расценили этот диалог, как веру правительницы России в победоносный талант

Суворова. К впечатлению от грозного войска прибавилось впечатление от его

чуть ли не колдовского предводителя.

Вскоре силу русского оружия пришлось употребить на полях боевых действий.

Подстрекаемая Англией и Пруссией, Турция летом 1787 года объявила России

войну. Главной целью войны было овладение Крымом, чему должен был

способствовать флот с сильным десантом и гарнизон в Очакове. Стремясь

использовать выгодное положение нападающей стороны, турки сразу же проявили

большую активность на море и 1 октября высадили десант на Кинбурнской косе.

Охрана Кинбурна, прикрывавшего Херсонские верфи, была доверена Суворову.

Его отряд значительно уступал в численности янычарским полчищам. Тем не

менее, после картечного залпа русских орудий пехота и конница бросились на

врага. В первые же минуты был убит командир янычар Эюб-ага. Противник не

выдержал удара и откатился к своим траншеям на оконечности косы. Русские

воины с ходу захватили 10 траншей из 15. Но тут же они попали под жестокий

огонь корабельных батарей турецкого флота. Ядра и картечь косили солдат и

казаков. Ранены были почти все батальонные командиры. У лошади Суворова

ядром оторвало голову. Пехота, в основном состоящая из новобранцев,

дрогнула и начала отступать.

Суворов со шпагой в руке отходил в последних рядах. И тут несколько янычар

бросились на генерала, чтобы пленить его. Гренадер Шлиссельбургского полка

С. Новиков, оказавшийся поблизости, спас Суворова, а солдаты бросились в

атаку и погнали турок к траншеям. Вечером Суворова ранило картечью в грудь,

очнувшись, он увидел, что русские вновь не выдержали огонь кораблей.

Лишь третья контратака принесла победу русским. Полководец точно определил

момент для решающего удара и ввел в бой резерв 400 отборных пехотинцев и

900 кавалеристов. Бой был смертельный убито и потоплено до 5000 янычар.

Потери русских 16 офицеров и 419 солдат. Кинбурнская победа произвела

сильное впечатление и в Стамбуле, и в Петрограде. Екатерина II прислала

Суворову орден Андрея Первозванного - высший российский орден. Турки же

пытались высадить новый десант и вновь были разбиты.

Далее Александр Васильевич воевал под Очаковом. Потемкин, возглавлявший

осаду крепости, действовал нерешительно. Осажденные ободрились и частенько

предпринимали вылазки. Во время одной из них Суворов с несколькими

батальонами в пылу сражения ворвался в неприятельские укрепления, но был

ранен в шею. Оставшись без командира и не получив подкрепления, русские

воины вынуждены были отступить, понеся значительные потери.

Слишком энергичные действия генерала разгневали фельдмаршала Потемкина. Он

прислал спросить: как без его разрешения Суворов решился на такое дело?

Посланец Потемкина прибыл в то время, когда Суворову извлекали пулю и

промывали рану. Раненый генерал не сдержался и на грозный вопрос язвительно

ответил:

- Я на камушке сижу,

на Очаков я гляжу.

После этого отношения между полководцами надолго испортились.

Суворов еще раз побывал в Кинбурне, смог оказать оттуда помощь при взятии

Очакова, за что получил от императрицы бриллиантовое перо на шляпу.

В 1788 году война приняла новый оборот. На стороне России против Турции

выступила Австрия. Именно в этот период известность Суворова стала

европейской. Летом Потемкин двинулся к Бендерам и стянул к себе все силы

русской армии. В Молдавии оставались 18-тысячный австрийский корпус принца

Кобургского и дивизия Суворова (7 тыс.).

Узнав о движении Потемкина, визирь решил разбить войска союзников в

Молдавии. Он двинул превосходящие силы Османа-паши (30 тыс.) против

австрийцев. Принц Фридрих-Иосиф Кобург был человеком умным, отважным,

чистосердечным, но военачальником посредственным. Узнав о продвижении

турок, он сильно обеспокоился и попросил у Суворова помощи. Генерал-аншеф

стремительным маршем привел своих воинов к Фокшанам и соединился с

австрийцами. 21 июля союзники атаковали и разбили армии Османа. Военный

талант Суворова и благоразумие принца Кобургского привели к тому, что план

русского полководца был блестяще реализован.

Тогда визирь Юсуф двинул против союзников стотысячное войско. Принц

Кобургский вновь запросил помощи. Не медля, Суворов соединился с

австрийцами, пройдя за два с половиной дня по непролазной грязи 85 верст.

