Также нельзя похитить (конечно, в юридическом смысле) информацию. Но если информация имеет определенные свойства, то за незаконное завладение ею ответственность все же предусмотрена, только не статьями УК РФ о хищении, а иными.

Например, ст. 183 УК РФ говорит о наказании вплоть до нескольких лет лишения свободы за действия, заключающиеся в собирании сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну, путем похищения документов, подкупа или угроз, а равно иным незаконным способом в целях разглашения либо незаконного использования этих сведений, а также незаконном разглашении или использовании сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну, без согласия их владельца, совершенные из корыстной или иной личной заинтересованности и причинившие крупный ущерб.

Несколько статей главы 29 УК РФ «Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства» охраняют от незаконного «изъятия» информацию, являющуюся государственной тайной (это статьи о государственной измене, шпионаже, разглашении государственной тайны, утрате документов, содержащих государственную тайну).

Об информации прямо говорится в ст. 272 УК РФ, где установлено, что за неправомерный доступ к охраняемой законом компьютерной информации, т.е. информации на машинном носителе, в электронно-вычислительной машине (ЭВМ), системе ЭВМ или их сети, если это деяние повлекло уничтожение, блокирование, модификацию либо копирование информации, нарушение работы ЭВМ, системы ЭВМ или их сети, может назначаться наказание вплоть до лишения свободы на срок до 2 лет.

Полезно знать, что глава 21 УК РФ «Преступления против собственности» содержит «резервный» состав, нередко подходящий к ситуациям, когда какая-либо статья о хищениях неприменима. Так, ст. 165 УК РФ предусматривает наказание вплоть до 3 лет лишения свободы за «причинение имущественного ущерба собственнику или иному владельцу имущества путем обмана или злоупотребления доверием при отсутствии признаков хищения». В рассмотренном случае отсутствует такой элемент хищения, как его предмет, но все остальные характеристики содеянного – обман, причинение ущерба – дают основания для привлечения виновных к уголовной ответственности по указанной статье УК РФ.

Большое значение для правильной квалификации действий виновного при грабеже имеет вопрос о правовом статусе похищаемого имущества, его принадлежности к различным формам собственности. Например, государственное, муниципальное, частное или иное имущество может быть похищено у отдельных лиц, если оно было им вверено для определенных целей (перевозки, ремонта и т.п.). Точное установление, каким имуществом хотел завладеть преступник, позволяет правильно решить вопрос о правильной квалификации содеянного и возмещении ущерба. Имущество как предмет преступного посягательства при грабеже должно быть чужим по отношению к похитителю. Чужое имущество как предмет грабежа – это имущество, не принадлежащее виновному, причем он не имеет ни действительного, ни предполагаемого права на распоряжение этим имуществом как своим собственным.

Это не означает, что имущество в момент его хищения обязательно должно находиться у его собственника. «Оно может быть во временном владении, ведении или под охраной другого лица. Хищение находящегося у отдельных лиц государственного, муниципального, частного и др. имущества должно рассматриваться как посягательство на соответствующий вид собственности. Одного факта присутствия кого бы то ни было недостаточно для наличия в преступлении состава грабежа. Так, например, не будет грабежом хищение имущества в присутствии других лиц из вагона железной дороги, из палатки, где продаются товары, когда похититель делает вид, что выполняет служебные обязанности или берет имущество по поручению собственника или владельца».[50]

Предмет хищения должен быть не только материален, но и иметь стоимость. Если вещь не обладает стоимостью, незаконное завладение ею нельзя назвать хищением. Категория стоимости – сугубо экономическая. Наличие стоимости означает, что в предмет «вложен» труд. Отсюда вытекает, в частности, что не всякое имущество, пусть даже оно относится к вещам, может быть предметом хищения (например, лес, объекты животного мира).

Вместе с тем следует знать, что такие действия не остаются без правовой оценки. Законодатель, руководствуясь приведенными соображениями об отсутствии в подобных предметах вложенного человеком труда, ввел в УК РФ специальные статьи о посягательствах на природу. Описанные деяния подпадают под ст. 256, 258 и 260 главы 26 УК РФ «Экологические преступления».

При определенных условиях рассматриваемые ценности могут стать предметом хищения. Происходит это тогда, когда в них вкладывается человеческий труд: рыбу разводят, деревья и животных выращивают.

Следует иметь в виду, что в ряде случаев для государства важно не столько защитить отношения собственности, сколько обеспечить неприкосновенность ценностей определенного вида, предметов, обладающих особыми свойствами. Сам факт похищения таких ценностей как бы отходит на второй план по сравнению со значением, которое имеет именно неприкосновенность данных предметов.

