Роль миланского периода в творчестве Леонардо

Московский государственный институт электроники и математики (технический

университет)

Кафедра культурологии

Тема: “Роль миланского периода в творчестве Леонардо да Винчи.”

Работу выполнил студент

Научный руководитель

г. Москва

2001-2002 учебный год

План

Введение

Предпосылки переезда в Милан

Милан – мастерская Леонардо

Миланская живопись

“Мадонна в скалах”

“Тайная вечеря”

Заключение

Введение

“Небесным произволением на человеческие существа воочию проливаются

величайшие дары, зачастую естественным порядком, а порой и

сверхъестественным; тогда в одном существе дивно соединяются красота,

изящество и дарование, так что к чему бы ни обратился подобный человек,

каждое его действие носит печать божественности, и, оставляя позади себя

всех прочих людей, он обнаруживает то, что в нем действительно есть, то

есть дар Божий, а не достижения искусства человеческого. Именно это и

видели люди в Леонардо да Винчи, в котором сверх телесной красоты, не

получившей сколько-нибудь достаточной похвалы, была еще более чем

безграничная прелесть в любом поступке; а дарование его было так велико,

что в любых трудных предметах, к которым обращалась его пытливость, он

легко и совершенно находил решения; силы в нем было много, и соединялась

она с легкостью; его помыслы и поведение были всегда царственны и

великодушны, а слава его имени разлилась так далеко, что не только у своего

времени было оно в чести, но еще более возросло в потомстве, после его

смерти”. Так напишет через тридцать лет после смерти великого гения эпохи

Возрождения Джорджо Вазари. Несомненно, то, что свое всеобщее признание

Леонардо получил благодаря почти двадцатилетнему пребыванию в Милане, где

он смог реализовать свои творческие амбиции, но этому предшествовало

детство и зрелость во Флоренции. Основной причины переезда в Милан скорее

всего нет – переезд в другой город был следствием многих причин в

совокупности.

Леонардо да Винчи родился в 1452г. в селении Анкиано, около города Винчи,

у подножия Албанских гор, на полпути между Флоренцией и Пизой. Леонардо был

внебрачным сыном нотариуса Пьеро да Винчи, который сам был внуком и

правнуком нотариусов. Отец, по-видимому, позаботился о его воспитании.

Исключительная одаренность будущего великого мастера проявилась очень

рано. По словам Вазари, он уже в детстве настолько преуспел в арифметике,

что своими вопросами ставил в затруднительное положение преподавателей.

Одновременно Леонардо занимался музыкой, прекрасно играл на лире и

«божественно пел импровизации». Однако рисование и лепка больше всего

волновали его воображение. Отец отнес его рисунки своему давнишнему другу

Андреа Верроккио одного из самых знаменитых и богатых художников Италии

того времени. Тот изумился и сказал, что юный Леонардо всецело посвятить

себя живописи. В 1466г. Леонардо поступил в качестве ученика во

флорентийскую мастерскую Верроккио.

Мастерская Верроккио была в 70-х годах XV века главным художественным

центром Флоренции. Здесь Леонардо стал упражняться не в одной только

области, а во всех тех, куда входит рисунок. Здесь процветало смелое

художественное экспериментирование, основанное на серьезных научных

познаниях в области математики, перспективы и анатомии, здесь воспитывалась

любовь к природе и к особо тщательной манере письма, сочетавшей острый

рисунок с пластически-четкой моделировкой, здесь реалистические формы

раннего XV века перерабатывались в направлении все большего изящества,

грации и чисто ювелирной тонкости.

Леонардо добросовестно воспринимал учение у Верроккьо, делал большие

успехи, и ему стали уже поручать самостоятельные работы. Он был трудолюбив,

и, когда искал чего-нибудь, что ему не давалось, он не ленился. Правда, его

отвлекали от искусства увлечения промышленной и военной техникой и

анатомией. В 1472 Леонардо вступил в гильдию художников, изучив основы

рисунка и других необходимых дисциплин. Ученические годы кончились, и в

1476 году Леонардо переехал от Верроккьо в собственную квартиру-студию.

Предпосылки переезда в Милан

Когда Леонардо расстался с Верроккьо и зажил самостоятельной жизнью,

Флоренция, во главе с Лоренцо Медечи, переживала самую блестящую пору своей

культуры. Во Флоренции всякий одаренный живописец мог существовать заказами

при условии, что он не будет капризничать и не будет лениться. Секрет

успеха почти всех флорентийских мастерских заключался в скорости исполнения

заказов: работать быстро и не мудрствуя лукаво. Это было именно то, на что

Леонардо был совершенно не способен. Быстро работать он просто не умел. Да

Винчи не был "стяжателем" и презирал тех художников, которые работали

исключительно из-за денег. "Живописец! – восклицает он, - если хочешь

избежать упреков со стороны людей понимающих, старайся изображать каждую

вещь в натуре и не пренебрегай изучением, как делают стяжатели”. Зато

"стяжатели" благоденствовали, а он бедствовал, и чем дальше, тем больше.