После разговора с принцем генерал занялся разведкой. С двумя офицерами и

несколькими казаками прискакал он на берег Рымны (приток Рымника),

взобрался на высокое дерево (и это в 60 лет!) и долго разглядывал

пространство между Рымной и Рымником. Суворов разглядел слабые места

противника: войска были разбросаны по трем лагерям (у деревни Тыргу-Кукули,

у леса Крынгу-Мейрор, у местечка Мартинетши на берегу Рымника), леса и

овраги затрудняли переброску помощи из лагеря в лагерь, сохранялась

возможность для союзников незаметно форсировать Рымну. Он принял решение

бить турок по частям.

До турецких позиций было 15 километров. Поэтому союзники снялись с лагеря

вечером и скрытно переправились через Рымну. Турки были застигнуты

врасплох. Союзная армия наступала углом, вершиной к неприятелю. Русские

(вставшие полковым каре) составили правую сторону угла, австрийцы (в

батальонных каре) левую сторону. При движении между ними образовался

промежуток свыше двух верст. Его заполнил двухтысячный отряд венгерских

гусар генерала Карачая.

Бой начался в 8 часов блестящей атакой через овраг фанагорийских гренадер,

овладевших лагерем у Тыргу-Кукули. Подоспевший визирь бросил 45-тысячную

конницу на союзников, но атака была отбита. Повторная атака (25 тыс.

всадников) имела такой же успех. Вся конница турок была рассеяна. В три

часа дня союзники подошли к главному лагерю, в котором находилось 15 тысяч

янычар. Правила военной науки требовали штурмовать укрепления силами

пехоты. Именно таких действий ожидали от Суворова турецкие военачальники.

Однако генерал поступил иначе. Он заметил, что турецкие укрепления не

завершены: ров неглубок, насыпь невысока. И он решил атаковать конницей

(6000 сабель). Первым пронесся через укрепления Стародубовский карабинерный

полк. Завязалась убийственная сеча, в которой приняла участие и подоспевшая

пехота. В рядах турок началась паника. Бросив укрепления, они бежали к

лагерю в Мартинешти, до которого было семь километров.

Великий визирь встал на пути отступавших с Кораном в руках и заклинал

остановиться, затем в беглецов стали бить из пушек, взорвали мост через

Рымник. Но все было напрасно. Армии визиря больше не существовало.

Победителям достались 100 знамен, 85 орудий, тысячи повозок с

продовольствием и имуществом, верблюды, буйволы, мулы и т. д. Потери

русских и австрийцев составили всего 650 человек. Суворов был награжден

орденом св. Георгия первой степени и титулом графа Рымникского.

Победа на Рымнике была столь значительна, что ничто больше не

препятствовало союзникам перейти Дунай и закончить войну походом на

Балканы. Турецкой армии фактически не существовало. Однако Потемкин

ограничился тем, что очистил земли от левого берега Дуная и взял 3 ноября

1789 г. Бендеры.

Русская армия осталась зимовать на левом берегу реки. Турки обрели

возможность собрать новые силы. Мало того, в феврале 1790 умер Иосиф II.

Новый император Австрии, Леопольд, получил ультиматум от Пруссии и Англии

разорвать союз с Россией, завершить войну с Турцией. Двухсоттысячная армия,

угрожая вторжением, подошла к австрийской границе. В этих условиях Австрия

заключила сепаратный мир.

Г. А. Потемкин намеревался в 1790 г. взять ряд турецких крепостей на Дунае,

в том числе Измаил неприступную твердыню, как считалось в Европе. Русский

флот перекрыл подступы к Дунаю, и турецкие корабли не осмелились здесь

показываться. Дунайские крепости турок, лишившись поддержки с моря,

несмотря на стойкость гарнизонов, капитулировали одна за другой. Но

оставался у турок Измаил крепость без слабых мест, как говорил Суворов.

Осадившие крепость русские генералы действовали неудачно и решили снять

осаду.

Тогда Потемкин, придававший взятию Измаила особое значение, дабы склонить

Турцию к миру, поручил Суворову принять начальство над войсками,

осаждавшими Измаил, и самому решить на месте, снять осаду или продолжить

ее. Суворов обрадовался новому назначению, ведь целый год прошел у него в

бездействии. При этом он ясно осознавал, что ему предстоит выполнить дело

труднейшее, почти невозможное.

