас­тия над своими собственными решениями и дей­ствиями.

Еще один из плодов гиперопеки — инфанти­лизм растущего человека, его затянувшаяся «дет­скость», неготовность к жизненным трудностям, неспособность самостоятельно решать вопросы. Такой ребенок легко попадает под влияние более опытных приятелей, его легко уговорить попро­бовать наркотик или подбить на любую хулиган­скую выходку, т. к. у такого «тепличного расте­ния» не выработано противоядие против дурных  влияний. Нередко — это любимые детки богатых столичных родителей, и их «карманные» деньги дразнят аппетит искушенных приятелей.

Существует и такой вариант опекаемого чада, как «кумир семьи», объект всеобщего восхище­ния и поклонения, единственный ребенок много­численной родни. Для него привычны вседозво­ленность, неограниченная власть над родственни­ками, которые не накажут, и в конечном итоге — презрение к ним, а заодно и к учителям, сверстникам. Кумиры, привыкшие быть объектом все­общего восхищения, часто демонстративны, для них хороша любая эксцентрическая выходка и любой шокирующий поступок, какими и кажут­ся им в их юные годы употребление алкоголя и наркотиков. Такие подростки, желая «всех пере­пить», могут действительно стать жертвой алко­голя и наркотизации.

Но даже если ваша семья — самая гармонич­ная, ваш ребенок окружен заботой и вниманием, хорошо учится, читает книги, занимается спор­том, уважает старших и посещает шахматный кружок, одним словом, если вы «абсолютно уве­рены» в благонадежности вашего ребёнка, это вовсе не значит, что он не будет пробовать наркотики. Все вышесказанное не означает, что упот­ребление наркотиков — результат депрессивных состояний, свойственных подросткам со сложнос­тями развития и творческим натурам. Мотивы употребления наркотиков часто не зависят от личности и ее психической предрасположеннос­ти. Встреча с наркотиками может быть случай­ной, в определенной ситуации, вызванной времен­ными потребностями, например, «пробование» в компании сверстников с познавательными целя­ми. Прежде чем окрестить своего пойманного с поличным ребёнка «падшим» и «пропащим», сле­дует верно оценить особенности его психического развития в этот противоречивый и подчас болез­ненный, даже для благополучных детей, период, что заставит сделать парадоксальный вывод: пробование наркотиков в молодости — проявле­ние не отклонения, а скорее нормального поведе­ния. Одна из ведущих исследователей наркомании И. Н. Пятницкая делает вывод о том, что шаг подростка к наркотикам — это проявление ис­следовательской реакции, свойственной их воз­расту. Подростков интересуют возможности их со­знания, получение нового, неизведанного чув­ственного опыта, небывалых впечатлений, сексу­ального опыта, они стремятся познать мир, «все в жизни попробовать», ощутить свою полноцен­ность в компании ровесников, самостоятельность в принятии решений, солидарность со сверстни­ками. Своей чрезмерно агрессивной реакцией вы можете навредить, укрепив ребенка в его чувстве протеста против всего, насаждаемого взрослым об­ществом. Первый раз попробовавшего ребенка не стоит записывать в наркоманы, т. к. только не­большая часть из пробовавших наркотики про­должает употреблять их постоянно. Но необходи­мо, не откладывая, внушить ему, что все тяжело­больные наркоманией начали свой скорбный путь с простого любопытства.

Все случаи употребления наркотиков можно объединить одной общей целью — стремлением к удовольствию. Качество этого удовольствия варь­ируется в зависимости от уровня развития и сте­пени «подсадки». Именно поиск удовольствия за­ставляет увеличивать дозу по мере привыкания организма для достижения все более сомнитель­ной эйфории, приводя к необратимой зависимос­ти от употребляемого яда. Эйфория гаснет с каж­дым разом, заставляя применять «ударные дозы», приводящие к невозможности существования без вещества, ставшего необходимым компонентом жизнедеятельности по-новому устроенного орга­низма. Самоконтроль выступает единственным средством избежать гибели, если человек уже употребляет наркотик, но еще не впал в физическую зависимость. Основными преградами стано­вится звание последствий злоупотребления и пер­спективы» достижение которых важнее для чело­века, чем сиюминутные удовольствия (например, сознание того, что наркотик сильно ослабляет ин­теллектуальные, психические и физические спо­собности, не позволяя достичь успехов в учебе, стать хорошим специалистом, добиться материального благосостояния, родить здоровых детей и т. д.). Низкий уровень самоконтроля у подрост­ков делает их тем более уязвимыми, чем моложе возраст. Поэтому основная роль в ограждение детей должна принадлежать взрослый.

