под редакцией Я. Грота.

В 1885 году была издана первая научная работа Нансена, явившаяся

результатом его занятий в Бергенском музее, - "Материалы к анатомии и

гистологии мизостом". Эта работа была удостоена большой золотой медали.

Нансен, однако, просил выдать ему медаль в бронзе, с тем чтобы разница в

цене была ему выплачена деньгами. На эти деньги он решил поехать в

Италию, чтобы ближе изучить открытый незадолго перед этим итальянским

профессором Гольджи (Golgi) способ окрашивания нервных волокон, а также

поработать на знаменитой биологической станции в Неаполе.

Мизостомы - группа червей-паразитов, живущих в некоторых лучистых

животных Crinoida.

В Италии Нансен провел весну и часть лета 1886 года. Сперва он работал в

Павий у профессора Гольджи, но большую часть времени посвятил Неаполю.

Близкое знакомство с основателем и директором Неаполитанской

биологической станции выдающимся ученым А. Дорном (Dohrn), а также с

другими учеными позволило Нансену расширить свой кругозор. Работая на

биологической станции, Нансен не пренебрегал и радостями кипучей

неаполитанской жизни. В Неаполе Нансен славился как прекрасный танцор.

Один из его неаполитанских друзей, вспоминая о времени, проведенном с

Нансеном в Италии, рассказывает, что последний был "душой их общества".

"Нередко стояли мы лунной ночью у большого отеля вместе с несколькими

бродячими музыкантами, которые наигрывали серенаду в честь обитавшей в

отеле юной англичанки".

Вернувшись в Берген, Нансен с прежним рвением продолжал свои занятия в

музее. В 1886 году вышла его вторая большая научная работа "Структура и

связь гистологических элементов центральной нервной системы". Молодой

биолог своими работами уже стяжал себе тогда некоторую известность в

ученых кругах и дважды получал приглашения из Америки занять место в

научном учреждении. Нансен, однако, отказался от этих приглашений. По

словам профессора М. Ретциуса, выдающегося шведского гистолога, "Нансен в

течение каких-нибудь пяти лет успел заявить себя в области биологии

весьма значительными трудами. Он всегда брался за крупные и трудные

проблемы и сразу направлял внимание на самую суть дела. Он был не только

знаменитым и отважным путешественником, но и первоклассным деятелем в

области биологии". Впоследствии биологи не раз высказывали сожаление, что

Нансен, вернувшись из экспедиции на "Фраме", полностью отдался другой

научной дисциплине - физической океанографии - и совершенно отошел от

биологии, которой с таким успехом посвятил годы своей жизни в Бергене.

Следует еще упомянуть, что по возвращении из Италии Нансен долго носился

с мыслью устроить биологическую станцию, подобную неаполитанской, у себя

на родине. Эту идею удалось осуществить в 1894 году, когда была основана

биологическая станция в Дрёбаке, недалеко от Осло.

Работая в Бергенском музее, Нансен не забывал своей мысли, запавшей ему в

голову еще во время плавания на "Викинге", - посетить Гренландию.

Пересечь на лыжах эту страну, покрытую мощным ледяным покровом, - таков

был новый план Нансена.

Впервые он поделился этим планом с доктором Григом осенью 1887 года.

Вскоре затем Нансен отправился в Стокгольм, чтобы посоветоваться с

Норденшельдом, являвшимся тогда величайшим авторитетом в полярных

исследованиях и, кроме того, знавшим материковый лед Гренландии по

собственной экспедиции.

Норденшельд Нильс Адольф Эрик (1832-1902) - виднейший шведский полярный

исследователь, профессор Стокгольмского университета Совершил пять

экспедиций на Шпицберген (1858, 1861, 1864, 1868 1872/73) и две в

Гренландию (1870, 1883). Автор работ по проблемам геологии и

геоморфологии полярных стран. В 1875 и 1876 гг. по приглашению и на

средства сибирского золотопромышленника А. Сибирякова предпринял

экспедиции в устье Енисея с целью разведки морского пути. В 1878- 1879

гг. на небольшом зверобойном пароходе "Вега" (водоизмещение 360 т, машина

в 60 л. с.) впервые прошел с запада на восток трассу современного

Северного морского пути с одной зимовкой у берегов Чукотки Затем по пути

на родину обогнул материк Европы и Азии с юга. Издал ряд работ по истории

освоения Арктики, в том числе факсимильные альбомы древних карт (Краткую

биографию см. в кн. Г. В. Карпов. Адольф Эрик Норденшельд. Географгиз,

М., 1955).

О встрече с Норденшельдом живо рассказывает профессор В. Броггер (Brogger

and Rolfsen. Fridtjof Nansen, 1896. Приводим это место в переводе с

датского А. и П. Ганзен).

