Об этом необходимо сказать, чтобы подчеркнуть: ныне в центре внимания оказываются качественно иные проблемы, генералы от экономики могут прекратить планировать победы в прошедшей войне. Теперь надо планировать развитие новой России.

К настоящему времени в основном определилась структура российской экономики, сложившаяся в результате пассивной фазы структурной перестройки на I этапе рыночных преобразований. Она прежде всего внушает беспокойство: требования диверсификации, т.е. преодоления однобокой энергосырьевой ориентации экономики, связаны именно с существующими структурными перекосами.

По данным Госкомстата России, в 2002 году сальдированный финансовый результат (прибыль минус убыток) организаций (без субъектов малого предпринимательства, банков, страховых и бюджетных организаций) в действующих ценах составил +905,8 миллиарда рублей (67 тысяч организаций получили прибыль в размере 1190,1 миллиарда рублей, 48,0 тысячи организаций имели убыток на сумму 284,3 миллиарда рублей). В 2001 году сальдированный финансовый результат составил (по сопоставимому кругу организаций) +1117,1 миллиарда рублей. Так же в прошлом году доля убыточных организаций по сравнению с 2001 годом увеличилась на 5,0 процентного пункта и составила
43,4 процента.[11]

Однако по-настоящему серьезным препятствием к повышению рейтинга
России остается - несмотря на происходящие позитивные изменения - структура экономики страны. Ведущую роль в экономике играют добыча и экспорт полезных ископаемых, в основном нефти и газа. До настоящего времени инвестиции концентрируются в добывающих отраслях. Процесс диверсификации экономики продвигается очень медленно, а недавнее увеличение добычи нефти и газа при росте цен на эти сырьевые товары показывает, что экономическое состояние
России более чем когда-либо зависит от конъюнктуры рынка нефти и газа.
Таким образом, показатели экономического роста весьма уязвимы к снижению цен на нефть, особенно в нынешней непростой геополитической обстановке.

Развитие процессов в данном направлении приобретает необратимый характер, при котором производство даже при мощной финансовой или иной поддержке уже нельзя будет восстановить. Тем самым исчезнет возможность возрождения и подъема российской экономики, а страна лишится шанса вернуться в число развитых держав.

Сегодня наблюдается качественный скачок в адаптации экономического потенциала в вдвое снизившемуся уровню экономической активности: массового выбытия становящихся избыточными основных производственных фондов, сжатия социальной инфраструктуры, закрытия заводов и институтов наукоемкой промышленности. Такая адаптация законсервирует нынешнее положение России как экономически слаборазвитого государства, лишенного главных внутренних источников роста – дееспособной науки и мощного интеллектуального потенциала. Но и это в свою очередь может оказаться лишь исходной точкой отсчета нового витка деградации, связанного уже с утратой экономической самостоятельности и политической независимости страны.

2.2. РАСПАД НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКОГО ПОТЕНЦИАЛА

Научно-технический потенциал, несмотря на известные слабости (в особенности - односторонняя ориентация на военные цели), был в целом сопоставим с североамериканским и западноевропейским. Обвальное падение производства, особенно в ВПК, парализовало спрос на НИОКР. Одновременно резко сократились бюджетные ассигнования на науку.

К началу 1992 года в России в сфере науки было занято 3,5 миллиона человек (2,1 – научные работники), на начало 1995 года в сфере науки работало 1 миллион 124 тысячи человек (из них научных работников – 643 тысячи). С 1988 года по 1998 год из России навсегда уехало около 95 тысяч научных работников.

Гораздо больше учёных выехало на работу по контракту, 10 – 15% этого потока остаётся за рубежом, и становятся постоянными эмигрантами.

Изощрённой формой «утечки» является найм на работу российских учёных и специалистов иностранными компаниями и СП с иностранным участием на территории России. Они «эмигрируют», не выезжая за границу.

Например, «Проктер энд Гэмбл» на 5 лет арендовало Институт биомедицинской химии АМН России. Американская корпорация Boeing размещает заказы на российских фирмах и оплачивает их после выполнения работ. Сейчас по такой схеме с ними работают более 30 российских компаний (ЦАГИ, IBS,
«Хруничев» и другие). Корпорация Intel создала центр по разработке ПО в
Нижнем Новгороде, где трудится более 120 человек, и ещё около 90 – по контракту.

