Во-первых, обнаружилось, что люди по-разному реагируют на эквивалентные (с точки зрения соотношения выгод и потерь) ситуации в зависимости от того, теряют они или выигрывают. Это явление называют асимметричной реакцией на изменение благосостояния. Человек боится потери, т.е. его ощущения от потерь и приобретений несимметричны: степень удовлетворения человека от приобретения, например, 100 долларов гораздо ниже степени расстройства от потери той же суммы. Поэтому люди готовы рисковать, чтобы избежать потерь, но не склонны к риску, чтобы получить выгоду. Во-вторых, эксперименты показали, что люди склонны ошибаться при оценке вероятности: они недооценивают вероятность событий, которые, скорее всего, произойдут, и переоценивают гораздо менее вероятные события. Ученые обнаружили интересную закономерность – даже студенты-математики, хорошо знающие теорию вероятности, в реальных жизненных ситуациях не используют свои знания, а исходят из сложившихся у них стереотипов, предрассудков и эмоций.

Вместо теорий принятия решений, основывающихся на теории вероятностей, Д.Канеман и А.Тверски предложили новую теорию – теорию перспективы (prospect theory). Согласно этой теории, нормальный человек не способен правильно оценивать будущие выгоды в абсолютном выражении, на самом деле он оценивает их в сравнении с некоторым общепринятым стандартом, стремясь, прежде всего, избежать ухудшения своего положения. С помощью теории перспективы можно объяснить многие нерациональные поступки людей, не объяснимые с позиций «человека экономического».

По мнению Нобелевского комитета, продемонстрировав, насколько плохо люди умеют прогнозировать будущее, Д.Канеман «с достаточным основанием поставил под вопрос практическую ценность фундаментальных постулатов экономической теории».

Конечно, в этом есть заслуга не одного Канемана, большого приверженца научного соавторства. Во время награждения он откровенно признал, что честь быть удостоенным Нобелевской премии редко отражает вклад в науку одного человека. «Это особенно характерно в моем случае, так как я получил премию за работу, которую делал много лет назад с моим близким другом и коллегой Амосом Тверски, ушедшим из жизни в 1996 году. Мысль об его отсутствии в этот день очень печалит меня», – сказал Канеман.

Любопытно отметить, что американский экономист Вернон Смит, награжденный Нобелевской премией по экономике одновременно с Канеманом, является его постоянным оппонентом, доказывая, что экспериментальная проверка в основном подтверждает (а не опровергает) привычные для экономистов принципы рационального поведения. В решении Нобелевского комитета разделить поровну премию по экономике за 2002 между критиком и защитником модели рационального «человека экономического» заметна не только академическая объективность, но и своеобразная ирония над ситуацией в современной экономической науке, где противоположные подходы пользуются примерно одинаковой популярностью.

СМИТ, ВЕРНОН (Smith, Vernon) (р. 1927) – американский экономист, удостоенный в 2002 (совместно с Д.Канеманом) Нобелевской премии по экономике за «проведение лабораторных экспериментов, используемых для эмпирического экономическом анализа, особенно в изучении альтернативных рыночных механизмов».

Родился в американской «глубинке» – в Уичита, штат Канзас – 1 января 1927. Начал образование с инженерной специализации в Калифорнийском технологическом институте (степень бакалавра инженера-электрика, 1949), затем увлекся экономикой, изучая ее в Университете штата Канзас (магистерская степень по экономике, 1952) и Гарвардском университете (докторская степень по экономике, 1955). В 1955–1967 преподавал экономику в Университете Пэрдью, в 1968–1975 – в Массачусетском университете, в 1975–2001 Университете штата Аризона. С 2001 – профессор экономики и права в Университете Джорджа Мэйсона – одном из ведущих университетов США.

В юности В.Смит, как и его родители, симпатизировал идеям социализма, но позже отказался от «наследственных» идеологических симпатий и был одно время советником известного своим антикоммунизмом американского сенатора Б.Голдуотера.

Долгое время считалось, что экономика относится к тем наукам, где экспериментальная проверка теоретических идей принципиально невозможна. В.Смит опроверг это мнение, став одним из основоположников и ведущим представителем экспериментальной экономической теории (experimental economics) – направления экономической теории, которое воспроизводит реальные ситуации хозяйственной жизни, но не на математических моделях, как было принято ранее, а в опытах с людьми.

