Другим событием является экономическое освоение новых стран. Развитие новых территорий требует транспортных средств, мостов, гидротехнических сооружений, осветительных установок, домов, одним словом, основного капитала, «Резко выраженные бумы, имевшие место с середины XIX в., были в значительной мере обязаны своим происхождением распространению западной цивилизации». Перед мировой экономикой еще стоят большие задачи, но, «когда мир будет более или менее единообразно снабжен материальными основами западной цивилизации, стимулирующее воздействие освоения новых стран на торговлю обнаружит, естественно, тенденцию к полному исчезновению»

Мы видим, таким образом, что Кассель принимает объяснение, данное Шпитгофом, и считает причиной бума открытие новых, весьма прибыльных возможностей инвестирования, являющееся результатом поступательного движения техники и развития новых территорий. В отношении объяснения причин окончания бума он разделяет воззрения Туган-Барановского — главной причиной спада является нехватка ссудного (несвязанного, свободного) капитала.

То обстоятельство, что Кассель, приняв по существу объяснение подъема, данное Шпитгофом, отказывался тем не менее принять его трактовку спада как результата «насыщения», требует известного объяснения, и очевидно, что сам Кассель чувствовал в какой-то мере уязвимость такой позиции.

Теория Касселя в самом деле несколько однобока. Бум, по его мнению, действительно объясняется техникой и явлениями роста, но причиной спада служит истощение инвестиционных фондов. Общество, доказывает он, всегда имеет перед собой массу возможностей выгодного использования основного капитала — график спроса на инвестиции отличается высокой эластичностью в отношении к проценту. Но из-за высокой нормы процента только ограниченная часть этих возможностей может быть использована. До сих пор все обстоит гладко. Но в других местах Кассель доказывает, что возникновение еще больших инвестиционных возможностей дает производству основного капитала новый импульс и тем самым кладет начало новому буму. И тут мы вправе поставить следующий вопрос: если инвестиционные возможности имеются действительно всегда, то почему следует считать, что новый цикл может возникнуть только в результате появления новых и весьма прибыльных инвестиционных возможностей? Если норма процента является в самом деле всеопределяющим фактором, то снижения нормы процента должно быть достаточно для того, чтобы положить начало буму.

Впрочем, Кассель мог бы, пожалуй, ответить, что все дело заключается здесь в мере и в ударении; главный импульс к развертыванию исходит от технических сдвигов, между тем как главная ричина депрессии заключена в нехватке инвестиционных средств. Прогресс не может совершаться абсолютно равномерно. Каждое явление имеет свои периоды особо активного развития. К тому же нам надлежит всегда помнить, что, помимо воздействия толчков, исходящих от технического прогресса, неравномерность обусловлена еще тем, что каждый случай неравномерности движения текущего потребления необходимым образом приводит к еще большей неравномерности в движении производства капитальных благ (принцип акселерации). Мы с трудом можем представить себе полное исчезновение торгово-промышленных циклов в развивающейся экономической системе. Так что «вполне естественно, что во времена великой промышленной революции, когда общество совершало решительный переход от старого экономического порядка к новому, неизбежен был ряд резко выраженных бумов и следовавших за ними депрессий».

Когда мы говорим о прогрессе, заявляет Кассель, мы обязаны включить в это понятие и рост населения. «Всякий прирост населения вызывает необходимость соответствующего увеличения основного капитала, которым общество располагает». Всякое увеличение основного капитала неизбежно расширяет арену развертывания экономических циклов. Существует, по-видимому, предполагает Кассель, известная корреляция между ростом населения и размахом колебаний экономических циклов. В странах с быстро растущим населением, вроде Германии и Соединенных Штатов, влияние экономических циклов было явным образом значительней, чем во Франции, имеющей относительно стабильное население.

Будущее экономических циклов существенно зависит, таким образом, от грядущего хода материального прогресса. Спрос на основной капитал уходит своими корнями в стремление «использовать технические открытия или новые земли, в решимость нации идти по пути роста; одним словом — в национальную волю к прогрессу... Колебания торгово-промышленных циклов являются результатом противоборства этой воли к прогрессу с экономической редкостью, с которой она сталкивается во всех областях»[12].

2.2 Русская научная школа в области экономических кризисов

2.2.1 Учения Туган-Барановского

Основателем российской научной школы в области кризисов является Михаил Иванович Туган-Барановский (1865-1916).

В 1894 он защитил в Московском университете магистерскую диссертацию о промышленных кризисах, которую опубликовал в 1894 г.; в доработанном виде, с изложениями общей теории кризисов книга была опубликована в 1914 г. и переиздана только в 1997 г.

Молодой ученый поставил перед собой цель - разгадать загадку периодических промышленных кризисов: «Какая сила управляет этой поразительной сменой оживления и застоя торговли, расширения, и сокращения производства? Почему промышленный подъем с такой же неизменностью, с какой ночь идет за днем и отлив следует за приливом, постоянно приходит к промышленному упадку, за которым наступает новый подъем? На какой основе возникает ритмическая пульсация колоссального организма капитализма, - пульсация, напоминающая по своей правильности явления не социального, но биологического или неорганического порядка?»

