имея всегда при себе наемного чтеца, читающего ему вслух какую-либо хорошую

книгу, обычно Плутарха, Тита Ливия или Сенеку. Он необычайно любил свой

труд и потому жил всегда так, чтобы работать легко, не нанося ущерба своему

здоровью. Он работал таким образам до пяти часов вечера, затем садился на

коня и отправлялся на прогулку за город, или на городские укрепления, или

как-либо иначе старался дать отдых своему уму. По возвращении с прогулки он

обычно находил у себя дома нескольких друзей, пришедших отужинать с ним

вместе, умножая тем самым застольные удовольствия. Однако он терпеть не мог

излишества в вине и пище, а также в игре. Самым большим удовольствием для

него было проехаться на каком-нибудь прекрасном испанском коне, прочитать

книгу или заняться разглядыванием своих медалей, своих агатов, сердоликов и

других резных камней, прекрасным собраниям которых он располагал.

Он редко посещал своих друзей, но принимал посетителей так любезно,

что все любители изящного, все ученые и просто иностранцы любого звания,

приезжавшие в Антверпен, приходили к нему поглядеть на него самого и на его

художественную коллекцию, одну из лучших в Европе. Он редко делал визиты,

имея на то свои причины, однако никогда не отказывал живописцам, если те

просили его прийти взглянуть на их работы. С отеческой добротой он

высказывал им свое мнение, а иногда брал на себя труд подправить их

картины. Он никогда не осуждал чужих произведений и находил нечто хорошее в

любой манере».

Друзьями Рубенса были гуманисты, ученые, политические деятели. Все они

отличались высоким уровнем культуры, разнообразными познаниями и

интересами, активностью общественной жизни. Рубенс любил людей энергичных,

пытливых, любознательных. Сам Рубенс был знатоком античности,

коллекционером (в его коллекцию входили великолепные медали и монеты,

изделия из камня и кости, произведения живописи – их насчитывалось более

трехсот); философом, близкий по своим взглядам поздним стоикам I-II века –

Сенеке, Марку Аврелию, бюсты которых он часто изображал на портретах своих

друзей. Эти портреты не поражают наше воображение особой оригинальностью

композиционных приемов, но все они сделаны с высоким мастерством и согреты

душевной теплотой дружеских чувств.

Необыкновенный успех имела его роспись алтаря, выполненная им в период

с 1611 по 1614 год для Антверпенского собора. Главной картиной была "Снятие

с креста", слева - "Кара Господня", а справа - "Представление в храме".

"Кара Господня" и "Представление в храме" - композиции, обладающие

редкой благодатью, - они написаны теплыми красками, все еще напоминающими о

влиянии на художника Венеции. Но центральная панель - "Снятие с креста"

знаменует собой явное освобождение Рубенса от итальянской зависимости, в

ней мы наблюдаем эволюцию череды более светлых красок, что является

типичным явлением для нидерландской живописи. На самом мертвом теле, на

складках савана, на женских фигурах мерцающие бело-серые блики, светло-

янтарный и зелено-голубой цвета контрастируют с более традиционным красным

и коричневым на мужских фигурах. Зрителя поражала, прежде всего, фигура

мертвого Христа. "Это одна из самых прекрасных его фигур, - писал

знаменитый английский живописец сэр Джошуа Рейнольдс (1723-1792), - Голова,

упавшая на плечо, смещение всего тела дают нам такое верное представление о

тяжести смерти, что никакое другое не в силах превзойти его". На самом деле

здесь изображена вся "тяжесть смерти", но в самой картине никакой тяжести

не чувствуется. С перехватывающей дыхание виртуозностью Рубенсу удалось

передать то мгновение, когда тело освобождено от креста, до того, как оно

под тяжестью своего веса сползает в крепкие руки святого Иоанна, который

стоит, раскрыв свои объятия, чтобы принять его. Фигура слева слегка

поддерживает левую руку Христа, а справа достопочтенный Никодим,

ухватившись за конец савана, другой рукой удерживает его тело. Стоящая на

коленях Магдалина поддерживает руками его ступни. Но никто из них покуда не

принял на себя его тела; это критический момент, схваченная художником доля

секунды, перед тем как мертвое тело окажется на протянутых к нему руках.