Сверстники

Как уже было сказано, для приобщения под­ростков к наркотикам самое большое значение имеет пример сверстников. В профилактической литературе стало общим местом описание т. н. «асоциальных», «уличных» детей, которым не­чем заняться, и они собираются в группы (гнез­дящиеся, как правило, на чердаках и в подворот­нях) и там, пробуют наркотики, после чего дела­ются неуправляемыми и враждебными взрослому миру.

Однако не только уличные дети или ПТУ-шная «шпана» может стать источником знакомства с нар­котиком. В наше время многие дети из т. н. «бла­гополучных» семей употребляют наркотики, по­тому что они освящены для них модой, молодеж­ной культурой. Именно мода обеспечивает эпиденйческие масштабы наркомании, вовлекая все большие круги молодежи, хотя далеко не все из пробовавших наркотики становятся наркоманами. В историй контр культуры некоторые нарко­тические препараты несколько раз становились прямо-таки символами движений, а приобщение к ним своего рода причастием к данной суб­культуре. Так было с марихуаной в раста-движении, с ЛСД в психоделии и, наконец, с экстази в хаус-культуре рейверов. Психоделические нарко­тики с их способностью активизировать деятель­ность подкорки головного мозга, отвечающей за процессы подсознания, стали основой для целого направления в современной музыке, литературе, искусстве — психоделии.

Своему повсеместному распространению среди молодежи всего мира марихуана немало обязана растаманам. Движение растафари возникло, как религиозная афро-христианская секта, но, попав на американскую и европейскую почву, переста­ло быть серьезным культом и превратилось в поп-феномен, во всемирную моду, затронув своим вли­янием миллионы.

Главным средством просветления, как для мно­гих мистиков всех времен, для растаманов была марихуана. Журнал британских растаманов пи­сал: «Хотя система; борется с травой, она не мо­жет помешать росте пользоваться этим божествен­ным средством очищения, чтобы возносить хвалу Джа Растафари»,

Листик марихуаны стал символом движения, На альбомах, реггей музыканты либо выплывают из клубов дыма, либо утопают в зарослях коноп­ли. Музыка реггей становятся одним из самих популярных стилей в рок-музыке, особенно с 1972 года, с выходом второго записанного альбома Боба Марли и <Уейлерз> — «Burnin». Поскольку тек­сты были, исполнены идеи растафари, считается, что музыкант не развлекает, а проповедует, «вы­полняет духовную миссию». Раста, соединив хип-повость с африканской яркой самобытностью и добротной исконной основой, «вибрацией корней», окончательно превратилась в новый модный стиль, увлечение которым подарило Европе хо­рошую оригинальную музыку, косички-дреды и, разумеется, увлечение марихуаной. Одна из групп даже носят название «Кардифф риферз» (reefer — сигарета с марихуаной). Активные действия растаманов, направленные на легализацию кан-набиса, вызвала умиление и горячие симпатии богемы всего мира. Вообще растаманов в мире лю­били, для белой молодёжи 80х-90х годов, опоз­давшей родиться в эпоху Вудстока, раста была притягательна, как наиболее мирное движение, проповедующее обще христианские идеалы в об­рамлении умеренного гедонизма, призывающее радоваться жизни, получать удовольствие от свое­го пребывания в мире, заниматься творчеством, мистикой, любовью и созерцанием одновременно. Психоделический бум начался в 60-е годы с массовым распространением ЛСД в передовых кругах молодежи. Психиатры устраивали публич­ные сеансы, экспериментируя с воздействием ЛСД и мескалина на сознание, профессора в универси­тетах привлекали к опытам с психоделиками сво­их студентов, писатели, художники и музыкан­ты творили под воздействием ЛСД, грибов и т. д. новое искусство. Одними из первооткрывателей и несомненных королей психоделии были Pink Floyd, а увлечение их духовного лидера Сида Бар-рета «астральной» тематикой в поэзии во многом предопределило стиль группы и психоделической культуры в целом. Хотя началом психоделии принято считать записанную в 1964 году компози­цию группы Yefferson Airplane «Ван Area Extra vaganza». С тех пор термин «психоделический рок» собрал в одну компанию такое количество разнообразных групп, что одно их перечисление заняло бы несколько страниц, от Yefferson Air­plane, Steppenwolf и Grateful Bead до современ­ных английских групп, балансирующих на грани «готики» и «темной волны». Восприятие их му­зыки требует от слушателя аналогичного, «рас­ширенного» сознания, созерцательного настрое­ния и готовности отправиться в «путешествие». Под воздействием психоделических наркотиков музыка становится иллюстрацией и проводником психоделического «trip'a».

