В 1858 - 1860 годы потребовалась существенная реставрация Большого

каскада. Создавая новую более прочную конструкцию сводов и стен по проекту

и под наблюдением архитектора Н.Л. Бенуа, решили не прекращать работы зимой

1859 года. Соорудили "балаган" наподобие теплицы, где трудились сто

пятьдесят каменщиков и гранитчиков. Их рабочий день длился двенадцать

часов, с семи утра. Утром и вечером для них зажигали керосиновые лампы.

ж) Возведение Ропшинского канала

Невероятным кажется начало прокладки в январе 1721 года Ропшинского

канала для снабжения фонтанов Петергофа водой. Трасса в основном проходила

по топкой болотистой местности. Ложе канала выкладывали булыжником. Для

того, чтобы вода весной и летом не размыла берега, их укрепляли забитыми

вплотную друг к другу паженными сваями (бревнами с пазами - глубокими

выемками). О грандиозности этой стройки красноречиво говорит количество

работающих: ежедневно здесь трудились более двух тысяч человек. Это были

солдаты Нарвского, Выборгского, Псковского и Петербургского гарнизонов.

Очевидно, зимний период для начала этого сооружения был выбран не случайно.

Болото зимой замерзало и было относительно безопасно.

По долгу службы строители оставались в Петергофе зимой. Иногда

количество "зимних" работников было внушительным. Выше уже приводилось

цифра две тысячи человек, а в письме от 7 июля 1717 года, в котором А.Д.

Меншиков устроил разнос архитектору Леблону, можно прочесть: "Зимой [1716 -

1717 годах] требовали к каналу пятьсот человек, а дано было слишком -

тысяча пятьсот человек; и обещали в кратком времени отделать, но и по сие

время в совершенство не приведено"(.

До января 1725 года в Петергофе круглый год трудились армейские

полки, освобожденные от строительной повинности со смертью Петра I. Иногда

в Петергоф и его окрестности зимой прибывали именитые особы.

Глава 2. Зимние визиты.

а) Хождение Петра I по работам.

В первый период строительства Петергоф особенно нуждался в

оперативных планах и директивах. Требовались и частые приезды - осмотры на

месте. Эту задачу взял на себя Петр I, появляясь в летней резиденции не

только тогда, когда погода благоприятствовала, но и зимой. Походный "юрнал"

Петра I 1720 года отметил, что 25 января, отобедав и побывав в Петергофе,

император отбыл ночевать в Аранибом (Ораниенбаум). Через год, 9 января,

осмотрев Монплезир после обеда, он отправился в Ораниенбаум, а оттуда - в

Кронштадт. Возвращался Петр I из этой "командировки" в Санкт - Петербург,

из Петергофа и Стрельны. Через 20 дней прибыл опять в Петергоф "… тамо

ночевать".( обедал утром следующего дня (30 января 1721 года) в Петергофе.

В это время во дворце (Верхних палатах) случился пожар. В своей книге Н.

Архипов и А. Раскин (№7) указывают причину этого несчастья - неисправность

печей зимней половины. Последние два слова очень важны как подтверждающие

существование обогреваемых помещений Верхних палат. Скорее всего, трапезы и

ночлеги Петра I в Петергофе имели место там. "Малые" дворцы оборудовались

"глухими" декоративными каминами. Следствием вышеупомянутого пожара стала

утрата мраморных полов Большого зала (Итальянского салона) и нижнего

вестибюля. Пострадала и отделка помещений. Через три года император опять

появится в Петергофе в январе. 8 "генваря" 1724 года "… была великая вода и

ночью дождь"(. Но не смотря на непогоду император отправился в 9 утра

(затемно) из Санкт - Петербурга в Стрельну, оттуда "сухим" путем в

Петергоф, где "гулял там по работам"(. Ночь на 9 января Петр I провел в

Ораниенбауме, 11 января уже из Кронштадта прибыл в Петергоф, где обедал и

заночевал. 12 января Его Величество был на службе в Церкви, скорее всего

это была небольшая деревянная церковь в Старом Петергофе, существовавшая с

1708 года (до нашего времени не сохранившаяся).