Картина Рубенса "Снятие с креста" стала вызовом для всех художников,

так как она требовала высокого технического мастерства рисунка, а также

умения вызвать у зрителя соответствующие эмоции. Именно эта картина сделала

Рубенса первым религиозным художником своего времени.

Рубенс порой напоминает дремлющий вулкан. Но иногда темперамент и

долго сдерживаемое творческое напряжение побеждают, и тогда появляются

произведения, в которых Рубенс раскрывает свою титаническую натуру. Таковы

его полотна, изображающие охоту, написанные в 1616-1618 годах. Невероятны

ракурсы фигур, яростны движения, грозны звери. В картине "Охота на львов"

победителей нет. Смерть витает над каждым ее участником. Конечно, Рубенс не

забыл произведения, фрагменты которого он копировал в Италии, - "Битвы при

Ангиари" великого Леонардо. Но разве кто-нибудь из предшественников Петера

Пауля писал львов, волков и леопардов в столь трудных и неожиданных позах?

Что до лошадей - он всегда ими восхищается. Он создал тип идеального коня -

с узкой головой, широким крупом, нервными ногами, длинной развевающейся

гривой, с хвостом, похожим на султан, с трепещущими ноздрями и огненным

взглядом. Изображение коня он использовал в композициях своих портретов,

охот, битв, религиозных сцен, он посвятил ему одно из самых лирических и,

несмотря на воинственный сюжет, одно из наиболее гармонических своих

произведений - "Битву греков с амазонками".

В 1620-1621 годах Рубенс пишет "Персея и Андромеду". Дочь царя Кефея

Андромеда принесена в жертву морскому чудовищу. Ее гибель неминуема. Но

нежданно на помощь к ней является сын Данаи и Зевса Персей. Потрясенная

девушка благодарит героя.

Известный мифологический сюжет художник перевел на язык Фландрии,

привнес детали реальной жизни своей страны, своего времени, тем самым по-

новому раскрыв присущее этому мифу человеческое содержание. Владение цветом

и светом насыщает эту картину трепетом и движением.

Фромантен пишет о мастере: "У него мало красящих веществ и в то же

время величайший блеск красок, пышность при малой затрате средств, свет без

преувеличений освещения, чрезвычайная звучность при малом количестве

инструментов".

В 1620 году бургомистр Антверпена и друг Рубенса Николае Рококс

заказал ему "Распятие на кресте" для францисканской церкви Реколле. Эта,

теперь ставшая знаменитой, картина называется "Удар копьем". На ней римский

воин копьем пронзает бок Христа. Небольшая группа людей, оплакивающих

Христа, грубо оттеснена солдатами на лошадях с небольшого пространства

вокруг трех грубо сколоченных крестов на Голгофе. Грубость и жестокость

публичной казни контрастируют с молчаливо выраженным горем стоящих рядом

Богоматери и святого Иоанна, с состраданием Марии Магдалины, которая

жестом, молящим о защите, протягивает руки к солдату, поднимающему свое

копье.

Рубенсу приходилось рисовать и множество более отрадных религиозных

сюжетов. Его счастливая семейная жизнь нашла свое отражение в

многочисленных и изобретательных картинах Святого семейства. Он переносил

на полотно лица своих сыновей, Альберта и Николаса, и делал это с большой

любовью и деликатностью, он легко схватывал на своих набросках, а затем

воспроизводил множество жестов, поз, свойственных молодости, - робкие,

грациозные, комичные или авантюрные.

В феврале Рубенса 1622 года вызывает в Париж посол эрцгерцогини, барон

Вик, который знакомит Рубенса с казначеем Марии Медичи, аббатом де Сент-

Амбруаз. Королева-мать только что помирилась со своим сыном. Она снова

водворилась в Люксембургском дворце. Она хочет украсить галерею дворца

картинками, иллюстрирующими различные эпизоды ее жизни.

