Публий Овидий Назон

План:

ВВЕДЕНИЕ

1. Творчество Овидия

2. Первый период творчества. «Amores»

3. Второй период творчества

3.1 «Метаморфозы»

3.2 Ссылка

4. Третий период творчества

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

В старых учебниках истории римской литературы непременно имелся

раздел «Век Августа» или «Золотой век римской поэзии» с датами: 43 г. до н.

э. – 14 г. н. э. Героями этого раздела были три поэта: Вергилий, Гораций,

Овидий. Все они издавна были признаны величайшими, все представлялись

порождениями благодатного века, способствовавшего процветанию словесности.

Правда, отмечалось, что Овидий не совсем похож на двух других поэтов: те

умели быть важными и строгими, а Овидий был изящным и легкомысленным, те

умерли почти что в звании придворных певцов, а Овидий – опальным

изгнанником. Но этому были частные причины: во-первых, Овидий был моложе,

во-вторых, у него был другой характер, в-третьих (так заявляли наиболее

смелые), он, наверное, примыкал к оппозиции «режиму Августа».

Публий Овидий Назон родился в 47 г. до н. э. в апеннинском городе

Сульмоне. Он происходил из всаднической семьи, незнатной, но богатой и

уважаемой. Надежды отца сделать его государственным чиновником очень рано

потерпели крушение, так как молодой Овидий скоро убедился в своей полной

негодности для судейских и административных должностей, которые он пытался

занимать. (Сначала он был «триумвиром по уголовным делам», а потом судьей-

центумвиром.)

В молодые годы Овидий почувствовал в себе призвание поэта. Он

получил отличное образование в римских риторических школах, а затем

совершил образовательную поездку в Сицилию, Грецию и Малую Азию, которая в

его время считалось необходимым для всякого образованного римлянина,

особенно поэта. Он был связан с поэтическим кружком Мессалы. С самой ранней

юности Назон вошел в круг тогдашних виднейших поэтов Рима – Тибулла,

Проперция и даже Горация, несмотря на разницу с последними в возрасте.

Он провел молодость в том самом полусвете развлекающейся римской

молодежи, который так раздражал стариков, и сохранил свое имя

незапятнанным. Овидий вел в Риме легкомысленный образ жизни, а обладая

блестящим талантом стихотворца, он часто вводил и в свою поэзию

легкомысленные образы и мотивы, несомненно, вступая в антагонизм с

политикой Августа, мечтавшего возродить древние и суровые римские

добродетели.

Поэзия была смыслом жизни. Влечение к стихотворству с детства было у

Овидия непреодолимым. В автобиографической элегии он признается, что ему

стихи возникали у него невольно:

Сами, однако, собой слова в мерные строились стопы,

То, что прозой писал, в стих выливалось само.

(Скорбные элегии,

IV,20)

Впервые он выступил со стихами лет в восемнадцать и сразу имел

шумный успех. Это были любовные элегии, самый популярный в Риме жанр;

большой сборник элегий о любви к красавице Коринне вышел около 18 в .до н.

э. За ним последовала книга «Героид», «Наука любви», а около 1 г. н. э.

– эпилог к ней, «Лекарство от любви».

1. Творчество Овидия

Чем достиг Овидий такой популярности? Прежде всего - прямотой и

широтой, с которой он выразил настроение молодого общества новой эпохи.

Минуло время гражданских войн, когда всюду царила вражда, - настало

долгожданное время мира, чтобы всюду могла царить любовь. Настало время

разборчивого приволья, когда любовь научилась ценить изящество,

обходительность и вкус.

Всю творческую деятельность можно разделить на 3 периода. Первый

период творчества Овидия занимает время приблизительно до 2 г. н. э. и

посвящен исключительно любовной элегии.

2. Первый период творчества «Amores»

«Amores» являются первым произведением Овидия в этом роде. Здесь

восхваляется некая Коринна, скорее просто условно-поэтический образ.

Тематика этих элегий – описание разнообразных любовных переживаний и

любовных похождений.

Каждый влюбленный – солдат, и есть у Амура свой лагерь;

Мне, о Аттик, поверь; каждый любовник – солдат.

«Amores» были написаны Овидием, когда ему было двадцать с небольшим

лет. Еще недалеко было то время, когда он слушал лекции по риторике у

лучших тогдашних учителей и сам подвизался в произнесении риторических

упражнений. Его учитель Сенека Старший с похвалой отзывается о них, отмечая

привлекательность и плавность его слога. В школе Овидий предпочитал не жанр

«доказательств», а так называемые «suasoria», то есть «увещевательные»

речи, или упражнения на этические темы. Однажды он еще на школьной скамье

выступил в одной из речей защитником прав любви.