Флоренция в эти годы была столицей гуманизма. Слава о ней гремела на весь

мир. Это философское течение стало модным в кругах богатой буржуазии и

интеллигенции, к которой также принадлежал и сам Леонардо. Но он не стал и

не мог стать гуманистом. Его голова была для того слишком трезва. Он даже

не без резкости отмежевывал себя от гуманистов: “Я отлично знаю, что так

как я неученый человек, то некоторым заносчивым людям может казаться, что

они в праве порицать меня, говоря, что я лишен образования. Глупцы! Не

знают они, что я могу ответить им, как Марий отвечал римским патрициям: они

сделали себе украшение из чужих трудов, а за мною не хотят признать моих

собственных! ” Этими словами Леонардо очень точно выразил мысль, вполне

характеризующую его положение в обществе: он не гуманист, но он принадлежит

к интеллигенции.

Гуманизм не мог помочь Леонардо ничем, а мистика и метафизическая

эстетика флорентийской академии ему только вредили. Леонардо был трезвым

реалистом. Его стихией было творчество, а методом – научное исследование и

опытная проверка добытых результатов. Флорентийские гуманисты бежали от

действительности в волшебные чертоги неоплатонических фантазий, и человеку,

одаренному такой большой художественной восприимчивостью, какой обладал

Леонардо, эти прогулки в лучезарные царства воображаемого мира могли иной

раз показаться соблазнительными. Но он не мог не почувствовать, что эти

идеалистические идеи мешают его трезвым, вполне практическим работам, хотя

и они имели свое отражение в творчестве мастера. С начала и до конца

Леонардо оставался художником, погруженным в наблюдение материального мира.

Флорентийская среда казалась художнику тесной, не способствующей

вдохновению. Единственное, что могло бы привлечь внимание Леонардо во

Флоренции – это кружок ученых, группировавшихся вокруг Тосканелли,

известного ученого-математика своей эпохи, но он старился и хворал, а

кружок распался. На инженерную и техническую работу надежды тоже было мало,

потому что эра процветания приходила к концу явно для всех. И уже к началу

80-х годов вслед за Лоренцо Медичи богатые семьи Флоренции начинают

переводить свои капиталы из промышленности и торговли в земледелие. В такой

обстановке изобретательство не процветает: никто бы не взял теперь у

Леонардо его новых приборов и машин.

Флоренция того времени не дала ему того, на что он мог рассчитывать. Как

мы знаем, сам Лоренцо Великолепный и его двор превыше всего ценили живопись

Боттичелли. Мощь и свобода Леонардо смущали их своей новизной. А замыслы

его в градостроительстве и инженерном деле казались слишком смелыми,

несбыточными. Похоже, что Лоренцо более всего ценил в Леонардо музыканта,

действительно наслаждаясь его игрой на лире и совсем не замечая всей

гениальности и универсальности этого человека.

В 1481 году, когда Леонардо было двадцать девять лет, случилось событие,

которое должно было, во всяком случае, его сильно задеть, если не унизить.

Папа Сикст IV, вне всякого сомнения, предварительно посоветовавшись с

Медичи, пригласил лучших тосканских художников для работы в Ватикане. Среди

приглашенных были Боттичелли, Гирландайо, Синьорелли, Перуджино,

Пинтуриккио и Козимо Россели – но не Леонардо. Он не мог отделаться от

чувства, что во Флоренции, находящейся под властью Медичи, у него нет

будущего. В связи с этим он обратил свои взоры на север Италии и начал

искать покровительства у могущественного Лодовико Сфорца, при дворе

которого была более здоровая, не столь манерно-изысканная, атмосфера. А

быть может, сыграло свою роль свойственное Леонардо беспокойство,

постоянно побуждавшее его искать все новый опыт и менять творческие

горизонты.

Милан – мастерская Леонардо

Период пребывания Леонардо в Милане (1482 - 1499) был самым продуктивным

в его творческие годы и принес ему известность во всей Италии, прежде всего

количеством и значимостью выполненных здесь произведений, завершенных или

незаконченных, либо доведенных только до стадии замысла и первоначальных

набросков. К этому времени его искусство приобрело совершенно

самостоятельное направление, что со всей определенностью проявилось именно

в Милане. Стиль его более независим от "флорентийских" или "ломбардских"

образцов, но обретает собственные, леонардовские приметы и находит здесь

своих соперников, последователей и подражателей.