Задание Рубенса было не из легких. Мария отнюдь не была красавицей, а

ее жизнь не такой уж яркой, полной знаменательными событиями. Для того

чтобы представить прошлое Марии в самом благоприятном свете, Рубенс в

аллегорической манере окружает королеву олимпийскими богами, водными

нимфами и купидонами, судьбами и всевозможными добродетелями. С помощью

такого приема он не только облагородил Марию с ее дурным характером, но

также резким контрастом противопоставил французских придворных в роскошных

одеждах обнаженным богам и полубогам, которых он так любил рисовать.

Скрывая многие внешние и внутренние недостатки модели, приукрашивая и

идеализируя её, Рубенс писал портрет Марии Медичи, хранящийся в музее

Прадо. Практически всё поле холста занимает пышное платье королевы с

огромным кружевным воротником, который широким веером расположился за

головой Марии Медичи. На богатых тканях костюма выделяются изящные с

длинными тонкими пальцами руки королевы, схваченные у запястья белыми

кружевными отворотами на пышных рукавах. Сохраняя верность луврскому

натурному рисунку, Рубенс представил Марию Медичи с подлинно королевским

достоинством, скрыв особенности её характера.

В середине июля 1626 г. Рубенса внезапно постигает тяжелый удар. В

возрасте 34 лет умирает его жена Изабелла Брант. Она жила незаметно, так

скромно держалась в тени, что невольно забывают о том, что в течение 16 лет

она была верной подругой художника. О ней мало что известно. В 18 лет она

вышла замуж за Рубенса и родила ему троих детей: дочь Клару Серену, которая

умерла в возрасте 12 лет и двоих сыновей Альберта и Николоса. Она была

скромной свидетельницей восходящей славы мужа.

15 июля 1626 года Рубенс пишет письмо другу Пьеру Дюпюи. Этот отрывок

дает представление не только о том месте и значении, которое имела Изабелла

Брант в жизни Рубенса, но и показывает высокие душевные качества самого

художника, тонко чувствовавшего и глубоко ценившего все лучшее в людях. Вот

что он писал: «Поистине я потерял превосходную подругу, которую я мог и

должен был любить, потому что она не обладала никакими недостатками своего

пола; она не была ни суровой, ни слабой, но такой доброй и такой честной,

такой добродетельной, что все любили ее живую и оплакивают мертвую. Эта

утрата достойна глубокого переживания, и так как единственное лекарство от

всех скорбей – забвение, дитя времени придется возложить на него всю мою

надежду. Но мне будет очень трудно отделить мою скорбь от воспоминания,

которое я должен вечно хранить о дорогом и превыше всего чтимом существе.

Думаю, что путешествие помогло бы мне, оторвав меня от зрелища всего того,

что меня окружает и роковым образом возобновляет мою боль»

После смерти жены многие путешествия Рубенса были связаны с

дипломатическими миссиями в королевских дворах. Он посещает Англию,

Францию, Испанию. Он встречается с Карлом I, герцогом Бекингемом, Филиппом

IV, кардиналом Ришелье... Карл I вручил ему шпагу, кольцо, золотую цепь и

ленту на шляпу и произвел его в рыцари. Инфанта Изабелла дает ему одно за

другим секретные поручения. Он ведет огромную переписку, часто тайную.

Рубенс пишет: "Я очутился в настоящем лабиринте, днем и ночью осажденный

множеством забот". Он содействует ведению мирных переговоров между Англией

и Испанией. Секретные совещания с Карлом I он проводил, одновременно

работая над его портретом. Его дипломатическая деятельность получает

высокую оценку: Карл I пожаловал его в кавалеры Золотых шпор, а Филипп IV в

июле 1630 года приводит его к присяге в качестве личного секретаря короля и

добавляет обещание, что в случае смерти его или отставки должность перейдет

к его старшему сыну.

