Учитывая торговые интересы таких третьих стран, как США, ЕС не может предоставить России какие-либо экономические преимущества до завершения переговоров о ее вступлении в ВТО. Задача состоит в том, чтобы успеть завершить эти переговоры к началу осенней конференции ВТО 2003 г. Это позволит России участвовать в раунде торговых переговоров в Дохе сначала в качестве наблюдателя, а затем кандидата на вступление. Однако, как уже отмечалось, эта цель чрезвычайно амбициозна. Если она не будет достигнута, процесс вступления России в ВТО может затянуться на многие годы. Поэтому пока еще есть время, чтобы выяснить, какие элементы концепции ОЕЭП могут быть приняты в рамках правил ВТО как недискриминационные по отношению к третьим странам. Стоит также вопрос о том, какого рода ОЕЭП - включая, например, соглашения между Россией и другими членами СНГ - будет соответствовать принципам ВТО. Еще один вопрос возникает в связи с планируемым государственным союзом России и Белоруссии. До настоящего времени этим вопросам уделялось сравнительно мало внимания.

В течение 2002 г. официальные лица ЕС все более активно признавали необходимость «политики сближения», или «политики Большой Европы», которая будет проводиться в отношении всех окружающих Европейский союз регионов, простирающихся от Магриба до России. «Основным принципом новой политики сближения будет максимально возможное распространение принципов, правил, стандартов и отраслевого сотрудничества на соседей Союза, что позволит нам сформировать поистине всеобъемлющие особые отношения».[14] В то же время «...мы должны начать задавать самим себе вопрос, что означает эта политика на институциональном уровне. Нам необходим новый проект, способный послужить катализатором и подтолкнуть нас к разработке нового курса движения к общему будущему. Для этого нам, вероятно, придется разработать тип политической и институциональной интеграции, которая выходит далеко за рамки соглашений о присоединении. Это может дать нашим партнерам мощные дополнительные стимулы для осуществления внутренних реформ, а также создать для них благоприятные политические перспективы на будущее».[15]

Большее беспокойство вызывает вероятность того, что Политика сближения, концепция ОЕЭП и инициатива «Новые соседи» окажутся еще одним примером выдвижения ярких политических лозунгов, в чем ЕС весьма преуспел в прошлом. Такого рода лозунги неоднократно использовались Россией для получения разного рода уступок. Вероятно, слишком цинично рассматривать Политику сближения в качестве очередного лозунга, придуманного в подходящий момент отчасти в ответ на существующие трения в процессе расширения, а отчасти для того, чтобы скрыть практические проблемы в отношениях. Необходимость такой инициативы весьма обоснованна. Для того чтобы Политика сближения не стала просто очередным лозунгом, необходимо предпринять целый ряд практических действий. ЕС должен существенно улучшить свою деятельность по формированию и реализации поистине коллективной стратегии в области отношений с зарубежными странами. Необходимо глубоко продумать, насколько Большая Европа является зоной относительной однородности. Следует тщательно проанализировать накопленный к настоящему времени опыт. Будущие формы сотрудничества должны разрабатываться совместно, а не устанавливаться в одностороннем порядке ЕС. Наконец, как анализ, так и практические действия должны основываться на ясном понимании существующих серьезнейших диспропорций между ЕС, Россией и остальными странами Большой Европы, большинство из которых сохранится и в будущем.

Глава 2. Развитие торгово-экономических отношений между Россией и Европейским союзом

§ 2.1. Внешнеторговый товарооборот между Россией и ЕС

Торговые потоки между Европейским союзом и Россией асимметричны, как и объемы, их экономики. Согласно российской таможенной статистике в 2001 г. из общего объема российского экспорта, составившего 99,2 млрд. долл., 36,9% (36,6 млрд. долл.) пришлось на страны ЕС. Это означает, что по рыночному обменному курсу 11,7% валового внутреннего продукта России было получено от торговли на рынках ЕС. Россия явно менее зависима от импорта из стран ЕС, чем от его рынков. В то время как доля ЕС в импорте (36,9%) равна его доле в экспорте, значительное положительное сальдо внешнеторгового баланса России в 2001 г. говорит о том, что импорт из стран ЕС (15,3 млрд. долл.) составил лишь 5% ВВП России.[16] Подобное положение дел будет меняться по мере резкого увеличения объемов российского импорта и одновременной стагнации экспорта. Однако если на все это взглянуть под другим углом, картина в значительной степени меняется. По данным «Евростата», экспорт в Россию из стран ЕС составил в 2001 г. 24,8 млрд. долл., в то время как импорт из России - 42,3 млрд. долл. Доля России в торговле ЕС настолько незначительна, что сопоставима с долей Норвегии как торгового партнера.[17]