С идеей проведения контролируемых экспериментов, воспроизводящих рынок, Смит познакомился во время учебы в Гарварде на семинарах знаменитого Эдварда Чемберлина. Во второй половине 1950-х Смит начал ставить собственные эксперименты, во время которых его участникам предлагали «поиграть в рынок» по специально разработанным правилам. Наибольшую известность получили опыты В.Смита по моделированию формирования равновесной цены, работы аукционов и фондовой биржи. Поставленные опыты в основном подтвердили традиционные экономические теории, «причем подтверждаются они, – как пишет В.Смит, – значительно лучше, чем можно было бы рассчитывать, особенно с учетом того, что ранее никому не приходило в голову, что эти концепции вообще можно проверить».

Предложенные Смитом методы экспериментальной имитации стали использовать для решения конкретных проблем хозяйственной практики. Уже в 1980-е их стали использовать в антитрестовских судебных разбирательствах. А в 1990-е они сыграли большую роль в разработке программ дерегулирования и приватизации электроэнергетики в Австралии, Новой Зеландии и США.

Одновременно с В.Смитом премию им. А.Нобеля по экономике в 2002 получил его давний оппонент психолог Дэниэл Канеман, который тоже занимался опытной проверкой экономической теории, но приходил к заметно иным выводам – по его мнению, данные экономической психологии не подтверждают, а опровергают традиционные аксиомы экономики. Это противоречие между результатами опросов Д.Канемана и экспериментов В.Смита можно объяснить тем, что первый исследовал поведение людей, когда им предлагали «единичную» ситуацию, а второй – в условиях многократного взаимодействия людей друг с другом. В опытах В.Смита подопытные люди сначала, действительно, часто поступали нерационально и делали ошибки, но затем они накапливали опыт и приходили к более рациональному решению, предсказанному экономической теорией. С другой стороны, и в опытах Смита некоторые результаты оказались аномальными с точки зрения современной экономической науки. Поэтому экспериментальная экономика В.Смита и экономическая психология Д.Канемана не столько опровергают, сколько дополняют друг друга.

АКЕРЛОФ, ДЖОРДЖ (Akerlof, George A.) (р. 1940) – американский экономист, основоположник информационной экономической теории, лауреат Нобелевской премии по экономике 2001 «за анализ рынков с асимметричной информацией» (совместно с Майклом Спенсом и Джозефом Стиглицем).

Родился 17 июня 1940 в г. Нью-Хэйвен (штат Коннектикут) в семье профессора Йельского университета, эмигранта из Швеции. Начав свое обучение в Йельском университете (1962 – степень бакалавра экономики), Акерлоф завершил его в Массачусетском технологическом институте (1966 – степень доктора экономики). После окончания учебы почти постоянно преподавал в университете Беркли. В 1967–1968 работал профессором Индийского статистического института, в 1973 был одним из сотрудников Комитета экономических советников при президенте Никсоне. В 1978 Акерлоф перешел в Лондонскую школу экономики, но в 1980 окончательно вернулся в Беркли.

Рынок «лимонов», наиболее знаменитая статья Акерлофа, – одна из самых ранних его работ. Он написал ее сразу же после начала работы в Беркли, однако попытки ее публикации несколько раз наталкивались на сопротивление редакторов, которые заявляли молодому экономисту, что рассматриваемые в его статье проблемы слишком тривиальны, чтобы заслужить публикацию в серьезном академическом журнале. Когда, наконец, эта статья была опубликована в 1970, то вызвала сенсацию в экономической науке.

