Деловая этика. Критикуя современные нравы, говорят об «излишней социальности» индивида, вкладывая в это понятие представление о том, что на первом месте стоят личные интересы, личная выгода, личный комфорт, что человек утратил совесть, которая является результатом коллективной жизни людей. В основе «бессовестности» индивида лежит конфликт между законами жизни замкнутой группы и требованиями общечеловеческой нравственности. В этих условиях обретение человеком нравственности предполагает личную сознательность, личную ответственность за свои действия, способность перестроить свою социально-экономическую практику, учитывая общественные интересы и потребности.

Основная моральная дилемма, которую необходимо решить деловому человеку, осуществляя свою профессиональную деятельность — прибыль и общественно одобряемые способы ее получения. Совершенно понятно то, что от эффективности (прибыльности) деятельности фирмы, предприятия, корпорации зависит как успешность экономического развития общества в целом, так и социальный уровень жизни отдельно взятого человека. Однако все ли способы хороши для «добывания» денег? И каковы мотивы людей, «делающих» бизнес? Это дискуссионные вопросы.

Так, например Ш. Бодлер и К. Маркс рассматривали бизнес как институционализированный эгоизм, поскольку в бизнесе люди преследуют исключительно «личный интерес». Эгоизм расценивается как отрицательное нравственное качество, поэтому и сам бизнес, и участники бизнеса в этом случае становятся заведомо аморальными. Тем не менее, в мировой этической традиции «личный интерес» синонимичен «здравому смыслу», «благоразумию» и в большинстве случаев получает статус добродетели, проявляющейся в предусмотрительности (Платон: «Познай самого себя, и ты познаешь мир», Аристотель: «Поступай так, как хотел бы, чтобы поступали с тобой», христианская этика: «Возлюби ближнего своего как самого себя» и др.). За этой традицией стоит отношение к человеку как по природе своей нравственному существу, вера в то, что он распорядится данными ему природой качествами не во вред себе и обществу. Именно такая концепция человека положена в основу теории «экономической демократии» А. Смита, противопоставленная «меркантилизму». А. Смит считал заведомо моральной ситуацию, когда каждый человек получает возможность преследовать на рынке личный интерес. Многие современные исследователи склонны считать, что рыночная экономика — уникальный механизм, позволяющий с помощью конкуренции превратить личный эгоистический интерес человека в общественное благо.

Традиционное мнение заключается в том, что основной моральный постулат бизнеса — социальная ответственность. Однако от бизнеса можно требовать лишь оптимальной социальной ответственности — бизнес разрушается как завышенными моральными требованиями, так и заниженными.

Суть этической проблематики в условиях рыночной экономики может быть выражена формулировкой Г. Форда: «Если предприниматель хочет получить максимальную прибыль и не думает об услугах обществу, то в таком случае его дело не есть предприятие и к нему неприложимы никакие деловые принципы. Тогда весь вопрос сводится лишь к тому, чтобы сорвать все что можно и пока можно»[2]. Устоявшиеся деловые отношения не могут быть иными, как только социально ответственными, ибо в конечном итоге благополучие предпринимателя, производящего товар или услугу, зависит от того, какую (и насколько ценную) пользу он приносит потребителю и партнеру, т. е. обществу.

Проблему социальной ответственности, которая остро встала в конце XX века, можно изложить следующим образом. Любая коммерческая организация (фирма), рассчитывая на эффективность производства, нацелена на получение прибыли. Для этого она использует любые допустимые (а иногда и недопустимые) средства. Имея в виду собственную выгоду, предприятие выполняет положительную роль и для общества, создавая рабочие места, производя востребованные товары и услуги. Однако существует мнение, что организация - это нечто большее, чем экономическая целостность. Она является частью многослойной системы (потребители, акционеры, союзы и объединения, средства массовой информации и др.), от которой частично зависит ее коммерческий успех. Поэтому организации приходится уравновешивать чисто экономические цели с экономическими и социальными интересами этих составляющих. Согласно этой точке зрения, фирма несет ответственность за общество, в котором она функционирует, помимо обеспечения занятости, прибыли и соблюдения законности. Организации должны направлять часть своих ресурсов и усилий по социальным каналам. Организации обязаны жертвовать на благо и совершенствование общества.