Мы может лишь окольными путями подойти к переводу слова «Amores». По-

русски это означает «любовь», но во множественном числе, - в русском

сознании множественность плохо уживается с понятием любви. Самое заглавие

уже нам говорит, что речь в сборнике будет идти не о любви в ее возвышенных

аспектах, а о «любви земной», ее перипетиях, ее переживниях, за которыми

нет глубокого, тем более трагического фона. В «Amores» мы не найдем

никакой настоящей драмы, сколько бы ни сгущал краски их автор. Более того,

оттенок легкой иронии сопровождает большинство стихотворений сборника.

Овидий не был лириком. В этом нет упрека его темпераменту. Он был

способен передавать душевные бурные эмоции, но делал это не методом

лирики. Он никогда не прибегал к непосредственному сердечному

самовыражению, в нем нет ни доли исповеди ликующего или страдающего

человека, он никогда не терял объективности повествователя. Такова была его

душевная организация.

Если поэта характеризует отсутсвие лиричности, можно ли удивляться,

что ее место часто занимает хладнокровная ее сестра – риторика? Кде нет

лиричности, риторика, естественно, высупает в свои права. В “Amores”, как и

в других произведениях Овидия, риторики много, - может быть, больше, чем

желал бы наш отвыкший от риторичности вкус. Однакориторика Овидия не

холодна, она, как пена , вздымается и бурлит над подлинной поэтической

струей.

Сам поэт, по-видимому, не испытывал большого удовлетворения от своей

достаточно пустой, а иной раз даже и непристойной любовной лирики. В элегии

3, 15 Овидий, признавая за собой большие заслуги и право на популярность в

потомстве, все же прощается со своей слишком легкой музой и высказывает

намерение перейти к более серьезной поэзии, даже к трагедии.

«Героини», или «Посланий», состоят из 15 посланий мифологических

героинь к своим возлюбленным и 3 посланий героев с ответами на них

героинь. «Героини» сходны с предыдущим сборником Овидия в том отношении,

что и здесь риторика любовного языка на первом плане. Однако бросается в

глаза и большое различие стихотворений в обоих сборниках. «Песни любви» –

произведение достаточно бессодержательное; напротив, «Героини» полны

глубокого психологического содержания, и риторика используется здесь по

преимуществу в целях психологического анализа. Разумеется, некоторый

риторический схематизм все же остается. Но он здесь весьма разнообразен и

часто отличается живыми человеческими чертами.

Овидию принадлежат еще три произведения, связанные с тематикой любви:

«Медикаменты для женского лица», «Наука любви» и «Средства от любви». Все

эти произведения Овидия о разных любовных приключениях. В «Науке любви»

писатель говорил:

Est deus in nobis, et sunt commercia caeli:

Sedibus aetheriis spiritus ille venit.

Бог обитает в душе, нам открыты небесные тропы. И от эфирных высот к

нам вдохновенье летит.

Saepe tacens obli semina vultus habet.

Часто в молчанье глухом семя таится вражды.

(пер. Гаспарова)

Однако тщательное изучение этих трактатов обнаруживает в них такие

черты, которые заставляют нас считать эти трактаты недюжинными

произведениями римской литературы. Автор часто обнаруживает большое знание

жизни. Сам не желая того, Овидий жесточайшим образом разоблачает растущее

нравственное падение римского общества, его погружение в беспринципное

приключенчество и отсутствие в нем твердых устоев. Наконец, анализ

последних двух произведений открывает склонность поэта к изображению картин

природы и к использованию мифологических материалов: сам Овидий шутя

говорил:

В мифах всегда для меня нужный найдется пример…

Также анализ обнаруживает высокую технику стиха, доходящего до

большой легкости, игривости и непринужденности.

Все это иной раз даже заслоняло собой у Овидия его фривольную

трактовку любви и придавало ей некоторого рода романтический оттенок. Этим

можно объяснить популярность Овидия во все времена, и притом даже в средние

века, когда он породил немаловажную подражательную литературу и явился

наставником, например, знаменитых провансальских трубадуров.

3. Второй период творчества

Второй период творчества Овидия – это первые годы н .э. до ссылки

поэта. Творчество Овидия отмечено существенно новыми чертами, поскольку он

пытается здесь восхвалять растущую империю, не пренебрегая никакой лестью в

отношении Цезаря и Августа и возвеличения римской старины. Можно прямо

сказать, что удается ему это довольно плохо. Однако прежняя любовная

тематика, продолжая играть огромную роль, уже не является единственной и

подчиняется теперь как новой тематике, так и новой художественной

методологии.