Самым модным наркотиком девяностых стал экстази. Он был завезен в Лондон и на волне хаус-музыки распространился по всему свету, как не­отъемлемая часть танцевальных мероприятий. По своему действию представляющий нечто среднее между ЛСД и амфетаминами, экстази позволял сочетать созерцательность и остроту ощущений от светоэффектов с повышением двигательной активности и нечувствительностью к усталости. Свето-музыкально-двигательное восприятие, осно­ванное на обостренной синестезии, сделало его «идеальным» клубно-дискотечным наркотиком. Музыка стала называться кислотной, хаус-эйсид-хаусом, клубы процветали. Вот что говорит ли­дер группы «The Stone Roses», участник и очеви­дец знаменательных событий, Ян Браун: «Меня до сих пор удивляет, как все быстро произошло, в начале 1988 года экстази был доступен только в Лондоне, к концу года его можно было достать в любом городишке. Все бросились записывать музыку, появилась сотня новых лейблов, как буд­то тысячи людей только и ждали этой таблетки, чтобы приступить к работе, Это было круче чей панк. Все изменилось».

Начиная с конца 1989 года, количество эйсидкомпозиций в национальных, чартах растет в гео­метрической прогрессии. При этом мало кто себе представлял, как выглядят новые музыкальные гуру: понятие «звезда» на время полностью ис­чезло. Ди-джек оставались анонимными фигура­ми, прятавшимися за вертушками. Настоящими героями стали сами посетители клубов. Для но­вой музыки не была важна личность исполните­ля. В клубе можно было танцевать спиной к ди-джею» он не главные, главное - сам процесс. Музыка также избавилась от груза личности ав­тора, став полноправным представителем куль­туры постмодерна.

Триумф экстази-культуры в Британии пришел­ся на 1993-1995 годы. Рейвы становились все более популярными, а каус-культура все более демократичной. Конечно, британские власти были не в восторге. Еще в 1989 году, когда рейвы были в новинку, полиция начала борьбу с ними. Но после того как. в городке Каслмортон собрался самый массовый на тот момент рейв, заволнова­лось правительство я вышел закон, запрещающий несанкционированные сборища. И вот в 1995 году состоялся массовый легальный рейв под откры­тым небом — «Tribal Gathering» («Племенное сбо­рище»). Революция свершилась и исчерпала себя. Исчезла романтика клубов, если раньше они были «театром, безумия», то к середине 90-х вошли в нормальные капиталистические рамки. Появи­лись суперзаведения типа лондонских «Cream», «Саг wash», «Minietri of sound», Англия в оче­редной раз в истории контр-культуры сыграла роль колыбели андеграундной революции.

Однако экстази, начав победное шествие по все­му миру, добрался и до российских клубов.

Все вышесказанное не означает, что нужно за­претить растаманов, рейверов, психоделические выставки и концерты. Если общество имеет мо­ральное право бороться с наркобизнесом, то с модой бороться невозможно, в вей проявляет себя эпоха. Трудно сказать, чем вызвана в конце XX века массовая мода на наркотики. Возможно, в условиях общего кризиса культуры, искусства и религии, в каком-то смысле исчерпавших свой собственные ресурсы, творческий дух ищет ис­кусственные средства существования. Такая ситуация, конечно, не является показателем душевного здоровья человечества, вынужденного для поддержания своей культуры «сидеть на колесах».

4.   Литература.

1.     А. Г. Макеева «Не допустить беды». (Москва «ПРОСВЕЩЕНИЕ») 2003 г.

2.     А. Данилин, И. Данилина «Героин». (Москва «Центрполиграф») 2001 г.

3.     М. С. Прусс, Л. Л. Кельин, Ю. Л.  Мучник, В. М. Володин «Как избавится от наркотической зависимости» (Санкт Петербург «НЕВА», Москва «ОЛМА-ПРЕСС») 2002 г.

4.     Министерство образования РФ «Профилактика злоупотребления психоактивными веществами несовершеннолетними и молодежью» (Москва) 2003 г.

5.     Л. М. Шипицына, Е. И. Казакова «Школа без наркотиков» (Санкт Петербург «Образование - культура») 2002 г.

6.     А. Г. Макеева «Не допустить беды (15 ответов на трудные вопросы)». (Москва «ПРОСВЕЩЕНИЕ») 2003 г.

7.     А. Г. Макеева «Не допустить беды (Педагогическая профилактика наркотизма школьников)». (Москва «ПРОСВЕЩЕНИЕ») 2003 г.

Страницы: 1, 2, 3, 4