В США «лимонами» называют подержанные автомобили, которые продаются гораздо дешевле новых. Эти автомобили изношены («выжаты»), но по их внешнему виду трудно определить степень износа. На этом частном примере Акерлоф рассмотрел проблему асимметричности информации – весьма частую на современных рынках ситуацию, когда продавец осведомлен о качестве реализуемого товара лучше покупателя. Если покупатель не может отличить плохой (сильно изношенный) поддержанный автомобиль от хорошего, а продавец будет их одинаково расхваливать, то путем довольно элементарных логических рассуждений нетрудно придти к выводу, что на рынке «лимонов» будет действовать отрицательный отсев: хорошие машины останутся в руках покупателей, а плохие вновь вернутся на рынок для перепродажи. В конце концов, если не принять нужных мер, рынок будет разрушен – на нем останутся только плохие машины. Хотя в статье Акерлофа рынок «лимонов» рассматривался на абстрактном уровне, позже эмпирические исследования полностью подтвердили его выводы.

Конечно, рынок подержанных автомобилей – не единственный и не самый актуальный пример проявления открытого Акерлофом эффекта асимметричности информации. Вспоминая свой опыт работы в Индии, сам Акерлоф писал об обратной селекции на кредитных рынках в Индии 1960-х, где сельские ростовщики устанавливали ставку процента вдвое выше принятой в больших городах. Дело в том, что эти ростовщики избавлены от конкуренции: посредники, которые могли бы брать кредит в городе и кредитовать жителей деревни, не имеют сведений о платежеспособности заемщиков, а потому рискуют привлечь неплатежеспособных заемщиков и разориться. Эта ситуация типична для большинства стран «третьего мира» (а с 1990-х – и для многих стран с переходной экономикой), где нет единой рыночной инфраструктуры. Другой пример рынка «лимонов» – рынок ценных бумаг: лишь организаторы выпуска акций владеют подлинной информацией об их надежности, покупатели же вынуждены верить продавцам на слово. Акционерная «горячка» первой половины 1990-х в постсоветской России блестяще подтвердила выводы Акерлофа о деградации рынка «лимонов».

Некоторые экономисты рассматривают асимметричную информацию как провал рынка, требующий государственного регулирования. В частности, Д.Стиглиц пишет следующее: «Джордж Акерлоф и я были однокурсниками в Массачусетсом технологическом институте в начале 1960-х. Нас обучали существовавшим на тот день стандартным экономическим моделям, однако мы не находили в них большого смысла. <…> Наш анализ показал, что „невидимая рука“ не просто не видна, но и что ее вообще нет, или же, если и есть, то она абсолютно немощна». Однако сам Акерлоф не во всем согласен со своим радикальным коллегой и полагает, что для снижения асимметричности информации вовсе не обязательно государственное вмешательство. Вместо этого нужно развивать институты гарантии и заботиться о репутации (например, при помощи брэндов, фирменных магазинов, фрэнчайзинга и защиты контрактов). Так, в разбираемом самим Акерлофом примере с подержанными автомобилями, покупатели могут потребовать документы по обслуживанию автомобиля в процессе его эксплуатации предыдущим владельцем, либо взять машину на консультацию к опытному автомеханику, либо приобретать машины через продавцов, пользующихся хорошей репутацией.

В отличие от многих своих коллег, которые концентрировали свое внимание на какой-либо узкой области научных исследований, Д.Акерлоф отличается очень широким диапазоном научных интересов. Он стремится соединить экономику с социологией, психологией, антропологией и другими общественными науками. Среди нескольких десятков написанных им статей можно найти исследования по экономическому анализу бедности, национальной дискриминации, индийской кастовой системе, преступности, валютной политике, рынках труда и проч.

СПЕНС, МАЙКЛ (Spence, A. Michael) (р. 1943) – американский экономист, один из основоположников информационной экономической теории, лауреат Нобелевской премии по экономике 2001 «за анализ рынков с асимметричной информацией» (совместно с Джорджем Акерлофом и Джозефом Стиглицем).

Родился в 1943 в Монтклере, штат Нью-Джерси. Хотя по происхождению Спенс канадец, вся его жизнь связана с престижными американскими университетами. Он последовательно окончил Принстон (1966 – диплом бакалавра философии), Оксфорд (1968 – дипломы бакалавра и магистра по математике) и Гарвард (1972 – диплом доктора экономики). В Гарварде изучал математическую экономику у будущего нобелевского лауреата Кеннета Эрроу. После завершения образования сделал блестящую академическую карьеру, занимаясь не только преподаванием, но и административной деятельностью: сначала параллельно работал профессором экономики в Гарварде и в Станфорде; с 1975 преподавал только в Гарварде, где в 1984–1990 был деканом Школы искусств и наук при Гарвардском университете; в 1990 вернулся в Станфорд, где работал до 1999 деканом бизнес-школы. М.Спенс является не только ученым и администратором, но и партнером нескольких фирм, занимающихся управлением инвестиций в сфере высоких технологий, а также членом правления «Найк» и других фирм.