Дипломатические поручения мешали его работе живописца, он соглашался

на них все более неохотно. И, несмотря на все звания и почести, Рубенс

отказывается от своей тяжкой миссии тайного дипломатического агента.

6 декабря 1630 года запись в церковной книге приходской церкви святого

Иакова в Антверпене гласит: «Петр Павел Рубенс, кавалер секретарь тайного

совета его величества и комер - юнкер ее высочества принцессы Изабеллы

Елена Фоурмент». Рубенс решается на новый брак. Так он объясняет свой

поступок в письме от 18 декабря 1634 года своему другу Пейреску: «Я решил

снова жениться, потому, что не чувствовал себя созревшим для воздержания и

безбрачия. Я хотел иметь жену, которая бы не краснела, видя, что я берусь

за кисти, и, сказать по правде, было бы тяжко потерять драгоценное

сокровище свободы в обмен на поцелуи старухи. Теперь, слава богу, я

спокойно живу с моей женой и детьми и не стремлюсь ни к чему на свете,

кроме мирной жизни».

Елене было в ту пору шестнадцать лет. Белая, румяная, веселая, точно

языческая богиня, она была воплощением мечты Рубенса. Художник любуется ею.

Счастливый, он и в своих картинах воплощает стихийную силу всепобеждающей

любви. Почти все лучшее написанное Рубенсом в последнее десятилетие

освещено этим чувством.

Второй брак Рубенса был не менее счастливым, чем первый. Елена

Фоурмент стала не только хозяйкой в его доме, спутницей последнего

десятилетия его жизни, но и подлинной вдохновительницей, желанной музой его

искусства. Рубенс работал и страстно любил свою жену. Его обожание

волшебством кисти превращало Елену Фоурмент в античную или библейскую

богиню, и такой она предстала на картинах Рубенса перед нами через

столетия, не утратив своего величия и красоты.

Мастерство позднего Рубенса с блеском проявляется в сравнительно

небольших, собственноручно исполненных произведениях. Образ молодой жены

становится лейтмотивом его творчества. Идеал белокурой красавицы с пышным

чувственным телом и красивым разрезом больших блестящих глаз сложился в

произведениях мастера задолго до того, как Елена вошла в его жизнь,

превратившись, наконец, в зримое воплощение этого идеала. Его любовь и

страстные чувства представили перед нами Елену Фоурмент обнаженной и

обольстительной со всеми чертами и оттенками всемогущей зрелой женской

привлекательности. Ее облик, ее лицо, ее фигура, пышные формы ее тела,

перламутровый цвет ее кожи мы увидим во многих картинах Рубенса последнего

десятилетия; среди мифологических персонажей, в «Сад любви», «Прогулка», на

ее портретах. И в эти годы им созданы прелестные произведения "Меркурий и

Аргус", "Вирсавия".

«Вирсавия» Рубенса - женщина гордая, уверенная в своей красоте. С

достоинством смотрит она на негритёнка, принесшего ей письмо от царя

Давида. Ни тени сомнений, ни душевных переживаний нет в этом прославляющем

женскую красоту образе, а изображение самого царя Давида на дальнем плане,

по существу, цветовое пятно, а не четко различимая фигура, говорит нам о

незначительности в содержании картины последующей его встречи с Вирсавией.

Здесь самое важное - образ все покоряющей женской красоты, повергающей к

своим ногам всех: и слуг и царей. И нет ничего выше и значительнее, чем

совершенная красота женщины. Таков Рубенс-создатель этой картины, со всей

мощью его композиционного и колористического дара!

С 1630-х годов начинается поздний период его художественной

деятельности. В это время он писал картины небольшого формата, несущие

отпечаток его личных переживаний. Его восприятие мира стало глубже,

спокойнее. Эти последние десятилетия творчества Рубенса представляют

вершину его художественного развития. Рубенс обратился к изображению

народной жизни, писал пейзажи, портреты своих близких, жену, детей, себя в

их окружении. Часто в его произведениях звучат интимные ноты.

