Даосизм и его влияние на китайскую культуру

Почему я выбрала именно эту тему?

Почему я выбрала именно эту тему для своего реферата? Почему я пишу его именно о даосизме?

Дело в том, что лично я предпочитаю делать такого рода работу не о том пред-мете, который я знаю хорошо, а о том, что я знаю плохо, о том, в чем не разбира-юсь, о том, что мне будет интересно изучить просто для себя.

Даосизм - это именно такая тема. В литературе, которую я читала еще до начала писания оного реферата, о даосизме было написано что-то очень приблизительно-невнятное. В одних источниках даосизм называли философией. В других - религией. В третьих - философией, постепенно трансформи-ровавшейся в религию. В четвертых говорилось, что даосизм - это ни философия, ни религия, а вообще искусство. Пятые источники настаивали на том, что даосизм нельзя отнести ни к философии, ни к религии, ни к искусству, и вообще это черт знает что (к коей точке зрения постепенно склоняюсь и я). В каких-то-там-по-счету источниках утверждалось, что даосизм вообще не цельное явление,  а просто жили давным-давно некие авторы, писавшие о своих мистических переживаниях, а их какие-то дураки зачем-то назвали “отцами даосизма”.

Ну, посудите сами, можно ли было не заинтересоваться подобной темой!

Введение.

Что такое даосизм? Вопрос этот с давних пор привлекает внимание исследователей Китая, однако дать на него краткий и ясный ответ оказалось очень сложно. Ибо “даосизм” – понятие весьма многомерное и многозначное.

Само слово “дао” вовсе не является исключительным достоянием даосизма. Оно принадлежит всей китайской мысли, и каждый философ древнего Китая видел в нем обозначение истины или, точнее, глубочайшей правды и праведного пути жизни. Все китайские мудрецы – приверженцы Дао. И хотя это понятие дало название даосизму (дао цзяо), ничего собственно даосского в нем  нет. Это одна из важнейших категорий всей китайской культуры. Специ-фично лишь ее осмысление даосизмом. Если в конфуцианстве Дао – путь нравственного совершенствования и правления на основе этических норм, то в даосизме Дао космологизируется, приобретая значение высшего первопринципа, мировой субстанции,  источника бытия всего сущего.

Даосизм – философское учение, основоположником которого  по традиции  считают  Лао-цзы,  жившего в конце VII - начале VI в,  до н.  э.

Даос живет тем, что живо вовеки – капиталом духа. Даосизм есть прежде всего оправдание традиции. Правда Дао – это то, что дается нам прежде, чем мы познаем сами себя, и она есть то, что перейдет от нас к будущим поколениям после того, как мы уйдем. Что же это? “Классики” даосской тра-диции дают по видимости туманный, а по сути очень точный ответ: все то, что существует “само по себе” (цзы жань), что не порождено людским умствованием и озабоченностью, что не несет на себе печати натуги, напряжения, насилия.

Мудрость приверженца Дао – это не знание и не искусство, а некое умение – совершенно неумелое – “не затемнять суетным деланием великий покой бытия”. Даосизм, таким образом, воплощает самую сердцевину восточной мысли, всегда требовавшей от человека обрести полноту своего бытия через самоустранение, явить глубину нежелания, которая таит в себе самое одухот-воренное желание.  Поэтому даосизм не является философией в классическом понимании этого слова, ибо он не интересуется определениями понятий, логи-ческими доказательствами и другими процедурами чистого умозрения. Не яв-ляется он и религией трансцендентного Бога, требующего от своих поклон-ников веры и послушания. Его нельзя, наконец, свести и к искусству, мастер-ству, практике в собственном смысле слова, ибо мудрость Дао не утверждает необходимости что-нибудь делать. Скорее, даосизм - это “путь цельного суще-ствования”, в котором умозрение и действие, дух и материя, сознание и жизнь оказываются собранными в свободном, беспредельном, хаотическом единстве (и сюй). Такое единство, как и большинство основных понятий даосизма, насквозь парадоксально, и потому даосские учителя умолкают, когда у них просят это объяснить. Как сказано в “Дао-дэ цзин”, главном каноне даосизма: “Знающий не говорит, а говорящий не знает”. И в другом месте: “Когда низкий человек слышит о Дао, он смеется. Если бы он не смеялся, это не было бы Дао.”