Помимо «внешней», существует «внутренняя утечка». А именно, исход учёных и специалистов из научно-технической сферы в другие области национальной экономики – административные, коммерческие и криминальные структуры.

Этот процесс превышает в 10 раз «утечку умов» за рубеж.

По экспертным оценкам разрушение научно-технического потенциала наступает, если доля расходов на НИОКР в ВВП страны не превышает за 5 – 7 лет 1% в год, и доля занятых в науке падает до 2 – 4%. Расширенное воспроизводство происходит при прохождении верхнего предела в 1,5 – 2% ВВП, после чего количество лиц с высшим техническим и и естественно-научным образованием возрастает до 4 – 6%.

Расходы на науку в 2002 г. составили 30,3 млрд. руб., в том числе на фундаментальные исследования- 15,4 млрд. руб. и на разработку перспективных технологий и приоритетных направлений научно-технического прогресса – 14,9 млрд. руб. Поскольку в эту строку бюджета не входят расходы на оборонную науку и на исследование космоса, учет расходов на науку имеет условный характер. В 2003 году расходы на науку заявлены одним из приоритетов бюджета. При увеличении общих расходов на 20,5% расходы на фундаментальные исследования и содействие научно-техническому прогрессу растут на 32,6%, финансирование РАН - на 30%. В частности, с 1 октября 2003 г. в рамках единой тарифной сетки работником сферы образования и науки обещан рост зарплаты в 1,33 раза. Хотя Совбезом, президиумом Госсовета и Советом при
Президенте РФ по науке и технике был согласован показатель 49,5 млрд. руб.
(2,18% ВВП), в бюджете-2003 приняты расходы в сумме 40,2 млрд.. Это вызвало протестные демонстрации ученых. Частично повышение научного бюджета произошло за счет другой статьи - фундаментальных космических исследований.
Все это является поводом говорить о недофинансировании науки. В частности, профсоюз РАН считает, что развитие научно-технического потенциала требует увеличения расходов в 2 раза - до 81,5 млрд. руб., иначе старение научных кадров (уже сейчас достигнут критический уровень 55 лет) приобретет катастрофический характер.

Бюджетное финансирование российской науки эксперты считают неэффективным, поскольку в науке доминируют старые финансовые структуры и механизмы, на бюджетные деньги продолжают претендовать многочисленные субъекты научно-технической деятельности. Чтобы конкурировать на мировых рынках интеллектуальной продукции, наука должна демилитаризироваться, стать более компактной и сосредоточиться на приоритетных направлениях. Однако схема финансирования должна быть иной, а именно: только через конкурсный отбор заявок и исполнителей на основе независимой экспертизы, через широкое использование проектного финансирования и контрактной формы выполнения работ[12].

Институтом истории, естествознания и техники РАН был проведен опрос по теме: «какие ассоциации вызывают у него слова «современный российский ученый»». Так вот более четверти участников опроса назвали «творчество»,
«увлеченность» и «ум», но они указали и на «бедность», которая, прежде всего, характеризует сегодняшнее положение ученого.

Вместе с тем в нашем обществе зарождается и представление об ученом как о богатом человеке, научная деятельность которого приносит определенный доход. Появился даже новый образ – ученого-предпринимателя, который разительно отличается от научного сотрудника советской формации.

В образ ученого вошло и такое понятие, как «грант» – об этом вспомнили 5,5
% опрошенных. В целом результаты опроса свидетельствуют о том, что недостаточно эффективная политика государства в области науки разрушила прежний образ ученого – человека, чей труд так необходим государству и должен хорошо оплачиваться. Именно работа на идею вызывает в современном российском обществе непонимание и осуждение[13].

2.3. УТРАТА УПРАВЛЯЕМОСТИ ЭКОНОМИКОЙ

Демонтаж таких ключевых структур тоталитарного государства, как КПСС и КГБ, привел к серьезной утрате управляемости экономики, росту коррупции и преступности, деформации рыночных преобразований. В отдельных отраслях и регионах организованная преступность фактически осуществляет вертикальное, сквозное руководство тоталитарного типа. Отказ подчиниться единым требованиям преступного мира влечет немедленное наказание - дискредитацию, поток компромата, арест и даже смерть. Потеря Россией статуса сверхдержавы очень болезненно переживается значительной частью населения, к ностальгическим чувствам которого по былому величию апеллируют политики типа Жириновского. То есть линия правительства порождает сильную оппозицию самому правительству. Это в свою очередь вызывает рост патриотической и государственнической риторики и со стороны правительства, которое не хочет отдавать эту часть электората своим оппонентам[14].

