не в силах смотреть на изображение. Картину упаковали и спрятали почти на

полвека. Джонатан Баттл (этот портрет еще называют «Голубой мальчик») стоит

в небесно-синем костюме на коричневато-сером фоне листвы и заката - какая

значительность и сила в этом изысканном образе!

Тем временем Гейнсборо приглашают стать одним из 36 членов-основателей

Королевской Академии, и в 1774 году он переезжает в Лондон, где ему

поневоле приходится вступить в состязание с Рейнолдсом.

Редкостное для XVIII века проникновение в духовный мир мы видим в

портрете герцогини де Бофор («Дама в голубом» — единственная картина

Гейнсборо в нашей стране, в собрании Эрмитажа), словно сотканной из легких

мазков, тающей и мерцающей в изысканной гармонии холодных тонов; королевы

Шарлотты, некрасивой, но очаровывающей зрителя благодаря виртуозному письму

об этом полотне один из современников художника сказал: «Признак таланта -

создание прекрасных вещей из невозможных сюжетов»; скользящей в танце

Джованны Бачелли; знаменитой актрисы Сары Сиддонс и во многих других

работах Гейнсборо, оставившего нам настоящую портретную галерею английского

общества.

Скажем еще об одном шедевре художника - портрете миссис Шеридан, жены

прославленного драматурга, написанном в 1783 году. Она сидит на скамье под

деревом, чуть ли не растворяясь в пейзаже. Трудно понять, где пряди ее

волос, ленты шарфа, а где волнующаяся под ветром листва. Прекрасное

задумчивое лицо вечно будет сиять в мягком сумеречном свете дня.

Громкая слава пришла к Гейнсборо незадолго до смерти, и в некрологах

его назвали «певцом природы», чего художник добивался всю жизнь, и в

середине XVIII века Томас Гейнсборо проторил дорогу не только романтикам,

но и импрессионистам, намного опередив свое время.

Джошуа Рейнолдс (1723-1792)

В 1789 году в Россию на корабле «Дружба» прибыла из Англии огромная

картина, выполненная прославленным английским живописцем Джошуа Рейнолдсом

по заказу русской государыни Екатерины II.

Сюжет монументального полотна «Младенец Геракл, удушающий змей,

подосланных Герой» - одной из наиболее известных исторических композиций

Рейнолдса, - был выбран неслучайно. Как объяснял сам художник в письме

князю Г.А.Потемкину: «Я избрал темою сверхъестественную силу Геракла еще во

младенчестве, ибо сюжет этот допускает аналогию... с недетской, но столь

известной мощью русской империи». Аллегория была лестной для молодого,

утверждавшегося на мировой арене государства и вызвала одобрительный

резонанс в русском обществе. В Лондоне же заказ Рейнолдсу с гордостью

рассматривали как своеобразную дипломатическую миссию по укреплению

взаимоотношений между двумя странами и высокую честь, оказанную Англии.

Екатерина II заплатила за картину 1500 гиней, послала художнику

табакерку со своим портретом, украшенным бриллиантами, и благодарственную

записку.

После смерти Рейнолдса, его душеприказчики писали Екатерине II: «Ваше

императорское величество сделали одновременно величайшую честь живописному

искусству и нашей стране, оказав покровительство покойному кавалеру

Рейнолдсу... написанная им картина - бесспорно, самая большая его работа,

и, по мнению знатоков нашей страны, доставила наибольший триумф английской

школе...»

В последней трети XVIII века национальная английская школа живописи

достигла подлинного расцвета, а ее признанным лидером, законодателем

«моды», «высокого» стиля в искусстве стал автор «Младенца Геракла» Джошуа

Рейнолдс. Ко времени создания этого знаменитого полотна, и поныне

украшающего петербургский Эрмитаж, Рейнолдс находился на вершине славы,

осыпанный всевозможными почестями и званиями. Похоже, судьба изначально

благоволила к молодому человеку, провинциалу из небогатой семьи пастора в

г.Плимптоне, в Девоншире. «Я буду художником, если вы дадите мне

возможность сделаться хорошим художником», как утверждают, сказал он

родителям. И судя по всему такую возможность он получил.

В 1741 году 18-летний Рейнолдс поступил в мастерскую к модному тогда,

но весьма заурядному портретисту Хадсону, где проучился два года! Обретя

необходимые навыки профессионального художника, Рейнолдс вернулся из

Лондона на родину и стал исполнять незначительные работы. Дальнейшему

своему развитию и успеху художник прежде всего был обязан покровителям -

знатным девонширским помещикам, которые радушно его принимали. В Англии

XVIII века довольно многие меценаты-аристократы увлекались «выращиванием»

художественных талантов. В доме лорда Эджкомба Рейнолдс познакомился с

капитаном

(впоследствии адмиралом) Кеппелем, который помог ему побывать в Италии.

Художник запечатлел этого романтически воодушевленного молодого офицера на

берегу бурного моря.