            Даосские мудрецы ничего не доказывают и не проповедуют. Они даже не учат какому-нибудь определенному образу жизни.  Их цель - дать верную жизненную ориентацию, указать путь к средоточию жизненного опыта – вечно отсутствующему и вездесущему.

Не будучи в строгом смысле, как уже говорилось, ни философией, ни религией, даосизм сочетает в себе черты того и другого. По учению даосов, воистину существует лишь великое Дао – предвечное, бесконечное, немыс-лимое, не имеющее “образа, вкуса или запаха”, никем не сотворенное, оно “само себе ствол, само себе корень”, охватывающее и вмещающее в себя все сущее. Даосы называют его “высшим Учителем”, “небесным предком”, “матерью мира” или “творцом вещей”, но они не ждут от него конкретной заинтересованности в их личной судьбе или судьбе Вселенной, ибо в мире все происходит “само собой”, каждое мгновение времени и каждая частица бытия совершенно самодостаточны.

 Это означает, что и само Дао не является, в сущности, принципом мироздания. Дао, утверждается в даосской литературе, “не может владеть даже собой”, оно “обладает, не владея”. Дао ежемгновенно и непрестанно изменяется, “теряет себя в мире конечного и преходящего”. Но, “поистине, нет ничего постояннее непостоянства” - в своем самопревращении Дао пребудет вечно.

      Отсюда то важное место, которое занимает в даосизме учение о космо-генезе - творении всего сущего. Даосы учат, что мир возник из первозданного Хаоса, который они именуют также Единым дыханием (и ци), Изначальным дыханием (юань ци) или Великой пустотой (тай сюй). Творение же мира есть результат самопроизвольного деления первичной целостности Хаоса. Сначала Хаос, или Единое дыхание, разделилось на два полярных начала: мужское, светлое, активное Ян и женское, темное, пассивное Инь; из “двух начал” выделились “четыре образа”, соответству-ющие четырем сторонам света; “четыре образа” породили “восемь пределов” мироздания и т.д. Эта схема записана в древнейшем китайском каноне “И цзин” (“Книга Перемен”), содержащем общий для всей китай-ской традиции свод графических символов мирового процесса Дао.

Мир, по представлениям даосов, есть “превращенное Единое”, плод метаморфозы Дао. В даосской традиции в этой связи говорилось и о превращении первочеловека, каковым считался полулегендарный осново-положник даосизма и верховное божество даосской религии Лао-цзы. Мир для даосов – это “превращенное тело” (xya шэнь) Лао-цзы. А это значит, что между сердцем человека и телом предвечного Дао существует глубо-чайшая внутренняя связь. Человек и мир в даосизме нерасторжимы и взаи-мозаменяемы.

Жизнь  и деяния Лао-цзы овеяны всевозможными легендами.

В  короткой биографии Лао-цзы, помещенной в "Исторических записках" Сыма Цяня (II  в. до  н. э.),  он назван  уроженцем  царства  Чу.  Его  имя  Ли  эр,  прозвище Дань. Он  якобы  служил  архивариусом  при  чжоуском   дворе  и  встречался с Конфуцием. Однако  сведения о  нем настолько  отрывочны  и  противоречивы,  что   среди  ученых-историков  вообще нет уверенности в реальности этого лица.

     По  значению  и популярности. Лао-цзы  считают вторым  после   Конфуция  философом   Китая. Его учение  изложено  в знаменитом  трактате  "Даодэцзин",  что  означает  "Книга пути и  добродетели". O  появлении  этой  книги  существует много  легенд.

Тема превращения, творческих метаморфоз бытия – центральная тема даосской мысли. Для даосов ни формы, ни бесформенное не являются реальными. Или, как говорится в даосских книгах, “пустота не может одолеть десять тысяч вещей”. Подлинная реальность для даосов – это самое превращение. Даосы мыслят в категориях не сущностей или идей, а отнощений, функций, влияний. Для них в мире “ничего нет”, но сами связи между вещами, несомненно, реальны. Истины, может быть, вовсе нет. Но метафора истины, бесчисленные отблески реальности точно существуют.