Захватив свои любимые Фанагорийский и Апшеронский полки, генерал поспешил к

Измаилу. Шесть дней длилась подготовка к штурму. 11 декабря 1790 г. в 5

часов 30 минут утра начался штурм. Всего два с половиной часа ушло на то,

чтобы штурмующие оказались в неприступном Измаиле. Однако это еще не была

победа. Яростные, смертельные схватки начались в городе. Каждый дом являл

собой маленькую крепость, турки не надеялись на пощаду, сражались до

последней возможности. Но и храбрость русских войск была необычайной,

дошедшей как бы до совершенного отрицания чувства самосохранения.

Неприступный Измаил пал. Турки пришли в ужас, вся Европа была изумлена и

поражена. Россия славила своего героя-победителя. Суворов лично отправился

к главнокомандующему Потемкину с докладом. Оба горели нетерпением

встретиться. Генерал влетел к фельдмаршалу, и они обнялись.

- Чем я могу наградить ваши заслуги, граф Александр Васильевич?

- Ничем, князь. Я не купец и не торговаться приехал. Кроме Бога и

государыни, никто меня наградить не может.

Потемкин побледнел. Оба молча прошлись по комнате несколько раз,

раскланялись и разошлись.

Турецкая война была блестяще завершена. Потемкина осыпали почестями,

милостями и наградами. В награду же Суворову была выбита памятная медаль, и

пожалован чин подполковника Преображенского полка.

Далее Суворов побывал в Финляндии, на юге, жил в деревне. Бездеятельность

его томила, он скучал, капризничал, писал знакомым жалобы на свою долю,

просился у императрицы в иноземные войска. В это время началась третья

польская война. Заслуженного генерала обошли назначением. Это его обидело.

Война же шла вяло и малоуспешно для русских. Суворов высмеивал действия

командования, говорил о том, что окончил бы войну в 40 дней. В 1794 г.

Екатерина II решила направить его против повстанцев. Она сказала

приближенным:

- Я посылаю в Польшу две армии: одну армию, а другую Суворова.

С небольшим отрядом генерал прошел с Днестра на Буг, сделав 560 верст за 20

дней. По дороге он подчинил себе еще несколько русских отрядов. С этими

силами 5 сентября 1794 года Суворов разбил под Крупчицами корпус

Сераковского и отбросил его к Бресту. 7 сентября генерал форсировал Буг и

через день стремительной атакой уничтожил корпус противника полностью. У

Суворова было 8 тысяч человек с 14 орудиями, у Сераковскрго 13000 при 28

орудиях.

Овладев Брестом, Суворов стал ожидать прибытия дополнительных войск. Он не

любил безделья и потому на досуге занялся обучением солдат. Следует

сказать, что война в Польше отличалась большим своеобразием. В русских

полках было довольно много поляков, которые передавали своим сведения о

намерениях и планах командования. Суворов действовал как всегда

оригинально. Среди ночи он вскакивал с постели, выбегал во двор, обливался

холодной водой, а затем хлопал в ладоши и кричал петухом. Это означало, что

нужно вставать и готовиться к походу. Такой прием избавлял генерала от

приказов, о которых немедленно узнавали инсургенты.

Сразу понял всю опасность, грозившую Польше и судьбе восстания с появлением

Суворова, главнокомандующий повстанческой армией Костюшко. Он не рискнул

напасть на этого грозного противника, а решил нанести удар по дивизии

генерала Ферзена, шедшего с Верхней Вислы на соединение с Суворовым. 28

сентября поляки потерпели поражение, а сам Костюшко попал в плен. Однако

центром сопротивления повстанцев стала Прага пригород Варшавы. Сюда были

стянуты все основные силы повстанцев. Прага была сильной крепостью,

устроенной по всем правилам военного искусства того времени, ее защищали

люди, готовые жизнь положить за отечество.

Штурм был назначен в ночь с 23 на 24 октября, и в 9 часов утра Прага была

уже взята. Кровопролитие было страшное. Поляки защищали свои жизни и

отчизну, русские мстили за своих соотечественников, вырезанных повстанцами

в Варшаве. Суворов своевременно заметил, что русские воины преследуют

бегущих поляков по мосту через Вислу. Варшаве угрожала реальная опасность

разгрома. Генерал приказал сжечь мост, и столица была спасена от огня, меча

и разграбления.

С капитуляцией Варшавы 29 октября 1794 года польская война была закончена.

