В 1966 - 1970 в УССР сооружены две мощные доменные печи, комплексы кислородно - конвенторных цехов на Криворожском и Енакиевском металлургических заводах и т.д. Налажено производство твердых сплавов в
Торезе и Светловодске. успешное освоение проектных мощностей, трудовой героизм металлургов способствовали тому, что использование доменных печей в республике в 1966 -1970 гг.повысилось на 14,2%, мартеновских - на 11%. В связи с этим сверх плана получены тысячи тонн металла.
За годы пятилетки возросли мощность электростанций и производство электроэнергии. В 1966 - 1970 гг.закончилось строительство крупнейших в
Европе Приднепровской, Бурштынской, Старобешевской и Ворошиловградской тепловых электростанций, первой очереди Трипольской ГРЭС.
Однако промышленность УССР еще не полностью удовлетворяла потребности народного хозяйства в электротехнических изделиях, железнодорожных вагонах, горной технике, некоторых сельскохлзяйственных машинах, запасных частях и т.д. Около 1/3 изделий, выпущенных в республике в 1966 - 1970 гг.по качеству уступало установленным стандартам. На некоторых заводах не полностью использовались призводственные мощности, наблюдались потери рабочего времени, простаивало оборудование. Эти недостатки имелись нетолько в машиностроении, но и в ряде других отраслей промышленности республики.
Уроки реформы.
Высказываются разные суждения об этой реформе. Думается, что этот вопрос заслуживает отдельного исследования. Здесь уместно изложить по этому поводу лишь некоторые соображения.
Эффект реформы ,несомненно, оказался ниже ожидаемого. Объясняя причины, следует прежде всего назвать недостаточную комплексность осуществлявшихся мер и, главное, непоследовательность в выполнении принятых решений.
1) Партийные решения предусматривали, что наряду с расширением самосоятельности предприятий и укрепления хозрасчета должны развиваться прямые хозяйственные связи, оптовая торговля средствами производства. Тем самым хозрасчетным фондом предприятий было бы придано материальное обеспечение.
Эти новшества оказались несовместимыми с системой фондирования и разнорядки и, поскольку она сохранялась, были отвергнуты.
2) Реформа оптовых цен 1967 года затронула методы ценообразования в смысле смены формулы цены, но в целом принципы его сохранились. Базой цен остались затраты, среднегодовые или индивидуальные, цены по-прежнему не учитывали дефицитность продукции и поэтому не могли способствовать сбалансированности, они также не были увязаны с планом. Не решена была проблема гибкости цен. Полномочия предприятий в области ценообразования формально оставались равными нулю, хотяпрактически производители влияли на уровен цен, поскольку оставляли калькуляции к их проектам: потребители же лишены были этих возможностей. В итоге сохранился дезориентирующий эффект цен и , стало быть, выгодное обществу не стало выгодно предприятиям, то есть условия для подменного хозрасчета не сложились.
3) Сохранилась оценка предприятий по выполнению плана в объемных стоимостных показателях. Откровенных "вал" заменил объемом реализации в расчете на усиление роли потребителя. Но расчет не оправдался. Факторы, определяющие низкий вес роли потребителя, оказались гораздо более существенными, чем влияние на поведение предприятий. Объем реализации при затратных единицах оказался совсем не лучше вала.
4) В первое время предприятия получили определенную возможность формировать план по номенклатуре, поскольку до них доводились задания только по важнейшим позициям. Поначалу они возражали против так называемого
"воздушного вала", но затем приспособились. В условиях затратного ценообразования, при оценке по выполнению плана реализации, такая самостоятельность порой стала поворачиваться против интересов общества.
Участились случаи ассортиментных сдвигов в пользу более рентабельной, но далеко не всегда более нужной продукции. Это привело к ненормально высоким темпам роста прибыли.
Проблему можно решить двояко: либо доведением до логической завершенности реформы, что предполагало перестройку ценообразоваия и финансовокрединой системы, отказ от фондиования и переход к оптовой торговле; либо возвратом к более детальному планированию номенклатуры продукции, других показателей с ущемлением самостоятельности предприятий. Выбран был второй путь. Уже в начале 70-х годов до предприятий доводились задания по производству более детальные, чем в 1965 году. Вновь стали утверждаться показатели производительности труда, себестоимости и другие. По фондам экономического стимулирования наряду с нормативами стали планировать объемные показатели.
Подробнейшим образом регламентировались все доходы и расходы предприятий.
5) Материальнофинансовая несбалансированность заметно усиливалась стремлением повысить значимость экономических стимулов, в частности, за счет фондов материального поощрения без поддержки их мерами по повышению экономической ответственностиь и созданию дополнительных источников товарных ресурсов. Предполагалось, что рост доходов будет связан с ростом результатов. Но это если и произошло, то не в тех пропорциях и не в тех отраслях. Для предупреждения роста несбалансированности требовалось либо увеличение доля фонда потребления, либо относительное замедление роста ОФП.