Итак, даосская картина мира – это бесконечно сложный, подлинно хаотический узор явлений, где нет одного привилегированного образа, одной “единственно верной” идеи. Как писал Чжуан-цзы : “Вся тьма вещей – словно раскинутая сеть, и нигде не найти начала”.

История даосизма.

  Говоря о китайской культуре, мы привыкли рассматривать ее как нечто единое и цельное. Однако, это совершенно неверно применительно к китайской древности. Подобно тому, как сам Китай (тогда царство Чжоу) был разделен, начиная с середины I-ro тыс. до н.э., на множество отдельных, враждовавших между собой царств, также и культура его являла собой картину значительного многообразия; существовало несколько типов культур, только позднее сплавленных в великом общекитайском синтезе.

Формирование  религиозного  даосизма  относится  к началу эпохи Хань  (206  г. до н.э.  - 25 г.  н. э.).  После  длительной   вражды философских   школ  даосов,  легистов,  конфуцианцев,  после падения империи   Цинь  (249-207   гг.  до  н.э.) - оплота  легистов,  даосы соперничали   с  конфуцианцами   в  стремлении  оказать  влияние  на претендентов  престолa  новой  династии,  чтобы получить возможность осуществить свои политические идеалы. Так, Чжан Лян, государственный деятель  и известный  даос,  занятый  поисками бессмертия, оказавший поддержку  Лю Бану, ставшему первым императором новой династии, имел определенный вес при Гао-цзу. Позже, в I в. н. э. прославилась семья Чжан  (традиция  считает  их  потомками  Чжан Ляна), которая сыграла большую  роль  в истории  даосизма.  Глава  семьи,  Чжан  Даолин был известным даосом и алхимиком. Из своих многочисленных последователей он  организовал  на  границе  нынешних  провинций  Сычуань  и Шэньси своеобразное  государство. Престиж даосизма так возрос, что в 165 г. впервые  было совершено официальное государственное жертвоприношение Лао-цзы. Теократическое "государство" даосов просуществовало до 1927 г. (с XI в.  оно  перебазировалось  из Сычуани Цзянси) сохряняя свою структуру,   обряды,  обычаи,  а также передававшийся  по наследству институт Небесного наставника, патриарха, главы общины (тяньши).

В  период  династии  Тан  (618-907)  даосизм продолжал занимать сильную  позицию,  ведя ожесточенную  полемику с буддизмом и успешно конкурируя   с конфуцианством.   Можно  считать,   что  даосизм  для некоторых   своих  приверженцев   был   своеобразной   реакцией  "на официальную     конфуцианскую     идеологию     и  санкционированные конфуцианством образ жизни, формы социальной структуры".

Даосизм   пользовался   покровительством  императорской  семьи, фамилия  которой  была  Ли,  как  и  у  Лао-цзы.  В этот период было написано  множество значительных трактатов, построено немало крупных монастырей.  В начале  династии  Сун (960-1279) позиции даосизма все еще  были сильны. Особенно уверенно даосы чувствовали себя при дворе второго   сунского   императора  Чжэнь-цзуна  (998-1022).  В 1190 г. впервые  был  опубликован даосский канон "Даоцзан". После завоевания севера  страны  чжурчжэнями  возникло немало даоссских сект вызывали подозрение  и у последующих иноземных династий (монголов, маньчжур), захватывавших  китайский  трон. После падения династии Сун произошло ослабление  позиций  даосизма.  Хотя еще случались отдельные взлеты, приливы  симпатии  со стороны  некоторых  императоров, даосизм сошел окончательно  с  политической арены и стал "религией индивидуального спасения".

В XII в. произошел  раскол  религиозного даосизма на две школы: северную   и южную.   Северная   школа называлась  "цюань-чжэньцзяо" ("абсолютной истины") южная - "чжэнъицзяо" ("подлинного единства"). Северная   школа,   в свою   очередь,   состояла   из двух  основных направлений:  северного  направления  "цюаньчжэньцзяо",  основанного патриархом   Ван Чжэ,  называемого  также  учителем  Чунъян (жил  во времена сунского императора Хуэйцзуна, правившего в 1101-1125 гг.) и южной  ветви "цюаньчжэньцзяо",  основанной  патриархом  Лю Хайчанем, учеником Люй Чуньяна.

