работе он взял на себя смелость всего лишь пересказать любимый им "Сельский

концерт" Джорджоне, хранящийся в Лувре, на современный лад, воодушевившись

прогулкой с Прустом на берег Сены в Аржантейле и зрелищем купальщиц на

солнце.

Человеческие фигуры "Завтрака на траве" и натюрморт на первом плане

картины - шляпа, платье, хлеб, корзина с фруктами - превосходны. Они очень

реальны. Прозрачны и солнечны чистые и нежные оттенки натюрморта переднего

плана - серебристые, голубые, сливающиеся в подлинную музыкальную гармонию.

Мане впервые здесь решил с такой новизной и блеском задачу настоящей

пленэрной живописи, словно вобравший в себя все находки и открытия

Веласкеса, Гойи, Шардена, Констебля, но еще более свободной, открытой и

смелой. Но в ней он еще не довел до конца свою живописную революцию. В ней

еще нет солнца прозрачности воздуха, еще нет чистоты цвета и цвет еще

локальный и мертвый. В полотне присутствует еще театральность и условность.

Но лежащие на траве платье, шляпа, фрукты все равно полны пленэрной

свежести, легкости и изящества. Именно из-за этих, не предвиденных Мане

композиционных и колористических противоречий в картине возник оттенок

рассудочности и условности, явно в замысел Мане не входивший.

Мане быстро разобрался в причинах противоречий в "Завтраке на траве" и

никогда их больше не повторял. Картина эта была переломной в его

творчестве.

Большое внимание уделено натюрморту в последнем его шедевре -

написанным за два года до его ранней смерти, картине "Бар в Фоли -

Бержер"(1881,Лондон, Институт Варбурга и Курто) Обращенная к зрителю

девушка - продавщица за стойкой бара, уставленной бутылками и фруктами, -

задумчива и печальна. За ней в зеркале во всю стену отражено переливающееся

серебром, заполненное публикой, залитое сверканием ламп и люстр обширное

пространство бара. Прозаическая стойка бара превращена волшебством

художника в драгоценную оправу, из сверкающего нежными и глубокими

оттенками натюрморта, для прекрасной девушки - продавщицы, представленной

нам Эдуардом Мане прекрасной богиней. В мерцающем свете люстр на белой

поверхности стойки бара зелеными и коричневыми тонами переливается стекло

бутылок с вином, золотыми искрами поблескивают их головки. В прозрачной

хрустальной вазе, которая словно соткана из сверкающих бликов, золотистой

горкой лежат фрукты. Прямо перед девушкой на стойке в прозрачном, как

воздух бокале, стоят две розы. Их лепестки также нежны, как и кожа девушки.

Портрет и натюрморт в этой картине гармонично соединены талантом

художника единое целое и живут одной жизнью. Эта картина стала блестящим

завершением той колористической революции, которую Мане развернул в своей

живописи, начиная с "Олимпии", "Выхода у Булонского порта" и ряда

натюрмортов в 1860-1870-х годах. Мане опирался на цветовую гармонию и

пленэрные открытия своих предшественников, но он придал своему цвету и

свету особенную остроту и прозрачность, изгнал из своей живописи черные

тени, заменив их окрашенными в дополнительный цвет солнечного спектра,

выбросив глухие, землистые краски, освободился от сухой и искусственной

академической моделировки.

Начиная с 1875 года и, особенно в натюрмортах последних лет жизни,

Эдуард Мане приближается к импрессионизму, хотя и в эти годы остается верен

принципу предметной характеристики образа. Его многочисленная серия

цветов, выполненная уже серьезно больным художником, демонстрирует новый

взлет творчества Мане - натюрмортиста. Работы этих лет поражают чистотой

вдохновения и искренностью, тем особым тонким чувством трепетной жизни

цветка, которое, пожалуй, никто, кроме него, не мог уловить. Перед нами

его картина "Ваза с цветами"(1882, Париж, Лувр). Композиция натюрморта

крайне проста - в небольшом сосуде стоит скромный букет, Зеленые листья и

крупные цветы небрежно и естественно переплелись между собой. Сумрак фона

ласковой воздушной волной окутывает и как бы пронизывает легкую трепетную

массу букета. Каждый лепесток, словно радужное крыло бабочки, хранит

отблеск других цветов и листьев, отсвет солнца, голубой рефлекс небесной

синевы. Стекло воспринимает отражение стеблей внутри и краски предметов

снаружи вазона. Отдельная вещь уже не обладает единственным, ему присущим

цветом, а как бы связана общей красочной средой с другими, откликаясь на

близлежащие тона и полутона. Благодаря этому создается особое, новое для

искусства той поры ощущение многокрасочности и целостности мира. Рефлексы

заставляют чувствовать роль света для выявления звучности, интенсивности

отдельных цветовых пятен.