Одна из центральных тем этого периода – сельская природа, то

исполненная эпического величия, могучей красоты и изобилия, то подкупающая

простотой и лиричностью. В полотнах Рубенса оживают бескрайние просторы

полей и пастбищ, вздымающихся холмов, рощи с пышными кронами деревьев,

сочная трава, клубящиеся облака, извилистые реки и проселочные дороги,

пересекающие по диагонали композиции. Первозданной силе природы, ее

могучему дыханию созвучны фигуры крестьян и крестьянок, занятых

повседневным трудом. Народная основа творчества Рубенса ярко проявляется в

«Крестьянском танце», где молодые крестьяне, прекрасные своим здоровьем,

бьющей через край жизнерадостностью, даны в органической связи с

поэтическим образом плодородной земли.

Делакруа говорил Эдуарду Мане: "Надо видеть Рубенса, надо Рубенсом

проникнуться, надо Рубенса копировать, ибо Рубенс - бог".

Вершина творчества последних лет жизни художника - картина "Шубка" из

собрания Венского музея. Глухой нейтральный фон, на котором вы видите

обнажённую женщину, укрытую богатой тёмной шубкой. Одной рукой она

придерживает край меха на своём плече, поддерживая пышную грудь. Другая

рука задерживает соскальзывающий по телу ворсистый мех. Жена Рубенса

написана во всей своей красоте, поражающей до сих пор многочисленных

зрителей, как своим обликом, так и ослепительным мастерством создавшего

эту картину художника. Рубенс писал эту картину для себя. Предполагают, что

он сам в своих описях назвал её «Шубка» и завещал своей жене. После его

смерти Елена Фоурмент хотела уничтожить эту работу и многие другие, где

Рубенс написал её обнажённой, но кардинал - инфант Фердинант уговорил её

через духовника не делать этого.

В изображении обнажённого женского тела, а таких изображений на

картинах Рубенса великое множество, художник достиг мастерства венецианцев,

прибавив к их достижениям особенности старонидерландской живописи с её

тщательностью отделки и расположения красок, особенно впечатляющих, когда

Рубенс писал цвет кожи. Есть все основания утверждать, что в этой области

живописного мастерства Рубенсу не было равных..

Одно из последних произведений на библейскую тему Рубенс написал в

1638 году, незадолго до своей смерти – «Святой Георгий».

«Святой Георгий» Рубенса одно из очаровательнейших произведений,

составленное целиком, как говорит предание из портретных изображений его

семьи, то есть воплощение его привязанности, близких ему умерших и живых

людей, огорчение, надежды, прошлое, настоящее и будущее его дома. На

картине изображены рядом две жены Рубенса, прежде всего прекрасная Елена

фоурмен – девочка 16 лет, когда в 1630 году на ней он женился, и совсем

молодая женщина 26 лет, когда он умер – белокурая, очень полная,

миловидная, нежная, обнаженная почти до пояса. Там же его дочь, его

племянница – знаменитая фигура в соломенной шляпке; его отец, дети и

младший сын в образе ангела, юный, восхитительный мальчуган. Сам художник

изображен на этой картине в доспехах, сверкающих темной сталью и серебром,

со знаменем «Святого Георгия» в руках. Он постарел, осунулся, поседел,

волосы у него растрепаны, на лице видны разрушительные следы времени, но он

прекрасен внутренним огнем. Без всякой позы и напыщенности он, поразив

дракона, наступил на него закованной в железо ногой. Именно Рубенс, как

никакой другой человек, оглядываясь в часы глубокого раздумья на себя

самого и пройденный жизненный путь и чувствуя себя полным уверенности и

сил, в праве был изобразить себя победителем. Он вложил в эту картину все

свое искусство, все свое благоговение, все рвение.

