важности, определивший все направление его будущей деятельности: в 1866

году в Гиссене он обнаружил внутриклеточный способ пищеварения у ресничного

червя планарии.

Тогда Илья Ильич еще не подозревал всего значения этого факта,

впоследствии послужившего фундаментом его будущей фагоцитарной теории,

вполне созревшей лишь восемнадцать лет спустя.

В марте 1867 года Мечников приехал в Петербург. Здесь Илья Ильич

должен был защищать свою диссертацию “История эмбрионального развития “ и

готовиться к профессуре.

На основании представленных научных работ Мечников получил

магистерскую степень без всяких экзаменов. Пополам с А.О.Ковалевским ему

была присуждена первая Бэровская премия за выдающиеся труды по

сравнительной эмбриологии.

Магистерская степень давала право Мечникову начать педагогическую

деятельность в русских университетах. Вскоре его утвердили в должности

доцента по кафедре зоологии Новороссийского университета.

В конце 1867 года в Петербурге на съезде естествоиспытателей Мечников

сделал доклад о зародышевых пластах (слои клеток зародыша).

Мечникову предложили занять вакансию доцента зоологии в Петербургском

университете. Работать в Петербурге оказалось труднее, чем в Одессе.

Лаборатории не было. Всякая попытка организовать научную работу разбивалась

о стену казенщины и равнодушия начальства. Со свойственной его натуре

страстностью Мечников протестовал против университетских порядков,

возмущался и приходил в отчаяние. Одиночество тяготило его.

Илья Ильич знакомится с Людмилой Васильевной Бекетовой. Между молодыми

людьми возникло чувство взаимной симпатии.

Однажды Людмила Васильевна простуживается, и незначительный грипп

приводит к катару верхушки левого легкого, начался туберкулез. Илья Ильич

все свое свободное время проводил у Людмилы Васильевны, подолгу беседовал с

больной, читал ей вслух. Постепенно взаимная симпатия переросла в чувство

любви.

Людмиле Васильевне становилось все хуже. В последнем письме к

родителям Мечников просил их согласия на брак.

И вот наступил этот торжественный день. Радость не смогла улучшить

состояния здоровья невесты. У нее не было сил пройти расстояние от экипажа

до алтаря в церкви. Бледную, с восковым лицом Людмилу Васильевну внесли в

церковь в кресле. Рядом с нею был Илья Ильич. Священник произносил какие-то

слова, спрашивал молодых об их согласии на брак, желал счастья.

Так началась супружеская жизнь. Нежная забота, тщательный уход и

лечение должны улучшить состояние здоровья Людмилы Васильевны. Шли дни

упорной борьбы с болезнью и нуждой. Нужно было много денег, и со всей

энергией, на которую он был способен, Илья Ильич старался изыскать средства

для улучшения своего служебного, а, следовательно, и материального

положения.

Людмиле Васильевне с каждым днем становилось хуже. Дальнейшее

пребывание в Петербурге могло оказаться гибельным для нее. В конце января

1869 года Мечников увозит жену в Италию.

В Специи больной стало лучше. Успокоенный Илья Ильич возобновил

научную работу.

Ему удалось исследовать одно загадочное животное – торнарию.

Маленькую прозрачную торнарию ученые знали давно, и все считали ее

личинкой какой-то морской звезды. Оказалось, что торнария – это личинка

баланоглосса, животного, которое долгое время относили к червям. Теперь

место баланоглосса среди животных изменилось, он оказался близким

родственником иглокожих, промежуточным звеном между иглокожими и червями.

Эти успешные исследования и улучшение здоровья Людмилы Васильевны

ободрили Мечникова. Он снова был увлечен мыслями о научной работе, о новых

открытиях.

Окончательно установив наличие у скорпиона трех зародышевых листков,

он доказал, что и паукообразные развиваются по общим правилам: у них те же

три листка.