Вместе с освещением в натюрморт "входит" воздух. Предметы кажутся

окутанными легкой голубоватой думкой прозрачной пространственной среды. От

этого живая ткань цветов и листьев обретает новую трепетность едва

ощутимую подвижность. Лепестки, напоенные влагой, раскрываются, тянутся к

свету чашечки цветов, зелень топорщится вырезанным кружевом. Жизнь

предстает еще в одном своем качестве - в прелести единственного,

непрочного, неповторимо прекрасного мгновения. Возникает по-своему яркое,

хотя и несколько одностороннее раскрытие определенных свойств окружающего

мира.

В ключе изысканности тончайших оттенков написан другой натюрморт Мане

с цветами "Белая сирень стеклянной вазе" (1882 или 1883 год, Берлин -

Далем, Музей). Мане легко и свободно лепит пластику букета, стакана и

глубину пространства точными и немногими ударами кисти и большими

плоскостями чистого цвета, а светоносную среду передает выверенной

градацией и смелыми контрастами тончайших оттенков белого и зеленого.

Натюрморт удивительно лаконичен, в нем нет ничего лишнего. Только ветка

сирени и луч света. Мане ввел в живопись солнце. Белые гроздья цветов

словно напоены, как влагой, солнечным светом, который выхватывает их из

нежных зеленых сумерек заднего фона картины. Напоен светом и стеклянный

стакан, в котором стоят цветы. Он похож на кристалл благородного и чистого

хрусталя.

Не так уж много было до него художников, чье искусство было полно

такого же, поистине солнечного и мудрого, утверждения жизни.

Новый метод чрезвычайно обогатил живопись, открыв ей целый мир,

ускользавший раньше от внимания художников. Картины молодых живописцев

отличались небывалой свежестью восприятия, говорившей об их предельной

искренности, о трепетном, живом чувстве природы.

В этом же ключе пишет свои полотна и Эдгар Дега. Наиболее

значительную часть творчества раннего Дега составляют портреты. Они

отличаются высоким мастерством. В его творчестве получают развитие

тенденции бытового портрета. Примером этого может служить портрет "Дамы с

хризантемами".(1865, Нью-Йорк, Музей Метрополитен). Большую часть картины

занимает громадный букет пестрых цветов. Фигура сидящей женщины отодвинута

в сторону и гораздо скромнее дана колористически, однако благодаря мудрому

композиционному решению, между ней и букетом хризантем устанавливается

своеобразное эмоциональное равновесие, при котором они взаимно дополняют

друг друга: цветы придают поэтическую прелесть образу задумывавшейся

женщины, ее же присутствие сообщает их красоте особую одухотворенность.

Здесь натюрморт занимает большую часть картины. Задумалась на мгновение

женщина, и на мгновение застыли пестрым ковром роскошные пушистые цветы.

Дега - не только умелый рисовальщик и опытный колорист, но и столь же

талантливый литератор и философ, что чувствуется в каждом произведении

этого глубокого художника.

Клод Моне берется за рисование всего, что поражает его взгляд: луг,

уголок сада, вокзал, интерьер квартиры, фрукты на столе - все одинаково его

интересует. Все его картины свидетельствуют о наблюдательности искренности

большого художника.

Перед нами его натюрморт "Яблоки и виноград"(1880, Чикаго, Институт

искусств). Гармоничность и лаконичность этого натюрморта ласкает глаз.

Отличительной его чертой является простота, посредством которой и

достигается гармония. Весь секрет тут в очень точном наблюдении и

взаимоотношении тонов, умении, чувствовать которые во всей их точности,

есть совершенно особый дар, которым и определяется талант живописца.

Белая скатерть играет всеми оттенками голубого. Поблескивают гладкие

упругие бока сочных яблок. Налитые соком гроздья винограда живописно

улеглись на изящной плетеной тарелке. Несколько прозрачных, налитых соком и

светом виноградин скатились на скатерть. Чувствуется, что натюрморт

существует не в пустоте. Пространство вокруг него наполнено голубоватым

воздухом и светом.

В этом натюрморте Моне вкладывает в предметы ту силу и динамичность,

которые придают им жизнь, он одушевляет их. На его картине все живет

напряженной жизнью, которую никто до него не сумел уловить, о которой никто

даже не догадывался.

При взгляде на это полотно испытываешь восхищение, а если и сожалеешь,

то лишь о том, что не можешь взять в руку эти плоды и ягоды и

почувствовать их спелые и тугие, налитые соком бока.

В отличие от Моне в творчестве Огюста Ренуара сложно найти полотна в

жанре натюрморта. Их очень немного, они небольшие по размерам и почти все

находятся в частных коллекциях.

Ренуар любил цветы и писал их с большой любовью. Может, поэтому он

часто их использовал и в своих жанровых композициях, и в своих

натюрмортах. Ранние натюрморты, где главенствуют цветы, написаны в

пастельных тонах; да и сложно сказать, что они относятся к импрессионизму.

Но вот перед нами небольшой натюрморт "Анемоны" (1898, Нью-Йорк, Частное

собрание)". Здесь уже нет никаких пастельных тонов. Вглядываясь в него,

можно увидеть, что Ренуар очень тонко передает не только различные оттенки

цветов и их очевидную красоту, но и их форму: одни цветы стоят вертикально,

другие - согнулись, а третьи - опустили свои головки почти до стола. Каждый

цветок настолько естественен и неповторим, словно художник проник

взглядом в его сущность.