Глубокого изучив промышленные кризисы в Англии в XIX в., осмыслив взгляды ученых разных школ на природу и причины кризисов, М.И. Туган-Барановский выдвинул оригинальную концепцию кризисов, основанную на теории кругооборота общественного капитала и неспособности капитализма и рынка обеспечить пропорциональность воспроизводства, что ведет к периодическому переполнению каналов товарного обращения (всеобщему перепроизводству), резким колебания цен, денежного обращения, кредита, к волнам безработицы.

Промышленные кризисы являются неизбежной фазой экономических циклов. Правда, периодичность кризисов не имеет характера математической периодичности: «промышленный цикл может растягиваться и стягиваться в зависимости от конкретных условий данного момента... Капиталистическое развитие периодично в том смысле, что оно слагается из чередующихся моментов оживления и застоя, подъема и упадка. Капиталистический цикл отнимает приблизительно.

Предложенная теория кризисов, по мнению М.И. Туган-Барановского, позволяет прогнозировать кризисы: «Развиваемая в этой книге теория кризисов объясняет, какие факторы благоприятствуют увеличению и снижению продолжительности промышленного цикла. Поэтому не трудно, исходя из названной теории, формулировать признаки приближения промышленного кризиса... Таким образом, теория приобретает большое практическое значение: она дает возможности предвидения в чрезвычайно важной хозяйственной области». Подтверждением этому явились прогнозы автора о промышленных кризисах начала XX века.

Мы подходим сейчас к теории самого Туган-Барановского, знаменующей собой резкий разрыв с прошлым. В известном смысле можно считать, что «ничто не ново под луной» или хотя бы в экономической науке. Говорилось же, что в книге Адама Смита нет ни одной новой идеи; и все же книга эта перевернула экономическую теорию вверх дном. То же самое в известной степени может быть сказано о Туган-Барановском применительно к теории экономических циклов. Он пробился сквозь джунгли к новым горизонтам. Он положил начало новой трактовке проблемы.

История кризисов в Англии, говорит Туган-Барановский, приступая к изложению своей теории, обнаруживает повторяющиеся приливы и отливы экономической жизни. Цикл бывает длительным или кратковременным в зависимости от конкретных экономических условий, складывающихся в каждый исторический период. Цикл не представляет собой явления, управляемого математическим законом. Кризисы повторялись с интервалами от 7 до 11 лет. Движение периодично в том смысле, что происходит смена последовательных фаз процветания и депрессии, возникновение и исчезновение которых имеют циклическую форму. Промышленный цикл можно представить как закон, свойственный самой природе капиталистической экономики.

Проблема кризисов может быть решена, говорит Туган-Барановский, лишь на основе правильной теории рынка. Но большинство представителей современной экономической науки, указывает он, исходит из ложной теории рынка, а именно из "закона Сэя". Нисколько не удивительно поэтому, полагает он, что экономисты не нашли решения проблемы экономического цикла.

Затем следуют суждения, которые в очень большой степени развертываются по тем же направлениям, что и суждения Мальтуса. И, подобно последним, на них отрицательно сказывается отсутствие понятия функции потребления.

Благодаря наличию денег и кредита, говорит Туган-Барановский, все колебания экономики приобретают гораздо больший размах. Но факторы денежного обращения только усиливают цикл. Деньги не являются основной причиной. Промышленный цикл глубоко коренится в самой природе капиталистической экономики. Неотъемлемые свойства современной экономики делают цикл неизбежным явлением.

Но это еще не объясняет, почему фазы процветания и депрессии с такой удивительной правильностью сменяют друг друга. Ответ на этот вопрос дает нам история промышленных циклов.

Самой характерной особенностью промышленных колебаний является, по мнению Туган-Барановского, совпадение изменений цен железа с фазами цикла. Цена железа неизменно высока во времена процветания и неизменно низка при депрессии. Цены других продуктов колеблются далеко не так закономерно. Это указывает на наличие тесной связи между колебаниями спроса на железо и фазами цикла. Спрос на железо увеличивается в период процветания и сокращается в период депрессии. Но железо представляет собой материал, используемый в производстве орудий производства. По состоянию спроса на железо можно судить о спросе на средства производства в целом  Значит, восходящая фаза цикла характеризуется увеличением спроса на средства производства, нисходящая фаза — сокращением этого спроса.

Но спрос на средства производства (железо, уголь, лесоматериалы и пр.) усиливается тогда, когда производятся крупные прибавления к основному капиталу страны, — когда строятся железные дороги, заводы, сооружения, дома. Фаза процветания является периодом очень оживленного строительства, создания новых промышленных предприятий.

Отличительной чертой многих кризисов является спекуляция недвижимостью. Эта спекуляция представляет собой побочный продукт расширения основного капитала; она является симптомом, а не причиной движения промышленного цикла.

Наиболее резкие колебания обнаруживаются в отраслях, производящих элементы основного капитала. Эти колебания отражаются в общем подъеме и упадке экономической активности, охватывающих всю промышленность. Причина этого состоит во взаимозависимости различных отраслей производства в масштабах всей экономики.