На протяжении трех лет, проведенных в «мекке» европейских художников,

Рейнолдс изучал и копировал творения великих мастеров прошлого, особенно

фрески Микеланджело в Ватикане, венецианских живописцев и, прежде всего

Тициана. На обратном пути в Англию Рейнолдс останавливался в Париже,

познакомился там со многими шедеврами живописи, а уже в зрелые годы дважды

побывал в Нидерландах, где на него оказало особенно сильное воздействие

искусство Рембрандта.

По возвращении из Италии в 1753 году Рейнолдс окончательно обосновался

в Лондоне и открыл собственную мастерскую. Благодаря своей высокой технике,

необычайной работоспособности и широкому покровительству художник вскоре

стал очень популярным. Слава Рейнолдса росла, как и цены на его портреты,

но это не останавливало многочисленных поклонников, желавших быть

запечатленными кистью национального «маэстро». Были годы, когда Рейнолдс

писал по три-четыре портрета в неделю, но позже, став видным общественным

деятелем, создавал не более 60-70 портретов в год, и почти каждый из них

становился событием в художественной жизни Англии.

Человек светский, хорошо воспитанный и образованный, он дружил со

многими из тех, кто составлял «цвет» нации - ученым-литератором С.

Джонсоном, великим трагическим актером Л. Гарриком, замечательными

английскими писателями-драматургами О. Голдсмитом, Я. Стерном, Р. Шериданом

и другими светилами того времени. Все они увековечены в портретах

художника, не только великолепно передававшего сходство с оригиналом, но и

сумевшего в каждом выявить характерное, сугубо индивидуальное.

В доме Рейнолдса на Лейчестер Сквер собиралось блестящее и очень

пестрое общество: представители самых разных политических течений, сановные

служители церкви, придворные, военные, светские дамы, моряки, послы,

актеры, члены королевской семьи, иногда люди прямо с улицы, и всем им, как

свидетельствуют историки, Рейнолдс оказывал любезный прием. Всем, кроме

художников Т. Гейнсборо и Дж. Ромнея, в которых видел своих соперников.

Выстроенные в воображаемую галерею, портреты этих людей -

замечательное свидетельство эпохи, история «в лицах» английского общества,

национальной культуры.

Отступая от установившихся еще с XVII века традиций парадного портрета

с его пышным декором и идеализацией модели, Рейнолдс стремился подчеркнуть,

прежде всего, личные достоинства человека, при этом сохраняя взволнованно-

торжественный стиль, свойственный его портретам.

Обычно художник снабжал модели атрибутом, намекающим на их социальное

положение, профессию, увлечение, заслуги. Молодой полковник Тарлтон

запечатлен в пылу сражения, около боевого коня, на фоне развевающегося

знамени. Это одно из самых эффектных полотен Рейнолдса. Губернатор

Гибралтара, лорд Хитфилд изображен на фоне дымящихся орудий, с ключом от

крепости, которую он отстоял от посягательств испанцев и французов.

Знаменитый английский художник XIX века Дж. Констебл сказал, что портрет

национального героя, обветренного краснолицего лорда адмирала Хитфидца -

«это вся история защиты Гибралтара».

К своим моделям художник относился достаточно сдержанно (его портреты

всегда холодноваты) и в то же время старался в меру им польстить, находя в

каждом что-то наиболее выигрышное. Большинство изображенных респектабельны,

но не напыщенны, и все аристократичны, даже если это представители

буржуазной или артистической богемы, как Нелли О'Брайен (лучший женский

портрет Рейнодса), о любовных похождениях которой судачил весь Лондон.

Великолепно мастерство Рейнолдса и в рисунке, в интенсивном,

насыщенном, в духе его любимых венецианцев, колорите; он виртуозно

исполняет аксессуары, драпировки, декоративно-пейзажный фон. Из-за тяжелых

раздвинутых занавесей современному зрителю словно открывается своеобразный

исторический театр, действующие лица которого реальны, имена известны, и

разыгрывают они сцены собственной жизни, часто с аллегорическим подтекстом.

Видное место среди портретов Рейнолдса занимают детские. Их очень

много, и все они хороши. У каждого ребенка свой облик и жесты, типичные

имений для его возраста. Рейнолдсу, человеку суховатому и педантичному, не

имевшему своей семьи и даже, по свидетельству современников, ни разу не

пережившему романтическое увлечение, доставляло особое удовольствие изучать

лицо ребенка, его фигуру, жесты. То это дитя, наивно положившее ручку себе

на голову, то малютка, хлопающая ладошками по рукам матери, то девочки

постарше, в подражание взрослым сидящие чинно, как настоящие дамы.

Не забыта и традиционная любовь англичан к животным, которые особенно

часто встречаются в детских портретах, как, например, в очаровательном

изображении леди Каролины Монтегю. Но даже в этих прелестных образах

чувствуется холодок, расчетливость режиссера, обдумавшего каждое движение

своих маленьких актеров. Истинным шедевром, по признанию самого Рейнолдса,

стала «Девочка с земляникой» - решенный глубоко психологически портрет его

племянницы Оффи Палмер.

