Как отмечают А. Беляева, Т. Орешкина местом захвата заложников являются: корабли, самолеты, поезда, посольства, исправительные учреждения и т.д. Так, осужденные 3., Р. и Т., вооруженные заточками, обманным путем проникли в помещение школы рабочей молодежи, находящейся на территории ИТК-14 и заблокировали дверь учительской мебелью. Угрожая захваченным учителям выставленными перед собой заточками, они требовали от прибывших на место представителей администрации вызвать в колонию прокурора и начальника УВД[[133]].

Местом захвата людей при похищении и незаконном лишении свобод, являются квартиры, лестничные клетки в жилых домах, безлюдные улицы. Но ни разу люди не похищались из мест, подобных тем, откуда происходит захват заложников.

От похищения человека и незаконного лишения свободы захват заложников отличается в первую очередь тем, что при захвате заложников различные требования предъявляются третьим лицам как; условие освобождения заложника. При похищении человека такого рода воздействия на третьих лиц не оказывается. Преступник добивается своей цели от потерпевшего и его близких[[134]].

Местонахождение заложника в большинстве случаев не скрывается от правоохранительных органов, а наоборот, всячески подчеркивается. При захвате заложников виновные стремятся к обнаружению своего умысла как в отношении захвата или удержания заложника, так и в отношении характера предъявляемых требований. Нередко, чтобы усилить эффект и иметь более мощный и действенным рычаг давления на адресатов требования, этим требованиям придается намеренно широкий резонанс, Местонахождение же похищенного и незаконно лишенного свободы тщательно скрывается от всех, виновные стремятся избежать огласки[[135]].

Краевой суд изменил квалификацию со ст. 205 УК РФ на ст. 126 УК РФ действия лиц, которые, организовав банду в августе 2000 года в г. Владивостоке, похитила несовершеннолетнего Я. с целью получение 120 000 долл. за его освобождение и сообщали об этом его родителям. Суд признал, что со стороны участников банды имело место похищение человека, а не захват потерпевшего в качестве заложника. Последнее преступление отличается от похищения человека, сопровождаемое предъявлением требований к Физическим и юридическим лицам, тем, что факт захвата и насильственного удержания человека, а также содержание самих требований виновным не держится в тайне. Напротив, при похищении человека требование выкупа адресуется его родственникам, осуществляется тайно, скрытно от иных лиц и тем более от органов внутренних дел[[136]].

Отличие захвата заложников от сходного с ним по некоторым признакам незаконного лишения свободы также заключается в том, что при незаконном лишении свободы у преступника отсутствует цель воздействия на третьих лиц и удержание потерпевшего не связано с принуждением третьего лица совершить определенное действие или воздержаться от него[[137]].

Законодатель сконструировал объективную сторону ст. 206 УК РФ как «захват или удержание» лица в качестве заложника. Тем самым он указал, что для наличия оконченного преступления необходимо совершить хотя бы один поведенческий акт, причем он может быть совершен как путем действия (захват) так и путем бездействия (удержание). Похищение человека состоит из трёх действий: захват, перемещение, удержание. Незаконное лишение свободы может состоять только из одного действия - удержания.

Наконец, при захвате заложников виновные лица руководствуются побуждениями, вытекающими из специальной цели - выполнение или невыполнение определенных действии как условие освобождения заложников[[138]]. Так, в конце марта 2003 года группа подследственных, находящихся в ИВС, захватила в качестве заложников бригаду скорой помощи, прибывшую для оказания медицинской помощи и вступила в переговоры с дежурным по ГОВД, требуя беспрепятственно выпустить их из здания и предоставить автомашину. В противном случае виновные угрожали убить заложников. Дежурный по ГОВД, опасаясь за жизнь заложников, выпустил заключенных из здания ГОВД и предоставил им автомобиль[[139]].

По мнению Т.М. Явчуновской преступления связанные с ограничением свободы не могут быть сопряжены с вымогательством. Содеянное в таких случаях квалифицируются по совокупности этих преступлений, так как у них разные объекты посягательств[[140]].

На практике происходит «смешение» составов преступлений, посягающих на физическую свободу личности и самоуправства. Приведем пример. Действия лиц, обвинявшихся в похищении человека совершенном по предварительному сговору группой лиц из корыстных побуждений, необоснованно квалифицированы судом по ч. 2 ст. 330 УК РФ.

Судебная коллегия по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда рассмотрела в судебном заседании от 28 ноября 2000 г дело по кассационному протесту на приговор Ленинского районного суда г Санкт-Петербурга от 30 мая 2000 г, которым Фахертдинов осужден по ч. 2 ст. 330 УК РФ к 4 годам лишения свободы условно, с испытательным сроком 3 года в силу ст. 73 УК РФ Леонов осужден по ч. 2 ст. 330 УК РФ к 2 годам лишения свободы условно, с испытательным сроком 2 года в силу ст. 73 УК РФ, Медведков осужден по ч. 2 ст. 330 УК РФ к 4 годам лишения свободы условно, с испытательным сроком 5 лет в силу ст. 73 УК РФ, Семенов осужден по ч. 2 ст. 330 УК РФ к 4 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 3 года в силу ст. 73 УК РФ.