Производство элементов основного капитала создает спрос на другие товары. Для того чтобы создавать новые предприятия, необходимо произвести первичные материалы, обеспечивающие производство, а именно потребительские товары для рабочих. Расширение производства в одной отрасли увеличивает спрос на продукты других отраслей. Вот почему в период быстрого роста накопления основного капитала наблюдается всеобщее увеличение спроса на товары.

Мы имеем здесь в общей форме описание процесса развертывания мультипликатора. Но, не имея представления о предельной склонности к потреблению, Туган-Барановский не был в состоянии точно сформулировать проблему.

Но почему рост основного капитала не происходит равномерно, постепенно, а совершается в форме резких скачков и рывков? Объяснение этого явления следует искать, говорит Туган-Барановский, в коренных условиях накопления капитала при современном экономическом строе.

Последующие его суждения имеют крайне важное значение для развития теории сбережения-инвестирования; но в них имеются все же некоторые важные проблемы, разрешить которые предстояло другим. В исследовании Туган-Барановского заключены тем не менее истоки нового течения мысли среди экономистов континентальной Европы; вобрав в себя другие притоки (а именно исследования Викселя), это течение в конечном счете вылилось в современную теорию, завершенную Кейнсом.

При современных условиях хозяйства, говорит Туган-Барановский, во всех богатых капиталистических странах быстро накапливается свободный капитал, не воплотившийся еще в основной капитал какой-либо отрасли промышленности. Капитал этот выступает на рынке в форме свободного или ссудного капитала. Он не связан ни с какой отраслью промышленности. Банки служат резервуарами, куда вливается свободный капитал и откуда он размещается как ссудный капитал. Но следует остерегаться, говорит Туган-Барановский, смешения накопления ссудного капитала с ростом реального производительного капитала. Увеличение ссудного (свободного) капитала не означает само по себе накопления реального капитала или расширения процесса образования основного капитала. Различие между производительным капиталом и ссудным капиталом ясно выступает на примере государственных займов. Допустим, говорит Туган-Барановский, что государство размещает займы, предназначенные для непроизводительных целей. Кредиторами государства являются капиталисты, которые ссужают денежный капитал, и они продолжают оставаться кредиторами после того, как ссуженные средства истрачены. Рост государственного долга не увеличивает реальный производительный капитал страны. Тем не менее государственные ценные бумаги рассматривают как капитал не в меньшей степени, чем ценные бумаги промышленных предприятий, представляющие реальный капитал.

Итак, накопление ссудного капитала представляет собой нечто совершенно отличное от роста реального производительного капитала. Ссудный капитал может накапливаться не только при расширении, но и при сокращении производства. И не только может, говорит Туган-Барановский, но и фактически накапливается при подобных условиях.

В капиталистическом обществе существуют некоторые виды доходов, либо совсем не зависящие, либо зависящие очень мало от общего движения национального дохода. Доходом, который колеблется сильнее всего, являются прибыли предпринимателей; за ними следует заработная плата рабочих. Эти две формы дохода колеблются в соответствии с движением цикла. Но некоторые доходы извлекаются из фиксированных источников, совершенно не зависящих от различных фаз цикла. Так, например, проценты, уплачиваемые по облигациям и ипотекам, не изменяются со сменой периодов процветания и депрессии. Доход от недвижимости часто остается неизменным на протяжении долгих периодов времени. В общем сумма доходов, не испытывающих в ходе цикла колебаний или колеблющихся очень слабо, образует значительную долю национального дохода. И группы населения с фиксированным доходом, чья покупательная способность увеличивается при низких ценах, часто бывают в состоянии увеличить в такое время свои текущие сбережения. Не подлежит сомнению, что накопление ссудных денежных капиталов совершается более равномерно, чем образование нового основного капитала. Ссудные капиталы накапливаются непрерывно, но их превращение в производительный капитал совершается скачкообразно.

В ходе яркого анализа каждого из кризисов, пережитых в Англии, Туган-Барановский неоднократно имел повод обратить внимание читателя на то, что сразу же по окончании каждого кризиса происходит значительное накопление банковских резервов. Сберегательные вклады частных лиц в банках также увеличиваются в это время. Это указывает на скопление свободных денежных капиталов, ищущих инвестиционных рынков. Низкий учетный процент, всегда следующий за кризисом и упорно удерживающийся в течение нескольких лет, свидетельствует о крайнем изобилии свободных средств. В общем фаза процветания характеризуется значительным инвестированием капитала (путем превращения свободного капитала в основной капитал); фаза депрессии характеризуется скоплением ссудного, свободного, подвижного капитала.

Это до такой степени бросается в глаза, говорит Туган-Барановский, что многие экономисты, и особенно Дж. Ст. Милль, сделали отсюда вывод, что непосредственной причиной оживления является низкая норма процента: она вызывает спекуляцию на денежном рынке, приводящую к последующему крушению. Милль совершенно прав, говорит Туган-Барановский, когда он обращает внимание на быстрое скопление ссудного капитала после кризиса, снижающее процент и способствующее развитию спекуляции. Но он совершенно игнорирует более глубокие факторы, присущие экономической системе, использующей капитальные блага.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8