Суворов выполнил свое обещание, завершив кампанию в 45 дней. Императрица

Екатерина II прислала победителю два рескрипта, в одном из которых

говорилось, что Суворов своими победами сам возвел себя в фельдмаршалы.

Полководец получил фельдмаршальский жезл, бриллиантовый бант к шляпе и

имение в 7000 душ. Получил Суворов награды от австрийского императора и

прусского короля. Наконец, прибыл и самый лестный для него дар. 24 ноября

1794 года магистрат города Варшавы преподнес фельдмаршалу золотую табакерку

с лаврами из бриллиантов. На середине крышки был изображен городской герб

плывущая Сирена, над нею надпись: Варшава своему спасителю, а внизу другая

надпись: 4 ноября 1794 г., день штурма Праги.

6 ноября 1796 года умерла Екатерина II. Воцарение Павла I привело к опале

многих любимцев покойной императрицы. Военные преобразования царя,

насаждение гатчинских порядков в армии встретили резкое сопротивление в

военных кругах. Особенно сильно оно проявилось в ближайшем окружении А.В.

Суворова. Он не ввел в действие новые уставы, не распустил своего штаба, по-

прежнему сам увольнял офицеров в отпуска, посылал их курьерами. В ближайшем

окружении фельдмаршала вынашивались планы государственного переворота.

Подобные настроения распространялись и среди образовавшейся вокруг В.

Зубова оппозиции офицеров. Полковник А.М. Каховский, служивший ранее в

штабе Суворова, его любимец и в то же время человек, тесно связанный с

братьями Зубовыми, обдумывал возможность мятежа. Его мысль состояла в том,

что в Новороссии, в военном округе, подчиненном фельдмаршалу,

распространить среди солдат слухи о том, что Павел I собирается в России

все переделать по прусскому образцу и намерен изменить православную веру.

Полковник намеревался поднять дивизию Суворова, присоединить к ней другие

полки, двинуть войска на столицу и свергнуть царя. Каховский не открыл

своего плана Суворову, но зондировал его мнение на этот счет. Идеи

заговорщиков, видимо, находили отклик в душе фельдмаршала, но затевать

гражданскую войну он не хотел.

Видимо, уже в начале 1797 года до Павла дошли какие-то сведения о замыслах,

обсуждавшихся в окружении Суворова, открыто не подчинявшегося распоряжениям

императора. 6 февраля 1797 г. фельдмаршал был отстранен от службы. С 18

преданными ему офицерами, подавшими в отставку, он переехал в имение

Кобринский ключ. Здесь офицеры были арестованы, а сам Суворов под надзором

перевезен в другое свое имение, Кончанское. Почти одновременно с отставкой

Суворова был выслан за границу П.А. Зубов, последний фаворит Екатерины II.

Совпадение этих событий вряд ли случайно. Дочь фельдмаршала была замужем за

старшим из братьев, Н.А. Зубовым, и эта связь в глазах царя казалась

опасной.

Летом 1798 года в руки Павла попали сведения о Смоленском заговоре в

антиправительственном кружке офицеров, имевших связи в Москве, Петербурге,

Орле, Киеве и других городах. Следствие показало связь Зубова со смоленской

конспирацией. Сгущались тучи и над головой Суворова, но в этот момент в

Европе сложилась новая антифранцузская коалиция, в которую вошла и Россия.

Австрия и Англия потребовали, чтобы во главе союзных войск был поставлен

знаменитый полководец. Поэтому Павел подписал рескрипт о назначении

фельдмаршала главнокомандующим армией, действовавшей в Италии.

Это вовсе не означало, что император простил Суворова. Ведь поставив его во

главе войск, Павел не издал указа о зачислении фельдмаршала на

действительную службу, в Итальянском походе полководец находился под

постоянным надзором. Тем не менее, отпуская Суворова в Вену, император

заявил: Веди войну по-своему, как умеешь.

В Вене император Франц, двор и народ приняли Суворова с чрезвычайным

почетом. Он был назначен австрийским фельдмаршалом и главнокомандующим

австрийскими войсками. Однако, отдавая армию в ведение русского полководца,

австрийский военный совет потребовал от него план войны. Суворов считал,

что ведение войны зависит от обстоятельств, и предоставил военному министру

чистый лист бумаги.

Перед выступлением фельдмаршал произвел смотр австрийских войск.

Внешне он казался довольным:

- Хороший шаг, будет победа!

Но все-таки послал по полкам своих инструкторов-офицеров, чтобы ознакомить

австрийцев с его приемами.