К началу учебного года Илья Ильич должен был вернуться в Россию. О

возвращении в Петербург Людмилы Васильевны не могло быть и речи.

С тяжелым чувством уезжал Илья Ильич. Ничего хорошего от Петербурга

он не ждал. Доцентура в университете не может обеспечить даже скромного

существования, а лечения больной тем более. Оставалась небольшая надежда

получить кафедру зоологии в Медико-хирургической академии в Петербурге. Но

получить это место не удалось. Реакционеры из академии не нуждались в

Мечникове, о котором знал весь ученый мир.

В 1870 году двадцатипятилетний Мечников начал читать зоологию

студентам университета в Одессе.

20 апреля 1873 года умерла Людмила Васильевна. Илья Ильич тяжело

перенес смерть жены.

В те годы Новороссийский университет приобрел репутацию самого

демократического в России. В числе профессоров университета были Сеченов,

Мечников и другие ученые. Сюда тянулась молодежь, жаждавшая нового,

вдохновенного слова. В Одессе принимали исключенных по подозрению в

неблагонадежности студентов из других университетов. Мечта Мечникова

начинала сбываться; собранные в Одессе передовые деятели русской науки,

вместе представляли собой силу, которая влияла на совет университета.

Многие молодые люди того времени были обязаны Мечникову и его соратникам

тем, что получили высшее образование.

1875 год. Илья Ильич много и напряженно работает в университете и

дома. В это время он знакомится с семьей Белокопытовых. Старшая дочь

Белокопытовых Ольга Николаевна стала брать уроки зоологии у Мечникова.

Прошло несколько месяцев. Дружба переросла в чувство любви. Мечников

женится на Ольге Николаевне.

В выборе подруги жизни Илья Ильич не ошибся. Ольга Николаевна сделала

все, чтобы ее муж смог целиком отдаться служению науки.

Мечников считал актуальной работу по исследованию путей

распространения заразы возвратного тифа, которым болели в то время многие

тысячи людей. У больного возвратным тифом он взял зараженную кровь и ввел

ее в свой организм.

Отважному ученому пришлось тяжело поплатиться за свою смелость.

Мечников заболел тяжелой формой возвратного тифа. Несколько недель Илья

Ильич находился между жизнью и смертью.

1882 год был последним годом деятельности Мечникова как профессора

университета. В знак протеста против реакционных действий царского

министерства просвещения Илья Ильич покинул университет.

Лето 1882 года Мечников провел в имении Поповка, полученном его женой

в наследство от родителей. Научная работа не прекращалась и здесь.

Наблюдая большие опустошения, причиняемые посевам хлебным жуком

куськой, Мечников, уже давно интересовавшийся им, старается подыскать меры

борьбы с ним. Убедившись в том, что жуки эти подвергаются какому-то

грибковому заболеванию, вызывающему среди них большую смертность, он

решается использовать эту находку для борьбы с жуком при помощи заражения

полей названным грибком. Опыты увенчались полным успехом.

Впервые в России и во всем мире Мечников использовал новый,

микробиологический метод борьбы с вредителями полей, широко теперь

применяемый в нашей стране.

На берегу Средиземного моря близ Мессины Мечниковы сняли маленький

домик. В море много губок, медуз, морских звезд. Илья Ильич много и

напряженно работал.

Мечников продолжил свои наблюдения над внутриклеточным пищеварением.

Этот способ пищеварения встречается не только у простейших животных,

он распространен и у губок, и у кишечно-полостных, и у некоторых плоских

червей. У примитивных многоклеточных животных только что появилась

специальная пищеварительная полость, которая у более организованных существ

в дальнейшем ходе эволюции превратится в сложно построенную систему

пищеварения (пищевод, желудок, тонкие и толстые кишки, печень,

поджелудочная железа). В такой недавно образовавшейся в ходе эволюции

пищеварительной полости примитивных многоклеточных и существует

внутриклеточное пищеварение. Пища поступает в полость, как в мешок; здесь

пища хранится до тех пор, пока клетки, выстилающие полость, не поглотят и

не переварят полностью питательные вещества.