Мониторинг и анализ развития России в 90-х годах, исследование мирового опыта различных по своему политическому устройству и уровням экономического развития стран дают основания утверждать, что существует определенная закономерность в эффективной реализации методов преодоления кризисных состояний. Она заключается в государственном регулировании переходных процессов и кризисных этапов развития с учетом национальной и экономической специфики той или иной страны. Государственное вмешательство характерно для ряда государств, и их вывод из кризисного состояния и создание условий для эффективных рыночных экономик в США связывают с именем президента Ф. Рузвельта, Японии - Д. Макартура, Англии - М. Тэтчер, Китае -
Дэн Сяопина. Однако в результате передачи ключевых отраслей промышленности в частные руки в России рычаги регулирования в значительной степени утрачены, поэтому России придется овладевать новыми инструментами.
Например, нефтедобыча. Частное там что? Машины и механизмы, а ресурсы государственные были, есть и будут. И государство должно распределять эти ресурсы на конкурентной основе, исходя из собственной выгоды. Это и есть прямой государственный механизм регулирования рыночных отношений. А то, что этот механизм сегодня запущен во благо определенных групп, это не рыночная, а воровская экономика[15].

По существующим оценкам, “рубежом безопасности” для российской экономики и потери управляемости бюджетным процессом является цена в 12-13 долл. за баррель. И хотя вероятность того, что среднегодовая цена на нефть упадет ниже этого уровня весьма невелика, тем не менее необходим тщательный анализ всего комплекса факторов (экономических, политических) для принятия решения о том, что является более выгодным с точки зрения общегосударственных интересов России - либо согласиться с ОПЕК и пойти на более значительное сокращение поставок нефти с целью поддержать цены на нефть, либо сохранять на прежнем уровне или даже наращивать экспорт нефти, что повышает риск резкого снижения цен на мировом рынке нефти.

Поэтому для России сегодня важно выработать скоординированную с ОПЕК и другими нефтедобывающими странами стратегию поведения, чтобы не допустить усиления конфронтации и обвала цен. Поскольку, если ОПЕК не сократит добычу, скорее всего цена будет падать до 15 - 17 долл., а по некоторым более пессимистичным оценкам - до 10 и даже 5 долл. за баррель Для России это грозит огромными потерями, так как издержки у российских компаний в четыре раза выше, чем, например, у Саудовской Аравии.

В официальных заявлениях представителей Правительства четко обозначена опасность снижения цены на баррель Urals до критического уровня
(при котором сохраняется сбалансированность бюджета) 17-18 долларов за баррель. 10 Дополнительные сложности адаптации России к новым ценам на нефть возникают и в связи с ухудшением мировой конъюнктуры на рынке цветных металлов и стали (так, предполагается отмена для России даже тех урезанных экспортных квот на поставку стали в США и Европу, которые действуют в настоящее время, продолжаются многочисленные антидемпинговые процедуры против российских компаний), а также с возможными ограничениями экспорта вооружений и другой высокотехнологичной продукции в страны юго-восточного региона. В то же время подчеркивается, что пока цена на нефть (даже на значительно более низком уровне) не угрожает непосредственно бюджету, поскольку у правительства есть значительные накопленные резервы. Вместе с тем, еще до официального принятия бюджета правительство уже не исключает возможность проведения секвестра бюджетных расходов, аргументируя это тем, что при падении цен на нефть расчеты на дополнительные доходы не подтверждаются и бюджетные расходы необходимо сокращать.

Если цены на нефть стабилизируются в пределах 17-20 долларов, и не будет более резкого их снижения, на сегодня у России в принципе сохраняется достаточный экономический резерв для продолжения экономического роста - только уже не на основе наращивания экспорта сырья, а “разворота” в сторону внутреннего рынка, расширения внутреннего спроса, переориентации инвестиционных ресурсов, которые накоплены в экспортном секторе, на развитие внутренне-ориентированных отраслей. Очевидно, что для преодоления чрезмерной зависимости от сырьевого экспорта и реализации научно- технического потенциала необходимы кардинальные изменения экономической политики, направленные на решение принципиальных стратегических проблем российской экономики, поддержку высоких технологий и структурную перестройку экономики[16].