Леонардо воспользовался обыкновением Лоренцо Великолепного направлять

флорентийских художников в различные итальянские государства и таким

образом приехал в главный город Ломбардии. Милан, возможно, был тогда одним

из самых важных в Италии мест по своему географическому положению, по

развитию производства и политической мощи; этим он во многом был обязан

плодородным землям и их густой заселенности. Милан представлял собой также

культурный центр, едва ли не равный Флоренции Медичи по своей утонченности

и творческому заряду.

Лодовико Моро, будучи фактически правителем Милана, старался привлечь к

своему двору лучших инженеров своего времени, так как особенно он

интересовался военной и инженерной техникой, тем более что в это время

началась война с Венецией. Перед переездом в Милан Леонардо написал

Лодовико письмо, в котором писал:

"Славный мой синьор, после того, как я достаточно видел и наблюдал опыты

тех, кто считается мастерами и создателями боевых приборов ... я попытаюсь,

не нанося ущерба никому, быть полезным Вашей Светлости, раскрываю перед

Вами мои секреты и выражаю готовность, как только вы того пожелаете, в

подходящий срок осуществить все то, что в коротких словах изложено ниже.

1. Я умею делать мосты, очень легкие, прочные, легко переносимые, с

которыми можно преследовать неприятеля...

2. Я знаю, как при осаде неприятельского города спускать воду изо рвов...

3. Также…я знаю, как разрушать любую крепость, если только она не

построена на скале.

4. Я умею также отливать пушки, очень легкие и легко переносимые, заряжать

их мелкими камнями, и они будут действовать подобно граду, а дым от них

будет вносить великий ужас в ряды неприятеля, причинять ему огромный урон и

расстройство.

5. Также, я знаю способы, как путем подкопов и извилистых бесшумно

проложенных подземных ходов, выходить к определенному пункту, хотя бы

пришлось проходить под рвами или под рекой.

6. Также, я могу сделать безопасные и непроницаемые колесницы…

7. Также, в случае необходимости, могу сделать бомбарды, мортиры и

огнеметные приборы, очень красивой формы и целесообразного устройства, не

похожие на обычные.

8. …я могу сделать бесконечное количество разнообразных наступательных и

оборонительных приспособлений.

9. В случае, если военные действия будут происходить на море, я могу

сделать много всяких вещей, чрезвычайно действительных как при атаке, так и

при защите...

10. В мирное время, думаю, смогу не хуже всякого другого быть в

постройке общественных и частных зданий и в переброске воды из одного места

в другое.

11. Также, я могу выполнять скульптурные работы из мрамора, бронзы и

гипса, а также как живописец могу не хуже всякого другого выполнить какой

угодно заказ.

И еще могу взять на себя работу над "Конем", которая принесет бессмертную

славу и вечную честь блаженной памяти вашего отца и светлейшему дому

Сфорца.

Если же что-либо из перечисленных выше вещей показалось кому-либо

невозможным или невыполнимым, я вполне готов сделать опыт в вашем городе

или в другом месте по указанию Вашей Светлости, почтительнейшим слугой

которого я пребываю".

Это письмо находится в бумагах Леонардо. Оно прежде всего дает нам более

отчетливое представление о занятиях Леонардо во Флоренции до его приезда в

Милан. Если человек мог сделать все то, о чем говорится в письме, с

обязательством доказать это на деле в любой момент, это значит прежде

всего, что круг чисто теоретических занятий по технике и опытов,

подкрепляющих теорию, был гораздо шире, чем обычно думают. Леонардо лишь

бегло упоминает о работах, которые он готов осуществить в "мирное время",

иначе количество пунктов было бы намного больше.

Это обстоятельство само по себе объясняет многое. Леонардо много работал

во Флоренции как художник, но еще больше - как ученый, техник и

изобретатель. Он работал теоретически и экспериментально так много, накопил

такое количество знаний и опыта, что мог в любое время приступить к

практической деятельности и в области техники, и искусства, но ни он, ни

его талант так и не были востребованы во Флоренции.

Таким образом, знания, с которыми Леонардо приехал в Милан, были огромны

и касались самых разнообразных отраслей. Но еще более огромно было

устремление расширить эти знания по всем возможным направлениям, углубить

их и привести в систему. У Леонардо все было более или менее разбросано.

Практической работе это не мешало, но у ученого уже тогда, по-видимому,

было желание привести накопленные знания в систему и придать им форму

"трактатов". Работа должна была складываться в двух направлениях:

привлечение все новых и новых предметов в круг занятий и попытки

систематизация уже накопившегося знания. Условия для этого складывались

очень благоприятно.

Страницы: 1, 2