Мечников мысленно поднимался по великой лестнице постепенного

усложнения и совершенствования живых существ. Он рассуждал:

внутриклеточное пищеварение, по мере продвижения по генеалогическому древу

жизни, уступает место более сложному и совершенному способу питания

организмов – внутриклеточному способу, то есть перевариванию в

пищеварительном канале. Что же тогда остается на долю клеток, которые

раньше осуществляли функции внутриклеточного пищеварения, чем занимаются

эти клетки у высокоорганизованных существ? Ответ на этот вопрос Мечников

нашел в опытах с простыми организмами.

В теле личинок морских звезд много блуждающих клеток, которые берут на

себя функцию организма. Эти клетки не сидят на одном месте, они

передвигаются по телу животного.

Мечников ввел в тело прозрачной личинки морской звезды мелкий порошок

кармина. Через микроскоп ясно было видно, как вокруг кроваво-красных зерен

кармина вырастала стена блуждающих клеток. Кармин стал “пищей”, он попал

внутрь клеток и окрасил их в цвет рубина. В прозрачном теле личинки морской

звезды, выпуская вперед ложоножки и переливая свое тело по направлению

движения, двигались блуждающие клетки.

Благодаря кармину механизм заглатывания пищи стал яснее. Мечников

приблизился к самому важному моменту своих научных исследований.

Наблюдая за жизнью подвижных клеток, его осенила мысль, что подобные

клетки должны служить в организме для противодействия вредным деятелям.

Если это предположение справедливо, то заноза, вставленная в тело личинки

морской звезды, не имеющей ни сосудистой, ни нервной системы, должна в

короткое время окружиться налезшими на нее подвижными клетками, подобно

тому, как это наблюдается у человека, занозившего палец.

Поставленный опыт составил основу теории фагоцитов, разработке которой

были посвящены последующие двадцать пять лет жизни.

Шип розы, воткнутый в личинку морской звезды, и заноза, попавшая в

палец человека, вызывают сходное явление. И в том и в другом случае особый

вид клеток, родственных по происхождению, устремляется к источнику

раздражения и окружает его. Палец краснеет, появляется жар, боль, опухоль.

Все это – следствие воспалительного процесса, вызванного занозой. В

результате миллионы живых и мертвых блуждающих клеток и разрушенные

элементы тканей – гной – обволакивают занозу и облегчают ее удаление.

Мечников предполагал, что блуждающие клетки делают одинаково хорошо

свое дело на всех ступенях развития животного мира.

Розовый шип и личинка морской звезды вошли в историю мировой науки.

Отсюда получила свое начало фагоцитарная теория иммунитета.

Дальнейший ход рассуждений Мечникова был таков. Известно, что

болезнетворные микробы вызывают воспаление. Разгадать сущность воспаления,

– значит, разгадать способ, при помощи которого организм борется с

микробами. Какими бы причинами не вызывалось воспаление – занозой или

микробами, раз оно имеется, значит налицо и блуждающие клетки. Микроб

размножается, угрожает жизни человека, но навстречу ему движутся блуждающие

клетки – истинные защитники нашего здоровья. Они окружают и пожирают

микробов. Идет ожесточенная борьба. Человека лихорадит, поднимается

температура. Все энергичнее уничтожают микробов клетки-пожиратели –

фагоциты (от древнегреческих слов “фаго” – пожираю, “цитос” – клетка). Если

фагоцитам удается одержать победу, человек выздоравливает; если фагоциты

гибнут в неравной борьбе с микробами, больной умирает.

Вскоре Мечников послал на родину сообщение о своем открытии. В журнале

“Русская медицина” за 1883 год было напечатано сообщение о чудесных

свойствах блуждающих клеток. Статья произвела глубокое впечатление на

ученых.