Во всех полотнах Рейнолдса поражают удивительная композиционная

изобретательность, прирожденное чувство ритма, насыщенный, теплый колорит,

светотеневые контрасты, свидетельствующие об уроках у венецианцев,

Рембрандта, других мастеров прошлого. В высказываниях Рейнолдса постоянно

развивается мысль о том, что художник должен знать опыт великих

предшественников и вправе их «цитировать». «Изучая изобретения других, мы

сами научаемся изобретать; можно взять готовую форму и влить в нее новое

содержание - тогда картина является собственностью художника, несмотря на

очевидные заимствования», - эту концепцию Рейнолдса поддержали и его друзья-

философы.

Свои мысли об искусстве Рейнолдс изложил в знаменитых «Речах», которые

он ежегодно произносил перед слушателями Академии художеств в Лондоне. Они

многократно издавались отдельной книгой и стали важным вкладом в

классическую эстетику эпохи Просвещения, в значительной степени повлияли на

формирование художественного вкуса современного ему английского общества. В

своей эстетике Рейнолдс защищает строгое академическое преподавание и

настаивает не только на изучении старых мастеров, но и на постоянном

обращении к натуре. Приверженец классических традиций, почитатель

античности и Высокого Возрождения, он в то же время был близким другом

Стерна, одного из главных представителей сентиментализма в Англии,

искавшего «дорогу к сердцу». Рейнолдс сам в одной из своих речей

провозгласил первенство в искусстве воображения и чувства. Его портретам

часто присуща та двойственность, которая ощущается в его теории.

Еще при жизни старшего современника Рейнолдса - У. Хогарта в

английском обществе зрело желание создать профессиональное художественное

учебное заведение, с постоянным выставочным помещением и музеем. В декабре

1768 года устав Академии художеств был подписан королем, ставшим ее

патроном, так что и по сей день Академия имеет титул Королевской. Ее двери

распахнулись для первой выставки 130 картин известнейших английских

живописцев того времени во главе с Рейнолдсом. С тех пор в стенах этого

учебного заведения регулярно устраиваются выставки, а из лучших дипломных

работ выпускников Академии составлена и постоянно пополняется замечательная

картинная галерея.

Первым президентом Королевской академии художеств стал и почти до

самой смерти оставался Джошуа Рейнолдс, возведенный в рыцарское достоинство

и отныне именовавшийся сэром. Президент Академии расширял с каждым годом

свои общественные связи, становился членом всевозможных клубов, получил

степень доктора гражданского права Оксфордского университета, был избран

мэром родного города Плимптона и с 1784 года занимал должность главного

королевского художника.

Создавая «исторический», «большой» стиль в портретной живописи,

Рейнолдс как глава Академии не мог не отдать дань собственно исторической

картине. В академической иерархии жанров на первом месте традиционно был

исторический (хотя в те времена под историческим сюжетом подразумевался

прежде всего мифологический или религиозный). Но знаменитого портретиста в

этом жанре преследовали неудачи. Среди большого числа малооригинальных

исторических композиций Рейнолдса наиболее интересными и облагающими

высокими художественными достоинствами являются уже упомянутый «Младенец

Геракл» и написанный по заказу Потемкина «Амур, развязывающий пояс Венеры».

Джошуа Рейнолдс творил более 40 лет, имел множество поклонников и

немало друзей, но всегда оставался одинок. С молодости он плохо слышал, а с

1789 года начал терять зрение. Биографы рассказывают, что, когда художник

перестал видеть одним глазом, он положил кисть на мольберт и спокойно

заметил с мужеством, которое ему никогда не изменяло: «Всему на свете есть

конец, пришел и мой конец». В 1790 году Джошуа Рейнолдс сказал прощальную

речь студентам Академии, а в 1792 году он был торжественно похоронен в

лондонском соборе св. Павла, навсегда оставшись гордостью английской

живописи.

Уильям Хогарт (1697-1764)

Каждая европейская страна пережила свой «золотой» век классического

искусства, отмеченный высочайшими достижениями национальной художественной

школы, творчеством самых отдаренных мастеров. Для Англии таким веком стал

восемнадцатый. Победившая в конце XVII столетия буржуазная революция дала

возможность этой стране стать богатейшей державой мира, где работало целое

созвездие талантливых философов, ученых, писателей, театральных деятелей,

художников.

Но в первой трети XVIII века, когда великий Хогарт был еще молод, этот

процесс только начинался. Однако уже тогда в Англии сложились богатые

традиции литературы и театра, а славные имена поэтов предшествующего

времени Джефри Чосера, Джона Мильтона и особенно Уильяма Шекспира

составляли гордость нации.

Театр еще со времен Шекспира занимал особое место в жизни англичан,

Страницы: 1, 2, 3