Таким образом, первоочередной задачей по укреплению управляемости государством экономикой, в условиях резко ухудшающейся конъюнктуры на сырьевых рынках становится формирования в стране новой экономической системы, ориентированной в большей степени уже не на внешние, а на внутренние факторы экономического роста, использование накопленного финансового потенциала российского бизнеса (прежде всего, крупных нефтяных компаний) на развитие внутреннего рынка.

2.4. РАСШИРЕНИЕ ТЕНЕВОЙ ЭКОНОМИКИ

Теневая экономика представляет собой сферу экономической деятельности, включающая следующие элементы:

1) Законная деятельность, скрываемая или приуменьшаемая производителями в целях уклонения от уплаты налогов или выполнения других обязательств;

2) Неформальная (неофициальная легальная) деятельность, в том числе:

. деятельность некорпорированных (то есть непосредственно принадлежащих одному владельцу, часто - семейных) предприятий, работающих для собственных нужд, то есть производство товаров и услуг, произведенных в домашних хозяйствах и ими же потребленных;

. деятельность некорпорированных предприятий с неформальной занятостью

(временные бригады строителей и т.п.).

3) Неофициальная нелегальная деятельность, в том числе:

. легальные виды деятельности, которыми занимаются нелегально (например, без лицензий и специальных разрешений);

. нелегальная деятельность, представляющая собой запрещенные законом производство и распространение товаров и услуг, на которые имеется эффективный рыночных спрос (производство и распространение наркотиков, проституция, контрабанда).

Традиционно к основным факторам развития теневой экономики и криминальной экономической деятельности относят следующие:

. чрезмерная тяжесть налоговой нагрузки;

. чрезмерная регламентация экономической деятельности;

. значительные масштабы государственного сектора в экономике.

Относительно новым фактором является транснационализация и глобализация экономики. Этот фактор особенно заметен в странах с либеральной, либо слабоконтролируемой финансовой системой, активно вовлеченных в международные экономические отношения.

Понятие налоговой нагрузки на экономику страны совпадает с понятием процента бюджетных изъятий. Это относительный показатель, представляющий собой долю ВВП, которая изымается из экономики в бюджет расширенного правительства в виде налоговых поступлений. Это один из основных индикаторов степени либерализации экономики государства. В качестве примера часто приводится Китай, сокративший уровень налогообложения с 38% в 1979 г. до 20% и имеющий ежегодный рост экономики на уровне 7-8%.

В России налоговое бремя с 1999 по 2002 г. увеличилось с 32 до 40%.
При оценке реальной налоговой нагрузки эксперты учитывают также, что 25%
ВВП производится в теневом секторе экономики, где налоги не платятся. Это означает, что нагрузка на легальный бизнес возрастает до 48%. Значительные резервы по сбору налогов находятся в сфере теневой экономики, где создается
25% ВВП. Например, потери федерального бюджета от теневого оборота алкоголя составляют 25 млрд. руб. в год. В 2000 г. после повышения на 40% акцизов на водку в 1,5 раза увеличился теневой оборот водки, соответственно снизились доходы бюджета и выросла смертность от отравлений из-за низкого качества поддельной и контрабандной водки. На примере бензина видна проблема
«равномерности» распределения налоговых доходов по территориям. Ранее акцизы платили НПЗ, но поскольку НПЗ в отличие от АЗС есть далеко не во всех регионах, то многие акцизы между регионами распределялись неравномерно. С 2003 г. внесены поправки в Налоговый кодекс РФ, согласно которым акциз на бензин будут платить владельцы АЗС, в результате федеральный бюджет получит от АЗС 22 млрд. руб., а региональные - 55 млрд. руб. Целью изменений в кодексе является попытка не только равномерно распределить акцизы между регионами, но и упорядочить сбор налогов с многочисленных продавцов топлива, а также вытеснить с рынка «теневой» бизнес[17].

Страницы: 1, 2, 3, 4