В наибольшей степени отличались друг от друга культуры севера и юга Китая. Если для севера, давшего начало конфуцианству, характерно внимание к этической проблематике и ритуалу, рассудочное стремление к рациональному переосмыслению архаических основ цивилизации, то на юге господствовала стихия мифопоэтического мышления, процветала экстатичность шаманских культов. И даосизм, созревший, видимо, в лоне южной традиции, тем не менее соединил в себе экзальтированную архаику юга и рациональность севера. Первая дала ему содержание, вторая наделила формой, предоставив созданный ею философский способ освоения действительности для выражения смутных и неосознанных творческих потенций. Без южной традиции даосизм не стал бы даосизмом, без северной – не смог бы сказать о себе языком великой культуры и книжной образованности.

Южная  школа "чжэнъицзяо"  называлась  еще "тяньшидао"  - "путь небесного  наставника".  Патриарх ее Чжан Цзунъянь в 1276 г. получил от юаньского  императора  Ши-цзу  официальный титул тридцать шестого Небесного наставника.

Последователи  южной  школы  ("чжэнъицзяо")  веровали в судьбу, пытались  узнать  ее при помощи различных гаданий и повлиять на нее, пользуясь  талисманами, амулетами, заклинаниями, молитвами. Они жили в  миру,   обзаводились   женами и детьми.  Посты соблюдали  лишь  в определенные   дни.  Эта школа  развивала  преимущественно  ту часть даосизма,  которая  шла  от древних магов, колдунов, шаманов. Она не придавала   большого   значения  собственной  природе  человека,  ее совершенствованию, а полагалась на внешние средства, на помощь магов (фанши).

Северная  школа  "цюаньсжэньцзяо" придавала одинаковое значение совершенствованию   собственной   природы  человека  и  употреблению различных    внешних   средств,   предлагаемых   магами.   При  этом пред-почтение    отдавалось    совершенствованию    своей    природы, использова-нию   своих  собственных  внутренних  средств  и ресурств.  Последователи  этой  школы  - обычно монахи, жившие в монастырях или обителях,    вели   уединенную   жизнь,  соблюдали   целибат,   были вегетарианцами,  не пили вина. Учение передавалось не по наследству, как  в  южной   школе,   а от учителя  ученику.  Заключалось  оно  в наставлениях   по части   медитации,   дыхательной   и  двигательной гимнастики.

С  течением  времени  грань  между  южной  и  северной  школами исчезала,   представления   и практика   одной   школы проникали   в представления и практику другой. Южная школа вовсе не отворачивалась от  способов самосовершенствования, свойственных северной, а северная не  чуралась  талисманов  и заклинаний. Отшельники, занятые поисками бессмертия,  жили  и на  юге.  А на севере  постоянно  и повсеместно встречались гадатели и прорицатели, маги и волшебники.

Поиски бессмертия - своими собственными силами, или обращаясь к помощи  магов  и заклинаний,  - это  центральное,  главное положение религиозного даосизма, важнейшая его составная часть. Ближайшая цель даосов   заключалась   в избавлении   от недугов,  продлении  жизни, омоложении.

Поисками   бессмертия   занимались   еще задолго  до оформления даосизма  как религии.  Китайская литература изобилует рассказами об отшельниках,  алхимиках,  императорах,  занятых поисками бессмертия, эликсира  жизни,  островов,  населенных  небожителями. Эликсир жизни пытался отыскать Цинь Ши-Хуанди (221-210 гг. до н.э.). Ханьский У-ди (140- 87 гг. до н.э.) принимал пилюли бессмертия. Тай-у (424-451 гг.) император   династии   Северная   Вэй,  удостоился  чудодейственного талисмана. Стареющий Чингис-хан обратился за лекарством бессмертия к даосскому  монаху  Чан-Чуню  (1222 г.). История увлечения правителей эликсиром жизни, взлеты и падения советников-даосов, вражда даосов и буддистов,  жаркие  диспуты при императорских дворах - все это имело место  со времени глубокой древности вплоть до недавнего времени. При маньчжурской династии  Цин  (1644-1911)  даосизм  захирел  окончательно, лишенный всякой   поддержки  двора.  Однако  многие  чиновники-конфуцианцы  в частной  жизни  практиковали  "религию  индивидуального  спасения" - даосизм.

Страницы: 1, 2, 3