До Рубенса в мировом искусстве никто не писал так много автопортретов,

как он. После него среди величайших живописцев мира один только Рембрант

значительно превосходит его в этой области портретного творчества. Все

автопортреты Рубенса написаны без пышности и аксессуаров. Нет в них и

вульгарного самолюбованья, скорее они - интимные автобиографии, чем

собственное превознесение достоинств и добродетелей живописца. Особенно

выделяется в этом отношении автопортрет из коллекции дома Рубенса в

Антверпене, где всё внимание сосредоточено на изображении лица художника на

добром и живом выражении красивых карих глаз.

Автопортреты Рубенса - дневник жизни художника и человека, написанный

немногословно, сдержанно, но ярко и необычайно выразительно. На его

автопортретах запечатлена вся его жизнь. Радостный и задумчивый юноша - в

«Автопортрете с мантуанскими друзьями». Молодой, уверенный в себе мужчина-

в «Автопортрете с Изабеллой Брант» («Жимолостная беседка»). Зрелый муж,

дипломат и всемогущий, известный всей образованной Европе живописец - на

автопортретах в музее Уффици и в королевском собрании Виндзорского замка в

Англии. Многоопытный и полный собственного достоинства человек, слегка

презрительный и печальный - таков Рубенс в автопортрете из Музея истории

искусства в Вене.

Автопортреты Рубенса по своему характеру противоположны декоративным

формам и образам его живописи. Глядя на внешность Рубенса, обрисованную его

собственной рукой, скорее, представляешь его искусство строгим, сдержанным,

расчётливым в каждой мелочи и детали и в меньшей степени таким, каким оно

выглядит перед публикой в крупнейших музеях мира, начиная с Лувра, своими

огромными, щедрыми на образы, символы и аллегории композициями.

В последнем автопортрете Рубенс предстаёт перед нами величественным и

спокойным. Он твёрдо прошёл свой жизненный путь, обретя славу, богатство,

знатность, все радости семейного и домашнего очага. Следуя древним стоикам,

он ни одним движением не выдаёт невзгоды и мучительные стороны своей жизни,

и только правая рука, одетая в перчатку, скрывает от нас поражённую

подагрой руку, которая одарила мир чудесными фантазиями его живописного

гения.

Своё лицо Рубенс написал так, что вы видите все оттенки увядающей

кожи. Оживлённые кое - где болезненным бледно-розовым румянцем, и у вас дух

захватывает от мастерства изображения этого уже измождённого, но всё ещё

сохранившего и движение мысли в глазах, и биение крови в сосудах умного и

величавого лица.

Таким предстал перед нами Рубенс в последнем автопортрете.

30 мая 1640 года Рубенс умирает. В завещании Рубенс просит своих

наследников, чтобы они жили в согласии и ни в коем случае не прибегали к

судебным тяжбам.

Заключение

Рубенс был наделен сильным умом, необыкновенной политической

зрелостью, трезвым видением сути исторических ситуаций и реальных

возможностей современников. Его письма полны беспристрастных и точных

оценок, пронизаны чувством горечи и возмущения тем, что судьба мира

находится в руках «юнцов» молодых и бездарных королей Франции, Испании,

Англии. Он принимает активное участие в дипломатической деятельности – по

требованию эрцгерцогини Изабеллы и не из тщеславия, а потому что во

Фландрии не оказывается более умного, способного и дальновидного политика,

обладающего не только подлинной и бескорыстной заинтересованностью в судьбе

своей страны, но и всеми данными для такого рода дела. Награды же им

полученные, в том числе дворянство, ничтожны для человека такого масштаба,

как он, и, может быть, впервые были даны за истинные заслуги.

Но, несмотря на все его достижения в области искусства, многие

историки считают его баловнем судьбы, вытянувшим счастливый жребий, при

этом забывая о его гигантском трудолюбии и работоспособности. Он обладал

невероятной силой воли, собранностью и самодисциплиной. Также многие, ставя

богатство ему чуть ли не в вину, забывают, что он добыл его собственными

руками. Ему ставят в вину так же и то, что многие его произведения написаны

учениками, и что он держал мастерскую. Но он жил в то время, когда живопись

являлась ремесленным мастерством, и как каждое ремесленное производство

имело свою мастерскую и учеников.