Этот холст выполнен в той же технике, что и все его картины этих лет.

В нем есть все то новое, что привнес в живопись импрессионизм: воздух и

свет. Желто - коричневый фон лежит тонким слоем и словно вода обтекает

цветы и вазу, создавая эффект воздушности. И на этом фоне яркими цветными

бабочками пламенеют головки цветов. Штриховые мазки подчеркивают эффект

огня. Темная ваза уравновешивает букет. Поверхность стола сливается с

фоном, чтобы большое пространство одного цвета не перевешивало композицию.

И только небольшое световое пятно указывает поверхность, на которой стоят

цветы. Игра бликов и цветных штрихов создают неповторимую естественность и

непосредственность, которая присутствует во всех работах Ренуара.

Другой его натюрморт из частного собрания - "Плоды в вазе в форме

раковины (Fruits of the midi)" (1881,Нью-Йорк). Плоды, которые запечатлел

Ренуар на этом полотне, словно живые.

В то время, когда Ренуар писал это полотно, он часто бывал у друзей в

Эстаке, где встречался с Сезанном и видел его работы. Ренуар был в

восторге от натюрмортов Сезанна, он считал его непонятым талантом. И этот

натюрморт Ренуар явно пишет под влиянием картин Сезанна. Но есть и

отличия в их работах. Если Сезанн создавал свои композиции из нескольких

предметов, то у Ренуара – их двадцать четыре! И все самые разные: изобилие

форм и красок! Все предметы в этом натюрморте Ренуара очень декоративны.

Декоративно и блюдо в форме створки раковины. Композиция очень живописна:

ярко – красный перец, фиолетовые баклажаны с голубыми бликами света –словно

живут в плоскости этой картины. Очень четко разделены светлые и темные

стороны композиции. Темная – в левой верхней стороне холста и в противовес

ей светлая – в основном на переднем плане и справа. Яркие пятна красных

перцев образуют почти равносторонний треугольник. Темно – фиолетовый и

голубой, желтый и зеленый сохранены для другой стороны. Вся эта композиция

усиливается двумя круглыми ярко красными плодами слева и уравновешивается

двумя пурпурными гранатами с фиолетовыми бликами – справа. Во всем этом

опять чувствуется влияние Сезанна. Все нюансы верхней части композиции

повторяются в складках скатерти, словно она впитала в себя со светом все

краски плодов.

Великолепный натюрморт есть и в его жанровом полотне "Завтрак

гребцов" (1881, Вашингтон, Галерея Филлипс).

Вся картина написана в удивительно радостной гамме. Свет заливает все

полотно, в нем все - и радость, и ясность, и жаркий летний день, и

трепетные зеленые заросли кустарника, и заставленный посудой, фруктами и

бутылками стол. Не смотря на обилие предметов на столе, натюрморт на

перегружен, все в нем гармонично. Сразу чувствуется, что картина написана

подлинным художником - импрессионистом, наблюдателем, не только умеющим

подмечать живописное, но и делающим это со всей добросовестностью. Этот

натюрморт обладает высокой художественностью и исключительным вкусом. Как и

вся картина, натюрморт обаятелен во многих отношениях: эффекты верны, гамма

утонченная, впечатление едино и отчетливо, свет превосходно распределен.

Натюрморт написан с большой искренностью, которой отличаются все картины

импрессионистов. Прелестны оттенки белого на солнце. Безмятежность и

ясность не только в фигурах людей, но и в предметах. Во всем царит жизнь,

задорное веселье летнего дня. Предметы оживают под кистью художника.

Дробятся солнечные блики в стекле бутылей с вином, в хрустальных гранях

бокалов и само вино - густое и терпкое - пронизано солнечным светом. Блики

солнца играют и на тугих боках, нагретых солнцем, фруктов и винограда,

которые удобно расположились в высокой изящной вазе. Одна золотистая кисть

винограда на белой скатерти вся искрится в лучах солнца. Голубые тени,

словно живые, спрятались в складках белой скатерти. Глядя на этот накрытый

стол солнечным летним утром, чувствуешь, что и натюрморт, и вся картина

полны жизни и безмятежности. Эти молодые люди на террасе наслаждаются

жизнью, великолепной погодой, утренним солнцем, чудесным завтраком. "Они

счастливы" - вот, что приходит в голову каждому, кто видит эту

очаровательную картину.

Ренуар - импрессионист - романтик, наделенный сверхчувствительным

темпераментом. Все в его картине сохраняет подлинную динамичность, а лучи

света - свою трепетность. Переданные впечатления в этой картине столь же

неуловимы, как непосредственное впечатление от утренней свежести реки, от

тепла, которым дышит нагретый солнцем песок, запаха реки, румянца девичьих

щек... Мы должны быть признательны этому великому художнику, что он уловил

и сохранил для нас их на своем полотне.

В творчестве импрессионистов натюрморт не был столь же важной темой,

Страницы: 1, 2, 3, 4