На деле же доля фонда потребления сократилась с 73,5% в 1965 году до 70,5% в 1970 году, а ОФП выросли в сравнении с седьмой пятилеткой на 20%.
Основной урок, который слеловало бы извлечь из этого опыта, состоит в том, что мероприятия по перестройке экономического механизма необходимо планировать в увязке с материальными пропорциями, с распределением ресурсов. Другой вывод - тесная связь между экономическими стимулами и их обеспечением. Без этого экономические стимули не эффективны, попытки усилить их, в том числе с целью подъема производства и улучшения сбалансированности, могут приводить на деле к ее ухудшению.
6) Ограниченность и краткосрочность успехов реформа во многом объясняются диссонансом между вводимым экономическим механизмом и изменениями в организационной структуре. Замысел сделать новые министерства органами управления посредством экономических методов не удался. Хозрасчет, заинтересованность - это не методы, а условия делающие предприятия восприимчивыми к экономическим методам. Они не были по-настоящему созданы.
Да и экономические рычаги - цены, налоги, нормативы - не были даны в руки министерств. А дали бы, так ведь нужно научиться ими пользоваться. Учеба же успешно идет тогда, когда у обучаемого отнимают подпорки. У новых же министерств не было экономических рычагов, но подпорки были. Таковыми были их административные права и обязанности. Любую задачу можно было легче решить опираясь на административные методы. Поэтому вскоре работа министерств вошла в привычное русло. Пока формировался их аппарат и они не могли очень уж вмешиваться в дела предприятий, были достигнуты наибольшие успехи реформы. Однако стоило министерствам укрепиться - и возникавшие в ходе реформы проблемы стали решаться все более однообразно: возвратом назад. Это нашло выражение в увеличении числа директивных показателей, расширении и детализации номенклатуры планируемой и распределяемой продукции и т.д. В итоге административная система была реорганизована и по сути сохранила свое ведущее положение. Она не могла не войти в конфликт с экономическим механизмом.
Разрешение такого конфликта - дело политического руководства. Прояви оно тогда последовательность и настойчивость, понимание глубины проблем и развитие пошло бы иначе. Но после событий 1968 года в Чехословакии верх взяли сторонники консервативной линии, выступавшие против наиболее важных и радикальных положений реформы под предлогом, что их осуществление угрожало бы социалистическому строю, вело бы к подрыву планового хозяйства.
Недоверие к экономическим методам управления, приверженность к привычному командно - административному стилю руководства сыграли свою роль. Это основгая причина неудачи реформы.
Реформа встретила на своем пути огромое сопротивление многочисленных сторонников централизованно - бюрократических начал в управлении экономикой. Верхние эшелоны управления практически сорвали экономическую реформу.
Литература:
1. Д.Валовой. экономика абсурдов и парадоксов. Москва, "Политиздат", 1990г.
2. Г.Х.Попов. Блеск и нищета административной системы. Москва. "Пик" 1990г.
3. А.В.Бачурин. Коренная перестройка методов хозяйствования. Москва.
"Экономика" 1989г.
4. Е.Г.Ясин. Хозяйственные системы и радикальная реформа. Москва.
"Экономика" 1989г.
5. История Украинской ССР. Том десятый. Киев. "Наукова думка" 1985 г.
6. С.К.Татур. Хозяйственный расчет в промышленности СССР. Москва. "Финансы"
1970г.

3.6 Экономика Украины в условиях перестройки (1985 - 1990) и ее противоречия.
Истоки нынешнего кризиса в стране, который наложил свою суровую печать на все стороны жизни, неотделимы от процессов, происходивших в СССР в 1985 г.
С начала 80-х годов кризис в СССР распространился на все сферы жизни.
Экономика хронически не обеспечивала потребности страны. Из года в год падал уровень жизни населения. Снижение цен на нефть и природный газ на мировом рынке и агрессия в Афганистане нанесли разрушительный удар по и без того критическому экономическому положению. Тотальный партийно-полицейский контроль душил любые проявления общественной и личной мысли. Рушились общественные отношения, мораль, процветали коррупция, казнокрадство, организованная преступность. СССР оказался над пропастью. Стала ощущаться настоятельная необходимость обновления всех сторон общества, его экономической основы, социальной жизни, политического устройства, духовной сферы.
Эта критическая ситуация заставила нового генерального секретаря ЦК КПСС
М.Горбачева на апрельском (1985 г.) пленуме ЦК КПСС заявить о смене экономической, социальной и внешней политики. Был взят курс на так называемую "перестройку".
