Индивиды должны выбрать общественную систему правил, которая наделяет должности и положения своими собственными правами, обязанностями и преимуществами в основных сферах общественной жизни, правил, правильное применение которых есть вопрос формальной справедливости в том, например, что одинаковые случаи должны оцениваться одинаково.

2 Принципы справедливости

Ролз полагает, что участники гипотетического договора выберут следующую общую концепцию справедливости: «Все первичные общественные блага – свобода и возможности, доходы и богатства, а также условия самоуважения – должны быть распределены поровну, если только неравное распределение каких-либо или всех этих благ не служит благу наименее преуспевающей части общества». Из общей концепции далее выводятся два более конкретных принципа справедливости.

«Первый принцип: Каждый индивид должен обладать равным правом в отношении общей системы равных основных свобод, соотносимой со свободой всех. Второй принцип

Социальные и экономические неравенства должны быть организованы таким образом, что они одновременно:

(а) служили благу наименее преуспевающей части общества в соответствии с принципом справедливых сбережений и

(б) относились к позициям и должностям, открытым для всех при условии честного равенства возможностей».

Ролз предлагает также два правила приоритета. Первое правило приоритета утверждает, что первый принцип справедливости имеет лексический приоритет по сравнению со вторым. Это означает, что он должен быть удовлетворен раньше, чем второй. Второе правило приоритета устанавливает приоритет между двумя частями второго принципа. Принцип честного равенства возможностей (б) имеет приоритет по сравнению с принципом различия (а). Первый означает, что свобода не может быть куплена ценой благосостояния. Свобода может быть ограничена только во имя самой свободы. Например, свобода прессы может быть ограничена для того, чтобы добиться беспристрастного суда. Прежде чем перейти к более подробной характеристике каждого принципа в отдельности, рассмотрим самые общие идеи, которые лежат в основании всех. Нетрудно убедиться, что перед нами очередная формулировка великих идеалов Французской революции: свобода, равенство, братство. Проект Ролза предстает перед нами как еще один из проектов модерна. Идеал свободы реализуется посредством первого принципа равных свобод и, следовательно, прав.

Идеал равенства предстает перед нами в виде традиционной идеи равенства возможностей. Неравенства дохода и престижа понимаются как оправданные, если только они становятся результатом честного соревнования. Наиболее заметная новизна связана с принципом братства. Именно здесь Ролз вносит весьма существенное дополнение, которое придает нормативной части его теории совершенно новое и не совсем

традиционное либеральное звучание. Он признает необходимость равенства возможностей в распределении должностей и положений, но считает это недостаточным. Есть один источник незаслуженного неравенства, который обычно не учитывается. Это неравенство естественных талантов и способностей. Никто не заслуживает быть бездарностью или гением. Доли в распределении первичных благ не должны определяться обстоятельствами, произвольными с моральной точки зрения. Естественные таланты и социальные обстоятельства – это вещи, одинаково связанные с чистой удачей, поскольку распределение естественных талантов произвольно. Таким образом, господствующая идея равенства возможностей нестабильна и ведет к возникновению меритократии. Каким же образом отнестись к естественным талантам? Они должны быть всеобщим достоянием, а основная структура общества может быть преобразована таким образом, что естественные таланты всех будут работать во благо наименее реуспевающих членов общества.

Таким образом, перед нами в общей сложности три, а не два принципа справедливости, поскольку второй принцип состоит из двух частей. Сам Ролз дает всем эти принципам вполне определенные названия. Первый – принцип равной свободы. Второй – принцип честного равенства возможностей. Третий – принцип различия.

Первый принцип представляется наиболее бесспорным, он предполагает, что основные права и свободы должны быть распределены равно, и является производным самой либеральной культуры и равного гражданства. Каждый должен быть одинаково принят во внимание при определении основных направлений общественной политики. Сюда же входит идея равенства перед законом и то, что определенные законом ограничения свободы должны равным образом распространяться на всех. Именно эту идею свободы развивал Руссо, и именно она была внедрена в сознание Французской революцией. Другое дело практическое воплощение этой идеи. Провозгласив политическое равенство, современные государства нередко лишали права голоса женщин и чернокожих. В Америке, несмотря на демократическую конституцию, даже сохранялось рабство, а потом сегрегация. Установление нормы действительно равного гражданства, а самое главное – его фактическое осуществление было результатом тяжелой борьбы за права, которую ни в коей мере нельзя считать законченной, хотя равное гражданство и считается на Западе чем-то совершенно очевидным. «Основные свободы граждан – это в первом приближении политические свободы (право выбирать и быть выбранным на общественные должности); свобода голоса и свобода собраний; свобода совести и свобода мысли; личная свобода и свобода иметь личную собственность; свобода от произвольного ареста и задержания, что вытекает из концепта власти закона. Все эти свободы в соответствии с первым принципом должны быть равными, поскольку граждане справедливого общества должны обладать одинаковыми основными правами».