Хотя он написал три книги и более 50 статей, его главным научным достижением считают статью Сигнализирование на рынке труда, опубликованную в 1973 по материалам докторской диссертации.

М.Спенс продолжил начатое Д.Акерлофом изучение так называемых рынков с асимметричной информацией – рынков, где продавцы информированы о качестве продаваемого товара гораздо лучше покупателей. Спенс проанализировал, как продавцы путем дополнительных затрат могут подавать покупателям информацию (сигналы) о качестве, рассматривая в качестве примера рынок труда.

Как указывает Спенс, наниматель при приеме нового работника никогда точно не знает, каковы в действительности его профессиональные качества. По Спенсу, важнейшей функцией образования является как раз подача сигналов: если у потенциального работника есть диплом, то работодатель считает его достаточно трудолюбивым и интеллектуально развитым. Поэтому даже слабоуспевавший выпускник колледжа (получивший диплом, но не получивший знаний) будет иметь более высокие шансы найти высокооплачиваемую работу, чем способный самоучка без диплома. Исследование Спенса объясняет, почему различия в оплате труда зависят не только от производительности труда работников, но и от таких «сигнальных» факторов как образование, раса, возраст и пол.

Концепция сигналов Спенса частично оспаривает теорию человеческого капитала Гэри Беккера – согласно Беккеру, система образования повышает производительность труда работников, а по Спенсу она служит, прежде всего, механизмом отбора. Отсюда вытекает любопытный вывод о допустимости включения в учебную программу дисциплин, не дающих обучающимся полезных практических навыков: они полезны, поскольку также позволяют отсеивать тех, кто недисциплинирован, у кого нет творческого мышления и т.д.

Предложенная М.Спенсом концепция сигналов используется не только в экономической теории образования. С ее помощью объясняют и многие другие явления – например, выплату акционерными обществами дивидендов. Поскольку дивиденды дважды облагаются налогами (как часть прибыли фирмы и как доходы акционеров), то теоретически более выгодным было бы не выплачивать дивиденды, а использовать прибыль на производственные инвестиции, повысив тем самым курсовую стоимость акций. Кажущуюся нерациональной выплату дивидендов объясняют тем, что акционерные компании, желающие привлечь новых акционеров, сигнализируют таким образом о своих успехах и хороших перспективах, хотя старые акционеры несут при этом большие потери от подоходных налогов.

Кроме исследований по экономике информации, М.Спенс занимался анализом страховых рынков, теорией промышленных организаций, экономикой электронной коммерции. Однако его исследования в этих областях не очень известны. Из числа нобелевских лауреатов 2001 Спенс наименее известен, даже среди американских экономистов.

СТИГЛИЦ, ДЖОЗЕФ ЮДЖИН (Joseph Eugene Stiglitz) (р. 1943) американский экономист, удостоенный в 2001 Нобелевской премии по экономике вместе с Джорджем Акерлофом и Майклом Спенсом за исследования «рынков с асимметричной информацией» – то есть таких рынков, на которых одни участники обладают большим объемом информации, чем другие.

Родился в городе Гэри, штат Индиана. Так и не дождавшись получения степени бакалавра в Амхерст колледж, Стиглиц выиграл грант на учебу в Массачусетском технологическом институте. Там его учителями стали четыре других нобелевских лауреата по экономике – Пол Самуэльсон, Роберт Солоу, Франко Модильяни и Кеннет Эрроу.