Таким образом, социальная ответственность подразумевает определенный уровень добровольного отклика на социальные проблемы со стороны организации (благотворительные аукционы, меценатство, поддержка социально значимых проектов, ответственность за свою продукцию). Социальный опрос руководящих работников американских компаний показал, что они считают целесообразным оказание давления в направлении повышения социальной ответственности субъектов экономической деятельности и расценивают его как имеющее большое значение в установлении нормальных взаимоотношений бизнеса и общества[3].

3. Этико-культурологические предпосылки развития бизнеса в России

В современных исторических и экономических условиях в России формируется новый социальный институт — институт бизнеса. Структура и функции этого института с экономической и социальной точек зрения относительно определены. Однако место бизнеса как явления в традиционной российской культуре совершенно не однозначно. Мы сможем говорить о каком-то цивилизованном рынке и каких-то принципах и традициях бизнес-отношений, если определим культурную парадигму, в рамках которой складывается и развивается деловая активность современного российского человека. И эта задача носит не умозрительный, а прагматический характер. Ибо неоднозначность трактовки таких понятий, как деловой человек, деловой стиль, деловая культура, корпоративная культура, культура ведения дел, культура деловой коммуникации и т. п. создает дополнительные риски для бизнесменов в силу несовпадения критериев коммуникативного пространства.

Совершенно понятно, что российская деловая культура не может совпадать с американской, японской или какой-либо другой деловой традицией. Для того чтобы выявить ценностные критерии деловой активности российского предпринимателя, необходимо определить специфику культурного фона.

Традиционно выделяют два типа культуры: восточный и западный. Вопрос о том, к какому типу следует отнести русскую культуру — исторический вопрос, так окончательно и не решенный. Центральная Россия по менталитету ближе к Западу, Восточные окраины, естественно, ближе к восточному типу. «Западники» утверждают, что необходимо ориентироваться на европейские ценности; известный ученый Л. Гумилев доказывал, что Россия «комплиментарна» Востоку, а «славянофилы» отстаивали и продолжают отстаивать уникальное своеобразие русской культуры и российского менталитета.

Всякая культура, в силу своей исторической конкретности, складывается вокруг ядра, некой «единицы», уникальным образом определяющей тип данной культуры. Относительно этого ядра систематизируются все формы проявления культуры, в том числе и бизнес, как бы раскрывая своими средствами ментальность того или иного народа.

Попытаемся определить это ядро и спроецировать базовые культурные ценности — ценности, которые не поддаются конъюнктуре — на деловую среду. Тем самым мы наметим пути осмысления бизнеса как нового культурного явления в постиндустриальной России.

Если рассматривать культуру как систему ценностей, то уверенно можно сказать, что в основе любой культуры лежит религия, которая и является источником этих ценностей. Тип религии определяет тип культуры.

Западная культура базируется на христианских ценностях, а именно, в ее основе лежат католицизм и протестантизм. Надо отметить, что эти две ветви христианства существенно отличаются от православия. Европа развивалась путем упрощения религиозного культа и соединения его с практикой повседневной жизни, т. е. рационализации религии. Как это отражается на экономике? Известный немецкий философ и социолог М. Вебер посвятил изучению этого вопроса одну из своих работ («Протестантская этика и дух капитализма»). Основным инструментом его анализа является противопоставление рационального и магического элементов религии. Вебер показывает, что степень рационализации, эффективности, допустимости экономической деятельности обратно пропорциональна силе влияния магического элемента. Чем меньше иррационального в религии (чем меньше магических заповедей), тем больше индивид в своих действиях полагается на собственный разум. Значение работы Вебера сводится к тому, что он выявил рациональность как фундаментальный принцип индустриального общества.

Протестантизм, который возник практически одновременно с новыми экономическими отношениями (капитализмом), обеспечил моральную правомочность «делания денег». Стремление к прибыли и стремление к Богу стали не только совместимыми, но и взаимообусловленными. А вознаграждение человека финансовым успехом стало пониматься как знак расположения к нему Бога. Идея о том, что нравственные люди непременно будут удачливы в предпринимательстве, а хорошие дельцы — непременно хорошие в этическом отношении люди, составила важное измерение сложившейся при капитализме экономической ситуации.

Таким образом, рациональность, разумность можно определить как фундаментальную черту европейского общества. Тогда культура деловых отношений будет отвечать следующим параметрам: прибыльность дела, четкость, точность, аккуратность в работе, прагматизм в выборе клиентов и партнеров, профессионализм.