Вскоре Суворов дал им и урок дисциплины. Русские солдаты шли в поход

стремительными маршами. Австрийцы же отставали, утомлялись и обижались, а

однажды не выполнили приказ фельдмаршала.

На это Суворов дал генералу Меласу, объявившему себя больным, такой приказ:

- До моего сведения дошли жалобы на то, что пехота промочила ноги. Виной

тому погода. Переход был сделан на службе могущественному монарху. За

хорошей погодой гонятся женщины, щеголи да ленивцы. Большой говорун,

который жалуется на службу, будет, как эгоист отрешен от должности. У кого

здоровье плохое, тот пусть и остается позади. Ни в какой армии нельзя

терпеть таких, которые умничают, глазомер, быстрота, натиск на сей раз

довольно...

Суровое напоминание австрийцам было весьма своевременным, ибо союзникам

противостоял очень сильный противник победоносные французские армии

генералов Моро (Северная Италия) и Макдональд (Южная Италия).

4 апреля 1799 г. Суворов прибыл в Виченцу, а 8-го открыл компанию,

двинувшись на армию Моро. План фельдмаршала заключался в том, чтобы разбить

французские армии порознь и овладеть Северной Италией. Здесь он предлагал

устроить базу для дальнейшего похода на Францию. 16 апреля на реке Адде

Суворов атаковал армию Моро и нанес ей полное поражение. Французы (28000)

потеряли 2500 убитыми и ранеными, 5000 пленными, 27 орудий. Урон русских и

австрийцев 2000 человек. Милан открыл ворота победителю. Разбитый Моро

отступил в Пьемонт и занял сильные позиции, опираясь на крепости Верону и

Алессандрию.

Суворов дал отдых своей армии в Милане.

5 мая 1799 г. фельдмаршал двинулся на Турин столицу Пьемонта и главный узел

сообщений Северной Италии. Моро стал отступать на Геную, опасаясь вторичной

встречи с Суворовым. 15 мая союзные войска вступили в Турин и Алессандрию.

Вся Северная Италия была в течение месяца очищена от французов, сохранивших

лишь Геную и Ривьеру.

Тем временем армия генерала Макдональда спешила на выручку армии Моро. У

Макдональда было свыше 30000, Моро усилился до 25000 солдат. Оба

французских генерала должны были соединиться у Тортоны.

Суворов мог сосредоточить против них 34000 солдат, главным образом русских

(остальные войска союзников отвлечены были, по требованию венского двора,

для более или менее бесполезных осад крепостей). Фельдмаршал решил разбить

французских генералов порознь. В первую очередь он обрушился на армию

молодого и энергичного Макдональда, перевалившую 31 мая через Апеннины.

4 июня Суворов выступил из Алессандрии навстречу Макдональду. Молниеносным

маршем его чудо-богатыри прошли 85 верст за 36 часов и обрушились на

противника, совершенно не ожидавшего такого стремительного подхода главных

русских сил. В последовавшем четырехдневном ожесточенном бою (6 - 9 июня)

на реке Треббии армия Макдональда была наголову разбита и бежала. Моро,

устрашившись, отступил. За Треббией была взята Мантуя.

Император Павел даровал полководцу титул князя Италийского. Сардинский

король, которому Суворов вернул престол, наградил его чином фельдмаршала

сардинских войск и титулом потомственного принца и брата королевского.

Зато австрийский двор делал все, чтобы поставить русского полководца в

невыносимые условия. У Вены были свои виды на Пьемонт. Поэтому военный

совет стал задерживать поставку продовольствия, фуража, обмундирования и

боеприпасов для русских войск, а австрийские генералы стали выказывать

неповиновение главнокомандующему.

Суворов обратился даже в Петербург с просьбой об отзыве его из армии.

Однако просьбы шли в Петербург, а полководец делал свое дело. 4 августа

1799 года он стремительно атаковал, разбил и рассеял у городка Нови

французскую армию генерала Жубера. Обе стороны дрались одинаково доблестно,

и победа досталась лучше управляемой гению Суворова. От преследования

пришлось отказаться, чтобы не погубить голодом солдат. Да и военный совет

задержал австрийские войска. Отношения между союзниками испортились

окончательно. Было решено, что австрийцы останутся в Италии, а русские

перейдут в Швейцарию.

28 августа русская армия выступила из Алессандрии, а 4 сентября была уже в

Таверне, у подножия Альп. Суворову и его чудо-богатырям предстояло

совершить немыслимое: осенью перейти высочайшие вершины Альп, одновременно

сражаясь с превосходящими силами французов, занявших заранее выгодные

позиции. При этом русские храбрецы были страшно утомлены, голодны и

оборваны.