Некоторые из этих предметов могут сами по себе иметь незначительную стоимость, а потому их похищение повлечет вредные последствия главным образом не для отношений собственности, а для других важных общественных отношений, которые считает нужным охранять уголовный закон.[51]

Если во время грабежа похищают предметы, имеющие особую ценность, свойства и качества которых определяются не стоимостным выражением, а индивидуальными качествами культурных ценностей, раритетностью, редкостью, а порой неповторимостью (в Законе РФ «О вывозе и ввозе культурных ценностей» от 15 апреля 1993 года[52], а также Законе РФ «О музейном фонде РФ и музеях в РФ» от 26 мая 1996[53] года речь идет о культурных ценностях как родовом понятии), тогда квалифицировать данное деяние необходимо по ст. 164 УК РФ.

Если во время грабежа похищают радиоактивные материалы (это понятие дает Закон РФ «Об использовании атомной энергии» от 21 ноября 1995 года[54]), тогда деяние надлежит квалифицировать по ст. 221 УК РФ.

Если во время грабежа похищают оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества и взрывные устройства, содеянное квалифицируется по ст. 226 УК РФ. В этих двух случаях объекты грабежа изменяются. Родовым объектом становится общественная безопасность и общественный порядок, видовым – общественная безопасность, а непосредственными – безопасный оборот радиоактивных веществ или оружия (основной объект) и тот вид собственности, в котором находятся радиоактивные вещества, оружие, боеприпасы и др. (дополнительный объект).[55]

Если во время грабежа похищают наркотические средства или психотропные вещества, тогда квалифицировать данное деяние необходимо по ст. 229 УК РФ. В этом случае, как и в двух предыдущих, также меняются объекты преступления. Так, родовым становится общественная безопасность и общественный порядок, видовым – здоровье населения и общественная нравственность, непосредственными – здоровье населения (основной объект) и тот вид собственности, в котором находятся психотропные вещества и наркотические средства (дополнительный объект).

В тех случаях, когда виновным похищаются документы, которые имеют не материальную, а иную ценность (например, удостоверение личности, паспорт, диплом, свидетельство о браке и т.п.), квалификация происходит по соответствующей части ст. 325 УК РФ.

2.3. Объективная сторона преступления

Объективная сторона грабежа предусматривает деяние в форме действия – открытого хищения, совершенного против воли граждан. Объективная сторона грабежа сформулирована законодателем как материальный состав преступления, то есть состоит из общественно опасного действия и наступившего преступного результата, а также причинной связи между ними. Это обязательные признаки рассматриваемого состава преступления.

Открытость хищения чужого имущества определяют три основных момента: 1) хищение всегда совершается в присутствии потерпевшего или третьих лиц, посторонних по отношению к изымаемому имуществу; 2) преступник сознает, что он действует открыто, с незаконным проникновением в жилище, т.е. он понимает, что вся ситуация совершения преступления дает возможность потерпевшему или третьим лицам не только осознать противоправный характер его действий, но и воспрепятствовать хищению имущества, даже задержать его, однако игнорирует это; 3) потерпевший или третьи лица, посторонние по отношению к изымаемому имуществу и не являющиеся соучастниками преступника, укрывателями или лицами, обещавшими не донести о преступлении, осознают, что имущество похищается.[56]

Вместе с тем необходимо подчеркнуть, что для квалификации хищения как грабежа вовсе не обязательно наличие одновременно всех указанных моментов. Первые два признака являются главными, решающими, третий же играет вспомогательную роль и в ряде случаев может вообще отсутствовать.

Постановление Пленума ВС РФ № 29[57] также разъясняет, что открытым хищением чужого имущества, предусмотренным статьей 161 УК РФ (грабеж), является такое хищение, которое совершается в присутствии собственника или иного владельца имущества либо на виду у посторонних, когда лицо, совершающее это преступление, сознает, что присутствующие при этом лица понимают противоправный характер его действий, независимо от того, принимали ли они меры к пресечению этих действий или нет.

В п. 4 Постановления Пленума ВС РФ сказано, что, если присутствующее при незаконном изъятии чужого имущества лицо не сознает противоправность этих действий либо является близким родственником виновного, который рассчитывает в связи с этим на то, что в ходе изъятия имущества он не встретит противодействия со стороны указанного лица, содеянное следует квалифицировать как кражу чужого имущества. Если перечисленные лица принимали меры к пресечению хищения чужого имущества (например, требовали прекратить эти противоправные действия), то ответственность виновного за содеянное наступает за грабеж.

Если в ходе совершения кражи действия виновного обнаруживаются собственником или иным владельцем имущества либо другими лицами, однако виновный, сознавая это, продолжает совершать незаконное изъятие имущества или его удержание, содеянное следует квалифицировать как грабеж, а в случае применения насилия, опасного для жизни или здоровья, либо угрозы применения такого насилия – как разбой (ст. 162 УК РФ).

Если лица, присутствующие при изъятии имущества, не сознают его противоправного характера и виновный на это рассчитывает, содеянное является кражей, а не грабежом.