В общем и целом страны ЕС остаются главным торговым партнером России, на их долю приходилась примерно треть ее внешнеторгового товарооборота в 2000 г. Это достаточно высокий уровень зависимости. К примеру, на долю США и Японии приходится очень незначительная доля внешней торговли России (соответственно 6% и 1,3%). Сравнение между такой международной организацией, как ЕС, и таким суверенным государством, как Соединенные Штаты, может показаться случайным, однако оно оправданно, поскольку члены ЕС не имеют суверенной торговой политики. Поэтому Россия в реальности ведет торговлю именно с Европейским союзом, а не с Германией, Францией и прочими его членами.

Показательна также структура торговли между ЕС и Россией (табл. 1).[18] Для сравнения возьмем другую страну, торгующую промышленной продукцией. В период между 1995 и 2004 гг. ежегодный рост внешнеторгового оборота Китая составлял 19%. Это значительно выше темпов роста мировой торговли (13,3%). Итак, ежегодный прирост китайского внешнеторгового оборота промышленными товарами составлял 20%, в то время как прирост российской внешней торговли в 1996-2004 гг. составлял лишь 8,2%. Никаких значительных изменений в структуре российской торговли отмечено не было. Таким образом, структура торговли ЕС с Китаем существенным образом отличается от структуры торговли с Россией. А в 1995-2004 гг. эти различия лишь усилились. Причем ситуация не меняется, даже если исключить из расчетов нефть и нефтепродукты.

Во внешней торговле Китая стала увеличиваться доля промышленной продукции, чего нельзя сказать о России. В 2004 г. 44% профицита торгового баланса получено Россией от торговли с ЕС. Этот профицит возник за счет экспорта энергоносителей. Доля России в энергетическом импорте ЕС в 2004 г. составила 15,4%. Зависимость же ЕС от импорта из России товаров с добавленной стоимостью, как видно из табл. 1, минимальна.

Таблица 1 Структура торговли между ЕС и Россией в 2004 г.

Определенное значение Россия имеет в области экспорта сельскохозяйственной продукции ЕС. Ее доля составляет 13,6% всего экспорта ЕС в Россию. В 1995 г. она достигала 22%. Подобное снижение относительного значения экспорта сельскохозяйственной продукции в Россию из стран ЕС отражает те положительные сдвиги в секторе производства сельскохозяйственных и пищевых продуктов, которые произошли в России с 1998 г. Поскольку ожидается, что эта тенденция продолжится, экспорт сельскохозяйственной продукции из ЕС будет постепенно утрачивать свою роль. В то же время по мере становления России как крупнейшего экспортера зерна будет нарастать стремление к увеличению доли сельскохозяйственной продукции в экспорте России в Европейский союз. В 2004 г. эта доля составляла менее 2%.[19] С учетом протекционистского характера Общей сельскохозяйственной политики ЕС можно предсказать наступление весьма интересного периода в торговой политике, поскольку Россия (как, впрочем, и Украина и Казахстан) становится все ближе и ближе к Кернской группе стран - экспортеров сельскохозяйственной продукции.[20]

Продукция машиностроения и автомобили составили в 2004 г. 38% экспорта стран ЕС в Россию. За ними в порядке значимости следуют изделия из пластмассы, а также оптические измерительные приборы и фотоаппаратура. Согласно двузначной классификации ООН 59,0% всего объема экспорта ЕС в Россию обеспечивается за счет девяти важнейших групп товаров.[21] Таким образом, структура экспорта ЕС весьма диверсифицирована. Структура же российского экспорта в корне отлична от нее. Почти половина всего импорта ЕС из России представлена нефтепродуктами. Даже прочие основные статьи импорта практически полностью представляют собой необработанное или подвергшееся незначительной переработке сырье, например, металлы или товары, изготовленные из цветных металлов. На долю продукции, входящей в состав девяти важнейших товарных групп, приходится 90,3% импорта ЕС из России. Вследствие этого экспорт из России имеет весьма однородный характер.