По совету австрийцев, Суворов избрал кратчайший путь на Беллинцону, Сен-

Готард, долину Рейссы к озеру Четырех кантонов. Однако подлые союзники

утаили главное: вдоль озера дорог не было, и русская армия попадала в

тупик.

Фельдмаршал отдал приказ о выступлении. В авангарде шли дивизия Багратиона

(8 батальонов, 6 горных пушек), далее главные силы Дерфельдена (14

батальонов, 11 орудий), в арьергарде дивизия Розенберга (10 батальонов, 8

орудий). Всего у Суворова было 32 батальона и казаки (20000).

12 сентября армия вышла из Таверны, 13-го в бою у Сен-Готарда Суворов,

разгромив французскую дивизию Лекурба, открыл себе дорогу в Альпы. 14

сентября у Чертового моста на глазах пораженных ужасом французов была

форсирована бурная Рейсса. 15 сентября армия достигла озера Четырех

кантонов, и здесь полководец увидел, что дальнейшее движение невозможно.

Дорог не было, русские оказались в мышеловке.

Суворов узнал здесь о двух горных тропах. Выбора у него не оказалось. 16

сентября имел место труднейший двенадцатичасовой переход через Роштокский

перевал. То под дождем проливным, то в метель двигались русские воины.

Вместе с ними бодро ехал на казачьей лошади семидесятилетний полководец,

одетый в ветхий плащ и легкую шляпу.

Бывали минуты, когда его солдаты приходили в отчаяние и начинали роптать. В

эти минуты Суворов не злился на них, а старался ободрить шутками, добрым

отношением.

Положение русских войск казалось безнадежным: сухарей не оставалось, мяса

почти не было, сапоги разорвались у многих, люди истощены до крайности. А

впереди предстоял бой с армией Массены, разбившей при Цюрихе русский корпус

Римского-Корсакова. Собранный Суворовым военный совет постановил: вместо

Швица (там находился Массена) идти на Гларус и Кенталь. На арьергард

Розенберга выпала задача прикрыть отход армии от французов. Три дня 18, 19,

20 сентября вели неравный бой русские воины. 4000, затем 7000 русских

оборванных, голодных, изнуренных разгромили 15 тысяч солдат Французской

республики. В руках одного из чудо-богатырей генерала Махотина, схватившего

было Массену, французский командующий оставил свой эполет.

Но и теперь предстоял последний подвиг для русских войск перевалить через

Роштокский хребет и закончить компанию. 19 октября А. В. Суворов привел

свою армию в Баварию. В строю после двухнедельного перехода оставалось

15000 человек (1600 было убито, разбилось и замерзло, 3500 ранено). Здесь

он получил от Павла I повеление вести войска в Россию.

За изумительный подвиг Суворову был присвоен чин генералиссимуса. Вся

Европа рукоплескала русскому полководцу, он был признан гением войны, ума,

счастья и успеха. Однако русский император не забывал о конспирациях

великого полководца. По пути из Праги Суворов узнал, что дома его ждет

далеко не торжественная встреча, ему даже было запрещено въехать в столицу

днем. В дорожном возке, под покровом сумерек прибил генералиссимус в

Петербург. Ему запретили посещать Зимний дворец. Имя его исчезло со страниц

газет. Напоследок отобрали любимых адъютантов.

Заболев еще в пути, Суворов слег, и 6 мая 1800 года его не стало. Но и

после смерти его преследовала царская немилость. Хоронили полководца не как

генералиссимуса, а по штату фельдмаршала. За исключением конногвардейцев,

гвардию не нарядили на похороны. Ни царь, ни двор на погребении не

присутствовали. Но многотысячные толпы народа явились на проводы своего

любимца.

Прошли годы, но имя генералиссимуса Суворова произносится россиянами с

полным уважением и любовью. Он истинный народный герой, военный гений,

составляющий честь и славу России.

Используемая литература:

Бантыш-Каменский Д.М. Биографии российских генералиссимусов и генерал-

фельдмаршалов. Том 1-2. Москва. Культура, 1991.

Бакунина Т. В. Знаменитые русские масоны. Вольные каменщики. Москва.

Интербук, 1991.

Ростунов И. И. Генералиссимус А. В. Суворов: жизнь и полководческая

деятельность. Москва. Воениздат, 1989.

Страницы: 1, 2