Осматривая ансамбль в эти дни, Петр I на месте оперативно составил

Указ. Один из пунктов этого документа касался Эрмитажа. Император повелел

декорировать его балконом с коваными решетками, а мастеру Мишелю - устроить

механизм для поднятия стола. На архитектора Михаила Земцова были возложены

обязанности по возведению центрального фонтана у дворца Монплезир,

сооружению верхней площадки Грота, отделке интерьеров Верхних палат, а "в

Малых галереях, что в партерах, против кашкад делать фонтаны… и свинцовые

фигуры".(

б) Проездом из Ораниенбаума в "Фаворит"

При Екатерине I в первые дни марта 1726 года Петергоф посетил

Бобруйский староста Ян - Казимир Сапега. Его путь лежал из Вильно в Санкт-

Петербург. По дороге гость со своей свитой и Меншиковым заехал в Петергоф,

который в это время года не мог блеснуть своими фонтанами, но дворцы

предстали во всей красе. Неизвестный польский автор из свиты Сапеги писал 2

марта 1726 года: "Императорский дворец великолепной архитектуры снаружи и

изнутри хорошо украшенный".( Высоко оценил гость и Монплезир, отметив не

только его художественное убранство, но и немалые расходы на это. Что ж,

дворцы Петергофа должны были не только пленять, но и демонстрировать

достаток владельца. До выезда в Петергоф гости остановились во дворце

Меншикова в Ораниенбауме, где "были потчеваны и ночевали со всякими

удобствами в богато убраных постелях".( Обедали же 2 марта после осмотра

Верхних палат и Монплезира в другой усадьбе Меншикова - "Фаворит". (прил.

1).

Скорее всего, фельдмаршал Сапега со свитой побывал в Петергофе

незапланированно. Сапега, о чем пишет в книге "Петергофская дорога" С.Б.

Горбатенко, был гостем Меншикова, с дочерью которого предстояло обручиться

Бобруйскому старосте.

в) Охота Петра II

Пройдет чуть более года, и на российском троне воцарится одиннадцати

летний Петр II, основным увлечением которого была охота. (прил. 2). Это

занятие юного императора всячески поощряли его противники, желавшие отвлечь

его от управления государством. Предполагалось, что, заразившись этим

занятием, молодой император переберется в Москву. Белокаменная была богата

окрестностями с дичью. Одну из первых охот Петра II в семидесяти верстах от

Петергофа в середине ноября 1727 года описывает Ю.П. Вигорь в историческом

романе "Охота Петра II". К лесу неслись не менее четырехсот борзых и

гончих. Впереди на гнедом жеребце скакал егерь Федор Степанов. Охота

длилась три дня. Ночевали где придется: в крестьянских избах, на дачах, в

шатрах. Петр II не особенно был доволен добычей: двадцать лосей, пятьдесят

четыре волка, зайцы, лисицы. Удовлетворился, когда удалось одолеть медведя.

Соответствующий его увлечению подарок преподнес Петру II посол Испании де

Лириа. Вот запись об этом в его дневнике: "Январь 12 (1728 год). В Новый

год по старому стилю я поднес царю очень хорошее охотничье ружье работы

Диего Искибеля, которое ему понравилось, и когда я приехал во дворец с

поздравлениями, то он приказал мне остаться обедать - милость, каковой он

не оказывал ни одному иностранному министру".( Петр II увлекался псовой

охотой. "Именно ко времени его короткого царствования относится оформление

императорской охоты XVIII века с характерным для нее преобладанием псовой

охоты над охотой с ловчими птицами".( Начало этого временного отрезка -

конец 1727 года/начало 1728 года, а место "действия" - окрестности

Петергофа. Именно отсюда, 20 января 1727 года Петр II "…после обедни при

пушечной пальбе выехал из Петергофа".( Его путь лежал через Новгород и

Тверь, в Москву. 28 января молодой император прибыл в подмосковное поместье

князя И.Ф. Ромодановского. Петергофский сезон охоты и петербургский период

жизни Петра II были завершены.