3.1 «Метаморфозы»

«Метаморфозы» являются главным произведениям этого периода. Здесь

поэт использовал популярный в эллинистической литературе жанр

«превращения». Но вместо небольших сборников мифов о таких превращениях и

вместо эскизных набросков этих последних, которые мы находим в предыдущей

литературе, Овидий создает огромное произведение, содержащее около 250

более или менее разработанных превращений, располагая их по преимуществу в

хронологическом порядке и разрабатывая каждый такой миф в виде изящного

эпиллия.

Dolor ipse disertum fecerat.

Сама скорбь сделала меня красноречивым.

Так отзывался Овидий о причинах, побудивших его написать

“Метаморфозы”. Они не дошли до нас в окончательно обработанном виде, так

как Овидий перед своим отправлением в ссылку в порыве отчаяния сжег

рукопись, над которой он в то время работал. Произведение это сохранилось

только потому, что некоторые списки его были у друзей поэта, которые смогли

впоследствии восстановить его как целое.

Сюжет «Метаморфоз» есть не что иное, как вся античная мифология,

изложенная систематически и по возможности хронологически, насколько в те

времена вообще представляли себе хронологию мифа.

Историческая основа «Метаморфоз» ясна. Овидия хотел дать

систематическое изложение всей античной мифологии, расположив ее по тем

периодам, которые тогда представлялись волне реальными. Из необозримого

множества античных мифов Овидия выбирает мифы превращениями. Превращение

является глубочайшей основой всякой первобытной мифологии. Но Овидия далеко

не столь наивный рассказчик античных мифов, чтобы мотив превращения имел

для него какое-нибудь случайное или непосредственное значение. Все эти

бесконечные превращения, которым посвящены «Метаморфозы», возникающие на

каждом шагу и образующие собой трудно обозримое нагромождение, не

продиктованы ли такими же бесконечными превратностями судьбы, которыми было

полна римская история времен Овидия и от которых у него оставалось

неизгладимое впечатление. С большой достоверностью можно допустить, что

именно эта беспокойная и тревожная настроенность поэта, не видевшего нигде

твердой точки опоры, заставила его и в области мифологии изображать по

преимуществу разного рода превратности жизни, что принимало форму

первобытного превращения.

Идеология «Метаморфоз» достаточно сложна. Несомненно, во времена

Овидия цивилизованная часть римского общества уже не могла верить в

мифологию. Но эта в общем правильная оценка отношения Овидия к мифологии

нуждается, однако, в существенной детализации. Несмотря на свой скептицизм,

Овидия искреннейшим образом любит свою мифологию, она доставляет ему

глубочайшую радость.

Кроме любви к своим богам и героям, Овидий еще испытывает какое-то

чувство добродушной снисходительности к ним. Он как бы считает их своими

братьями и охотно прощает им все их недостатки. Даже и само теоретическое

отношение к мифам у Овидия отнюдь нельзя характеризовать как просто

отрицательное.

Жанры, использованные в «Метаморфозах», так же разнообразны, как и в

любом большом произведении эллинистически-римской литературы. Они создают

впечатление известной пестроты, но пестрота эта римская, т. е. ее

пронизывает единый пафос. Написанные гекзаметрами и использующие

многочисленные эпические приемы, «Метаморфозы», несомненно, являются прежде

всего произведением эпическим.

Однако лирика не могла не быть представленной в «Метаморфозах» в

самых широких размерах уже потому, что большинство рассказов дается здесь

на любовную тему и не чуждается никаких интимностей. Не слабее того

представлен драматизм. Медею, конечно, трудно было изобразить без

драматических приемов. Можно говорить также и о драматизме таких образов,

как Фаэтон, Ниоба, Геркулес, Гекуба и Полиместор, Орфей и Эвридика и многих

других.

Образцом эпистолярного жанра является письмо Библиды к своему

возлюбленному Кавну. Представлены у Овидия и такие типично эллинистические

жанры, как, например, идиллия в изображении первобытных времен, а также и в

известном рассказе о Филемоне и Бавкиде, или любовная элегия в рассказе о

Циклопе и Галатее.

Нередко пользуется Овидий и жанром этиологического мифа. Любимый в

античной литературе жанр описания художественного произведения, так

называемый экфрасис, тоже имеет место в «Метаморфозах». Не чужд Овидию и

жанр серенады и эпитафия. Наконец, каждый рассказ из «Метаморфоз»

представляет собой небольшое и закругленное целое со всеми признаками

эллинистического эпиллия.

Несмотря на это обилие жанров и на все множество рассказав в том или

другом жанре, «Метаморфозы» задуманы как единое и цельное произведение, что

опять-таки соответствует эллинисстически-римской тенденции соединять

универсальное и дробно-индивидуальное. «Метаморфозы» вовсе не являются

Страницы: 1, 2, 3