Открытым является хищение (грабеж), которое преступник вначале намеревался совершить тайно, но, будучи застигнутым, продолжил на глазах у потерпевшего или других лиц. Такое «перерастание» кражи в грабеж возможно до полного завладения имуществом. Если же лицо пыталось совершить хищение тайно, но было застигнуто на месте преступления и, спасаясь от преследования, бросило похищенное, его действия не могут квалифицироваться как грабеж.[58]

Не может идти речь о «перерастании» кражи в грабеж, если потерпевший или присутствующие при этом посторонние только заподозрили кражу, но убедились в пропаже имущества после его завладения.

Грабеж признается оконченным с момента завладения чужим имуществом и получения преступником реальной возможности распоряжаться им как своим собственным.[59] Если виновному не удалось завладеть имуществом или оно у него отобрано до завершения изъятия (непосредственно на месте преступления, во время борьбы за удержание похищаемой вещи, во время бегства с места преступления), то содеянное квалифицируется как покушение на грабеж.

«Судебной коллегией по уголовным делам Верховного суда Республики Карелия изменен приговор Сегежского районного суда в отношении Степанова, который открыто похитил из магазина "Витязь" в г. Сегеже детское ватное одеяло, но был задержан недалеко от магазина выбежавшими за ним работниками. Переквалифицируя действия Степанова, судебная коллегия обоснованно отметила, что при указанных обстоятельствах содеянное Степановым следует квалифицировать как покушение на открытое хищение чужого имущества, поскольку осужденный не имел возможности распорядиться похищенным».[60]

С учетом того, что судебная практика была разноречивой и это порождало ошибки при квалификации содеянного, Пленум подчеркнул, что грабеж будет считаться оконченным преступлением лишь в случаях, когда у виновного есть реальная возможность пользоваться или распоряжаться похищенным по своему усмотрению. Например, обратить такое имущество в свою пользу или в пользу других лиц, распорядиться им с корыстной целью иным образом.

2.4. Субъективная сторона

Грабеж, как форма хищения, отвечает всем объективным и субъективным признакам хищения. В частности, для квалификации содеянного как грабежа необходимо установить наличие прямого умысла на обращение чужого имущества в свою пользу и корыстной цели. Захват или отобрание чужого имущества с целью его уничтожения либо временного использования, из хулиганских побуждений либо в силу действительного или предполагаемого права на это имущество не образуют состава грабежа, но могут квалифицироваться, в зависимости от обстоятельств дела, по другим статьям Уголовного кодекса, устанавливающим ответственность за хулиганство, самоуправство, уничтожение имущества и др.

В содержание умысла виновного при грабеже входит и открытый способ изъятия имущества. Если субъект этого не сознает, ошибочно считая хищение тайным, хотя в действительности его действия замечены потерпевшим или посторонними лицами, то содеянное нельзя считать грабежом. Изъятие имущества при таких обстоятельствах квалифицируется как кража. Подтверждением умысла на совершение кражи служит выполнение им определенных действий, направленных на то, чтобы изъять имущество скрытно от потерпевшего и посторонних.[61]

Таким образом, грабеж является таким умышленным преступлением, при совершении которого вина преступника выражается только в виде прямого умысла, направленного на завладение чужим имуществом с корыстной целью. Совершая грабеж, виновный сознает общественно опасный характер своих действий, направленных на открытое хищение чужого имущества, предвидит общественно опасные последствия этих действий в виде нанесения ущерба собственнику или иному лицу и желает наступления такого ущерба. В этом проявляется единство сознания и воли виновного, являющееся необходимым условием наличия субъективной стороны грабежа.

С субъективной стороной грабежа тесно связана и корыстная цель, казалось бы, при хищении очевидная. В то же время без установления корыстной цели даже при наличии всех остальных признаков, перечисленных в примечании к ст. 158 УК РФ, деяние не может расцениваться как хищение.

Таким образом, корысть – это один из многих специальных юридических терминов, имеющих «собрата» с общепоутребительным значением и потому требующих пояснений.

Корысть в практике судебных органов означает желание получить не столько личную выгоду, сколько возможность распорядиться имуществом как своим собственным. Таким образом, корыстная цель вовсе не предполагает – как ни странно – обязательного наличия корыстного мотива, т.е. желания лица получить от похищенного выгоду для себя лично, для своих близких либо соучастников преступления.[62]

Поскольку, в частности, по отношению к грабежу возникает вопрос о том, обязательно ли наличие какой-либо личной заинтересованности лица, совершившего открытое хищение имущества (т.е. особого – корыстного мотива посягателя), для признания его действий хищением, поясним, что уже в момент хищения имущества посягатель достигает поставленной им перед собой корыстной цели – он распоряжается имуществом как своим собственным (если речь не идет о единственной цели уничтожения имущества – о случае, предусмотренном специальной нормой ст. 167 УК РФ).

Самой известной иллюстрацией к сказанному является ситуация из фильма «Берегись автомобиля». Речь там, правда, шла о кражах, а не о грабежах, но проблема заключалась именно в определении того, обязателен ли при хищении корыстный мотив, т.е. получение похитителем выгоды лично для себя.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10