г) Елизавета Петровна в Петергофе

Камер-фурьерские журналы времен Елизаветы Петровны зафиксировали

несколько визитов Ее Величества в Петергоф зимой. Две записи указывают на

пребывание ее здесь проездом. 7 декабря 1745 года императрица

"остановилась" в Петергофе, следуя из Гостилиц в Царское село. Время этого

"визита" было довольно позднее - 6 часов вечера, когда уже темно. Через

семь лет Елизавета почтила Петергоф вечерним ужином, после которого отбыла

в Санкт-Петербург. Эта вечерняя трапеза вполне могла иметь место в Большом

дворце. Перестраиваемый Растрелли, "…средний дворец [центральная часть]

вчерне отделан"(0 (РГИА, ф. 468, оп. 1, д. 54/1750, л. 4), о чем говорится

в ведомости Канцелярии от строений о состоянии работ на начало 1750 года.

Были ли в это время уже печи? - Скорее всего да, что подтверждает Указ той

же Канцелярии начала 1749 года о поставке в марте изразцов для отделки

сорока печей. Ужин же ее Величества вполне мог быть совмещен с осмотром уже

почти отделанных помещений. Известно, что Елизавета требовала перестраивать

дворец "со всякою скоростью". 10 декабря 1754 года Ее Величество "…

изволила иметь выход из Санкт-Петербурга по утру в 8 часов по Петергофской

дороге на шалаши и оттоль возвратилась пополудни к 4 к обеденному

кушанью".11 Скорее всего, это был небольшой зимний пикник. Зимой в XVIII

веке ездили в санях и возках. В томе XL "Энциклопедического словаря"

Брокгауза и Эфрона есть изображение зимнего возка Елизаветы Петровны (прил.

3). Повозка снабжалась санями, а плохие дороги заставляли принимать меры

против толчков (смазка полозьев, наличие подушек и т.д.). в книге Л.П.

Кирилловой дано более подробное описание этого типа зимнего транспорта:

"Возки XVIII века имели четыре дверцы и восемь - десять окон. Вмещали до

десяти человек".12 По дороге пассажиры не замерзали, так как для

обогревания применяли жаровни с тлеющими угольками.

д) Королева Луиза и король Фридрих - Вильгельм III в Стрельне

По этой причине, очевидно, король Пруссии Фридрих - Вильгельм III и

королева Луиза (урожденная Мекленбург - Стрелицкая) (прил. 4) не замерзли

по пути в Стрельну. Они прибыли в Санкт-Петербург 26 декабря (7 января)

1808 года. Их визит продлился до 19 (31) января 1809 года. Дневник Луизы

включен в книгу, непереведенную на русский язык "Konigin Luise von

Preussen. Briefe & Aufzeichnungen. (Berlin, 1995)13. Одна из остановок в

пути - Стрельнинский (позже, с 1844 года Константиновский) дворец.

Запись в дневнике королевы Луизы от 7 января сообщает, что в 11 часов

в саду перед воротами у Стрельнинского дворца их встретил Александр I.

Интерьеры этого здания поразили гостей роскошью и тонким вкусом.

Королевская чета прибыла из Мемеля, где "… вела, изгнанная

Наполеоном, более чем скромную жизнь в одном из частных домов в Мемеле"14.

(ныне Клайпеда). Узурпатор обязал Пруссию содержать двести тысяч солдат

Франции и Рейнского союза, но по Тильзитскому договору Наполеон из уважения

к Александру I возвратил Пруссии несколько владений и уменьшил контрибуцию

по просьбе короля Фридриха - Вильгельма III к Александру I "… об

исходотайствовании у Наполеона облегчения тяжелых условий"15. Наполеон же

хотел скрепить союз с императором России не только подписанием мира в

Тильзите, но и браком с великой княжной Екатериной, сестрой Александра I.