§ 2.2. Энергетическая стратегия России

Энергетика - ключ к отношениям между Европейским союзом и Россией. В 2004 г. 15 стран ЕС (ЕС-15) импортировали 49% потребляемой энергии. Предполагается, что к 2020 г. эта доля увеличится до 62%.[22] Если бы ЕС расширился до 30 членов, зависимость от такого рода импорта была бы меньше, на уровне 36%. Зеленая книга ЕС по энергетике за 2004 г. прогнозирует увеличение этой цифры к 2020 г. до 51%. Возможные альтернативные источники расширения импорта включают страны Персидского залива, Центральной Азии и в особенности Россию.[23]

Большие объемы нефти выгодно транспортировать на дальние расстояния по морю, в то время как почти весь газ перекачивается по трубопроводам. В 1999 г. ЕС импортировал природный газ из России (41%), Алжира (29%), Норвегии (25%) и других стран (5%). Поскольку запасы газа в Норвежском море истощаются, а производственные затраты на его добычу к северу от Норвегии высоки, предполагается, что роль России в поставках газа странам ЕС будет расти. Согласно прогнозу, опубликованному в Зеленой книге Комиссии ЕС по энергетике за 2005 г., доля газа в общем потреблении основных энергоносителей увеличится с 23% в 2004 г. до 27% в 2020 г.. Чтобы удовлетворить эти потребности, импорт газа из России должен удвоиться со 125 млн. куб. м в 2005 г. до 250 млн. куб. м в 2020 г. Роланд Гётц отмечает, что подобные объемы потребления вряд ли совпадают с экспортными прогнозами Энергетической стратегии России-2005, в которой общий объем экспорта газа из России в 2020 г. планируется на уровне 270-275 млн. куб. м.

Это, однако, не окончательные данные. Энергетическая стратегия России находится в процессе пересмотра. В ее проекте прогнозируемый объем экспорта российского газа резко сокращается, в то время как показатели экспорта нефти и угля, напротив, резко увеличиваются. При этом планируемый на 2010 г. объем экспорта газа в страны, не принадлежащие к СНГ, когда ЕС предполагает импортировать из России 200 млн. куб. м газа, составляет в настоящее время лишь 154-180 млн. куб. м. Прогноз на 2020 г. составляет 175-190 млн. куб. м, что гораздо меньше 250 млн., которые ЕС предполагает импортировать из России.[24] Необходимо отметить, что российский прогноз касается экспорта во все страны, не являющиеся членами СНГ, а не только в ЕС. Прогноз того, насколько спрос ЕС будет соответствовать российскому предложению через два десятилетия, по-видимому, представляет собой весьма сложное уравнение с большим количеством неизвестных, однако очевидна и необходимость диалога по проблемам энергетики между ЕС и Россией. Спрос на экспорт на ближайшие десятилетия более предсказуем, нежели предложения по объемам поставок российского газа. Либо Россия сможет увеличить его производство, либо Европейскому союзу придется искать новые источники поставок или совсем отказаться от природного газа как основы энергетической стратегии.

Диалог о проблемах энергетики между ЕС и Россией фактически не прекращается с октября 2000 г. в формате рабочей группы, возглавляемой вице-премьером Христенко и генеральным директором Ламуре. Некоторые проекты, представляющие взаимный интерес, были обозначены на саммите ЕС-Россия в октябре 2001 г. В их числе северный трансевропейский газопровод, месторождение Штокман, газопровод на Ямале и сеть «Адрия»/«Дружба». В дальнейшем можно будет говорить о дополнительных проектах. На заседании, прошедшем в ноябре 2002 г., рабочая группа Хри-стенко-Ламуре смогла отметить один конкретный шаг в направлении прогресса, а именно открытие Центра энергетических технологий «Россия-ЕС» в Москве. Пока неясно, чем реально будет заниматься этот центр. Несколько позже «Газпром» принял решение о строительстве трансевропейского газопровода из окрестностей С.-Петербурга по дну Финского залива и Балтийского моря в Германию. По меньшей мере, год потребуется для заключения этой сделки, вопрос о финансировании которой, равно как и том, какие страны помимо России будут в ней участвовать, все еще обсуждается. Трубопровод может вступить в строй к 2007 г.[25]