Целью новой политики было повышение темпов и эффективности развития экономики на базе ускорения научно-технического прогресса, технического перевооружения и реконструкции производства, интенсивного использования созданного производственного потенциала, совершенствования системы управления, хозяйственного механизма и в достижении на этой основе дальнейшего подъема благосостояния народа.
Но первые шаги перестройки не принесли с собой существенных перемен.
Прежде всего обратимся к экономическим критериям. Здесь нужно констатировать неуклонное снижение таких показателей, как прирост объема промышленного производства, производительности общественного труда, снижение топливно-энергетического баланса за счет уменьшения прироста угля и нефтепродуктов и многих других важнейших показателей.
Итак, здесь явно выражен упадок - близкий к критическому - в экономико- производственной сфере. Упадок этот обусловлен (в качестве одной из первопричин) тем, что не было базовой теории экономического развития на перспективу.
Но дело не только в отсутствии перспективной программной линии. Вопрос заключается в том, почему даже те мероприятия, которые можно было бы отнести к первоочередным, очевидным и принятым уже к исполнению,- почему даже эти меры с такой катастрофической медлительностью и половинчатостью прокладывали себе дорогу в жизнь?
Выяснилось, что даже те объединения и предприятия, а их было около двух с половиной тысяч, которые в 1987 году в порядке пробы работали в условиях полного хозрасчета и самофинансирования, точно также как и прочие,
"нормальные", недовыполняли план по реализации продукции.
Далее: оказывается, что предприятиям нерентабельным оказывалась финансовая помощь за счет рентабельных. Закон о производственном предприятии предусматривал возможность сохранения обанкротившихся производств сколь угодно долгое время.
В 1987 году капстроительство и машиностроение оставались самыми слабыми звеньями народного хозяйства. Недопоставка продукции машиностроения по договорам так перекосила всю технологическую цепочку народного хозяйства в целом, что ни о какой стабильной работе других отраслей не могло быть и речи. Социальная программа оказалась проваленной, а там, где все вроде бы было в порядке, обнаруживались обратные подводные течения. На счет соцкультбыта сохранялся пресловутый "остаточный" принцип: сначала промобъекты, потом быт. Средства на эти нужды выделялись, но не осваивались.
Совершенно справедливо высказывание того времени, что экономика давно уже работает не на человека, а на себя самое. Производить средства производства, чтобы производить средства производства и так без конца.
Состояние экономики в этот период в Украине - кризисное. Это означало, что ее развитие, долгое время шедшее по экстенсивному пути, исчерпало свои возможности и не обеспечивало необходимых темпов производства. Более того, народное хозяйство за годы перестройки не смогло выйти на мировые рельсы и не справилось с заданиями, которые верстались уже в новых условиях, исходя из новых позиций. Кризис еще больше усугубился.
Нужно особо отметить, что попытки выйти из экономического тупика наталкивались на явное сопротивление. Процессы, препятствующие перестройке экономики, в своей совокупности выглядели как хорошо организованный саботаж. Не было ни одного крупного решения в этой сфере, которое не было бы извращено на практике. Рассмотрим несколько аспектов, несколько показательных примеров.
Если взять закон о государственном предприятии, который (казалось бы) гарантировал трудовые коллективы от вмешательства в их самостоятельность, то выясняется, что именно с помощью этого законодательного акта осуществлялся диктат министерства. В положении о госзаказе говорилось, что он носит обязательный характер. Под этой маркой объем госзаказа в планах предприятий доводили почти до ста процентов. Вместе с тем, с помощью такой жесткой колодки, надетой на шею производству, можно было внести разбалансировку в работу отраслей, оставаясь вреде бы ни при чем. Делалось это так: металлурги практически всегда недопоставляли продукцию на заводы - на те же подшипниковые. Академик Чумаченко и доктор экономических наук
М.Айзенштейн на страницах газет рассказывали, как , не учитывая допусков, не предполагая даже малейших сбоев, абсолютно всю запланированную к выпуску продукцию металлургов охватывали теми же госзаказами. Но из-за всевозможных технологических случайностей выпуск ее все-таки оказывался снижен на пять процентов. Эти не выработанные, но запланированные пять процентов тянули за собой срыв договорных поставок. Резервов на такие "особые" случаи, повторяющиеся постоянно, в течение десятилетий, "сверху" не выделяли, в результате чего народное хозяйство недополучало 24 миллиона подшипников в год. А ведь эти подшипники уже были расписаны потребителям, и следовательно, не появились машины и механизмы, создаваемые на их основе...
А все началось с жесткого заказа металлургам, то есть с первых же звеньев технологической цепочки.
На подобную ситуацию жаловались повсеместно. Но куда можно было жаловаться?
Везде отвечали, что только через договоры и нормативы можно решить вопрос о сочетании интересов производителя и потребителя.