Единственным ограничением этих свобод может быть только свобода других. Утверждая это, Ролз не привносит никакой нормативной новизны в либеральную теорию. Первый принцип справедливости, как общий либеральный принцип, не будут оспаривать ни утилитаристы, ни последователи Локка.

В соответствии со вторым принципом должности и власть должны быть открыты для всех в условиях честного равенства возможностей. Карьеры должны быть открыты для талантов. Это не что иное, как воплощение идеи Руссо относительно того, что обстоятельства рождения не должны влиять на жизненные шансы. Необходимость равенства шансов представляется всем вещью достаточно очевидной. Но здесь возникает проблема, которой нет с политическим равенством. Не совсем ясно, что именно нужно для обеспечения равенства шансов. Крайне правые сводят равенство шансов исключительно к политическому равенству. Они полагают, что равенство шансов имеет место всякий раз, когда нет никаких законов и правил, запрещающих людям соперничать за должности и власть. Но источник неравенства шансов заключается не только в политических и легальных актах. Даже при наличии политического равенства неравенство в богатстве и власти также сильно влияет на наши жизненные шансы. Тогда возникла идея, что кроме устранения законодательной базы неравенства шансов необходимо устранить также и иные обстоятельства. Ролз называет это честным равенством возможностей. Ролз полагает, что обстоятельства рождения не должны влиять на шансы достижения успеха. Практически это означает, что правительство должно предоставлять возможности образования для малообеспеченных детей. Это означает также реальный конкурс при поступлении на работу и занятии должностей. Но Ролз отвергает еще более радикальный призыв о квотах для всех социальных слоев или ставшее ныне столь распространенным «утвердительное действие». Главная идея Ролза заключается в том, чтобы нейтрализовать, посредством перераспределения благ, влияние на шансы человека самого факта его социального членства.

Ролз, однако, не показывает, каким образом следует идентифицировать те группы, которым не должны быть предоставлены ни слишком хорошие, ни слишком плохие шансы в соревновании за должности и власть. Во всяком случае, это не должно быть расовое происхождение или пол. Точно так же социальное различие в богатстве, доходах, политическом положении не должно влиять на шансы человека в получении образования, доходов и власти.

Вторая часть второго принципа называется «принципом различия», который утверждает, что все неравенства в распределении первичных благ, которые не могут быть урегулированы при помощи первой части, должны иметь место только при том условии, что они служат улучшению шансов наименее преуспевающих членов общества или, точнее, «репрезентативного члена» наименее преуспевающей группы. Только такое положение дел может служить оправданием неравенства. Эту идею Ролз разделяет с утилитаристами. Либеральный утилитаризм также выдвигает требование фактического материальное равенства, отступление от которого может быть оправдано только общей пользой неравенства. Утилитаристы полагают, что неравенство может иметь место, если неравное распределение увеличивает общую или среднюю пользу общества в целом. Ролз же говорит не об обществе в целом, а о пользе наименее преуспевающих. Это обстоятельство позволяет выдвинуть против Ролза обвинение в скрытом утилитаризме, своеобразном утилитаризме пользы наименее преуспевающих. Но в отличие от утилитаристов, которых интересует только общий результат распределения, Ролза интересует также и то, кто именно получает преимущества, что весьма существенно.

Нетрудно заметить, что два принципа справедливости Ролза не выходят за рамки общей либеральной установки, которая предполагает, что общество есть не более чем арена конфликтов отдельно взятых индивидов. Необходимость в справедливости заключается главным образом в смягчении этих конфликтов. Два принципа справедливости позволяют заменить конфликт сотрудничеством. Интуитивное представление о справедливом сотрудничестве, из которого исходит Ролз, предполагает, что сотрудничество может быть честным лишь в том случае, если все его участники выигрывают от сотрудничества. Особенности представлений Ролза заключаются в следующем.

Во-первых, сотрудничество охватывает всех членов общества независимо от их участия или неучастия в рыночных отношениях. Иными словами, базовой моделью общества является скорее семья, чем рынок, поскольку именно в семье люди заботятся о тех, кому нечего предложить в корзину общего блага и кто не может ничего сделать взамен предоставляемых ему благ.

Во-вторых, сотрудничество не предполагает обмен эквивалентов. В этом смысле оно не является тем, что мы в нашей первой главе назвали обменивающей справедливостью на основе арифметического равенства. Это скорее обменивающая справедливость на основе геометрического равенства, поскольку сильные и способные должны дать больше. Справедливость заключается не в том, чтобы обменивать равное на равное, но как раз в неравном обмене, позволяющем, чтобы слабые и беззащитные смогли улучшить свое положение.

Таким образом, смыслом общественного взаимодействия становится достижение реального равенства благ, которое выступает как идеал общественных устремлений. Эта особенность эгалитаризма Ролза позволяет утверждать, что он пытается ввести новое концептуальное понимание фундаментального принципа равенства как основополагающей ценности.