В целом же диалог о проблемах энергетики, первоначальная аналитическая стадия которого, как полагают, завершилась еще осенью 2001 г., продвигается очень медленными темпами. Россия все еще не присоединилась к Европейской энергетической хартии. Эксперты ЕС утверждают, что российские компании, пока им это позволяют их собственные финансовые и технологические возможности, не хотят конкуренции со стороны иностранных компаний. Россия обеспокоена тем, что в связи с предстоящим открытием для свободной конкуренции рынка электроэнергии и газа ЕС возможности для получения ею долгосрочных инвестиций, необходимых для обеспечения поставок на рынки Европейского союза, практически исчезнут. Особую причину для беспокойства Россия видит в том, что ЕС или страны, являющиеся его членами, могут ввести ограничение на импорт природного газа от индивидуального поставщика, не являющегося членом ЕС, до 30% объема потребления. Даже президент Путин выразил озабоченность, высказав пожелание, чтобы Россия была освобождена от таких ограничений, поскольку она «является частью Европы». Если же это не будет сделано, сказал он, Россия с неохотой будет рассматривать перспективы интенсификации своего сотрудничества с ЕС в области энергетики.

Причина беспокойства Путина не совсем ясна. Ни одна страна не желает быть зависимой от одного единственного монопольного поставщика, а необходимость диверсификации поставок особенно понятна в отношении стран Центральной и Восточной Европы, которые в свое время были частью единой энергетической сети СЭВ. Члены НАТО могли бы воспользоваться правилом ограничения зависимости от индивидуального поставщика энергетических ресурсов, действовавшим в период «холодной войны». В 80-е годы, Соединенные Штаты препятствовали строительству газопровода из СССР в Западную Европу, приводя в качестве причины излишнюю зависимость и усиление советского экономического и военного потенциала. ЕС приводил доводы в пользу того, что любая зависимость будет взаимной и поэтому станет скорее источником стабильности, нежели потенциальной нестабильности. Никогда не существовало формального требования ЕС о диверсификации источников поставок газа. В ноябре 2002 г. рабочая группа Христенко-Ламуре отмечала, что «у ЕС нет подобных требований по количественному ограничению на импорт различных видов ископаемого топлива из России».[26] Фактически если бы это требование распространялось на ЕС в целом, то объемы российского экспорта оказались бы далекими от такого потолка. Если же подобное требование распространить на отдельные государства - члены ЕС, то каким образом могут Греция или, например, Финляндия импортировать все 100% потребляемого ими газа из России?

§2.3.Россия в мире завтрашнего дня

С 1999 г. экономический рост России основывался на заниженном курсе ее национальной валюты и высоких экспортных ценах, а также на достаточной макроэкономической стабильности и адаптации предприятий к условиям рыночной экономики. Чтобы сместить баланс в сторону устойчивого роста, российские власти приняли программу реформ, которая оказалось шире, амбициознее и актуальнее, чем это могли представить себе наблюдатели менее двух лет назад. Чрезвычайно актуальные законодательные акты затронули многие вопросы, начиная от обеспечения прав собственности через налогообложение до выхода предприятий на рынок и ухода с него. И программа реформ продолжается. В числе подготовленных к настоящему времени вопросов - дальнейшие реформы в области прав собственности, реформа государственного сектора, реформа естественных монополий, реформа финансового сектора и различные аспекты условий деятельности предприятий. Несмотря на то что законодательная база реформ является весьма впечатляющей, ее принятие проходит не так быстро, как планировалось, и по-прежнему еще очень мало свидетельств практической реализации реформ.

Страницы: 1, 2, 3, 4