Согласно приговору Фахертдинов, Леонов, Медведков, Семенов признаны виновными в самоуправстве.

В кассационном протесте прокурор просит приговор отменить, дело направить на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе судей. В обоснование протеста указано, что судом действия осужденных были необоснованно квалифицированы по ч. 2 ст. 330 УК РФ, суд назначил им чрезмерно мягкое наказание, не соответствующее характеру и степени общественной опасности совершенного преступления.

Согласно обвинительному заключению Фахертдинов, Леонов, Медведков, Семенов обвинялись в похищении человека, совершенном группой лиц по предварительному сговору, из корыстных побуждений. Имея умысел на похищение гражданина Быстрова, имевшего долговые обязательства, желая получить этот долг, осужденные вступили в преступный сговор, направленный на похищение Быстрова. Реализуя этот умысел, 6 июля 1999 г. около 11 часов возле Витебского вокзала по указанию Фахертдинова действуя в соответствии с распределением ролей, Медведков и Семенов задержали Быстрова, нанесли ему не менее двух ударов по голове, отчего Быстрое упал и потерял сознание. Затем Медведков, Семенов и Фахертдинов перенесли Быстрова в автомашину, которой управлял Леонов, поместили его на заднее сидение и, удерживая потерпевшего в салоне, не давая ему возможности покинуть автомашину либо обратиться за помощью, последовали в офис фирмы "Экватор", расположенный в Приморском районе г. Санкт-Петербурга, Однако по пути следования они были задержаны работниками милиции. Указанные действия были квалифицированы органами предварительного расследования по п. "а", "з" ч 2 ст. 126 УК РФ в отношении Фахертдинова, по л "а" ч 2 ст. 126 УК РФ в отношении Леонова, Медведкова и Семенова. Суд, рассмотрев данное дело по существу, пришел к выводу о том, что подсудимые совершили самоуправство, т е. самовольно, вопреки установленному законом или иным правовым актом порядку совершили действия, правомерность которых оспаривается гражданином которому в результате их действий был причинен существенный вред, с применением насилия, и квалифицировал их по ч 2 ст. 330 УК РФ. Между тем, как усматривается из материалов дела, в описательной части приговора судом изложены обстоятельства дела, фактически не отличающиеся от обвинения, предъявленного каждому органами предварительного расследования.

В кассационном протесте прокурор обоснованно указывает на то, что объектом преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 330 УК РФ, является установленный порядок управления и суть самоуправства заключается в нарушении данного порядка. Однако Фахертдинов, Лесков, Медведков и Семенов посягали на личную свободу потерпевшего Быстрова, что составом самоуправства не охватывается. Исходя из изложенного, судебная коллегия определила приговор в отношении Фахертдинова, Лескова, Медведкова, Семенова отменить, дело направить на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе судей»[[141]].

Таким образом, подчеркнем еще раз, что объектом самоуправства является установленный порядок управления и суть самоуправства заключается в нарушении данного порядка, тогда как в приведенном примере обвиняемые посягали на личную свободу потерпевшего, что составом самоуправства не охватывается.

По мнению Т. М. Явчуновской превышение должностных полномочий подразумевает собой исполнить действия, связанные с компетенцией его должности или сферы деятельности, умысел направлен на применение должностных полномочий несоразмерно установленным законом. А использовании должностных полномочий при торговле людьми и использование рабского труда умысел направлен на совершение указанных преступлений. Лицо может совершать указанные преступления не занимая должности, а превысить должностные полномочия только занимая конкретную должность[[142]].

Следует отграничивать состав преступления незаконного задержания, заключения под стражу или содержание под стражей ст. 301 УК РФ. Незаконное задержание выражается в краткосрочном лишении свободы человека в специально создаваемой комнате органа дознания, а в некоторых случаях и до десяти суток. Незаконное заключение под стражу или содержание под стражей выражается в противоправном избрании в отношении подозреваемого или обвиняемого мер пресечения в виде заключения под стражу, а также в противоправном содержание под стражей этих лиц сверх установленных законом сроков. В данном преступлении потерпевшими могут быть не любое лицо, а в определённых случаях, заключенные под стражу, а также противоправно содержащиеся под стражей. Субъектом преступления может быть начальник места содержания под стражей, лица компетентные проводить задержание, прокурор, следователь, должностные лица органов дознания. При незаконном лишении свободы потерпевшим может быть любое лицо, которое добровольно находилось или обманным путём добровольно пришло вместо удержания. Субъектом является вменяемое, физическое лицо, достигшее шестнадцати лет.

Также следует разграничивать вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта в ст. 305 УК РФ. Субъектом являются судьи, рассматривающие дала единолично или коллегиально, судьи Верховного, Арбитражного, конституционного Судов и нижестоящих судов. Преступление направлено на вынесение заведомо неправосудных приговоров, решения или иного судебного акта. Незаконное лишение свободы направлено на ограничение физической свободы личности.