Восточное общество представляет собой совершенно иной тип взаимоотношений. Господствующими на Востоке религиями являются ислам, буддизм, индуизм, конфуцианство, даосизм. Причем ислам — самая «бескомпромиссная» из религиозных систем, конфуцианство — самая «деловая», даосизм — мистическая, буддизм — аполитичная, индуизм — аскетическая религиозная система. При всем их многообразии, восточные религии объединяет приоритетная забота о душе, духовном пути, стремление достичь высшего духовного состояния (нирвана, мокша, дао и т. п.). Для этого необходимо соблюдать определенный порядок, традицию, следовать важным правилам и осуществлять соответствующие ритуальные действия. Значимым измерением восточной жизни выступает подчеркнуто почтительное, уважительное отношение к тому, кто старше — по возрасту, по социальному положению, по духовному статусу и т. п.

Таким образом, основными чертами восточной культуры можно назвать психологизм (психе — душа), ритуальность, иерархизм. Как следствие, в деловой среде восточный человек строго соблюдает субординацию, придерживается особого порядка осуществления делового контакта (церемониал), принципиально вежлив, учтив и «закрыт» для личностного контакта (формализм). Если для европейского человека важна цель, то для восточного — процесс достижения цели[4].

В России все несколько сложнее. Господствующей религией, как известно, является православие. Однако если обратиться к истокам, то можно вспомнить, что принятие Русью православия проходило принудительно. Славянский дух еще не успел полностью развиться в недрах язычества, когда вместе с византийским христианством Русь вынуждена была принять учения Отцов Церкви. Населению необходимо было перестроить свое сознание в соответствии с догматами новой религии — право-славия — «правильной веры». Эта двойственность веры у истоков русской государственности обусловила существование двоеверия (имеющего место вплоть до наших дней).

Православие настоятельно предлагалось народу, пребывавшему в «невегласии», как безусловно истинная, жесткая система ценностей. В русской культуре укоренилось пиетето-опасливое отношение к церкви (чувство уважения, смешанное со страхом).

Основная идея христианства — постулат об изначальной греховности человеческого естества и возможности божественного спасения посредством неустанного нравственного совершенствования. Ничтожность человека и постоянное покаяние, поставленные православным учением во главу угла, обусловили приверженность русской культуры темам добра и зла. Панморализм считают ее основной чертой.

Таким образом, ядро русской культуры составляют панморализм (нарочито внимательное отношение к вопросам морали), консерватизм (закрепленный в самой православной идеологии), дуализм (разделение духовного и телесного), обусловленный двоеверием, веротерпимость. Следовательно, деловые отношения, скорее всего, будут опираться на личностные факторы (личные знакомства, симпатии, чувства приверженность традиционным методам работы (медленное внедрение инноваций), разработку двойных стандартов (по принципу свои — чужие), компромиссность.

Россия как преемница традиционной православной культуры представляет собой костную структуру. Нравственные нормы в православии иррациональны и закреплены жестко. Они проецируются на все сферы человеческой деятельности. Православная доктрина проповедует нестяжательство, непритязательность, довольство малым, а сребролюбие является в православии одним из главных грехов. Следует отметить, что важная роль в становлении и развитии основных идей деловой этики в России принадлежит старообрядческой ветви христианства. В середине XVII века патриарх Никон провел ряд значительных церковных реформ, после чего приверженцы так называемой «старой веры» вынуждены были переселяться на Север, на Урал, в Сибирь, где их не могли преследовать. Они буквально осваивали новые территории: разрабатывали залежи полезных ископаемых, организовывали новые промышленные предприятия, налаживали торговые связи. Их действия были подчинены необходимости выживания. Как следствие, складывались такие нормы общения, которые способствовали этому. Старообрядческие семьи отличались патриархальностью (морально и психологически все были подчинены главе семейства — умудренному опытом мужчине), простотой и строгостью устоев. Среди прочих, жизнь старообрядческой семьи подчинялась таким этическим нормам, как безоговорочное подчинение воле родителей (уважение к старшим), трудолюбие, бережливость, отвращение к пустой праздности, аскетизм в быту (простота питания, одежды), осторожность, расчетливость в делах. Поскольку старообрядцы жили обособленно, эти нравственные устои передавались из поколения в поколение, не рассеиваясь, что создавало прочность и надежность их взаимоотношений, как на личном уровне, так и в деловой сфере. Строгие внутрисемейные правила, перенесенные на деловые отношения, способствовали тому, что формировался строгий стиль предпринимательства: рациональность организационных структур, четкость субординации, жесткие принципы сотрудничества, ответственность.