Многие его называют буржуазной выскочкой, человеком неистощимого

честолюбия, жадно стремившегося к славе. Но если он дорого ценил свой труд,

то последний стоил того, и Рубенс, будучи, по существу, свободным

художником, ценившим превыше всего свою независимость, требовал настоящего

уважения к своему ремеслу живописца и высшей его оценки.

Делец и сребролюбец никогда не смог бы внушить нам то мощное чувство

щедрости и радости жизни, ее широты и полнокровности, ее бесценной

свободной сущности, которую мы ощущаем перед картинками Рубенса. Высокое

этическое содержание искусства является лучшей характеристикой

нравственного мира его создателя.

Рубенс своими концепциями и идеями внес большой вклад в развитие

барокко. Он явился одним из его создателей. В творениях Рубенса натура и

идеал слились в некоем новом естественном синтезе, настолько ярком и

впечатляющем, что само достижение этой желанной цели в немалой степени

воспринимается, как одна из важнейших предпосылок ликующего тонуса его

искусства, его переполненности чувствами счастливого бытия.

В своих работах он заложил те основы, которые в последствии

использовали многие художники нового времени. Он является ярким

представителем барокко, в произведениях которого были выражены наиболее

передовые, значимые идеи Западной Европы и Фландрии, в частности.

Когда впервые видишь картины Рубенса, то кажется, что жизнь и

творчество художника были безоблачным праздником, наполненным

удовольствиями, благородными движениями ума и сердца, всевозможными

развлечениями, богатством и красотой.

Но когда более пристально и глубоко начинаешь знакомиться с его

искусством и перипетиями его судьбы, то видишь, что жизнь Рубенса была

заполнена постоянным трудом и неуёмной тягой к знаниям, особенно в области

истории искусства, скреплённых суровой творческой дисциплиной.

Рубенс... Чародей, раскрывший людям волшебный мир красок, радости

бытия. Художник, поражающий в своих полотнах открытостью светлого

восприятия жизни. Он покоряет нас могуществом человеческой плоти, которая

безраздельно царит в его картинах. Мы словно ощущаем, как жаркая кровь

кипит в могучих жилах его героев, бьется в сердцах его белокурых богинь.

Рубенс, как никто, владел карнацией - искусством писать живое тело. Но

секрет живописи Рубенса был не в этом. Тайна его творчества проста. Он знал

и умел писать все. Владел оркестром палитры. Мог работать в одно касание -

а-ля прима. Недаром художники XIX века как бы вновь открыли Рубенса. Их

поразили его живая, трепетная форма, блистательный прозрачный колорит. Пять-

шесть красок звучат у Рубенса так, что перед нами предстает вся симфония,

вся радуга нашей земной жизни. Поистине Петер Пауль Рубенс шагнул через

века!

Литература:

Фромантэн Э. Старые мастера., М., 1966.

Всеобщая история искусств Т IV. Под редакцией Колпинского Ю.Д.,

Робенберга Е.И., М., 1963.

Петер Пауль Рубенс. Письма. Документы. Суждения современников., М.,

1977.

Авермат Р. Рубенс., М., 1977.

Лебедянский М.С. Портреты Рубенса., М., 1991.

История зарубежного искусства. Под общей редакцией Кузьминой Мальцевой

Н.И., М., 1984.

Долгополов И. Мастера и шедевры., в 3Т.Т1., М., 1986., с 209.

Седова Т.А. П.П. Рубенс. Художник 1990, № 9

Ротерберг Е.И. Западноевропейское искусство XVII в., М., 1971.

Алпатов М. В. Этюды по всеобщей истории искусств., М., 197.

Дмитриева Н.А. Краткая история искусств., Вып II., М., 1991.

Варшавская М.Я. Петер Пауль Рубенс., М., 1973.

Страницы: 1, 2, 3