"В четверг, 3 ноября, когда я пришел в свой рабочий кабинет в

Стокгольмском минералогическом институте, смотритель сказал мне, что

меня спрашивал какой-то норвежец. Оказалось, что он не оставил

визитной карточки и не назвал себя. Таких земляков ко мне заходило

много. "Верно, опять один из тех, кого нужно выручить из временного

затруднения!", - подумал я. - А каков он был на вид?

- Долговязый, белокурый, - ответил смотритель.

- Одет порядочно?

- Без пальто! - сказал смотритель ухмыляясь. - Видно, моряк или кто-

нибудь в этом роде.

Значит, моряк без пальто! Пожалуй, мне и предстоит снабдить его

пальто. Не впервые!

Немного погодя ко мне заходит профессор Вилле с вопросом: - Застал

тебя Нансен?

- Нансен? Так этот моряк был Нансен? Без зимнего-то пальто?

- Как без зимнего пальто? Он собирается пересечь материковый лед

Гренландии!

Затем появился и сам Нансен. Высокий, стройный, широкоплечий силач,

так и дышащий здоровьем и молодостью. Действительно, долговязый и

белокурый, как описал его смотритель. Волосы откинуты назад с широкого

лба; одежда порядочно потертая. Он прямо подошел ко мне и, протягивая

руку с какой-то своеобразной приветливой улыбкой, сам представил себя.

- Вы собираетесь пересечь Гренландию? - сказал я. - Предполагаю.

Я смотрел на него во все глаза: невыразимо уверенный и внушающий

доверие взгляд и добрая улыбка на резко очерченном мужественном лице.

По мере же того, как он говорил, - несмотря на то что обращение его

оставалось таким же простым и, пожалуй, даже показывало, что он

несколько стесняется, - он как бы вырастал в моих глазах. Самый план

его - пройти на лыжах от восточного берега до западного, показавшийся

мне сначала ни с чем несообразной выдумкой, стал во время беседы

казаться мне наиестественнейшим делом в свете. Мало того: я вдруг

проникся непоколебимой уверенностью: да, конечно, он пройдет! Это так

же верно, как то, что мы сейчас сидим и беседуем с ним!

- Отправимся сейчас же в академию к Норденшельду, - предложил я. И мы

отправились.

Оригинальный костюм Нансена - плотно обтягивавшая стан темная триковая

блуза или куртка - не преминул привлечь к моему спутнику внимание

прохожих, когда мы шли с ним по Дротнингтатан. По этому же костюму

Густав Ретциус принял Нансена с первого взгляда за акробата или

канатного плясуна.

Норденшельд находился в этот час по обыкновению в своем физическом

кабинете. Я представил ему своего спутника:

- Консерватор Бергенского музея, Нансен. Он решил совершить переход

через материковый лед Гренландии.

- Вот как!

- Но прежде ему хотелось бы побеседовать немножко с тобой.

- Милости просим! Итак, господин Нансен решил пересечь Гренландию?

Перед Норденшельдом как будто взорвало бомбу. Первоначальное ласковое,

но несколько рассеянное выражение исчезло с его лица, он весь

превратился в слух и внимание и словно мерил молодого гостя глазами,

чтобы рассмотреть, что он за человек. Затем он вдруг весело вымолвил:

- Могу подарить господину Нансену пару прекрасных сапог. Да, я

нисколько не шучу. В таких случаях крайне важно обеспечить себя

первоклассной обувью.

Лед был сломан. Нансен начал развивать свой план. Норденшельд слушал,

время от времени скептически кивал головой и ставил какой-нибудь

вопрос. В общем план Нансена представился ему, - насколько я понял, -

хотя и очень смелым, но не безусловно невыполнимым. Видно было, что

самая личность Нансена с первого же взгляда произвела на него сильное

впечатление, и старик тут же изъявил свою полную готовность

содействовать молодому смельчаку советами и своей опытностью. Перед

уходом я шепнул Норденшельду на ухо:

- Ну, как по-твоему? Я со своей стороны уверен, что он дело выполнит!

- Может быть, ты окажешься правым! -ответил Норденшельд. Но выражение

его лица приняло скептический оттенок".

После свидания с Норденшельдом Нансен возбудил через Академию наук

ходатайство перед правительством об отпуске ему необходимых на экспедицию

5000 крон. Свою докладную записку Нансен закончил словами Норденшельда:

"Исследование природы Гренландии имеет столь большое и фундаментальное

значение для науки, что в настоящее время едва ли можно указать на более

важную задачу для полярной экспедиции, чем изучение внутренней части этой

страны".

План Нансена явился благодарной сенсационной темой для прессы, которая

отнеслась к нему, однако, весьма недоброжелательно. Одни газеты писали,

что "было бы преступлением оказать поддержку самоубийце", другие просто

издевались. Правительство также не одобрило проекта Нансена и в средствах

отказало. Помощь пришла извне: один датский коммерсант, А. Гамель,

предоставил в распоряжение Нансена необходимые 5000 крон. Нансен с

радостью принял этот дар, за что подвергся новым нападкам со стороны

норвежских патриотов.