3 Институты справедливого общества

Во второй части «Теории справедливости» предметом исследования становится возможность воплощения двух принципов справедливости в деятельности общественных институтов. Проблематика становится очень обширной: свобода совести и правовое государство, справедливость распределения материальных благ и справедливость в отношениях между поколениями, гражданский долг и гражданское неповиновение, политическая терпимость и свобода совести. В этой части автор спускается с высот философских абстракций на уровень политологии, теории права и экономики. Главная цель, которую преследует Ролз, заключается в доказательстве, что его принципы представляют собой не пустую абстракцию, но рабочую гипотезу и на основе этих принципов вполне возможно создать работающие институты основной структуры общества. Институты, которые провозглашает Ролз, – это традиционные институты конституционной либеральной демократии, поскольку именно эти институты вытекают из двух принципов справедливости. Этот процесс постепенной кристаллизации справедливых институтов протекает в четыре приема. В результате появляются справедливая политическая конституция, справедливое экономическое устройство, а также механизмы по преодолению несправедливости в этом несовершенном мире.

По мере постепенного продвижения от ступени к ступени занавес неведения постепенно приподнимается и участники гипотетической конвенции приобретают все более обширные знания в отношении общества и самих себя до тех пор, пока по прошествии четвертой ступени этот занавес не спадает вовсе. После того, как основные принципы справедливости выбраны, о чем шла речь выше, наступает черед второй ступени - справедливой политической конституции, закрепляющей основные права и свободы. На этой ступени участники конвенции уже знают принятые ранее принципы справедливости. Они также получают информацию о наиболее общих фактах своего собственного общества. Справедливая конституция предполагает обширную свободу, которая не будет

определяться никакими перфекционистскими принципами и, в основе которой не будет лежать никакой религиозный идеал. Это, в частности, означает, что «…правительство не имеет ни права, ни долга выполнять свои собственные пожелания или пожелания большинства относительно вопросов морали и религии». То же самое следует сказать в отношении идеи. В этом обществе не может быть общей национальной идеи. Роль идеи играет справедливость.

В определенных случаях правительство может ограничить свободу. Но только в интересах самой свободы и исходя из необходимости поддержания безопасности. Это означает, что свобода совести не может быть ограничена ни при каких обстоятельствах. В частности, принципы толерантности обязаны действовать даже в отношении нетолерантных.

Принцип равного гражданства предполагает, что граждане получают возможность свободного участия в политическом процессе. С этой целью понадобится разделение властей, а также сдержки и противовесы, направленные против возможных злоупотреблений властей, понадобится и билль о правах как гарантия их сохранения. Справедливая политическая конституция это та, которая ограничивает власть правительства, но оставляет ему достаточно полномочий поддерживать закон.

Затем следует третья, законодательная ступень, где рассматриваются справедливые законы и закладываются механизмы экономической и социальной политики. На этой ступени индивиды выбирают основные экономические и социальные устройства государства благосостояния. Справедливый экономический порядок в основном следует второму принципу справедливости. Ролз полагает, что социализм и капитализм могут в равной степени соответствовать второму принципу справедливости . Речь идет о том, как можно максимально воплотить в жизнь принципы различия и честного равенства возможностей. Стремление правительства обеспечить равный доступ к образованию и культуре путем субсидий общественному образованию предполагает честное, а не формальное равенство возможностей. Оно обеспечивает равные условия соревнования. Оно предотвращает образование монополий и гарантирует всем социальный минимум.

Экономическая справедливость, которая необходима на третьей ступени кристаллизации принципов, предполагает деятельность четырех ветвей правительственной власти. Инвестиционная ветвь поддерживает соревновательную систему цен и препятствует образованию «неразумной рыночной власти». Стабилизационная ветвь поддерживает полную занятость и способствует эффективности рыночной экономики. Трансфертная ветвь способствует поддержанию социального минимума. Распределительная ветвь «сохраняет приблизительную справедливость посредством налогообложения и необходимых усовершенствований в правах собственности. Во всем этом действуют традиционные средства государства благосостояния. Одно существенное дополнение заключается в том, что справедливость не позволяет одному поколению жить за счет других путем поглощения чрезмерного количества ресурсов. Одним из последствий принципа различия является принцип справедливых сбережений. Он требует от каждого поколения заботиться о благосостоянии других поколений.

Ролз уделяет внимание также поддержанию институциональной справедливости. Он понимает, что в реальной жизни институциональная справедливость не может быть реализована со всей полнотой, и отвечает на наши сомнения следующим образом:

«…несправедливость закона не является достаточным основанием, чтобы не соблюдать его, если ценность самого законодательства является достаточным основанием, чтобы ему следовать».

Страницы: 1, 2, 3