Замкнутость общения среди старообрядцев сохранилась и впоследствии, когда старообрядчество стало распространяться в центральные части России. И в этих новых условиях существования старообрядческая община развивала взаимовыручку и взаимоподдержку. Вплоть до XX века большая часть российских предпринимателей принадлежала к старообрядцам, которые сохраняли свое влияние на ведение дел в центре России.

Таким образом, четко просматривается тенденция влияния культурных, религиозных устоев на формирование экономических отношений. И если принять во внимание, что в России также существовали традиции предприимчивости, очевидно, что мы имеем благодатную историческую почву для выработки цивилизованных норм деловых отношений[5].

Заключение

Европейские организации уже предпринимают многочисленные шаги в сфере добровольного участия в жизни общества. Приведем хрестоматийный пример. В 1980-х годах XX века фирма «Джонсон энд Джонсон» сняла с производства и изъяла из продажи капсулы «Тайленола», когда обнаружила там следы цианида. Это решение обошлось компании в 50 млн. долл. Руководитель фирмы Дж. Э. Берк тогда заявил: «Важно продемонстрировать, что мы предпринимаем все возможные шаги для защиты людей и что больше сделать мы просто не в силах».

С одной стороны, есть «норма» как идеал, к которому надо стремиться, с другой — есть «норма» как нормальный ход дел, отличный от идеального порядка. В самом узком смысле этика выражается в том, как участники рынка договариваются друг с другом и как они исполняют договоренности (на Западе необходим контракт, на Востоке достаточно личных договоренностей).

Необходимость этики (при действующих законах) вызвана тем, что любой закон несовершенен, и его можно обойти. Этика выступает дополнительным регулятором бизнеса, гарантирующим участникам рынка определенные рамки и порядок ведения дел, а также снижение рисков. Важно отметить, что неэтичное поведение, как правило, совпадает с понятием незаконной экономической деятельности. В некоторых случаях — в новых секторах бизнеса — этика как регулятор опережает действующее законодательство или замещает отсутствующие законы (это характерно для Интернет-бизнеса).

Российские деловые отношения находятся еще в стадии становления, и актуальной является задача формулировки норм цивилизованного предпринимательства.

Список литературы

1.                Андреев С.Н. Маркетинг некоммерческих субъектов. М.: Издательство «Финпресс», 2002. – 320с.

2.                Демидова Л.С., Шейман И.М., Якобсон Л.И. Коммерческая и некоммерческая деятельность в социальной сфере. М.: Аспект Пресс, 2005. – 215с.

3.                Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура / Пер. с англ. Под науч. ред. О.И. Шкаратана. М.: ГУ ВШЭ, 2000. 315с.

4.                Сервисная деятельность: Учебное пособие / С.Н. Коробкова, В.И. Кравченка, С.В. Орлов, И.П. Павлова. Под общ. ред. В.К. Романович. – СПб.: Питер, 2005. – 156с.

5.                Судас Л.Г., Юрасова М.В. Маркетинговые исследования в социальной сфере: Учебник. – М.: ИНФРА-М, 2004. – 272с.

6.                Хаксевер К., Гендер Б., Рассел Р., Мердик Р. Управление и организация в сфере услуг / Пер. с англ. Под ред. В.В. Кулибановой. СПб.: Питер, 2002. 752с.

[1] Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура / Пер. с англ. Под науч. ред. О.И. Шкаратана. М.: ГУ ВШЭ, 2000. С. 109.

[2] Андреев С.Н. Маркетинг некоммерческих субъектов. М.: Издательство «Финпресс», 2002. С. 250.

[3] Демидова Л.С., Шейман И.М., Якобсон Л.И. Коммерческая и некоммерческая деятельность в социальной сфере. М.: Аспект Пресс, 2005. С. 115.

[4] Сервисная деятельность: Учебное пособие / С.Н. Коробкова, В.И.  Кравченка, С.В. Орлов, И.П. Павлова. Под общ. ред. В.К. Романович. – СПб.: Питер, 2005. С. 130.

[5] Хаксевер К., Гендер Б., Рассел Р., Мердик Р. Управление и организация в сфере услуг / Пер. с англ. Под ред. В.В. Кулибановой. СПб.: Питер, 2002. С. 106.

Страницы: 1, 2