Зимой 1888 года Нансен деятельно готовился к своей экспедиции. Все

снаряжение - спальные мешки, сани, аппарат для варки пищи и т. д. - он

испытывал сам, для чего в особенно холодные дни уходил в ближайшие горы.

Одновременно с подготовкой к экспедиции Нансен усиленно работал над своим

исследованием о центральной нервной системе, которое готовил в качестве

докторской диссертации. Защита диссертации состоялась 28 апреля 1888

года, за четыре дня до того, как Нансен покинул Норвегию. Труд Нансена

подвергся немалым нападкам со стороны правоверной профессуры, в которой

он в общем вызвал недоумение. Профессор В. Вереншельд писал впоследствии,

что "высказанные Нансеном в его докторской диссертации идеи были

настолько новы и оригинальны, что почтенные оппоненты просто ничего не

поняли. Тем не менее степень доктора была ему присуждена. Утверждают, что

это было сделано только потому, что Нансен отправлялся в Гренландию, где

неминуемо должен был погибнуть. В таком случае присуждение степени

доктора даже недостойному не имело большого значения, не все ли равно!".

Малодружелюбное отношение ученых, впрочем, не особенно трогало Нансена.

"Я скорее примирился бы с плохим докторским аттестатом, нежели с плохим

снаряжением экспедиции", - заявил он своему другу, доктору Григу.

Весь план Гренландской экспедиции, в особенности же снаряжение, был

продуман Нансеном до мельчайших деталей. Впоследствии, касаясь своей

полярной работы, Нансен говорил своему большому другу, художнику Эрику

Вереншельду: "Я всегда предвидел по крайней мере в пять раз больше, чем

на самом деле осуществлялось. Секрет вождя и заключается в том, чтобы

учесть все решительно возможности; ничто не должно явиться неожиданным".

Если бы Гренландская экспедиция Нансена не была им так основательна

продумана и подготовлена (на более чем скромной материальной базе), то

она, возможно, имела бы совершенно иной исход.

Чрезвычайно характерным в плане экспедиции явилось то, что Нансен решил

начать пересечение Гренландии с почти безлюдного восточного побережья и

двигаться к населенному западному берегу, чем отрезал себе путь к

отступлению. Этой излюбленной Нансеном тактики он, между прочим, коснулся

в речи, произнесенной им в 1926 году в качестве лорда-ректора

Шотландского университета:

"Я был всегда того мнения, что столь хваленая "линия отступления" есть

только ловушка для людей, стремящихся достичь своей цели. Разрешите

мне выдать один секрет по части так называемых счастливых предприятий,

которые случались и в моей жизни; этим самым я думаю дать вам

действительно хороший совет. Поступайте так, как дерзал я: сжигайте за

собой корабли, разрушайте позади себя мосты. Только в таком случае для

тебя и твоих спутников не останется другого выхода, как только итти

вперед. Ты должен будешь пробиться, иначе ты погибнешь".

Речь Ф. Нансена, произнесенная 3 ноября 1926 г. перед студентами-

выпускниками университета Сент-Эндрю в Шотландии, до настоящего

времени пользуется вниманием юношеской демократической печати. Текст

речи напечатан в журнале "Всемирные студенческие новости" № 11, 1954.

Существенную помощь в подготовке экспедиции оказал Нансену большой знаток

Гренландии датский исследователь доктор Г. Ринк, впрочем, как и

большинство других, считавший предприятие Нансена чересчур рискованным.

Между прочим, Нансен и его спутники взяли у Ринка несколько уроков

эскимосского языка. О последнем вечере, проведенном в доме датского

исследователя, жена Ринка рассказывает следующее: "Провожая Нансена до

дверей, я высказала ему то, что мне часто приходило на ум: "Надо вам как-

нибудь отправиться и к Северному полюсу!". И он ответил на мои слова

решительно, как на давно обдуманный вопрос: "Так и будет".

Ринк Генрих Иоган (1819-1893) - датский путешественник, в 1845-1847 гг.

совершил кругосветное плавание. После этого заинтересовался Гренландией и

отдал много сил и энергии ее изучению. Исследовал север Гренландии. Позже

был инспектором Южной Гренландии и директором гренландской торговли.

Автор ряда книг и статей по Гренландии

В Гренландской экспедиции, описанной Нансеном в книге "На лыжах через

Гренландию" участвовало, кроме него самого, пять человек, в том числе

прославившийся впоследствии капитан Отто Свердруп и двое саами. 11 июня

1888 года экспедиционное судно подошло ко льдам у восточных берегов

Гренландии, но только через два месяца участникам экспедиции удалось

высадиться на берег в фьорде Умивик. Отсюда 16 августа и началось

пересечение Гренландии.

Книга Нансена "На лыжах через Гренландию" (1890) была впоследствии

переработана и значительно сокращена автором, который посвятил второе

издание норвежской молодежи. Перевод с издания 1928 г. на русском языке

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5