То же самое говорилось и до того, как с помощью госзаказов начали ломать хозрасчет низового производства.
В июле 1988 года на заседании Президиума Совета Министров СССР состоялось обсуждение сложившегося с госзаказом положения. За основу было решено принять проект временного Положения о формировании госзаказов на 1989-1990 годы. У министерств отобрали право устанавливать этот вид планирования - подобная функция осталась лишь за Госпланом. В систему госзаказов теперь не включали продукцию внутриотраслевого потребителя и массово серийную продукцию. Однако, меняя принципы системы планирования, временное Положение не затрагивало по сути скособоченную систему снабжения.
А что происходило с так называемыми контрольными цифрами? Они постепенно...становились обязательными! И если "вал" как оценочный критерий еще был не страшен, то стоило ему перейти в разряд директивных показателей, как он тутже превратился в фактор разрушения экономики.
Пойдем дальше. Реформа ценообразования, без которой слово "хозрасчет" вообще произносить не следует - внедрение этой реформы затягивалось. Этот вопрос был поставлен давно, и, отдаляя время его решения, тем самым можно было вообще подвести всю экономическую реформу к краю, за которым начиналось ее падение и гибель.
Применение затратных нормативов также практиковалось сплошь и рядом. С их помощью легко было поставить предприятие на колени перед министерством.
Поскольку было неясно, как быть в ситуации, когда предприятия находятся в разных механических и экономических условиях, и единые нормативы окажутся несправедливыми, речь идет о создании индивидуальных критериев... Вот здесь и существовала возможность все повернуть вспять - теория не было проработана, а в мутной воде поймать рыбку не сложно: в жертву тем, кто работает плохо, приносили тех, кто на своих плечах тянул весь груз.
Если еще к тому же "сверху" начинали контролировать сбыт продукции, то можно было считать, что с самостоятельностью "внизу" почти кончено.
А если прибавить к этому еще и юридическую беспомощность предприятий, которые были обязаны выполнять инструктивные акты, даже если они противоречили законодательству, помножить на ведомственность, которая напоминала петлю на шее у хозрасчета, отнять пятую часть национального дохода, которая омертвлялась в виде незавершенного капитального строительства,- мы получим результат, который можно характеризовать как начавшийся невроз реформы.
Казалось бы хозрасчет должен был все изменить... Должен был - но именно поэтому он и не внедрялся в полной мере, а такое жалкое - прямо скажем - его подобие, спеленутое госзаказом, обезноженное нормативами и размятое на части из-за системы оплаты работ, подобие это скорее давало возможность с негодованием отвернуться от хозрасчета как экономической модели.
Любое государство желает собственного процветания. Но в нынешней ситуации такие устремления расходились с целями производственно-управленческой бюрократии, ибо в случае ускоренного развития производства она должна будет исчезнуть в своем главном качестве - в качестве бюрократической надстройки.
Даже всевластие райкомов и обкомов, их вмешательство в производственные процессы, - даже это оказывалось чрезвычайно выгодно производственно- управленческому аппарату, поскольку в самом общем плане дезорганизуется производство, загоняя его в теже рамки экстенсивного развития - какими бы патетическими лозунгами все не сопровождалось. Экстенсивная экономика была единственно возможной формой существования управленцев в качестве класса.
Уже в 1988 году некоторые политики заметили, что в тех условиях, в которых проводилась перестройка, ей гарантирована половинчатость и незавершенность, то есть в конечном итоге провал и возвращение к давно дискредитировавшим себя формам жизни и работы, хотя сущность и историческая миссия перестройки заключалась в сломе административно-командной системы управления и в переходе к преимущественно экономическим методам руководства народным хозяйством, к демократизации всех сторон общественной жизни.
Драматическое время переживала наша страна в период 1985-1990 годов. Время больших надежд и немалых разочарований. Время первых успехов, порожденных начавшейся революционной перестройкой, и время, отягощенное грузом прошлых ошибок, накопившихся проблем.
Литература:
1. Публицистический ежегодник союза писателей СССР "Перестройка", Выпуск первый, Москва, Советский писатель, 1990г., стр. 241 -266.
2. А.Г.Акопян "Краткое пособие по истории Украины (с 1917 г.)", РИП
"Лебодь", Донецк, 1995.
3. Куценко В.И. "Сфера услуг:новые подходы", Киев, Издательство политической литературы Украины, 1989 г., стр.170-172.
4. Газета "Правда Украины", ст-я "Отчет Центрального Комитета Компартии
Украины. Доклад члена Политбюро ЦК КПСС, первого секретаря ЦК Компартии
Украины В.В.Щербицкого 6 февраля 1986 года", 7 февраля 1986 г., стр.2.
5. Газета "Горькая правда", ст-я "Состояние экономики Украины", 1995 г.,№1, стр.4.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13