Из выше приведённого исследования можно сделать вывод, что преступления, направленные на незаконное ограничение физической свободы личности по логическому смыслу могут казаться схожими со смежными преступлениями, но состав преступлений в целом имеет множество различий

3.2. Проблемы уголовной ответственности за преступления, посягающие на свободу личности

Длительность процесса развития уголовного законодательства определяется динамикой общественных отношений и совершенствованием практики применения закона. При этом поиск наиболее эффективных путей и средств борьбы с деяниями, представляющими общественную опасность для личности, общества, государства, усложняется появлением новых видов деяний, признаваемых преступными, и в первую очередь связанных с посягательством на физическую свободу человека. Предлагаются конкретные меры по совершенствованию действующего российского законодательства, направленного на борьбу с противоправным посягательством на физическую свободу человека.

Так А. П. Ковалёв пишет о необходимости изменение редакции ст. 127 УК РФ, а также связанной с ней ст. 126, предусматривающей ответственность за похищение человека. Диспозиция уголовно-правовой нормы, предусматривающей ответственность за незаконное лишение свободы, одновременно простая и отсылочная, т.е. не раскрывая содержания общественно опасного деяния, она отсылает к ст. 126 УК РФ («не связанное с его похищением»), которая, в свою очередь, также является простой. Указание в диспозиции ст. 127 УК РФ только на отсутствие признаков похищения человека в действиях лица, незаконно лишившего свободы другое лицо, по его мнению, не является оправданным, так как в действиях виновного могут присутствовать признаки иных преступлений, еще более общественно опасных (например, захват заложника, должностное преступление и др.)[[143]].

С учетом изложенного целесообразно изменить содержание диспозиций ст. 126 и 127 УК РФ, сделав их описательными. Отметим, что в ряде государств - бывших союзных республиках (Беларусь, Латвия) диспозиции уголовно-правовой нормы, предусматривающей ответственность за незаконное лишение свободы, именно описательные.

Так, в соответствии со ст. 152 УК Латвии незаконное лишение свободы есть противоправное действие, лишающее лицо возможности определять свое местонахождение, при отсутствии признаков преступного деяния государственного должностного лица. Иными словами, латвийский законодатель для определения понятия «лишение свободы» использует термин «лишающее... возможности»[[144]]. В УК Беларуси, в частности, используется термин «ограничение свободы». Представляется, что законодатель Латвии более адекватно подходит к описанию характера данного деяния.

Исследовав недостатки диспозиции статьи 127 Ук РФ А. П. Ковалёв предлагает следующее определение незаконного лишения свободы: противоправное завладение лицом, воп­реки его воле, с последующим лишением его возможности свободно передвигаться или избирать место своего пребывания при отсутствии признаков должностного или иного, более тяжкого преступления[[145]].

Настоящее определение незаконного лишения свободы, на наш взгляд, должно содержаться в диспозиции нормы, содержащейся в ст. 127 УК РФ, что позволит полноценно уяснить ее содержание как при юридическом анализе, так и в процессе применения уголовного закона.

По нашему мнению необходимо изменить диспозицию похищение человека. Определение может выглядеть следующим образом: противоправный захват лица с перемещением вопреки его воле с целью дальнейшего удержания. Данное определение отличается, с одной стороны, лаконичностью, а с другой - глубиной содержания. В нем отсутствует указание на изъятие человека из его микросреды, что в данной ситуации и не требуется в связи с тем, что сформулирована специальная цель - дальнейшее удержание. Использование термина «захват» более оправданно при определении похищения человека, так как термин «завладеть» имеет более широкое значение, чем «захватить» (в том числе захватить) и более соответствует для определения незаконного лишения свободы.

Незаконное лишение свободы - деяние, посягающее на одно из самых значимых благ человека, оно является преступлением небольшой тяжести (основ­ной состав), средней тяжести (квалифицированные составы) и тяжким преступлением (особо квалифицированные составы). Наказание за совершение это­го преступления несоизмеримо менее строгое, нежели за похищение человека. Так, за совершение неквалифицированного похищения человека наказание такое же (в виде лишения свободы сроком от четырех до восьми лет), как и за незаконное лишение свободы, совершенное организованной группой, а равно повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего или иные тяжкие последствия.

По указанной причине, на наш взгляд, необходимо увеличить меру наказания за совершение незаконного лишения свободы и сделать его соизмеримым с похищением человека, как это предусмотрено, например, в УК Украины. Во всяком случае, неквалифицированное лишение свободы следует признать преступлением средней тяжести, квалифицированное - тяжким, а особо квалифицированное - особо тяжким.

В связи с законодательным ограничением наказуемости приготовительных действий только тяжкими и особо тяжкими преступлениями приготовление к незаконному лишению свободы по действующему законодательству не является преступным и уголовно наказуемым, что, по нашему мнению, неверно.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11