В Одессе на съезде врачей и естествоиспытателей Мечников сделал доклад

на тему “Целебные силы организма”. Доклад вызвал несмолкаемые овации.

Блестящий по форме, исключительно глубокий по содержанию, он открыл новую

эпоху в развитии патологии, в развитии учения о болезнях.

Весть об открытии русского ученого облетела весь земной шар. Но новая

теория была встречена ученым миром с недоверием. Большинство ученых просто

игнорировали ее. Мечникову предстоял многолетний труд утверждения его

теории.

Мысль ученого была направлена на отыскание таких животных, на которых

легко было бы показать всему миру, как его блуждающие клетки – фагоциты –

борются с микробами.

Плывут дафнии в воде. Не все водяные блошки прозрачны – среди них

попадаются экземпляры с мутными тельцами. Эти непрозрачные дафнии менее

подвижны, они уже не кружатся по аквариуму, а лениво передвигаются.

Некоторые неподвижно лежат на дне, очевидно мертвы... Почему одни

прозрачны, а другие нет? Почему одни полны энергии, а другие еле дышат?

Быть может, здесь и лежит ответ, где источник силы организма в борьбе с

микробами?

Тайну дафний раскрыл микроскоп. В помутневших дафниях Илья Ильич

всегда находил споры грибка-паразита.

В течение многих дней дафнии спокойно плавали в блюдечке, наполненном

водой. Мечников тщательно наблюдал за жизнью водяных блох. Однажды он

заметил, как одна из дафний проглотила с водой несколько спор – зародышей

грибка-паразита, имевших форму игл. В микроскоп Мечников видел, как эти

иглы прокалывали кишечник прозрачной дафнии, попадали во все органы

животного и там прорастали, превращались в грибки; в результате эти

ядовитые грибки заполняли заболевшую дафнию и губили ее.

Но бывало иначе. Не успевали игольчатые споры врага, проколов кишечный

канал, проникнуть в полость тела дафнии, как на них набрасывались

блуждающие клетки – фагоциты, - окружали иглы, обволакивали их и поедали.

Иглообразные споры не успевали превратиться в ядовитые грибки и

парализовать действие блуждающих клеток; наоборот, споры грибка сами

погибали, служа пищей для защитников дафнии – фагоцитов. Смерть или жизнь

водяной блошки зависела от исхода борьбы между фагоцитами и грибком

паразитом.

Теория фагоцитов – утверждение, что животный организм обладает

способностью защищаться от болезней благодаря наличию в нем блуждающих

клеток, противостоящих болезнетворным микробам, - получила первое блестящее

подтверждение.

От низших животных Мечников перешел к высшим – млекопитающим. Здесь

ему пришлось еще раз убедиться в том, что фагоциты не всегда поедают

микробов. Если вводимые им в организм животного сибиреязвенные палочки

искусственно были ослаблены, они становились добычей фагоцитов, и животное

выздоравливало. Если впрыскивали сильную культуру сибиреязвенных палочек,

фагоциты не справлялись с ними, наступала смерть.

Мечников стал впрыскивать кроликам постепенно увеличивающиеся порции

вакцины сибирской язвы. Подготовив таким образом кролика, Мечников брал

второго, который не подвергался вакцинации, и обоим вводил сильную дозу

микробов сибирской язвы. Первый кролик выживал – его фагоциты справлялись с

работой и поедали микробов, а второй погибал – его фагоциты не в силах были

уничтожить врага.

После этих опытов Мечников с еще большей уверенностью заявил, что

невосприимчивость, или иммунитет, заключается в приучении фагоцитов к

борьбе с сильно ядовитыми микробами. Иммунитет, как оказалось, стоял в

прямой зависимости от “дрессировки” фагоцитов.Если постепенно приучить

фагоциты ко все увеличивающимся и увеличивающимся дозам вводимых микробов,

Страницы: 1, 2, 3