Екатерина Павловна отказала корсиканцу и остановила свой выбор на принце

Ольденбургском - Георге. На обручение этой пары и прибыли прусские король с

королевой.

Петербург встречал прусскую чету с небывалым почетом. Александр I

распорядился на всех домах - и частных и общественных повесить вензели

гостей, чем "… словно хотел возместить утрату тех почестей, от которых

королевская чета уже отвыкла. Получалось что их приезд затмевал событие,

ради которого они приехали."16 Балы и приемы в Петербурге и Царском Селе

после встречи в Стрельне следовали сменяя друг друга. Но вот настало время

прощального обеда, это было 31 января 1809 года. Он тоже имел место в

Стрельне. Перед застольем Луиза беседовала с Александром I "о политике". Во

время обеда марши, вальсы и даже "янычарская" музыка сменяли друг друга.

Видимо, горечь расставания и возвращения опять в Мемель надо было хоть как

то рассеять. На обеде присутствовали и Великий князь Константин Павлович

(тогда владелец Стрельны), Мария и Екатерина Павловны. Прощаясь с

Александром I Луиза произнесла трогательные слова, полные надежды: "Я

вверяю Вам нашу судьбу и счастье моих детей и все, что мне дорого. Вы -

наша опора"17. Часть обратного пути Луизу с Фридрихом - Вильгельмом III

сопровождали Александр I и Константин Павлович.

Александр I, владея имением в Петергофе (ныне Александринский или

Пролетарский парк, примыкающий к ж/д станции Новый Петергоф) не возвел для

себя на его территории построек, но ежегодно прибывал в Петергоф говеть на

Великий пост (в марте - апреле). Останавливался Его Величество в угловом

Кавалерском доме (прил. 6), который "… в зимнее время тепел", а приобщался

к святой тайне император неподалеку, в зимней церкви во имя Воздвижения

честного и животворящего креста (прил. 7). Брат Александра I - Николай I,

тоже неоднократно бывал в Петергофе зимой. Петергоф же хорошел год от года.

И кто бы мог предположить, какие страшные зимы наступят в его истории в

1941-1945 годах.

Глава 3. Две зимы петергофской трагедии

а) В первую оккупационную зиму 1941/1942 г.г.

В ночь на 23 сентября 1941 года после упорного сопротивления наши

части были вынуждены оставить Петергоф. Что же было дальше? Есть данные в

книге В. Азарова и А. Зиначева "Живые, пойте о нас". (Л., 1972). Это

издание было запрещено и изъято из библиотек через десять лет после выпуска

как искажающее факты о петергофских десантах октября 1941 года в Нижнем

парке, но все же содержит сведения о первых и последних днях оккупации, а

также освобождении Петергофа в январе 1944 года.

На начало оккупации семьдесят девятого истребительного батальона и

ополченцев, ведущих бои с гитлеровцами, почти не существовало. Ораниенбауму

и Кронштадту тоже угрожало фашистское вторжение. Всю зиму 1941/1942 годов

летчики Ленинградского фронта и корабли Краснознаменного Балтийского флота

наносили по врагу сильные удары. Западная граница между оккупантами и

нашими войсками проходила за Фабричной канавкой и по Английскому парку.

Гитлеровцы опутали береговую кромку Финского залива колючей

проволокой, их замаскированные орудия били по кораблям у Кронштадта и

улицам острова. Кронштадтцы отвечали им ответным огнем. Начальник нашей

разведки Фрумкин докладывал ближе к концу 1941 года, что в Петергофе и его

окрестностях стоят первая и двести девяносто первая пехотные дивизии, полк

СС, танковая бригада и артиллерийские части.

В день захвата Петергофа - 23 сентября от снаряда загорелся Большой

петергофский дворец. Здание горело три дня. Обратимся к записи, сделанной

со слов художника - реставратора дворцов - музеев и парков Петергофа Н. П.

Страницы: 1, 2, 3