Общественно-политические процессы в США и мире наложили свой отпечаток на научные интересы молодого Стиглица. «Наиболее обсуждаемым вопросом со времени моего поступления в высшую школу была экономическая организация. Я рос в самой гуще событий холодной войны. В то время казалось, коммунизм показывает большие темпы экономического роста, но ценой свободы. Большая часть мира виделась под гнетом колониализма, который не способствовал ни экономическому росту, ни демократии, и который противоречил принципам, на которых я был воспитан, и в которые я верил. Казалось, рыночная экономика подвержена постоянным приступам безработицы, чреватой нищетой значительных слоев общества», – вспоминал позже сам Стиглиц. Стремление найти альтернативные решения основных экономических и социальных проблем современности заставило его не ограничивать свое образование стенами Массачусетского института. Он переходил от одной экономической школы к другой, от одного предмета к другому.

В 1965–1966 он переехал в Англию на учебу в Кэмбридж. Там он продолжил свое образование среди других блестящих экономистов – будущих нобелевских лауреатов (Джима Мирлиса, Джеймса Мида и др.). В то время его исследования были посвящены проблемам экономического роста, инноваций и перераспределения доходов. Вернувшись в США, Стиглиц стал преподавателем Йельского университета, где начал исследования экономики рисков, что, в конечном счете, привело его к главной теме научных изысканий – теории информационной экономики. Центральным вопросом его работ стало изучение проблем сбора, анализа и распространения информации, а также принятия решений на основе недостаточной информации.

Распад социалистического лагеря и переход пост-советских государств к рыночной экономике в начале 1990-х дал толчок к дебатам на Западе по вопросу о путях реформирования экономик стран Восточной Европы. В центре дебатов лежали расхождения по принципиальным вопросам функционирования рыночной экономики. Господствовавшая на Западе экономическая школа ратовала за стремительные перемены путем приватизации государственного сектора в духе «шоковой терапии». Их оппоненты – «градуалисты», доказывали необходимость постепенной трансформации, с сохранением важных регулирующих функций государства.

Первое направление получило наиболее яркое выражение в политике МВФ в отношении стран бывшего социалистического лагеря. Мнение оппонентов на международном уровне выражал Джозеф Стиглиц, работавший сперва в администрации президента Билла Клинтона председателем Комитета экономических советников, а затем на посту главного экономиста Всемирного банка. Под давлением министерства финансов США и МВФ в 1999. Стиглиц ушел в отставку, публично обвинив Всемирный банк и МВФ в проведении неверной политики в России и Юго-Восточной Азии.

С чувством разочарования от своего участия в президентской администрации и международных организациях Стиглиц отказался вновь войти в правительственную команду после переизбрания Клинтона на второй срок. Зато благодаря своей международной известности и опыту экспертно-административной работы он создал на базе Колумбийского университета научное сообщество экономистов и политологов «Иницитатива за политический диалог» («The Initiative for Policy dialogue»), с целью помочь странам с переходной и развивающейся экономикой выработать альтернативные пути развития.

Основным местом работы Стиглица стал Колумбийский университет, где он преподает созданный им новый предмет неклассической экономики – информационную экономику. Он действительный член Национальной Академии наук США, Американской Академии наук и искусств и Эконометрического общества.

Заключение

Экономическая наука имеет длительную и богатую историю. Людям всегда были небезразличны процессы, прямо или косвенно влияющие на уровень их благосостояния. Поэтому размышление по поводу хозяйственной жизни сопровождали последними с момента её зарождения. Однако времена менялись, а вместе с ними не только менялся смысл слов, но и появлялись новые термины.

В целом же можно отметить, что характерный для неоинститутуционализма междисциплинарный подход к рассмотрению экономической жизни с привлечением данных социологии, права, политологии, этнографии и других наук оказался весьма плодотворным. Вместе с эволюционным принципом при анализе экономических процессов, неоинститутуционализм показывает, что современная экономическая наука обнаруживает все новые резервы своего развития и способна давать ответы на вопросы, возникающие при исследовании различных экономических систем.

Список использованной литературы

1.                 Губский Е.Ф. Лауреаты Нобелевской премии. 1992 г.

2.                 Он-лайн энциклопедия «Кругосвет»

3.                 Журнал «Эко», № 1, 2005 г.

4.                 Лауреаты Нобелевской премии: Энциклопедия: Пер. с англ.– М.: Прогресс, 1992.

5.                 Большая советская энциклопедия (второе издание) Государственное научное издательство «БСЭ»

Страницы: 1, 2, 3